Что посеешь, то и пожнешь (What goes around comes around)

Шредер очнулся в камере темницы. Вероятно, его притащили туда после того, как он потерял сознание на полу лаборатории. Он едва мог двигаться из-за боли во всем теле. Особенно его измученная задница и внутренности. Он все еще был обнажен и без шлема и маски. Он услышал приближающиеся шаги. Дверь камеры открылась, и вошли Рахзар и Зек. — Приятно видеть, что ты пришел в себя - сказал Рахзар - Караи хочет говорить с тобой. Бибоп и Рахзар потащили Шреддера из камеры в главный зал. Бросив его на колени на твердый каменный пол перед троном. Ноги Шреддера все еще были слишком слабыми, чтобы ходить самостоятельно или даже стоять. Его руки были крепко связаны за спиной. Все его тело все еще болело слишком сильно. И у него все еще кружилась голова от усталости и боли. Кляп обратно не вставили, но челюсть тоже болела, а горло слишком саднило. Он едва мог говорить, даже если бы захотел. Шредеру также хотелось пить, и, вероятно, он был на грани того, чтобы сделать все, что от него хотели, ради глотка воды. В тронном зале присутствовали все. Карай сидела на троне, а рядом с ней была какая-то девушка. Шреддер не знал, кто она такая. — Надеюсь, ты хорошо отдохнул, отец. - начала Караи. Шреддер молчал. Он уже понял, что Караи называла его «отцом» насмешливо и неискренне. - После всего я решила, что просто отпустить тебя будет слишком легко. Зная тебя слишком хорошо, после выздоровления ты как всегда вернешься к своей кровавой вендетте. И ничего не изменится. Единственный способ предотвратить это — отныне ты не будешь лидером клана. Но вместо этого ты будешь служить клану как раб. Услышав это, Шреддер в гневе поднял голову, стиснув зубы. Эти слова настолько потрясли его, что он даже забыл обо всей своей боли, пытаясь подняться на ноги. Позади него Рахзар и Рокстеди двинулись к нему, но Караи подняла руку, чтобы остановить их. Она знала, что Шреддер в любом случае не в состоянии причинить ей вред. И она была права. Шреддер не смог подняться на ноги и упал обратно на колени. Гнев захлестнул его, придав немного сил. - Глупый ребенок! …Кто ты такая, чтобы так со мной разговаривать… и принимать такие решения. Я истинный лидер этого Клана… Я восстановил его из пепла… после того, как твои ублюдочные предки разрушили его…. И ты думаешь, что можешь просто убрать меня… и превратить… в раба… после всего… я…. сделал... для него... — последние слова его были прерваны сильным кашлем. В конце концов, его горло все еще слишком болело, чтобы говорить. Караи подалась вперед, Впивается пальцами в подлокотники трона. - Ты давно потерял своё право лидера, Шреддер! Когда ты поставил собственную вендетту выше нужд клана. - Она закричала кричала на него - Ты опозорил себя и клан, когда вступил в союз с этими странными инопланетными существами и начал заменять своих людей роботами и превращать своих учеников в мутантов. Включая меня! - Караи взяла себя в руки и продолжила более спокойно - Кроме того, я не вижу никого, кто бы не был согласен с моим решением. Похоже, что Клан тоже больше не хочет видеть тебя его главой. - Караи ухмыльнулась - Но если кто-то здесь хочет высказаться в пользу «Мастера» Шреддера, у вас есть слово». - Караи обратилась к остальным, собравшимся в тронном зале. Но все молчали. От этого факта у Шредера отвисла челюсть. Осознание того, что никто, даже Тигриный Коготь, не хочет вступиться за него, фактически уничтожила Шредера. Неужели он был настолько плохим лидером, что никто из его учеников не хотел, чтобы он вернулся на трон? И теперь хотел видеть его только рабом? Опустошенный, Шредер опустил голову, глядя в пол под коленями. - Убедился? - Караи продолжила - Они все согласны с тем, что твое новое положение в качестве раба гораздо больше подходит клану. А тем временем я восстановлю достоинство и честь Клана, которых ты его лишил. Шредер все еще был погружен в свои мрачные депрессивные мысли, глядя в пол. - Итак! Что касается твоего нового статуса. Теперь ты официально являешься рабом для меня, Шинигами и всех членов клана. Это значит, что ты должен выполнять всё что угодно, что будет приказано без препираний. В противном случае ты будешь строго наказаны.