Пассажиры

      Среди торговых точек «дьюти фри» для ублажения глаз пассажиров заботливо открыли выставку от современных художников-абстракционистов. Холсты разместили на подставках, прикрепили к ним описание, имена авторов и ценники, поставили свет под нужным углом… И в ожидании своих рейсов люди неспешно ходили меж рядов с картинами, культурно просвящались и обсуждали друг с другом понравившиеся работы. А напротив одного из произведений искусства, нагнувшись и изо всех сил нахмурившись, негодовал Дейдара: — Триста баксов за такую херню?! — воскликнул он. — Ну это разве искусство? — задал он риторический вопрос и перешёл к другому холсту. — Во, ещё одна херня! — махнул он рукой на творение, а затем, придерживая солнцезащитные очки на голове, нагнулся: — Сколько? Пятьсот баксов? Совсем сдурели! — распрямился он и состроил недовольную гримасу. Оглянувшись на рыжеволосого друга, что ходил за ним со скрещёнными руками на груди и усталостью на лице, воскликнул: — Не, Сасори, вот ты мне как деятель искусства скажи: откуда такие зверские цены на кусок полотна с краской? — Пойдем! Уже посадку объявили! — кивнул в сторону гейтов Сасори. Он явно очень нервничал. — Да успеем мы на автобусе до трапа покататься! — махнул рукой Дейдара и перешёл к другой картине. — А это что? Семьсот баксов? Ох-ре-неть! — согнулся он над ценником и принялся пыхтеть. Вдруг разогнулся и снова запричитал: — Скажи мне, может, я слепой? Или тупой? Ну каким раком это называется искусством? — махнул он рукой на картину. — Ещё и таким дорогим! — Ты просто завидуешь, — спокойно заметил Сасори. — Если б твои корявые статуэтки столько стоили, ты б не возражал. — Корявые?! — опешил Дейдара. — С каких пор они корявые? — Идём! — вскинул брови друг. — На рейс опоздаем! — Нет, минуточку, ты меня только что оскорбил! — погрозил пальцем Дейдара. — Я как террор… — запнулся он и тут же продолжил: — Художник ответственно заявляю, что мои статуэтки — бесценны! И не сравнятся вот с этой хернёй!       Сасори вздохнул: — Да-да, террорист-художник, бесценны, пошли уже. Опаздываем! — потыкал он в тыльную часть кисти, имитируя там часы.       Но Дейдара отмахнулся. Нагнувшись возле очередной картины, взвизгнул: — Сколько? Четыреста баксов?! Да за что? — Дейдара! — рявкнул Сасори, который был уже на грани. — Да иду я, иду! — согласился с ним парень и, сжав челюсть, поравнялся с другом, и оба быстрым шагом последовали к гейтам.       Внезапно Дейдара отстал и остановился. Вернулся к крайней картине и, едва не хватаясь за сердце, воскликнул: — Не, ну на это же смотреть невозможно! За что такие деньжищи?! — Дейдара! — окликнул его Сасори, а парень вздохнул и пошёл следом: — Да, иду я, иду! — и, чуть ли не вприпрыжку, поспешил догнать друга.