от самого сердца

      У Назара с Федей всегда были сложные отношения. И с самого начала, как положено в любой достойной истории любви, они не заладились. Правда, никто никого не дергал за косы, но… всякое бывает, да?       Еще живя в Иркутске, Федя часто менял школы. Сначала переезд из Усолья-Сибирского, открывший глаза на более крупный город, нежели родной. Потом смена работ матери, жизнь без отца, оставившего после себя альбом с фотографиями и посещение могилки три раза в год (в день рождения, в день смерти, в родительский день — больше нельзя. Мама сказала Феде, что незачем зря тревожить умерших), проблемы со сверстниками, — Федя был в этом самым обычным, но все равно другим.       Федя уже давно не имел розовых очков, старался постоять за себя в любой момент, потому что никто, кроме него же, не защитит самого себя от нападок одноклассников и ребят постарше, которые всегда находили причины, к котором можно было прицепиться.       Ближе к девятому классу Федя бросил решать все кулаками. Понял: нужно браться за голову и за учебу, потому что нельзя позорить и расстраивать мать. Нужно поступить в универ-институт-хоть-куда-главное-на-бюджет-но-лучше-конечно-сразу-на-вышку. А потом найти себе приличную девочку, которая разделит горе, радости, а потом и вовсе ребенка родит. Наследника.       В середине десятого класса Федю приняли в очередную школу. Последнюю. Он пришел пораньше и занял место за последней партой около окна в полупустом классе. Через некоторое время к нему подсела девчонка в красивой юбке и милом ободке с атласным бантом. Представилась Вероникой и оказалась очень милой и нежной.       Феде даже показалось, что он влюбился, но…       Нет. Нет любви с первого взгляда — Федя уверен.       Рядом вдруг раздался недовольный бубнеж. Оба подняли головы и заметили не очень позитивно настроенного одноклассника. Вероника тут же улыбнулась ему.       — Привет, Назар! — голос Вероники был нежным и добрым. — Это Федя. Он теперь с ним учится. Я с ним в один садик в Усолье ходила!       Федя кивнул в знак приветствия и протянул руку, чтобы пожать, но Назар ее презрительно оглядел и фыркнул.       — Это моя парта. — стала известна причина его недовольства.       — На ней не написано. — ответил Федя, хмурясь. Ему не хотелось ругаться, но, видимо, выбора не было.       — Значит для тупых будем подписывать.       Федя завязал драку первым. Вероника пыталась остановить их, но Назар накричал на нее, пока кто-то стоял в стороне, молчаливо снимая. Громкое «Вотяков, не трогай новеньких!» их учительницы химии заставило разбежаться парней чуть ли не по разным углам кабинета.       На уроке Вероника приглаживала Феде взъерошенные волосы, на перемене пришивала пуговицу к рубашке Назара в кабинете трудов, вооружившись иглой и белой ниткой.       Оставшиеся полтора года между ними были натянутые отношения, и Веронике приходилось метаться между ними.       Но встречаться стала с Федей.       Все-таки добрее именно он был к ней, хотя Назар тоже никогда не обделял вниманием.       Вероника была нежной и кроткой. С ней было прикольно целоваться, и каждое утро зимой она, усевшись к Феде на колени, красила ему губы малиновой гигиеничкой. Федя приносил Веронике цветы и шоколадки, пил чаи с ее мамой, пока она слишком долго собиралась на свидание.       Расстались в середине второго курса. Вероника тогда училась в колледже на хореографии, а Федя — в университете на психолога. Тут-то и вылез снова Назар.       Нет. Он не подбивал клинья к Веронике — было не до этого, но надоедал на потоковых лекциях, вынося мозг язвительными комментариями, когда каждый раз садился справа от Феди, мешая ему и слушать, и записывать.       Откуда он вообще взялся?       Оказывается, тоже поступил в этот универ, однако на другую специальность.       Стали общаться, но не особенно хорошо.       Появился Андрей.       Андрей был чем-то невероятным в жизни Федора. Он влетел в его жизнь, вкрутился в нее штопором в пробку от бутылки вина. На первых же совместных выходных полез целоваться и залез в штаны Феди.       — У тебя прикольный член, — прошептал Андрей на ухо Феде.       Федя тогда ужасно сильно покраснел, вцепился руками в бока Андрея и прижал к себе, вздыхая.       С Андреем было хорошо. Он был не таким, как Вероника, но был, кажется, совершенно беспринципным. Он брал в рот в туалете универа, он кусал себе ребро ладони, когда они трахались у него в комнате в общаге, выгнав соседа погулять.       