***
С понедельника в офисе стал спавниться Намджун, по крайней мере, так это называл его помощник, вынужденный всюду таскаться за боссом. — Иногда я завидую тебе, тунеядец, — комментировал Чон, когда дверь распахивалась и в серый кабинет бразильским карнавалом заваливался Ким, плюхаясь на диван и играя в стрелялки на телефоне. Причина магического притяжения Ким Намджуна сейчас варила кофе и трындела по телефону в зоне отдыха, сетуя "заболевшему" Чимину на свою нелегкую жизнь. — Чон — ебаный козел, — в сердцах выдал Тэ, подводя итог своего жалобного монолога и тыкая по кнопкам, прижав телефон плечом к уху. Дверь в кабинет начальника он открыл толчком бедра и впал в ступор, увидев на диване того мужчину. Стоит ли говорить, что кофе он принес остывший, еще и только после того, как договорил с Чимином, глотнул йогурта, попробовал печенье из общей вазочки и всыпал в стакан босса полсахарницы с чем-то трудноидентифицируемым вдобавок. — Ваш кофе, господин, — безэмоционально объявил Ким, пуская стакан проскользить по столу в опасной близости от папки бумаг. Он и не заметил, как Намджун змеей юркнул к нему поближе, цапая из рук омеги второй стакан и делая глоток на пробу, но тут же получая подзатыльник. — Сам себе сделай! — гаркнул Тэ, лицезрея полнейший ступор и шок в глазах альфы, что сейчас тёр затылок, до которого младшему ещё тянуться пришлось. — Переохренели тут, — и, вызывающе глотнув отжатого обратно кофе, утопал к себе. Чонгук, оторвавшийся от экрана, наблюдал за происходящим без особого интереса, хотя момент оплеухи заставил его хмыкнуть. — Тюфяк, — покачал головой альфа. — Милашка, — выдохнул Джун, пытаясь уловить нотки свежего кофе, оставшиеся после выступления Тэхена. Ким прошествовал к столу друга и, нагло украв глоток из его стакана, скривил такую рожу, что Гук порадовался своей занятости. — Лошара ты, Чон, — отплевываясь от приторно-жженого вкуса, заявил младший альфа. — Лошара, — непонятно с чем согласился Чонгук, листая в макбуке инстаграм Тэхена.***
Каждый день в течение двух недель Намджун также озарял Chongame Entertainment своим присутствием. Он не отсвечивал, циркулировал по этажам без особой цели и смущал девушек-омег однотипными комплиментами. Чон же только больше погряз в работе. Он не вел счёт времени и даже мимо внимания пропустил то, что кофе ему за десять рабочих и четыре нерабочих дня никто так и не принес. Когда кофеиновая ломка стала давить на мозг сильнее обычного, мужчина нашел в себе силы самолично спуститься в ту же зону отдыха, хотя в компании их было куда больше. Секретарь Чимин заболел, стажёр для кофейных гонений тоже оказался вне зоны досягаемости, поэтому мрачная туча Чон Чонгук ползла как смерть над полом, заставляя замолкать всех, кто только попадался на пути. — Да что ж!.. — раздалось где-то совсем близко, и альфа почувствовал, как его шею, лицо и грудь сначала ошпарило кипятком, а потом жидкость потекла под рубашку, заставляя вскрикнуть от ожога. — Кто ты такой, черт возьми! — сходя с ума гаркнул директор и одарил Тэхена, а это был именно он, убийственным взглядом. У кого-то упала папка, оставляя эхо в мертвой тишине. Все многочисленные присутствующие молчали, столпившись вокруг них, народу все прибавлялось и прибавлялось, поэтому уже во второй раз испуганный разум Кима не придумал ничего лучше, чем за рукав потащить Чонгука в сторону лифта. — Прошу прощения что так вышло, — входя в лифт после босса, смиренно проговорил омега и нажал кнопку верхнего этажа, где расположен был кабинет директора. — Я не заказывал сопровождение, — предупреждающе сказал Чон. Тэ на это только поморщился, чувствуя стыд перед сотрудниками, которые теперь перешептывались за его спиной. Впрочем, рядом с этой спиной была другая, в раза два шире и в костюме на двадцать Тэхеновых почек дороже. И он уже вполне реально стал бояться того, что, по