***
Шерлок не понимает, что только что произошло. Прекрасно всё помнит, но ни черта не понимает. Он ехал в лифте в торговом центре, а потом кабина начала падать. Разве не так? Воспоминания были слишком красочными, чтобы сомневаться в их достоверности. И всё-таки, почему-то он жив и, более того, абсолютно невредим. Нарушениями восприятия реальности он никогда не страдал и в целом ни на что не жаловался. Так какого чёрта? При всём желании, ситуация не поддавалась никакому логическому объяснению, как бы он ни пытался. Каким образом Шерлок снова оказался у входа в торговый центр? Теперь это было главным вопросом, но, как назло, вокруг ни единой души, у которой можно бы было хоть что-то спросить. И правда, где все? Обычно около торговых центров люди толпятся так, будто им там мёдом намазано, однако сейчас не было вообще никого. Ещё и какое-то странное сине-голубое освещение. Слишком уж рано было для того, чтобы начало темнеть. Но едва ли что-то ещё могло освещать так сильно всё вокруг. Сам свет был не особо ярким, даже приглушённым. Вместе взятое, это всё не то что настораживало, а уже откровенно пугало. Но Шерлок старался себя успокоить: если он не может сам сейчас всё понять, то это ещё не значит, что логического объяснения нет вовсе. Просто он накручивает лишний раз. Сейчас вот сориентируется и обязательно сразу сообразит. В остальном всё оставалось неизменным. У детектива было всего два варианта: пойти домой или снова зайти в торговый центр. Но первый он отметал сразу же. Конечно, ему очень даже прельщала перспектива вернуться под тёплое одеяло и забыть об этом недоразумении, как о страшном сне; однако Холмс не был бы собой, если бы не его стремление докопаться до истины, даже самому стоя по пояс в земле. Он рассчитывал, что сейчас зайдёт в торговый центр, прокатится наверх, а вся история с лифтом окажется просто галлюцинацией. Нет, серьёзно! В такой ситуации галлюцинации и правда казались наилучшим раскладом. Но перед тем, как зайти в здание, Холмс ещё раз окинул его взглядом, считая этажи. И их правда было семь. Семь одинаковых этажей. Но собственная память говорила исключительно о шести. Кто врёт: глаза или мозг? На секунду он подумал, что между делом ему успели где-то подсыпать наркотики. Но уже давно перепробовав всё, что только можно и нельзя, Шерлок знал, что ни один препарат так не будет действовать. К тому же, сегодня он и вовсе ничего не успел поесть: было только утро. Нет, дело определённо было не в наркотиках. И чтобы узнать, в чём всё-таки была причина, Шерлок неспешно подходит ближе к двери. Он вздыхает, ещё раз оглядывается, и только после этого заходит в здание. Первое что он замечает, это даже не происходящее вокруг, а снова освещение. Всё то же — синее. Это становится максимально дурным знаком, ибо он и близко не мог представить при каких обстоятельствах и на улице, и в помещении может быть одинаковый свет. Теперь точно было ясно, что он искусственный. Только вот откуда идёт? Холмс старается не впадать в ступор и хоть как-нибудь действовать. Для начала вглядывается, и первое, что понимает — он не в торговом центре. Но задаётся вопросом о собственном местонахождении недолго, когда взгляд утыкается в неоново-синюю вывеску, светящую особо ярко — «Fata Morgana». С каждым мгновением вопросов становится лишь больше, а возможности логического объяснения только уменьшаются. При всём желании растеряться, Холмс понимал, что сейчас это не лучший вариант и нужно всё же что-то делать. Идей оказывается не шибко много, и поэтому он просто неспешно проходит вперёд. Обстановка интересует не особо, поэтому он пытается найти вокруг людей. Зрение к такому освещению привыкло не сразу, так что и обращать на что-то внимание удавалось не так быстро. Однако вскоре он наконец обнаружил прямо перед собой человека. Это оказался мужчина, одного с Шерлоком роста и, скорее всего, того же возраста. Из-за окружающей синевы, его цвет волос распознать удавалось с трудом, однако они определённо были светлые. Было решено, что этот мужчина всё-таки блондин, пускай то и не так важно. Лицо мужчины было каким-то кукольно-безразличным и не выдавало никаких эмоций, вызывая эффект зловещей долины. Но стоит отметить, что он был симпатичным: пускай Шерлок и не особо ценитель, да и ситуация не та. Иногда его мозг выдаёт вещи совершенно странные и не к месту. — Мистер Холмс, — обращение незнакомца по фамилии стало ещё той неожиданностью, — я рад, что Вы приняли приглашение в наш отель. Для нас огромная честь принимать Вас здесь. Шерлок невольно приподнимает бровь. Может это и было бескультурием, но с таким светом едва ли кто-то мог это заметить. Он не понимал, что это за такая издёвка. Было даже неясно, что напрягает больше: в целом местонахождение здесь или отношение к нему, как к крайне значимой персоне. — Я прошу прощения, но я, видимо, ошибся, — кивает он. Взгляд незнакомца на него кажется настроенным максимально по-доброму, пускай и не выражает никаких эмоций, — я польщён такому радушному приёму, однако не собираюсь здесь оставаться. Если Вы не против, я пойду обратно. Шерлок тут же оборачивается назад, желая всё-таки вернуться домой. Приключения — это хорошо. Но только тогда, когда они в рамках разумного. Рамки же происходящего сейчас выходили далеко за пределы его мозга. Почти сразу позади его окликнул голос незнакомца: — Извините, мистер Холмс, но в течении недели вы не можете покинуть отель «Фата Моргана». Но эти слова пролетают мимо ушей. Шерлок думает, что ему просто рассказывают какую-то шутку и лишь затем с ужасом замечает, что