Ты будешь обращаться ко всем с уважением, называть хозяином и преклонять колени в их присутствии. Тебе не разрешается говорить, если к не обратились напрямую. За то, что ты открыл рот без разрешения, ты тоже будешь наказан. Во время наказаний также нельзя просить о пощаде. Только если тебе прикажут это сделать. Если только ты не хочешь, чтобы тебе снова заткнули рот. И это также повлечет за собой дополнительное наказание. Тебе не разрешается никакой одежды. Твоё тело будет всё время обнажено перед кем-либо. В конце каждого дня ты будешь получать десять ударов тростью. Не важно сколько тебе причинили боли или сколько раз тебя уже наказали в этот день, ты должен добровольно предоставлять свою задницу для ежедневной порки. Даже если она уже будет истекать кровью и избита в течение дня, иначе последует дополнительное наказание. Правила ясны? Шреддер подрагивал, пока Караи читала ему вслух новые правила. Он все еще был слишком потрясен и подавлен поворотом событий. - Я задала тебе вопрос, раб! Отвечай! - сказала Караи гневным голосом. - Да. — раздался едва слышный ответ через некоторое время. - Да, что? Или ты хочешь, чтобы тебя наказали прямо сейчас?» - Да,… госпожа. - на этот раз ответ был еще тише. - Хорошо! В следующий раз тебя накажут за неуважение без напоминания. Так что, если ты не хочешь страдать больше, чем следовало бы, тебе лучше побыстрее выучить новые правила и принять их. - Караи с нескрываемым удовлетворением смотрела на сломленного человека, которого она когда-то называла своим отцом. - На данный момент ты уже заслужил наказание, неуважительно проигнорировав мое решение. Итак, десять ударов. Караи кивнула головой в сторону мутантов. - Поместите его на трон сейчас. Нам нужно будет поставить скамейку или стол на время его наказаний. Рахзар и Рокстеди подошли к Шреддеру и подняли его на ноги. Подведя Шредера к трону, они повалили его на колени, прижав грудью на сиденье трона, выставив его зад для порки. Они заложили его руки за спину, крепко удерживая на месте. Ситуация была ще более унизительной для Шредера, а тот факт, что его выпорят прямо на его собственном троне, делал ее еще более неловкой. Карай взяла ту же трость, которую они использовали в лаборатории, и сделал ею несколько сильных пробных взмахов. - Напоминаю, что во время наказания нельзя умолять или смыкать ноги. Если ты посмеешь это сделать, я выпорю твою дырку напрямую. Могу поспорить, что она всё еще сильно болит. Понял? Шреддер молчал. - Я не слышу тебя, раб! Или ты хочешь, чтобы за непослушание было назначено двадцать ударов? — Да, — едва слышно выдавил Шреддер. А затем вскрикнул, когда сильный удар пришелся по его еще не зажившей заднице. - Да, что? Пятнадцать ударов! — Да, госпожа, — всхлипнул Шреддер. На его заднице еще были незажившие рубцы от последней порки, и он не знал, как он сможет вытерпеть новую, не умоляя. — Шин, ты пропустила свою очередь в прошлый раз, хочешь наверстать упущенное? - Караи предложила Шинигами, протягивая ей трость. - Да, конечно. С большим удовольствием. - Шинигами шагнула вперед и взяла предложенную трость. - Попроси ее наказать тебя, раб. И скажи, почему тебя следует наказать. – твердо сказала Караи. — П…Пожалуйста,… госпожа,… накажите меня… за мое… неуважение. - Шредер пробормотал. - О, я сделаю это, раб. И я буду наслаждаться тем, как твоя задница будет кровоточить. — с этими словами Шинигами подняла руку и нанесла первый сильный удар. Шредер вскрикнул. Было очень больно, когда трость приземлилась на его еще свежие рубцы. — Заткнись и терпи, раб! - Шинигами тут же занесла руку для следующего удара. Шреддер стонал от каждого удара трости, сильно стиснув челюсть и кусая губы до крови. В конце концов, с кляпом было проще, но теперь ему нужно было сдерживать себя, чтоб не молить о пощаде, поскольку это повлечет за собой только большее наказание. После седьмого удара трости кожа на его заднице снова начала кровоточить. Наконец последний пятнадцатый удар трости пришелся на его измученную задницу. Несколько струек крови стекали по его ногам из свежих рубцов. Все его тело тряслось от боли. Рахзар и Рокстеди подняли его и вернули на прежнее место на полу перед Караи и Шинигами. Шинигами с удовольствием осмотрел окровавленную трость. - Неплохо!