крайней мере, двух почек его сегодня лишат, и что там сегодня — прямо сейчас. На фоне стресса, похоже, даже живот перестал болеть. Открывая для альфы дверь и чувствуя на себе испепеляющий взгляд, Ким весь сжался и медленно стал готовиться к совсем не литературной кончине. Однако вместо того, чтобы оглушать омегу децибелами, как это происходит с тем же Чимином и ассистентами, Чон напротив не издавал ни звука. Так же молча он прошел к шкафу, находя там сменный костюм, но, оглянувшись на младшего, повесил идентичный этому пиджак обратно и развернулся к нему. — Если это попытка мне понравиться, то можешь смело забирать документы и выметаться из компании, — хлестко вымолвил он, на что Тэхен встрепенулся и возмущённо засопел. — У вас самооценка выше Чонгейма, ваше высочество, — съязвил тот и тут же замер, понимая, что действительно сказал это вслух. И более того, Чон это услышал. — В том плане, что никому вы не нужны, — вякнув это, он даже зубы сжал, показывая, что в обиду себя не даст. — Разлил на вас свой любимый кофе. Цокнув, Тэ извлёк из кармана салфетки и принялся натирать фасад босса, пока он сам принюхивался, улавливая странные нотки и хмуря брови, пока пальцами проверял края пленки. — Ты из-за перца в кофе летаешь как торнадо? — Что? — Тэхен замер и вдруг звонко рассмеялся, плохо поняв сказанное, но зато люто перенервничав. — Что здесь успело случиться без Намджунглей? — эти самые намджунгли влетели в кабинет без стука, облаченные в костюм серьезного дяди Ким Намджуна. — И что на этот раз ты ему подсыпал, куколка? — на манере дешёвого пикапера поинтересовался Ким. — Перца, — заявил омега, и Джун остановил свое вращение. — Вот бы мне такие разборки, а то бывший меня только разорить пытается, — подмигнул он и уселся в кресло босса, тут же подлетая с него под мрачным взглядом старшего альфы. Он покрутился ещё немного вокруг стоящего неподвижно Чона и поинтересовался у занимавшегося его лицом омеги: — А во сколько господин Ким освобождается сегодня? Однако за господина Кима ответил господин Чонгук, успевший чудесным скоростным образом вытереть липкость с лица, отобрав салфетку у младшего. — Господин Ким не освобождается. И кем был бы омега, чтобы не открыть рот и не заспорить, однако он этого не сделал, подавляя возникший протест. — Что это с тобой? — отвлечённо спросил Намджун, заваливаясь на диван, когда Тэхена отпустили работать работу дальше, а Чонгук стал переодеваться. — А что это со мной? — бездумно повторил альфа, разговаривая с самим собой в зеркале и завязывая галстук во второй раз неправильно. — Ты стал похож на моих пациентов, — увильнул от темы Ким. Директор оглянул себя в зеркало ещё раз. — На наркоманов, пенсионеров или сердечников? — На долбоклюев, — поправил Намджун и уклонился от летящего в него комка из испачканной рубашки.***
— Ты бы видела, как он на него смотрел, — шепнула подруге молодая ассистентка, а та в ответ только глаза закатила. — Вы бы видели, как о́н на него смотрел, — на слове "он" кивая на Тэхена, перебила их третья. Ким соврал бы, если бы сказал, что все перешептывания и разговорчики не касались его ушей и серебряных серёжек в них. Его до невозможности сильно возмущало, что вместо установленной работы девушки тратят время на пустой трёп, когда он сам весьма добросовестно трудится на благо компании, ну может иногда засматривается в окно. А на Чонгука было похуй. Лишь бы не изводил теперь весь отдел из-за его, Тэхена, выходок. А Чон и не изводил. Он был настолько занят предстоящей сделкой, время которой близилось неумолимо быстро, что ночевал тоже в компании, отвлечённо глядя на то, как Намджун вьется по улице за этим омегой из юротдела. Ему бы сейчас туда. На улицу, разумеется. А вот Тэхену хотелось преставиться поскорее, ведь боль в животе становилась невыносимой. Течка должна была быть не скоро, но непонятные