дверь, откуда он зашёл, исчезла. Вместо неё была просто стена. И это уже было по-настоящему страшно. — Какого чёрта?! — вскликивает Холмс, пребывая в откровенном шоке, — хорошая шутка, но мне пора домой. — Мистер Холмс, я извиняюсь за предоставленные неудобства. Однако я уверяю, что в нашем отеле Вы проведёте незабываемую неделю, которая подарит море впечатлений, — голос мужчины звучал так, будто он работает в рекламе. — Я не готов с этим мириться. Не могли бы Вы провести меня к директору отеля? — лицо Шерлока не выражало никаких эмоций, но на деле он испытывал целую палитру: от жуткого недовольства до искреннего страха. — Извините, но сейчас его здесь нет и не будет в течение пары дней. К тому же, вне его полномочий Вам помочь. Здесь он не является главным. — Нет? И кто же тогда? — К сожалению, я не могу ответить на этот вопрос. Никто не знает о личности главного в отеле. Понимание собственного положения — жертвы ситуации — не делало картину лучше. Более того, Шерлок не понимал, всё это — плод его бурной фантазии или что-то наподобие финчеровской «Игры». Впрочем, никакое положение не казалось ему завидным. — В таком случае, не подскажите, какой сейчас год? — интересуется Шерлок. — Две тысячи двадцать четвёртый, — безо всяких колебаний отвечает управляющий. — Допустим. И что Вы, в таком случае, предлагаете мне делать? Думаю, ясно, что мне здесь не очень-то нравится. — Да, и я ещё раз прошу прощения. Увы, я не могу Вам предложить ничего, кроме варианта провести здесь неделю. Я уверен, что это будет незабываемо. И я могу гарантировать, что по истечению недели Вы получите ответы на все собственные вопросы. Шерлок думает. Объективно, его положение не просто ужасно: оно отвратительно. И всё-таки, сидеть сложа руки тоже не получится. По всей видимости, этот мужчина — единственный, кто хоть как-то сейчас может помочь и что-то сделать. — Допустим, я согласен, — немного поведя головой, всё-таки отвечает Холмс, — я лишь надеюсь, что в этой вашей Моргане не водятся клопы или тараканы. — Ну что Вы, мистер Холмс! У нас всё на высшем уровне, уж в этом я могу заверить. Давайте я Вас проведу, — наконец, мужчина перестал быть таким безэмоциональным. — Прекрасно, — очевидно, лучше не становилось, но вороченье носом тоже ни к чему не приведёт и Шерлок это отлично понимал, — в таком случае, дорогой управляющий, могу я узнать Ваше имя? — О, конечно, — на его лице сияет приятная улыбка (хоть что-то в этой ситуации было приятным), — Уильям Джеймс Мориарти. Полностью к Вашим услугам.***
Вообще, похождения по отелю оказались очень даже интересным занятием. Хоть где-то навык Шерлока не унывать был к месту: он продолжал находить в этом позитивный опыт. Но, будучи откровенным, ему всё ещё хотелось домой. В отеле было несколько отличительных особенностей. Так, например, по всей площади стоял аромат, верхние ноты которого были майской розой, жасмином и османтусом, средние — нарциссом и индийской туберозой, а базовые амброй и белым кедром. Сам по себе запах резкий, но распылённый по всему пространству, он отлично вписывался в атмосферу отеля. За это время Шерлока несколько раз успели позвать в СПА, однако подобные услуги его не интересовали. Единственное, чего он сейчас хотел больше, чем попасть домой — это просто поесть. И тут ему тоже были готовы всё подносить на блюдечке с голубой каёмочкой: причём в самом буквальном смысле. Это тоже особо не входило в список его желаний. Скорее, перед ним стояла первичная биологическая потребность — утоление аппетита. — Это всё просто замечательно, но здесь есть менее помпезное место, чтобы поесть? — спрашивает Шерлок, оглядывая поистине огромных размеров ресторан. — Есть, но я предлагаю Вам лучшие варианты, — кивает Уильям, — если всё-таки желаете уйти в другое место, я Вас проведу. — Хватит разговаривать со мной так, будто я старше вдвое, — Холмс недовольно фыркает, — я не люблю, когда ко мне обращаются на Вы. Вот сколько тебе лет? — Почти двадцать пять, — кажется, управляющего такое поведение немного ввело в ступор, однако он без промедлений ответил. — Вот и в чём проблема? — Шерлок бесцеремонно закидывает руку на шею своему новоиспечённому знакомому, — мы ровесники. Кроме тебя я здесь пока никого не знаю, так что считай, мы с тобой друзья. И обращайся на ты. — Прошу прощения, так не положено, — прокашливается Уильям, поправляя прядь за ухо. — Положено, не положено... — бурчит себе под нос Шерлок, — желание клиента должно быть превыше всего. К тому же, я не такой плохой друг. Одни сплошные плюсы. — Как пожелаете... — отвечает Мориарти, моментально поправляя оговорку, — как хочешь. — Вот и прекрасно! А теперь, дорогой мой друг, отведи меня туда, где можно безо всяких приличий утолить голод. Я буду за это очень благодарен, ибо, повторюсь, ничего не ел с самого утра. — Прости, — говорить Уильям с такой интонацией, будто это он виноват в чужом пропуске завтрака, — просто иди за мной. И Шерлок, кивая, действительно идёт следом. Сам он ориентируется в пространстве отеля без особого успеха и, в общем-то, не собирается осваиваться здесь. Но иметь какого-никакого друга казалось неплохой такой переспективой — всё равно это сомнительное удовольствие будет недолгим. Они снуют по широким коридором, пока по пути не попадается человек. Пока только второй, кого встретил, но это уже казалось хоть каким-нибудь успехом. Этот парень оказался совсем на чуть-чуть ниже Уильяма и тоже был обладателем светлых волос. — Льюис, отнеси ключи на стойку, — просит Мориарти, протягивая ему связку. — Без проблем, — он улыбается в ответ и лишь затем