Андрей был хорошим. Даже без интима.       Он был достаточно умным и начитанным, он очень много читал и мог круглосуточно болтать о прочитанном. Андрей не просил цветов и кафе, его было достаточно один раз вывести покататься на теплоходе и купить кофе.       А потом утащил за собой в Питер. Конечно, Федя поддался, потому что любил до одури. Снимали однушку, маленькую, но уютную.       Андрей устроился в кофейню, потому что быть инженером уже не особо хотелось, а Федя сидел девять-пять в поликлинике, в наглаженном белом халате.       Они были вместе пять лет, но расстаться захотел Андрей.       — У тебя глаза красные, — сказал Федя, стоя перед Андреем, который только что вернулся домой, в коридоре.       — Я плакал из-за того, какой мой парень — конченый идиот! — важным голосом заявил Андрей и рухнул.       У него ходила ходуном челюсть, были огромные зрачки и ебучий бред. Андрей не появлялся дома, и Федя его чудом находил в грязных квартирах. Андрей не поддавался на уговоры бросить, Андрей злился и кричал, и Федя кричал в ответ, срывал голос, а ночью прижимал Андрея к себе, рыдая ему в плечо.       Андрей худел и набирал вес, у Андрея шелушилась кожа и краснел нос.       Все было плохо.       А потом — хорошо.       И еще хуже.       — Я нашел себе другого Федора, ради которого брошу наркоту.       Андрей собрал вещи и уехал, так и не договорив с Федей, которому было больно и обидно.       //       Сезон плановых медицинских осмотров только начинался, и Федя, переквалифицировавшись в психиатра-нарколога принимал людей в стандартном режиме: через одного. Федя бы и не узнал пришедшего Назара, если бы не прочитал вдруг вслух «Вотяков Назар Юрьевич» на первой странице его медицинской карточки.       — О… — сказал он и поднял взгляд, тут же улыбаясь. Спустя столько лет уже не было той злости.       — А я тебя сразу узнал. — Назар усмехнулся и протянул Феде руку, тот ее пожал и достал из карточки справку на серой бумаге, чтобы заполнить ее.       — Как жизнь?       — Да кручусь понемногу… К Новому году готовлюсь. А ты? Как там Вероника? Я слышал, что она танцевальную студию открыла.       Федя поджал губы, продолжил писать, но все равно через некоторое время решил ответить:       — Я тоже слышал. Мы же расстались на втором курсе, ты не помнишь? Это семь лет назад было.       Назар не ответил, но понимающе кивнул. Дальше Федя начал задавать типичные вопросы, на которые Назар отвечал односложно. Другого сейчас и не требовалось. Федя поставил печать на справке, расписался и вложил ее в медицинскую карту, протягивая обратно Назару.       — Андрей чем занимается? — задал очередной вопрос Назар. Уходить ему не хотелось, хотя он понимал, что задерживает очередь, скопившуюся в коридоре.       Казалось, что живая очередь скоро превратится в мертвую, как в сценке с паспортным столом из Камеди Вумен.       — Мы расстались. — Федя уже, честно говоря, начинал злиться на эту встречу, которая только вскрывала заживающие раны.       — Ой. Прости. — Назар почесал затылок и поднялся со стула, готовясь покинуть кабинет, но остановился, уже дернув за ручку двери. — Мне не с кем отмечать Новый год. Тебе тоже. Я напишу тебе во Вконтакте, если ты меня не заблокировал. Пока.       Федя кивнул, но удрученно вздохнув, решив, что не будет спорить. Ничего ведь не случится, если они просто вместе выпьют и поедят салатов, правда?       //       Тридцать первого числа Федя с бутылкой хорошего коньяка на такси ехал к Назару. Оказалось, он жил в приличной квартире, что заставляло не то радоваться за бывшего однокурсника, не то завидовать ему.       — Проходи, — Назар открыл дверь практически сразу и потащил за локоть к столу, едва дав Феде разуться и снять куртку.       Федя приземлился на стул и поставил на стол бутылку, которой должно было хватить на двоих.       Назар поставил рядом еще одну, такую же, и усмехнулся. Скоро приехала доставка — Назар не любил готовить сам, хоть и умел.       Было, честно признаться, впадлу.       — Еще два часа. Нужно проводить Старый год, — заявил Назар и достал из навесного шкафчика два бокала.       Федя в это время уже поправлял мишуру серебристого цвета на искусственной елке.       Назар очень неаккуратно украсил… но шарики были красивые. Красные.       — Почему ты все еще не женился? — спросил Федя, возвращаясь за стол.       — Я гей, Федя. — Назар снова усмехнулся и разлил коньяк по бокалам, протянул Феде один из них. — Разочарован?       — Почему? У меня ведь тоже были отношения с парнем.       Федя пожал плечами, и они чокнулись.       В двенадцать, одевшись, пошли на улицу, чтобы посмотреть салют, который уже начал греметь на весь город.       Назар привалился к плечу Феди, уже не в силах стоять самостоятельно, а Федя его ненароком придерживал за талию.       Чисто из товарищеских отношений!       Отморозив нос, Назар начал приставать уже в прихожей, когда через полчаса они все-таки вернулись обратно. Федя сопротивлялся из последних сил, потому что секс без чувств и под алкоголем — отвратительно. Просто отвратительно и мерзко.       Для Феди.       — Знаешь, что я хочу сказать тебе? — многозначительно спросил Назар, когда Федя кое-как уложил его в постель, но не решился стягивать с него одежду.       — Что я могу остаться у тебя в зале спать. — Федя утвердил, потому что не хотел никуда ехать, однако не представлял, что на самом деле от него сейчас хочет Назар.       — Что мы в тот раз подрались… в школе, потому что я приревновал тебя к Веронике. Ну и зал тоже. Можешь вообще со мной лечь. Я не против.       — Меня к ней? Может, наоборот? Ее ко мне. — Федя сел на край кровати, хотя все еще не планировал здесь спать.       — Нет. Тебя к ней. Вероника первой к тебе села, хотя мы договаривались, что первым с тобой познакомлюсь я! Это… — Назар бы продолжил, если бы его бессовестно не перебил Федя, чтобы вставить свои пять копеек.       — Жалеешь, что не ты был моим первым партнером, а она?       — Дурак! Я всегда с тобой дружить хотел, а ты ебало такое косил, словно я тебе грязь из-под ногтей какая-нибудь.       — Поэтому ты меня всю школу и студенчество доставал?       Федя лег рядом, а Назар замолчал. Потом поднялся и стянул с себя футболку, заставив Федю невольно засмотреться.       Назар был хорошо сложен. Феде вдруг захотелось провести кончиками пальцев по его спине, груди, еле видному прессу…       Федя на его фоне был обычной соломинкой, которую вставляли в коктейли.       — Я просто пытался привлечь внимание.       //       Федя стал чаще проводить время с Назаром, словно наверстывал то упущенное время. Они вместе ходили в спортзал, и Назар смеялся с того, что у Феди сил, кажется, хватает только на то, чтобы держать рюмку, но помогал. Федя готовил вкусные ужины на кухне Назара, и они вместе смотрели фильмы. Они вместе бухали, гуляли, иногда даже спали. И однажды Федор, сорвавшись, выплакал Назару все, что его тревожило во время отношений с Андреем и после них.       Назар тогда долго успокаивал его, разговаривал, а после, взяв Федю за щеки, поцеловал, не давая отстраниться.       И поцелуй был мягким-мягким. Федя не знал, что с Назаром можно так.       //       Через несколько месяцев Назар признался Феде в любви, сведя с ума.       — Я боюсь снова обжечься. — сказал тогда Федя и отвел взгляд, покраснев.       — Это я сейчас о тебя обожгусь. У тебя щеки пиздец горят. — Назар снисходительно улыбнулся и утащил Федю в свои объятия.       С Назаром было по-другому.       Вообще не так, как было с Вероникой и Андреем. Назар ухаживал за Федей, пылинки сдувал и безоговорочно любил и принимал все недостатки за преимущества, чем обычно занимался Федя в своих прошлых отношениях.       А еще…       С Назаром Федя был снизу. И это тоже что-то новенькое. Такого у Феди еще вообще не было, но он привык, понравилось даже.       Особенно ему нравилось, когда Назар его целует в шею и шепчет на ухо комплименты.       Феде нравилась похвала, которую он получал.       //       — Я тебя люблю, Федь… — шепчет Назар, стягивая с парня футболку.       Федя в ответ покрылся румянцем, словно в первый раз все это слышит. Он помог раздеться Назару и спустился на колени, хотя раньше так не делал. Вспомнил, что так было с Андреем: когда Федя был занят, парень опускался на колени, чтобы отсосать и сбить с толку.       Заметив замешательство Феди, Назар тут же его поднял с пола, садя на край кровати. Назар не придурок. Назар всё понимает.       — Прости… — прошептал Федя и полез к Назару с поцелуем, но тот обломал его, поцеловав во внешнюю сторону ладони.       — Сегодня я сделаю тебе приятно, а ты будешь думать обо мне, хорошо?       Федя неуверенно кивнул и лег на спину, подтягиваясь ближе к подушкам, чтобы утонуть затылком в мягкой и пуховой.       Назар развел коленки Феди в стороны, улегся между его ног и медленно взял в рот.       Федя думал только о нем.       А потом — долго-долго целовал в губы.