***
Назад я возвращалась одна. У Алмора появились какие-то срочные дела. Что же мне торопиться всё равно некуда. Этот долгий и утомительный день, наконец-то, подходил к концу… — А вот и пустышка-Ио, — раздался за моей спиной язвительный голос Ристинты. Я обернулась, она медленно приближалась вместе с еще двумя нашими общими одноклассницами с практических занятий. Я часто видела, как она общалась с ними. Брюнетка и шатенка, в волосах которых были зеленые пряди. Эти девушки тоже из Хищного оскала? — Отстань, — процедила я. — Хоть Влинтн и сказал тебя не трогать, но как же ты бесишь! — внезапно перешла на разъяренный крик Ристинта. — Из-за твоих тупых друзей, он теперь меня ненавидит! Если бы вы отдали нам скипетр, он бы не злился! — Влинтн, похоже, всегда тобой не доволен, — фыркнула я и, заметив что-то вроде бешенства в глазах двоюродной сестры Грэнта, пожалела о своих словах. — Вызываю тебя на поединок, — прошипела Ристинта. — Не говори глупостей, — нахмурилась я. — Давай просто разойдемся по своим делам? — Ты что боишься? — с презрением захихикала брюнетка, и за ней тут же начала смеяться и шатенка. Руки действительно начали подрагивать. — Не боюсь, — ответила я, стараясь выглядеть уверенно. — Я всего лишь не хочу тратить время на всякую ерунду. — Хадна, Виолза, окружите полем, — властно приказала Ристинта. Голубая энергия, что начала исходить от рук брюнетки и шатенки, тут же окружила коридор, закрывая все пути для отступления. — Я не из свободного легиона. Расскажу… учителям, что ты напала на меня, на постороннюю, — уцепилась я за вспомнившуюся лазейку. — И тогда у Хищного оскала будут проблемы. И у твоего Влинтна тоже. — Сейчас я вызываю тебя на поединок не как легионер Хищного оскала, а как командир свободного легиона Сапфир. Так что проблем у Влинтна не будет. — Тогда... не используй иллюзейчество, — нахмурилась я. — Это нечестно. Я не умею управлять своими силами. — Даже и не подумаю. Я буду сражаться с тобой, как с ученицей пятого уровня, — с каким-то превосходством посмотрела на меня Ристинта. — Начинайте! — хором крикнули веселые Хадна, Виолза. Стоило им это сказать, как Ристинта, мигом став выше, худее и бледней, побежала ко мне. Отпрыгнув в сторону, я лишь чудом избежала ледяных игл, что та, на бегу, бросила в меня. Решив рискнуть, я побежала к голубоватому полю, что преграждало выход из коридора. Увы, оно оказалось твердым, как стена. В отчаянии я забила по нему кулаками. А? На нем появилась небольшая трещина. Похоже, эти девушки не настолько и сильны. — Ай, — закричала я, когда Ристинта, вцепившись в мои волосы, отбросила меня в сторону. — Давай же, покажи, что ты умеешь! — оскалилась Ристинта. — Покажи мне за что тебя взяли на пятый уровень! И почему сам Влинтн велел не трогать тебя!? — Отстань от меня! — выкрикнула я, пытаясь подняться на подрагивающих ногах. Зачем Влинтн сказал ей такое? Он хотел ее так позлить? Или ему что-то нужно от меня? — Посмотрите, она же дрожит! — захихикала Хадна. — Того и гляди сейчас разрыдается, — рассмеялась Виолза. — Какая же ты пустышка, — с отвращением поморщилась Ристинта, мигом оказываясь рядом. Схватив меня за волосы, она медленно, явно издеваясь, тянула меня вверх. Больно. Я попыталась вцепиться своими ногтями в руку, которой она тащила меня, но Ристинта не реагировала. Словно и во все ничего не чувствовала. — Отпусти, — с трудом заставила я себя сказать. — Тогда скажи, что ты — тупая пустышка. — Н-нет, — ответила я, хотя, как же хотелось сдаться, сделать так, как она сказала, лишь бы это поскорее закончилось. — Отпусти. — Отпущу, если скажешь, то, что я велела, — снова поморщилась Ристинта. — Н-не морщись, а то состаришься раньше времени, — скорее всего от отчаяния съязвила я. Ристинта еще сильнее сжала хватку на моих волосах, от этого стало больнее. — И т-ты это называешь поединком? Только за волосы хватать и м-можешь? Какое же п-позорище. Ты такая жалкая, — сказала я, вкладывая в свои слова весь свой трусливый гнев. — Ах, ты!.. — в ярости крикнула Ристинта, снова отбрасывая меня в сторону. — Ну, раз ты хочешь, чтобы я сражалась по серьезному... Всё равно. Что так, что так, мне придется ощущать это унижение из-за моего бессилия. — Ты дура! Дура! — с трудом встав на ноги, с притворной уверенностью и весельем выкрикнула я, ощущая дрожь во всем теле. — Жалкая дура! — Ого, она, кажется, сошла с ума от страха, — сбито с толку, пробормотала Виолза. — Командир, вы только не переусердствуйте, — начала было Хадна, но тут Ристинта снова бросилась бежать ко мне, с перекошенным от ярости лицом. Она замахнулась кулаком как-то слишком рано. «Ошиблась», — подумала было я. Но, когда Ристинта ударила в воздух, в мою сторону полетела едва заметная голубая волна. Не успев как следует увернуться от нее, я ощутила удар по лбу, и затем меня отбросило назад, затылком об стену. Перед глазами помутнело, а