обращает внимание на стоящего за спинами, — а это ещё кто такой? — Наш новый постоялец, мистер Холмс. Помнишь, нам рассказывали? — спрашивает Уильям, на что получает одобрительный кивок. — Да, мы, вот, теперь друзья! — настроение Шерлока оказывается уж слишком наигранным и, кажется, новому знакомому это не особо-то и нравится. — Друзья? Ну-ну, — протягивает Льюис, — посмотрим, на сколько хватит вашей дружбы. — Всё нормально, — говорит Уильям, поворачиваясь сначала к одному, а затем к другому, — в таком случае мы с мистером Холмсом... — снова оговорился, — с Шерлоком пойдём. — Всего доброго, — прощаются с ними. Они кивают в ответ и проходят немного дальше. Очевидно, детектив был недоволен, что его мало того, заперли в каком-то непонятном отеле, так ещё и некоторые персоны обращаются таким снисходительным тоном: — Кто это был? Я так понимаю, он тоже здесь работает? Что с ним не так? — Холмс понимал, что какие-то подробности о самом отеле ему не расскажут, однако было бы хорошо знать, кто здесь есть. — Это мой младший брат, Льюис, — поясняет Уильям, — да, он тоже здесь работает, в основном на регистрации. Я прошу прощения за его слова, обычно он так себя не ведёт. — Брат? Вы и правда похожи, — говорит Шерлок, — И давно вы вдвоём здесь работаете? — Затрудняюсь ответить на этот вопрос. Что-то между всей жизнью и парой дней, точно не скажу, — такой ответ выглядит как натуральная насмешка, — но я всё ещё могу смело сказать, что мы, как и весь остальной персонал, профессионалы. Все эти бесконечные повторения о «наилучшем сервисе» начинали откровенно настораживать. Если это действительно так, то зачем постоянно напоминать? Однако это всё ещё была не главная странность: — Что-то между всей жизнью и парой дней? — усмехаясь, переспрашивает Холмс, на что ему кивают, — ты какой-то странный. Но знаешь, мне это нравится. Я бы хотел узнать о тебе больше. — Могу сказать, что я польщён, — из-за освещения этого было не заметно, но можно было бы поспорить, что щёки Мориарти немного порозовели, — Но я не думаю, что могу чем-то удивить. — А это мы ещё посмотрим, — на удивление, настроение Шерлока было каким-то приподнятым. Даже слишком, для человека, который даже не знает где находится, — ты можешь мне хоть что-то рассказать? Например, почему везде это дурацкое синее освещение? Не подумай, мне нравится этот цвет, но он был даже на улице. — Не знаю. Так было всегда. — жмёт плечами Уильям, — всего лишь данность этого мира, не более того. — Этого мира? Вы все здесь сектанты какие-то? — в общем-то, тема сект нравилась Шерлоку, но он как-то не мечтал оказаться в эпицентре одной из них, — и ты никогда не интересовался, почему всё синее? — Нет, это не секта. Это просто отель. С некоторыми особенностями, но всё ещё отель, — ровным тоном произносит управляющий, — никто не знает, почему всё синее. Меня это как-то не волнует. Да и никто не знает ответа. — А когда этот ваш отель был открыт? — у Холмса, кажется, был полный карт-бланш на вопросы, и он преспокойно им пользовался. Это была своеобразная попытка докопаться до истины. — Можешь считать, что сегодня, — на полном серьёзе сказал Уильям, однако в его тоне не было абсолютно никакого сарказма, — к слову, мы пришли. Проходи туда, — он указывает рукой в сторону. Шерлок поворачивает голову туда же и видит что-то вроде кафетерия. Во всяком случае, это место выглядело куда более простым, нежели те, куда его водили до этого. Однако прежде, чем переступить за порог, его взгляд падает на лист бумаги, кое-как прикреплённый к двери. Чёрной ручкой, аккуратной каллиграфией на нём был выведен текст: «luxuria». «Как много на себя берёшь, Развращая людские умы? Ты не такая, всё это — ложь: Все видят, но все немы». — Что это значит? — не понимая, тянет Шерлок управляющего за руку, указывая ему на этот лист, — кто у вас тут горе-поэт? И к чему вообще это здесь? — Скоро сам всё поймёшь, — Уильям такими ответами как будто бы специально действовал на нервы, — пока что я не могу тебе ничего рассказать. Подожди семь дней, это не так много. — В каком смысле? — возмущается Шерлок, в порыве злости готовый начать вокруг всё рвать и метать, — Что означает «luxuria»? Это же ведь латынь, да? — Да, латынь. Но больше я тебе ничего сказать не могу, — Уильям говорит это даже с каким-то прискорбием, — Ты же вроде бы хотел есть? Идёшь, или будешь здесь искать какие-то двойные смыслы? — Иду-иду, — вздыхает детектив, ощущая в животе неприятную пустоту. Да, пока что определённо стоило бы поесть. Наконец, парни переступают за порог кафетерия. К тому моменту Шерлок успел более-менее привыкнуть к местному освещению, пускай и всё ещё был недовольным. Запах становится первым, на что он обращает внимание, оказавшись здесь. Вместо того, чтобы ощутить аромат еды или, к примеру, кофе, ему в нос только сильнее бьют ноты нарцисса — всё тот же парфюм. Вторым же становятся — шок! — люди за одним из столов. Холмс уже было подумал, что он и вовсе единственный постоялец отеля, но нет. Это даже радовало, потому что может хоть посетители в курсе, что здесь происходит. Но даже если нет, ему нужно было с кем-то поболтать, прежде чем окончательно поехать крышей. — Ой, в общем, — Холмс сначала оглядывается по сторонам, — Лиам, возьми мне что-то поесть, а я пойду за вон тот стол! — он указал в то место, где уже сидели люди. — Чего? — переспросил Мориарти, услышав в свою сторону такое обращение, — что тебе взять? — Не знаю, что-нибудь, — лишь махает рукой детектив, после чего убегает, оставляя нового друга в недоумении. Он быстро оказывается у стола, за