симптомы мучили омегу сколько он себя помнил. Все это накладывалось на скорую встречу, куда Ким должен был не только прийти, но и принести подготовленные документы, все разъяснить и устроить подпись. По непонятным причинам и прихотям Чон Чонгука присутствовать на этой встрече должны были именно главы отделов, за что проклинали его на всех этажах высотного здания. И вот наступила пятница. День, который приближался так долго, настал слишком внезапно, и Ким, уснувший на стопке бумаг был к этому не готов. Его разбудил господин Чон, в шесть утра, и выглядел он слишком измученно. — Вы не ездили домой? — сонно хлопая глазками, спросил омега, потягиваясь и на секунду забывая, что альфа перед ними все же директор, так похож он был на обычного работника. — Я там уже недели две не появляюсь, — ещё более низким после сна голосом ответил старший, присаживаясь в соседнее кресло. Тэ не заметил, как получилось так, что они вместе стали дописывать необходимое для встречи приложение к основному документу, куда нужно было внести справки, пометки и некоторые более детальные разъяснения. Чонгук на кресле подкатился ближе и, подперев рукой подбородок, приблизился к экрану, из-за чего омега весь съежился по непонятным ему причинам. Для человека, ночующего в офисе, господин Чон пах и выглядел просто изумительно, а одежда казалась куда более отглаженной, чем Тэхенова, даже если бы тот прямо сейчас ее погладил бы. Складывалось ощущение, что над образом директора колдовал омега с хорошим вкусом, кто-нибудь вроде Тэхена, но с писклявым голосом, маленькой собачкой и уймой свободного времени. — Тэхен, вот здесь нужна правка. Да вы засыпаете, — когда младший открыл словно медом смазанные глаза, его взгляд встретился с директорским, по-настоящему обеспокоенным. "О своей сделке ненаглядной думает", — подумал Ким, щурясь и исправляя указанные места.***
В металлически-сером по оформлению конференц-зале становилось совсем душно и невыносимо. Свет был приглушен для удобства просмотра презентации, окна наглухо закрыты, и Ким чувствовал, что задыхается. Живот болел настолько сильно, что темнело в глазах, парень едва держал спину прямой и, тихо шипя сквозь зубы, сидел, вцепившись пальцами в стол. Остальные будто бы не замечали этого, но так даже лучше, никто не должен отвлекаться. Пока между собой беседовали дизайнеры, омега вышел, прикрывая за собой дверь и наконец вдыхая полной грудью, чувствуя, как боль потихоньку отступает. На диванах около конференц-зала сосредоточенно раскладывал бумаги Чонгук, а Намджун сидел рядом, держа руку на его плече. — Чон, не сходи с ума, — безуспешно повторял младший альфа, видя, что в самый ответственный момент у Чонгука сдали нервы. В коридоре стоял удушливый аромат мяты, чабреца, шалфея и еще каких-то трав, знакомых Тэхену исключительно по составу успокоительных чаев, изобилующих в доме у Чимина. От такого ноги подкашивались, а в глазах помутнело окончательно, и Ким рухнул на пол, даже не дойдя до дивана. Чон громко выругался, швыряя бумаги в сторону и оборачиваясь на источник шума, замирая, но тут же подлетая к младшему. — Ты какую дозу своей травы намешал? — чуть ли не прорычал он, и Намджун понял, что идея успокоить друга успехом не увенчалась, даже наоборот. — Я сейчас где-нибудь раздобуду настоящую и вколю ее тебе в зад, Чон, — пообещал Джун, отходя от старшего, который не позволил помочь поднять Тэхена на диван. Младший, поумерив пыл от резкого взгляда Чонгука, отошел подальше, чтобы открыть окно в другом конце коридора, сшиб ненароком горшок с драценой пока оглядывался на мужскую спину, загородившую юриста. Чона тем временем охватила еще большая паника, и здесь никто не взялся бы сказать, чем она вызвана: необходимостью присутствия Кима в главной части встречи или неизвестный страх, сперевший легкие альфы. Как бы то ни было, он мог лишь