голову пронзило вспышкой боли. Еще и этот гул в ушах... Я разглядела нечеткий силуэт, что медленно приближался ко мне. На пальцах того, кто приближался, стремительно увеличивались когти. Он взмахнул рукой и ударил по моему лицу, тут же я ощутила еще одну вспышку боли. Затем силуэт ушел прочь. Так и сидела я на полу, прислонившись к стене, ожидая, пока зрение прояснится. Щеку щипало, по ней медленно что-то стекало. Не только предательские слезы, нет, что-то еще. Дрожащими пальцами, я дотронулась до щеки и поднесла те поближе к еще нечетко видящим глазам. Кровь... Да, как же так!? Я ведь училась на военном направлении, тогда по чему я оказалась такой трусливой слабачкой!? Я ведь столько тренировалась! Неужели, из-за этого дурацкого антилюзина, все мои усилия обнулились, когда я перестала его принимать!? И были ли это... вообще мои успехи? Удачные бои на уроках, мое равнодушие к пренебрежению остальных одноклассников? Всё это было из-за антилюзина? А без него... я лишь жалкая слабачка, что не может никому дать отпор. Почему? Не выдержав, я разрыдалась еще сильнее. Хочу домой. Мне... нужно вернуться обратно. Плевать на видения, которые показывали мне символы. Всё будет в порядке. Всё будет хорошо. А здесь оставаться и дальше я не могу. — Символы тебе не врали, — внезапно услышала я знакомый голос. Испуганно подняв голову, я встретилась с синими глазами Олтресена. — Хочешь их спасти, тогда ищи информацию, — учтиво улыбнулся Олтресен. — Ты узнала еще слишком мало. У кое-кого большие планы на тебя. И если пешка попытается сбежать, от нее избавятся. А перед этим поиздеваются, убив на глазах ее же семью. Найдешь информацию, тогда поймешь, как изменить исход этой шахматной партии. — Но кто отвечает за это? — растерянно спросила я, всё еще подрагивающей рукой, стирая слезы. — Если, однажды, увидишь мужчину со старым ожогом в виде вороны, пусть даже он мелькнет где-то далеко в толпе, значит, тебя посчитали бесполезной, и скоро ты умрешь. — П-помоги мне, — с отчаяньем посмотрела я на Олтресена. — Если ты что-то знаешь... — Прости. Я хочу поймать этого «шахматиста», а для этого мне нужно, чтобы он сделал как можно больше ходов. — Но ты ведь сейчас предупредил меня, — растерялась я. — Если исход немного изменится, мне это особо не помешает. Эти мои слова — небольшая благодарность. Возможно, однажды, моя помощь станет более весомой. Всё зависит от твоих действий. — За что ты меня благодаришь? — спросила я, пытаясь хотя бы в чем-нибудь разобраться. — Не могу сказать. Даже сейчас рядом с нами могут быть лишние уши. Теперь, когда мое зрение наконец-то вернулось в норму, я заметила, что все символы туарттэ со стен, сейчас парили в воздухе, ярко сияя зеленым. Преграждали собой они и выходы в другие коридоры. Окружили нас. Но, глядя на них, я не ощущала страха. Наоборот, почему-то казалось, что они пытались поддержать меня, убедить снова встать на ноги. — Ну, держись, — на миг в вечно учтивой улыбке Олтресена, появилось что-то еще, но мне так и не удалось разобрать, что это было. — Когда сомневаешься в том, что ты — пешка, и начинаешь подумывать о побеге — напоминай себе о печати на твоей энергии. Она не сама появилась. Он знает о печати!? Хотя... может прочитал про нее в моих мыслях. — За каждым твоим шагом внимательно наблюдают сразу несколько враждующих между собой шахматистов. Олтресен помахал мне рукой и медленно пошел прочь. С каждым его шагом, всё сильнее гасли и символы. — Спасибо, — тихо поблагодарила я. Кажется, символы… слушаются его? Так странно. И то, о чем он говорил… Но Олтресен ведь общается с Влинтном, стоит ли доверять его советам?***
— Признаться честно, меня беспокоит наш «Создатель». С тех пор как он в прошлом году прибыл в Гранцлест, в его поведении начали появляться некоторые… странности. — Боишься, что он пробудится? — Мне кажется, он мог снова найти кого-то. Вечно что-то недоговаривает, скрывает. Он как будто кого-то защищает. — Исключено. Он был так сильно ранен в прошлый раз, что отказывается снова подпускать к себе кого-то. Поверь мне, если бы у него снова появились какие-то «важные люди», он бы тут же вернул себе свою мощь, и мы бы первые об этом узнали. Но сейчас он всего лишь слабак. И, похоже, даже не собирается пробуждаться от своего «траура». — Я-я… ни в коем случае не п-пытаюсь спорить с вами. В-ваше чутье намного… — Но, если вдруг такое всё же произойдет, если он снова пробудится, тогда пусть для остальных замочников останется секретом, что же сделало старикана вновь таким сильным. — П-почему? Совместными усилиями, мы бы смогли… — Среди нас слишком много самоуверенных глупцов. Если этих «важных людей» убьет кто-то из наших, тогда его гнев тут же падет на всех нас. Кто знает, к чему это всё тогда приведет? — Но тогда… — От этих «важных людей» нужно будет избавиться осторожно. Так, чтобы он не понял, что к этому причастны мы.