которым уже устроилось целых три человека: двое мужчин и одна женщина. В общем-то, не так уж и много, но больше людей пока и вовсе нигде не было. Ответное внимание он тоже получил достаточно быстро. Шерлок заваливается на свободный стул рядом с троицей незнакомцев. Почему-то из всего пустого заведения, они решили сесть в самом углу. Но это было не так важно и Холмс, пользуясь своей общительностью, начал разговор: — Добрый день! — тянет Шерлок, пока улыбка на лице расползается до самых ушей, — надеюсь, я вам не помешал? Я здесь меньше часа, хотелось бы с кем-то поболтать. Мы можем познакомиться? — С удовольствием, — протягивает грозный на вид мужчина. Даже сидя было заметно, что ростом он под два метра, да и сложен весьма недурно. Обычно такие пользуются успехом у женщин, — Себастьян Моран, — они пожимают руки, — это — Гердер, а это — Манипенни, — он показывает на своих друзей. — Шерлок Холмс, — представляется детектив, — очень рад знакомству. Давно вы здесь пребываете? — В отеле? — спрашивает мужчина с повязкой на глазах, представленный как Гердер. Очень хотелось узнать, почему он так ходит, однако было решено, что это не самый тактичный вопрос, — не особо. Но ориентируемся отлично. Манипенни вообще здесь вот работает. — И кем работаешь? — Холмс обращается к девушке. — Секретарь, — её голос оказывается достаточно высоким, а самой на вид ей было не больше лет двадцати трёх, — тоже рада знакомству, — она скромно поправляет очки. — Очень интересно, — протягивает Шерлок, поднимая большой палец вверх, — слушайте, наверное, немного странный вопрос... Из вас никто не понимает латынь? — Я немного знаю, — отзывается Манипенни, — а что, ты что-то хотел перевести? — Да! Ты не знаешь, что такое luxuria? — спрашивает детектив с немного кривым акцентом. Почему-то он не мог просто об этом забыть и считал чем-то важным. Обращать внимание на всякие мелочи уже у него в привычках. — Luxuria? Блуд, вожделение, похоть, — даёт ответ девушка, — в плане, как смертный грех. — Смертный грех... — вторит её словам Холмс, — действительно какая-то секта что ли? — Секта? Ты о чём? — спрашивает Манипенни. — Да так, неважно, — он лишь крутит головой в стороны. — Блуд, вожделение, похоть... Знаете о ком мне это напоминает? — спросил Моран, кидая взгляд куда-то в сторону. — Знаем, — в один голос тянут Манипенни и Гердер. — О ком? — спрашивает Шерлок, пока не особо много понимающий. — Видишь вон там, между двумя мужчинами, девушку? — спрашивает Себастьян, тем самым заставляя обернуться. Там и правда сидела девушка; более того, знакомая Шерлоку девушка, — её зовут Ирэн Адлер и она шлюха, — последнее слово было протянуто с какой-то особой интонацией. — Вижу. И я её знаю, — действительно, с Ирэн они были знакомы уже давно, но откуда она здесь? Вопросов о собственном местонахождении становится только больше. — Я боюсь узнать, откуда вы с ней знакомы, если ты здесь пребываешь только первый час? — с некоторой усмешкой спрашивает Гердер. — Вы не против, если я пойду с ней поздороваться? — интересуется Шерлок, вставая из-за стола. — Ну, — протягивает Моран, — если уж она всё-таки твоя знакомая... дерзай. Детектив кивает и быстрой походкой направляется в сторону, где сидела Адлер. Он был в курсе о её работе, но не думал, что она будет заниматься этим даже здесь. И всё-таки, встретить кого-то из собственных знакомых уже было хорошим знаком. Ирэн находилась в компании двух мужчин, на вид лет так сорока. Было видно, что ей не очень-то комфортно в такой обстановке, однако сделать она тоже ничего не могла. Холмс не раз видел её в подобном положении, но ничего не делал: зачем, если она ни на что не жалуется? Наконец, подойдя к ней сейчас, Шерлок здоровается: — Привет, — он тянет гласные, тем самым полностью выражая радость такой внезапной встречи, — рад тебя видеть. — А? — переспрашивает девушка, когда рука одного мужчины оглаживает колено, поднимаясь выше по бедру, а другой её «товарищ» устраивает ладонь прямо на груди, ничего не смущаясь, — извините, а мы знакомы? — Э, ты чего? — не понимающе ведёт бровью Холмс, — это же я, Шерлок. — Извините, наверное, Вы меня с кем-то спутали. Будь Вы моим клиентом, я бы запомнила, — она только усмехается, пока двое мужчин её чуть ли не раздевают прямо здесь, — это они Вас подослали? — её взгляд указывает в сторону, где сидели Моран, Манипенни и Гердер. — Что?! Нет! — вскликликивает Холмс, — ты правда меня не помнишь? Ирэн Адлер? — Я Вас не знаю, — девушка говорит абсолютно спокойно, будто бы сейчас ей и вовсе никто не лезет руками под платье, — передайте своим дружкам, что вне зависимости от того, что они там затеяли, это глупая идея. Шерлок снова ничего не понимает. Нет, какого чёрта вообще происходит? Он виделся с Ирэн буквально несколько дней назад, так каким образом она может его не помнить? Если Холмс умер, то определённо попал в преисподнюю. Но делать нечего. Он возвращается обратно за тот стол, где сидели его новые знакомые. К тому моменту там успел оказаться и Уильям, наконец взявший поесть. — Я надеюсь, это что-то съедобное, — протягивает Шерлок, усаживаясь обратно, рядом с Мориарти. Даже если его решили отравить, то терять уже было нечего: смерти он не боится, — я как-то не особо понимаю структуру вашего отеля. Персонал ест вместе с постояльцами? Или как? — В каком-то роде, персонал и есть постояльцы, — Уильям снова даёт какой-то страннейший ответ, который при желании можно трактовать как угодно, — что там с Ирэн Адлер? — видимо, ему уже всё рассказали. — Ещё бы я знал, — недовольно тянет Холмс, — она сказала, что не помнит