наблюдать, обмахивая парня пустой папкой, где раньше были документы. Сейчас они валялись на полу, и директор понятия не имел, как будет наводить порядок в этом бумажном хаосе, все усложнялось в геометрической прогрессии, сливалось, закручивалось лихим водоворотом, но резко застыло в воздухе, когда прохладная ладонь с совсем ледяными кольцами решительно отстранила папку, мельтешащую в опасной близости от лица Тэхена. — Господин Чон, — позвал младший, вжимаясь в подушку, когда тот наклонился к нему, как ему показалось, совсем близко. — Как ты? — обеспокоенно и дергано спросил Чон. Ким зажмурился на секунду, прогоняя головокружение и поспешил встать, игнорируя вопрос. Пошатываясь и пунцовея, он оглянулся на разбросанные бумаги и не придумал ничего лучше, чем начать их собирать в одному ему известном порядке — это ведь он редактировал и даже наполовину составлял эту сводку. На организацию ушло куда меньше времени, чем Тэ рассчитывал, в глаза начальнику посмотреть все же пришлось. В нем сейчас что-то было такое. Спрятанное от понимания, неуловимое. — Господин Чон, господин Ким, вас ждут, — из-за двери конференц-зала выглянула секретарша, и тогда Ким наконец выпутал свои пальцы из рук старшего, что держал и его и папку. Они вошли вместе — Тэхен чуть снова не снес босса, пока тот замедлил шаг, чтобы открыть для него дверь. Младший попытался побыстрее проскользнуть рядом и снова чуть не упал, в этот раз его придержали за локоть. Неизвестно, был ли Чон так вежлив со всеми, однако альфа проводил младшего до его места. Некоторые замолчали, но мужчина дал жест продолжать, и сам расположился напротив будущего партнера. Наконец пришла очередь Кима выступать с финальным подведением итогов, и вот тут он занервничал. Однако страх отступил, когда омега увидел, как мелко-мелко дрожат руки у всегда непоколебимого Чонгука. Вышла такая храбрость маленькой овечки, пытающейся показать, что она не боится не только волка с трясущимися лапами, но и охотников или лис, на кого там эти китайцы больше походили. — Особое внимание стоит уделить конфиденциальности и договоренности сторон о неразглашении производственных деталей. Все указано в материалах, — парень кивнул на стопку бумаг напротив каждой из сторон. — Если всех все устраивает, то, с вашего, разрешения, можем переходить к подписанию. На последних словах голос немного пропал, но Ким не подал виду, держась относительно уверенно и передавая секретарю документы на подпись. Вместо всяких оваций за тщательный подход для омеги был взгляд босса, выражающий гордость и благодарность, но наполненный беспокойством, младший видел это по приподнятым бровям и поджатым губам Чонгука, даже находясь на приличном от него расстоянии. — Надеюсь, теперь он угомонится, — прошептал господин Чхве господину Кану, и третий господин из числа дизайнеров согласно кивнул им. Их счастье было, что Чонгук был слишком занят с партнерами, целиком погрузившись в беседу с ними. Наконец двери зала распахнулись, и Ким вместе с остальными выбрался наружу, наконец вдыхая полной грудью и слыша беседы сотрудников, расходящихся к лифтам. — Господин Ким, что насчет вечера в приятной компании? — игриво предложила стажерка-программистка, пока омега тыкал в заевшую кнопку в лифте. — Я обязательно подумаю, — соответствуя фразе, улыбнулся парень и уткнулся в телефон, просматривая чат своего отдела, где тоже планировали где-то зависнуть. В числе прочих сообщений нарисовались и грубоватые, о том, что Чон скорее продаст компанию и умрет, чем отпустит их пораньше. Вопреки любимому трудоголизму, отдохнуть парню хотелось тоже. Не размышляя долго, он решил навестить Намджуна в кабинете босса и попросить его в свою очередь как-нибудь намекнуть Чонгуку, что у него не роботы наняты, и напиться по такому поводу хочется всем. Тэ даже кофе для Джуна сделал, ну и про себя не забыл, поэтому