- Она отметила - И помни, что твоя задница будет сильно кровоточить каждый раз, когда ты нарушишь правила. — Д… да,… м… госпожа, — выдохнул Шреддер, глядя в пол. Его зад теперь горел, и он боялся, что любое неправильное слово приведет к еще большему наказанию. - У тебя будет 2 дня на восстановление. - Караи обратилась к нему. - Еда, вода и лекарства также будут тебе предоставлены. После этого вас заклеймят как раба клана. Отведите его обратно в камеру. Шредер был настолько подавлен и обескуражен все этой новостью, что даже не обратил внимания, когда его подняли с колен. Он просто позволил затащить себя обратно в камеру. Все, что когда-либо имело для него значение и, как он считал, было непоколебимым - его позиция лидера, рухнуло в один миг. Оставив его абсолютно ни с чем. Его власть, его клан, его дочь, даже преданность его учеников. Все исчезло в один момент. И его достоинство вскоре последует за всем этим.

***

Шреддер лежал на тонкой койке в отведенной ему камере. Ему на руки надели кандалы с короткой цепью, как он однажды надел на Караи, когда заточил ее. Но на самом деле они были не нужны. Он все еще был слишком слаб, чтобы двигаться, не говоря уже о том, чтобы сражаться. Ему действительно предоставили еду, воду и даже обезболивающие. Но все это не дало ему достаточно сил. Самым радикальным было то, что с этого момента ничто не сможет улучшить его самочувствие или спасти от темного будущего. Не было спасения от того, что его превратили в раба. Бежать буквально и теоретически было просто некуда. И он на самом деле боялся, что если он даже попытается сбежать, Караи, несомненно, накажет его за это более сурово. А учитывая, через что ему уже пришлось пройти, это было еще страшнее. Понимание того, что бежать некуда и помощь не придет, еще больше ввергало Шреддера в депрессию. Отныне его единственным шансом сделать свое существование хотя бы сносным будет следовать правилам и подчиняться. Но он просто не мог так легко сдаться. Он знал, что будет сопротивляться. Но он также понимал, что в конце концов они его окончательно сломают. Несколько дней, проведенных в лаборатории, ясно показали это. В конце концов, он был не таким уж сильным. А его мучители были довольно жестокими и изобретательными. И они без колебаний причинят ему боль, если он только даст им повод. Тяжело было смириться с мыслью, что он потерял все в одно мгновение. Еще несколько дней назад он имел неограниченную власть над кланом и даже городом, но теперь даже такие простые вещи, как одежда, еда, вода и отсутствие боли, были бы для него привилегией. Осознание, засевшее глубоко в его голове, что он виноват во всем этом, делало ситуацию еще хуже. Он продолжал убеждать себя, что это Караи захватила власть, а его люди предали его, но это почему-то не работало. Все они фактически пытались убедить его отойти от своей одержимости и заняться другими вещами. Но он их не слушал. Его вендетта была всем, что имело значение. И Караи, в конце концов, была права. Его клану надоело его отношение к ним, его угрозы и избиения. Они не хотели поддерживать и следовать за ним дальше. И в них все еще было много разочарования и жажды мести за предыдущие годы. И теперь ничто не могло помешать им унизить и причинить ему боль, с его новым статусом раба. Ему оставалось только терпеть и попытаться не злить их еще больше. Со всеми этими мыслями Шредер погрузился в беспокойный сон. Ему всё ещё нужно было набраться хоть немного сил, чтобы выдержать все испытания раба, и он был уверен, что они будут для него далеко не приятными и легкими.