меня, — с каждой секундой он всё больше думал, что попал на другую планету, — но знаешь, не будем о грустном. Лиам, дорогой мой, ты не мог бы мне подсказать, какой адрес у этого отеля? — Извини, но я не могу сказать. Фата Моргана — это и есть Фата Моргана. Она находится вне общепринятой географии и не вмещается во всякие концепции и законы логики. Считай, что адрес Фата Морганы это сама Фата Моргана. Объяснения Уильяма мало того, что не вносили ясности, так ещё и путали лишь больше. Фата Моргана, Фата Моргана... Да что это означает, в конце-то концов? Может, пока он падал в лифте, случайно в параллельную вселенную попал? — Но Фата Моргана находится в Великобритании, — добавляет Манипенни, — конкретнее адреса, чем просто Лондон, Фата Моргана не имеет. Вопросов было бесконечное множество, но сколько раз их не задавай, ясных ответов всё равно не последует. — Допустим, — вздыхает Холмс, хватая тарелку и наконец принимаясь за пищу, — раз уж вы все такие незнающие и не собираетесь мне ничего объяснять — пускай. Я не против. И я готов смириться с тем, что раньше недели отсюда не выйду. — О чём ты? — спрашивает Гердер, который, кажется, вообще ничего не понимал. Тут же его поддержали Моран с Манипенни. И видимо лишь один Мориарти понимал о чём идёт речь; или он единственный, кто это признавал. — Я и сам не особо знаю, — говорит Шерлок, — ладно, это не так важно. Давайте о чём-нибудь другом. Я уверен, что у вас найдутся куда более интересные темы для обсуждения, — он ест быстро: почти не жуёт, а тут же проглатывает. — Да, — кивает Себастьян, — например, Ирэн Адлер. Не много ли она на себя берёт, чтобы тебя не помнить? Или в её крошечном мозге вмещаются лишь имена тех, с кем она спала? — Я наверное просто её перепутал со своей знакомой, — Шерлок был уверен, что это именно та самая Ирэн Адлер, но он даже не представлял, в каких обстоятельствах они находятся. Так что пока было лучшим вариантом сказать, что просто обознался. Ещё не хватало сойти за сумасшедшего (его и в обычные дни за такого принимают). — Ну, как знаешь, — лишь поведя бровью, отвечает Моран, — но это не отменяет того факта, что та Ирэн Адлер, — он указывает пальцем в сторону девушки, — настоящая шлюха. Честно, Шерлок не особо понимал, чего они все так к ней прицепились. Шлюха и шлюха — их же не заразила сифилисом каким-нибудь. Едва ли в этом было что-то удивительное или особенное. Но, возможно, он был не в курсе каких-то деталей, так что и эта злоба могла быть вполне себе оправданной. — Ладно, — говорит Холмс, — был рад познакомиться с вами, но, думаю, мне стоило бы ещё здесь осмотреться, — он кое-как прожёвывает последнюю оставшуюся еду. — Вот! Ты ещё толком ничего здесь не видел, а это огромное упущение. Я всё тебе покажу, — Уильям говорил об этом с каким-то больным энтузиазмом. — Да-да, хорошо, — кивает детектив, — в общем, думаю, мы ещё встретимся сегодня. Он встаёт из-за стол и вместе с ним поднимается Мориарти. Холмс машет на прощание своим новоиспечённым знакомым, после чего они вместе с управляющим выходят обратно в коридор.***
Шерлок откровенно путается во времени. Мало того, что это в целом не его сильная сторона, так ещё и Уильям сказал, что здесь оно течёт по-другому. Правда, как именно «по-другому» он уточнить забыл. Однако это уже о многом говорило. Раз уж время течёт как-то по-другому, значит он действительно попал в паралелльную вселенную. Или в ад, а это всё — прелюдия перед жаркой в горящем котле. Чёрт его знает, но ясно одно: он в совершенно другом месте. Сохранять рассудок было задачей сложной, но детектив старался. Может, вскоре он и правда поймёт куда больше, чем понимает сейчас, а пока стоит просто относиться к этому, как к опыту. Единственной отдушной в этом всём оказался — как ни странно — управляющий. Пока его было сложно охарактеризовать как личность, но Холмс определил одно уже наверянка: Уильям ему нравится. Хотя, пока что скорее симпатизирует, но недалеко и до «нравится». Не столь важно, в каком конкретно плане, но между ними было нечто особенное. — Лиам, — тянет Шерлок, хватая его за руку, — я уже понял какая у вас классная эта Моргана. Но ты так мне и не показал мой номер, хотя по ощущениям мы уже битыми часами ходим. — О, точно! — наконец опоминается Мориарти. Может он и хотел что-то предъявить по поводу такой фамильярной формы имени, но, кажется, успел даже к этому привыкнуть, — иди за мной. И Холмс шёл. Как минимум, ему нравилось ходить за Уильямом (он только это и делал с того самого момента, как попал сюда), а как максимум, он не имел другого выбора. Казалось, что этот отель бесконечен, а по ощущениям уже прошло несколько суток. Дойдя до конца коридора, они наконец останавливаются около одной из дверей. Самая обычная, за исключением одной занимательной особенности: вместо глазка там был настоящий глаз. Как? Зачем? Почему? — эти, и множество других вопросов петляли в голове Шерлока весь день. — Твоя комната, — говорит Мориарти, протягивая ему ключи, — полностью в твоём распоряжении. Ты можешь громить, рвать обои, кричать — что угодно. — Спасибо, конечно, за такие привилегии, но не думаю, что в них есть надобность для меня. Я не собираюсь ничего рвать, громить и тем более не буду кричать, — Холмс наконец открывает дверь, оглядываясь. Номер оказался самым простым. В плане, в нём не было ничего необычного или пугающего, хотя приходилось ожидать уже чего угодно. Лаконично и вполне себе просторно: о большем Шерлок и мечтать не мог. И снова этот синий свет! Из-за него складывалось впечатление, что все сутки (или что тут вместо