дверь открывал спиной. Чон, кажется, все еще торчал в конференц-зале, поэтому Ким начал свою речь с порога, не оборачиваясь. — Мистер Намджун, не могли бы вы напомнить вашему другу, что у нас половина офиса моложе его и хочет отдохнуть после такой работы, выпить там. Мы же не пенсионеры, в самом деле, — парень подвел итог, глотая из своего стакана и ставя на стол другой, видя только спинку кожаного кресла на колесиках и темную макушку. — А он у вас пенсионер? — спросили его, разворачиваясь. — У многих бывают такие мысли, — заверил младший и чуть не облил человека кофе снова, потому что обращена к нему была далеко не добродушная рожа Ким Намджуна. Будь Тэхен хомяком, он бы уже умер, хотя на лице Чона медленно расцвела улыбка, когда он увидел, с каким непонимающим лицом Ким стоит сейчас, пытаясь слизнуть кофейную пенку с носа и одновременно понять, что здесь делает именно этот мужчина. — Так что ты предлагаешь? У омеги с детства были проблемы с субординацией, поэтому, ухватившись за то, что ему нужно было, парень подошел к столу и присел на край, обращая на себя внимание прихуевшего Чона, которому придвинули кофе. — Понимаешь, я немного.. не немного отстал от ваших мод в коллективе, — начал альфа, наклоняя голову и пытаясь покороче выразить свою мысль. — Я хотел бы узнать, чем живет компания внутри, чем вы занимаетесь. Все кажутся очень утомленными. — Как минимум потому, что вы не разрешите не только отметить сделку, но и даже просто домой пораньше съе... уйти, господин Чон, — вздохнул младший, позволяя себе немножко полюбоваться видом из окна и оглядеть широкий подоконник с кучей несуразных статуэток и фигурок. Это каким дубом надо быть, чтобы коллекционировать это преступление даже против уродства? — Ты хочешь выпить? — предположил начальник, протягивая руку к стакану кофе, а после опасливо попробовал его, пытаясь по глазам Тэхена понять, какая ядерная субстанция содержится там на этот раз. Парень закатил глаза и как капризный омега исправил: — Мы хотим. И не просто выпить, а, скажем, культурно посидеть где-нибудь в тихом баре. Чонгук задумался, отпивая еще глоток и чувствуя, что напиток, в целом, вышел вкусный, но сахар как всегда зашкаливал. Похоже, работники решили свести его в могилу либо ядом, либо диабетом, а предводителем всего этого мероприятия был именно Ким Тэхен, которого на горе загрузили больше остальных. — У тебя еще ничего не слиплось от такого кофе? — по-пенсионерски пошутил старший, только после произнесения и по взгляду Тэ понимая, что безобидная шутка стала чуток пошло в разговоре об омеге, либо же он слишком неопытен был в таких непринужденных беседах. — А я несладкий пью, — младший покрутил своим стаканом и сделал большой глоток, выдержав тем самым паузу. — Либо карамели добавляю, либо шоколадкой закусываю, молочной, знаете? И еще на чашку так плиточки кусочек кладете, чтобы кофе растапливал и разломил пополам, а после перемешалось. Ванили туда, я еще корицу люблю, а вы любите? Тэхен самозабвенно рассуждал о любимом кофе, пока Чон любовался им, буквально сидящим на его столе среди ручек и бумаг, попивающим кофе и рассуждающим о том, сколько можно добавить имбиря чтобы от него не чихать. И ведь Чонгук запоминал. Кивал, хотя Тэ даже не видел его, слишком увлеченный чтением надписей на дипломах и благодарственных письмах, развешенных на стенах как трофеи охотника. В глазах Кима босс и был охотником. За своими деньгами и счастьем подчиненных. Монолог омеги прервался звонком на личный телефон Гука, и младший, не ожидая, пока его вытурят, выскользнул из кабинета сам, по пути выкидывая пустой стаканчик и листая инстаграм, подмечая, что фотографию он в последний раз выкладывал месяц назад, ту, что сделал Чимин тайком, пока они гуляли в парке с его детьми. Балуясь и совершенно не зная, чем себя занять, он покрутился в своем кресле, сфотографировался на фоне кулера, чокаясь с краном пластиковым стаканчиком, а после еще раз, демонстрируя бейджик, как в дораме. — Кому-то нечем заняться? — игриво подколол его дизайнер, проходя мимо отдела с четырьмя стаканами американо для своих сослуживцев. — Это ненадолго, Чанёль, — вздохнул Ким, прекращая вертеться в кресле и заглядывая в календарь. Отдел был полон, но еще больше было болтовни, звона чашек и редких щелчков по клавиатуре. Хотя работа была всегда, в этот вечер она магическим образом отсутствовала, чему нельзя было не обрадоваться, однако весь кайф как всегда обломало начальство в лице самого Чон Чонгука. — Минуточку внимания, — произнес он, и разговоры тут же прекратились. — Сегодня идем в Stones, в семь, — добавил он, глядя только на Тэхена, на что тот одобрительно кивнул, не замечая, что как минимум человек пять стали свидетелями их переглядок. — Stones? Как он прознал, где мы собираемся? — зашептались секретарши, когда Чонгук удалился, развернувшись на каблуках. — Он нам жучков понаставил, — хихикнула Айрин, а Джиу и Юна, заглянувшие к ней из отдела разработок, расширили идею до шпионских камер по всему городу, лишь бы Чону всегда было известно, на что тратят драгоценные минуты его ручные белочки. Заму Тэхена, Гонилю, быть белочкой, а тем более ручной, не понравилось, что не помешало ему гоготать вместе с остальными. — Мы ведь идем? — на всякий случай осведомился Тэхен, убирая телефон в кожаный черный портфель, где кроме этого была только ручка. Такой шанс практически никто упускать не хотел, но многих напрягало, что вместо шумного бара они пойдут в заведение для чванливых чеболей и прочих сливок и вишенок общества. — А как иначе, белочка? — крикнул кто-то из-за дальних перегородок, и весь отдел взорвался добродушным хохотом, и Тэ заулыбался тоже.***
Присутствие Чонгука всех ужасно смущало. В большом зале были только они одни, да бармен, поглядывающий на компанию с неудовольствием. Чон не пил, остальные не пили тоже, только молчаливо пожевывали закуски и редко перешептывались. Ждали Кима, задержавшегося по просьбе кого-то из младших сотрудников. С его появлением остальные словно выдохнули, а уж когда Тэ под пристальным взглядом Чона опрокинул в себя рюмку коньяка, не морщась и думая, что это соджу, Чанёль засвистел, а Хансоль уже крутилась у пульта диджея, настраивая орущую попсовую музыку. — Караоке! — проорала она, присасываясь к бутылке и крича в нее, как в микрофон. — Тэтэ! Девушка прошаталась к юристу и со второй попытки всунула ему в руки настоящий микрофон, и как бы парень не отнекивался, его буквально выпихнули с насиженного стула и включили нежную песню Айю, которую парень начал с глазами подвыпившего хомячка. Чонгук прилип к нему взглядом. Медовый голос омеги теплом разливался внутри его трезвого разума, и Чон впервые за вечер сделал огромный глоток коньяка, чтобы очухаться и перейти в то же состояние, что и остальные присутствующие, но ничего не вышло. Качаясь на стуле с грустным выражением лица, Хансоль терпеливо ждала, когда Тэ закончит петь, а заодно кидала ну очень уж незаметные взгляды на начальника, сглатывающего от каждого нежного перелива. И где этот Ким петь научился? Хоть в айдолы иди. Песня тем временем закончилась, и Тэ, кашлянув, робко вернул микрофон, становясь тихим и стеснительным после того, как ошарашил присутствующих низким шелковисто-нежным голосом, совсем не подходящим омеге, но чарующим, утаскивающим далеко в океан любви к Киму из юротдела. Сам парень хлопал глазами и пытался вспомнить, где сидел. Выпитый на голодный желудок алкоголь уже дал о себе знать. — У нас так шоколадом пахнет? Горячим, — пробурчал лежащий лицом на столе Джей, и Тэхен, обернувшийся на его голос, сменил траекторию движения. — Горячий шоколад не пахнет! — пьяно заявил Тэ, падая на Чоново плечо и придавливая его к дивану пусть