них) стоит вечер. — Замечательно, — говорит детектив. Он хотел было опробовать свою кровать на ближайшие семь дней, однако услышал пронзительный женский крик, больше похожий на визг. Они с Мориарти переглянулись, дабы убедиться, что ни одному из них это не показалось. Обычно Холмс такое игнорирует: ему нет дела до собственных проблем, что уж там до чужих. Но сейчас почему-то он не мог просто бездейственно стоять. Почти моментально ноги сами вынесли его из комнаты, а Уильям закрыл за ним дверь и остался на месте. Шерлок пошёл по коридору быстрым шагом, а затем сменил его на бег. Он двигался на звук, но в какой-то момент остановился: перед ним снова стояли Моран, Гердер и Манипенни, что-то обсуждая. Кажется, чужие крики их мало волновали. — Вы не в курсе, что там происходит? — спрашивает Холмс, в попытках отдышаться. — Как раз об этом и говорим, — отвечает Моран, — это опять Ирэн. Что ещё может делать шлюха, кроме того, как кричать? Снова раздался визг: на этот раз ещё громче, чем предыдущий. Это были не просто крики, а настоящие мольбы о помощи: — Я понимаю ваше общее недовольство ею, однако не похоже, чтобы она кричала от удовольствия. Вы не думаете, что ей сейчас нужна помощь? — Не... — Моран не успевает договорить, потому что до них снова доносится крик Адлер и сердце пропускает удар. Шерлок больше не может этого слушать и бежит дальше на звук, пока не понимает, что он доносился из уборной. Мольбы о помощи стали невыносимо громкими, но попытки открыть дверь были тщетными — очевидно, закрыто. В какой-то момент крики прекращаются и сменяются на мычание: кажется, ей зажали рот рукой. Холмс пытается выломить дверь, но это становится гиблой затеей: очевидно, здесь всё не так просто. Но в какой-то момент Шерлок замечает, что троица из Морана, Манипенни и Гердера всё-таки тоже сюда прибежала. И пока первые двое о чём-то шептались, последний взламывал дверь — причём каким-то страннейшим прибором. Хороший вопрос, как он это делал с закрытыми глазами, но ему хватило половины минуты, чтобы с этим разобраться. Моран тут же вбегает, чуть ли не за шкирку хватая двух мужчин и выводя их оттуда. Гердер куда-то девается, а Шерлок и Манипенни заходят в уборную, когда там остаётся только одна Адлер. Если это только первый день в отеле, страшно спросить, что будет дальше? Вид у Ирэн был, мягко говоря, потрёпанный. Макияж смазался (особенно помада и тушь), колготки и платье в нескольких местах были порваны, по лицу стекали слёзы, а сама она сидела прямо на холодном кафеле. Девушка дёргалась, сглатывала, и продолжала плакать: это было похоже на истерику. — Ирэн, пожалуйста, встань, — просят её. Кое-как девушка немного приподнимается, но затем снова падает на пол; благо, Шерлок успел постелить свой пиджак. Руки и ноги Адлер дрожали, и если её лицо было горячим от слёз, то вот конечности заметно похолодели. Рядом с ней с одной стороны присел Шерлок, а с другой — Манипенни. Каким-то странным образом Ирэн обхватила их обоих, притягивая к себе ближе и, перестав смотреть на свои колени, она уткнулась в грудь Холмса. — Спасибо, спасибо, спасибо... — бесконечно повторяла блондинка, пачкая чужую рубашку слезами, пока другая девушка поглаживала её по спине. Они просидели так ещё несколько минут, прежде чем Манипенни ушла за водой. Зато в это время вернулся Моран. На его руках и лице виднелись следы крови — очевидно, не его собственной. Он помог наконец подняться Адлер, пускай она сама и продолжала на него опираться. — Ну всё, всё, — повторяет Моран, когда она начинает пачкать слезами уже его рубашку, — всё нормально, все же живы, — буквально несколько минут назад он отзывался об Ирэн самыми нелицеприятными словами, а потом собственноручно спас её и стал подушкой для слёзы. Интересная ситуация, ничего не скажешь. Девушка полностью приходит в чувства ещё через некоторое время. Она наконец перестаёт плакать и смотрит на себя в зеркало. В её взгляде было нечто пугающее: он был каким-то стеклянно-проницательным. Возвращается Манипенни. Она протягивает ей стакан с водой, на что Адлер не находит сил ни на что большее, чем просто кивнуть. Потом она обязательно всех поблагодорит, а пока ей стоило бы прийти в себя и вернуться в реальность. Её глаза были сейчас так же пусты, как и стакан, который она поставила на край раковины. Девушка шмыгает носом и включает воду, стирая остатки нестойкой косметики. Она смотрит на свою одежду — или то, что от неё осталось — и становится тошно: — Я не знаю что бы делала в противном случае. Мне стыдно, за предвзятое отношение к вам всем, — она поворачивается в сторону, где стояли все трое (куда делся Гердер — хороший вопрос). — Вот и замечательно, — произносит Себастьян, ещё раз окидывая взглядом Ирэн, — пошли? — этот вопрос он адресует уже Манипенни, на что получает согласие. Адлер и Холмс остаются в уборной вместе, однако ненадолго. Вскоре Шерлок понимает, что ему здесь тоже больше нечего делать и выходит в коридор, быстрыми шагами возвращаясь к своему номеру. — О, Лиам! — Шерлок чуть ли не лбом снова встречается с управляющим. Складывалось такое впечатление, что Уильям был здесь специально, чтоб помогать конкретно и только ему, — там в уборной такая ситуация! — Что за ситуация? — приподнимая бровь, спрашивает Мориарти. — Не так важно. В общем, я лучше расскажу всё, когда ты полностью освободишься, — ему кивают в ответ, — кстати, такое дело: мне нужно переодеться, но где взять вещи? — Все твои вещи лежат у тебя в номере, в шкафу, — отвечает управляющий, заставляя удивиться ещё больше. — Хорошо, спасибо, — тянет Шерлок, — до вечера! Надеюсь, мы ещё встретимся на ужине, Лиам, — он отправляет Мориарти воздушный поцелуй, снова заставляя немного смутиться.***
До ужина Шерлок успевает найти себе занятие: обустройство комнаты. Как выяснилось, вещи в шкафу лежат неправильно, потому что правильным вариантом был беспорядок — с его наведением детектив справлялся на ура. Помимо шкафа в комнате находились и другие вещи, местоположение которых по каким-то причинам не устраивало, и с ними он тоже разбирался. В голове Холмса была одна устоявшаяся мысль: в отели приезжают, чтобы отдыхать. Но вот у него самого всё как всегда идёт как-то никак. Первый день ещё не закончился, а он уже чувствовал какую-то адскую усталость, хотя вообще не делал ничего такого уж энергозатратного. Но на рассуждения о произошедшем впереди у него останется вся ночь, а пока было бы хорошо сходить на ужин. Он всё ещё плохо ориентировался в местном времени, но всё же надеялся, что сейчас не слишком поздний вечер. И не прогадал. Во всяком случае, зайдя в кафетерий, он снова обнаружил троицу своих сегодняшних друзей, сидящих всё в том же месте. Кроме них снова никого не было, но это уже не удивляло: здесь, по всей видимости, в целом людей не шибко много. Шерлок снова берёт первую попавшуюся еду и спешит за стол к своим новым знакомым: — Ещё раз здравствуйте, — говорит он, усаживаясь на свободный стул и чуть ли не сразу же впихивая себе в рот сэндвич, — ну что вы, что-то ещё было потом? — Ты имеешь в виду Ирэн? — интересуется Моран, — мы не знаем, но нам она на глаза больше не попадалась. — Да не только её! Может ещё что-то успело произойти за время моего отсутствия? — Шерлок вздыхает, — я уже ничему не удивлюсь. — В таком случае, тем более ничего не происходило, — жмёт плечами Себастьян, — разве что, Гердер опять какую-то херню изобрёл. — Да не херня это никакая! — тут же ему возражают, — вот ты никогда не думал, чтобы одежда из шкафа сама к тебе выскакивала, да ещё и поглаженная? По-моему, это гениальное изобретение... Я назову его тостер для одежды, — он заявил с гордостью, — или одёжный тостер... Одеждостер! — Очень интересно, — Шерлок улыбается и машет так, будто гений-изобретатель его увидит. — Да, и именно из-за этого Гердер убежал! — недовольствуется Моран. — У меня чуть не подгорела одежда! Как ты не понимаешь важность этого открытия для мировой науки?! Мне за него минимум должны дать Нобелевскую премию! — В какой сфере? Тостеропроизводительность? — никак не уймётся Моран. — Спрашивает тот, у кого девиз по жизни «силы есть — ума не надо!» Но не успевают они окончательно разругаться из-за какой-то чуши, как к ним за стол присаживается ещё одна персона. Это оказывается некий блондин (у Шерлока в этой синеве все люди со светлыми волосами были блондинами), которого до этого он не встречал. Сам парень не спешит ничего говорить, так что за него это делает Моран: — Ты кто такой? — он настороженно приподнимает бровь, пытаясь разглядеть незнакомца. — Не узнали? — становится очевидно, что это женский голос, причём вполне знакомый, — всё та же Ирэн Адлер! — Ты имидж что ли сменила? — спрашивает негромко Манипенни, — В честь чего это? — Причин было достаточно, — чеканит блондинка. — Это всё просто замечательно, но чего ты с нами-то села? — в голосе Морана слышно недовольство, но, очевидно, напускное. — Одной как-то скучно, — протягивает Адлер, — мне нужно находиться в компании, иначе я помру с скуки. — И ты выбрала нас? — с удивлением спрашивает Манипенни, — больше никого вокруг не нашла? — Ну, вы мне помогли. Должно быть, вы хорошие люди. Но я не настаиваю, если что, — Ирэн только вздыхает, — вообще я пришла сюда, чтобы поблагодорить вас. В общем, да, спасибо. — Да оставайся уже! — вмешивается в диалог изобретатель тостеров для одежды, — Моран просто любит поворчать на всех и вся. Так-то он нормальный, правда. — Поверю на слово, — усмехается Ирэн, следом обращаясь к Себастьяну, — кстати, что ты сделал с теми мужчинами? — С теми? — он смеётся, — тебе во всех подробностях рассказать? Если что, то я могу. — Спасибо, обойдусь, — отмахивается Адлер, — но я так понимаю, что меня они больше не побеспокоят? — Они больше никого не побеспокоят, — усмехается Моран, но когда подобное говорил он, это звучало по-настоящаму пугающе. — Да, и кстати, — блондинка немного прокашливается, — теперь я не Ирэн Адлер. Я Бонд, Джеймс Бонд. — Ты фильмов пересмотрела?! — вскликивает Себастьян, чуть ли не моментально заливаясь смехом. — Я, пожалуй, пойду, — чеканит Шерлок, неспешно поднимаясь из-за стола. Пожалуй, этой компании стоило бы побеседовать без него; он и сам забыл о собственном местонахождении здесь. С детективом прощаются, и он снова выходит в коридор. Но Холмс не успевает далеко пройти, как снова сталкивается с Уильямом. В этом отеле и правда пять человек или как это работает? Нет, небольшое количество людей — это хорошо, но отель же и правда огромен! — Привет! — снова здоровается Шерлок, тут же бросаясь в объятия к недоумённому управляющему. Возможно, считать его другом было ошибкой, но в целом — плевать. — Привет, — задыхаясь, говорит Мориарти, пока его тело сжимают слишком сильно. Наконец, он делает глубокий вдох, когда оказывается на свободе от чужих крепких объятий, — ты что-то хотел? — Да не особо, — пожимает плечами Холмс, — а ты куда идёшь? Когда у тебя заканчивается рабочий день? — Можешь считать, что уже закончился. У меня в целом сомнительная работа, в плане графика. Впрочем, как и остальных в Фата Моргане, — Уильям приулыбается, — я иду к бассейну. Вроде бы, я тебе показывал. Хочешь со мной? — Не откажусь! — вскликивает Шерлок, равняясь со своим другом и шагая в одну сторону вместе с ним, — Лиам, почему ты такой грустный? — Грустный? — переспрашивает парень, — я бы не сказал, что я грустный. Видишь, я улыбаюсь и радуюсь. Я никакой не грустный. — Не знаю, — детектив дёргает уголком губ, — вот ты вроде и выглядишь весёлым, но как будто бы это напускное. В плане, ты показываешь настоящие эмоции, но как будто бы тебя что-то гложет, — он решает высказаться, — хотя, просто забей. Это так, мысли вслух. Я знаю тебя всего несколько часов, так что не могу с точностью о таком говорить. — Может, в чём-то ты и прав, — вздыхает Мориарти, — пожалуй, я знаю слишком многое об этом отеле, чтобы просто жить с этой мыслью. Но это неважно, — он снова улыбается, — лучше расскажи, что у вас там происходило? — Я не знаю! — вскликивает Холмс, — я здесь только первые сутки, а уже столько всего успело произойти. Я надеюсь, что дальше будет хотя бы чуть-чуть поспокойнее. — Сомневаюсь, что дальше будет спокойнее, — Уильям как будто бы предупреждал заранее, — но всё-таки, что успело произойти за сегодня? Увы, я всё пропустил. — Ну знаешь, — начал Холмс, — какие-то мужчины пытались изнасиловать Ирэн. Мы ей помогли и на этом, наверное, всё, — он немного останавливается, — а, ну ещё она подстригла волосы и просит теперь обращаться к ней, как Джеймс Бонд. — Недурно, — удивлённо протягивает Уильям, заварчивая за угол и после заходя в одну из дверей, — нам сюда. Детектив снуёт следом. К тому моменту он уже окончательно привыкнул к синему освещению и прекрасно всё видел. В этом помещении не оказалось ничего особенного: да, бассейн — самый обычный. И всё-таки, эта комната вызывала в Шерлоке некое странное чувство, схожее с дежавю. Он уверен, что никогда здесь не был, но всё-таки находил в этих плиточных стенах что-то по-знакомому гнетущее. Однако беспочвенные мысли сразу отметаются; это было явно не тем, что должно его сейчас волновать. Так что, он просто проходит немного дальше, садясь на один из шезлонгов. — Не будешь плавать? — спрашивает Уильям, на что ему в ответ лишь крутят головой, — как знаешь. Я пойду переоденусь. И он скрывается за одной из нескольких дверей, но уже вскоре возвращается в купальной одежде. — Отлично выглядишь! — не может сдержаться от комплимент Холмс, безо всяких зазрений совести рассматривая чужое тело. — Благодарю, — усмехается Уильям, наконец неспешно заходя в бассейн, — может, у тебя есть ещё какие-то вопросы? Я понимаю, что мои ответы вряд ли тебя удовлетворят, но всё же. — У меня много вопросов. Боюсь, ни я, ни ты не выдержим, если я решусь задавать их все, — вздыхает Шерлок, — но всё-таки, я хочу с кем-то поговорить. Может, что-то ты мне и прояснишь, — он немного останавливается, — ты же знаешь больше, чем остальные здесь, да? — Да, но не слишком. У меня нет права и возможности говорить о большинстве вещей, которые тебя интересуют. Поэтому я увиливаю от ответов, — говорит управляющий, начиная неспешно плыть, — я надеюсь, что ты поймёшь. — Стараюсь понять, но пока это получается не очень, — Шерлок подгибает под себя одну ногу, — ты не можешь сказать, умер я или нет? — Извини, не могу, — с некоторым прискорбием отвечает Мориарти. Однако такой ответ становится для детектива знáком, что с жизнью он уже всё-таки успел распрощаться. — Знаешь, я тут думал, почему именно семь дней. Мне почему-то кажется, что это не просто так. Семь — интересное число: мир создавался семь дней, семь нот, семь цветов радуги... семь смертных грехов и семь добродетелей. — Может, ты копаешь слишком глубоко? Семь — это и просто неделя, — усмехается Уильям от таких догадок, — хотя, может ты и прав. Кто его знает. — Смертные грехи — очень интересная тема, — тянет Шерлок, но не развивает эту мысль дальше вслух, — а знаешь чего ещё семь? В США семь «ферм тел», в которых учёные наблюдают за разложением трупов. Эти исследования применяются в полицейских расследованиях, а ещё в археологии, антропологии и других науках. — Вау, — удивлённо тянет управляющий, — но это уже перебор, не думаешь? — Думаю, — смеётся в ответ Холмс, — это я так, к слову. Почему отель называется «Фата Моргана»? Это что-то значит? По-любому же в этом есть какой-то смысл! — Тут ты прав, — и Уильям наконец-таки хоть что-то объясняет, — Фата Моргана с итальянского переводится как фея Моргана. По преданиям она была сестрой короля Артура, а ещё жила на морском дне и обманывала путешественников иллюзиями. — Обманывала путешественников иллюзиями... — повторяет Шерлок, — спасибо, что ответил. Это интересно, но кто дал такое название отелю? Нынешний директор или, быть может, кто-то до него? И почему ваш нынешний директор не главный здесь? — Я не знаю, кто дал такое название. Оно просто было всегда, как и сама Фата Моргана, — Уильям говорит об этом с каким-то пугающим безразличием, — и я не могу сказать, почему директор не является главным. Здесь нет «главного». Мы просто играем свои роли, не более того. — Играете свои роли? Как это понимать? — такое заявление Шерлока, мягко говоря, обескуражило. — Как хочешь, так и понимай, — говорит Уильям, вытирая волосы полотенцем, — я, пожалуй, пойду в душ. — Я тогда спать, — вздыхает Шерлок, — доброй ночи. — Доброй ночи. Детектив быстрым шагом выходит из помещения. Не сбавляя скорости, он петляет по коридорам до тех пор, пока не находит свою комнату. В его голове было слишком много мыслей, которые вились сильнее, чем собственные волосы. Он закрывает дверь на ключ, кидает его куда-то в сторону, а сам заваливается спать. Нет. Это какой-то кошмар.