небольшим, но весом. — Ты его сейчас нюхаешь, — шепнули ему на ухо и на секунду задержали рядом, чтобы информация дошла до проспиртованного адресата. — Я, — повторил Ким, протягивая лапку и тыкая Чонгука пальцем по носу. — Я, — многозначительно добавил он, хлопая его по плечу и глотая из рельефного стакана непонятно какой напиток, стоящий на столе ближе всего. Мёнсо толкнула Хансоль, та пихнула Джихвана, а тот пошарил рукой по столу и наконец навел фокус камеры телефона на Тэхена, завалившегося на начальника и что-то уверенно ему доказывавшего. Гремела музыка, Хара надрывно выла в караоке шансон, но Чона заботил только его незваный гость на коленях, недовольный, ерзающий и буйный, желающий донести какую-то одному ему известную вещь. — Ничего не пахнет, понюхайте, — Тэ подставил шею поближе, чтобы босс удостоверился в его словах и поверил, что запаха действительно нет, не будет же омега пользоваться такими духами. Что было у него на уме, никто не взялся бы определить. Альфа сглотнул, вдыхая ударивший в нос пьяный вишневый аромат, и взглянул в кошачьи глаза младшего. Происходящее вокруг вдруг перестало заботить. — Но здесь правда что-то есть, — пробормотал Чон, утыкаясь носом в ключицу парня и чувствуя, как тот всхлипывает. — Ничего нет! — плаксиво заспорил омега, стуча ладошкой по плечу мужчины и вызывая ступор у него и замешательство у присутствующих рядом, но они все были слишком пьяны, чтобы что-то осознавать, к тому же Хара уже надрывалась на особо драматичном моменте. Ты потянулся было за новым стаканом, но тот был перехвачен и выпит Чонгуком с фразой «Тебе уже хватит». — Эй! — возмутился Ким и размашистым жестом отобрал уже пустой стакан, чуть не отшвырнув его в другой конец помещения. — Где? — недоумевающе спросил он, неподвижно втыкая в дно стакана и давая посмотреть Чону тоже, чтобы зафиксировать пропажу, но заметил, что губы у начальника блестят влагой, и не придумал ничего лучше, чем лизнуть их, наконец ощущая желаемый привкус алкоголя и нагло толкаясь язычком в рот альфы, не встречая сопротивления. Оторвался ненадолго, поморгал, но перед глазами плыло, и лицо босса было уже неразличимо. Омега полностью отдался вкусу коньяка с примесью сладости и горечи одновременно, а Чонгук как безвольная кукла пьянел во второй раз под действием сильных вишнёвых феромонов. Лишь на секунду у него промелькнула мысль о том, что происходящего быть не должно, и мужчина глухо зарычал слово «Прекрати», но это... только раззадорило Тэхена? Он захныкал и оседлал колени старшего, прижимаясь к нему и кусая, нагло требуя себе ещё коньяку. Раздался грохот — доморощенный оператор Джихван уделался головой об стол и уснул в луже пролитого соджу, которое так яростно требовал уже на пороге заведения. Кто-то, кажется, секретарь Ко, взвизгнула, оторвавшись от чтения меню, и принялась тормошить Джихвана через стол, чем задела стакан и тот со звоном разбился, и от этого звука Тэхен до крови прокусил старшему губу. Под окрик он наконец слетел с колен босса, запинаясь о край дивана и здороваясь носом с полом. Он не был одинок в этом занятии, уже через секунду к нему присоединилась Хара, хлебнувшая чего-то крепкого и восхищенная собственным вытьем в микрофон. — Я тоже хочу любви! — закричала она, тарабаня кулаком в плечо Кима и горестно завывая под песню, звучащую из колонок. — Да! — вторил ей омега, размахивающий руками, пока господин Чон пытался поднять его. — Вставай, давай вставай, — в привычной манере приказывал Чон. Он уже очухался немного, и теперь пытался привести свой штат сотрудников в более приемлемое состояние. Наручные часы настойчиво показывали одиннадцать, и альфа с ужасом понял, что в этой компании он сейчас самый трезвый, если такое звание вообще можно давать. — Ким, Мин, Ян... Ты... Ким. Пак. Ты. Чхве. Ким. И ты, — перечислил Чонгук, поднимаясь со своего кресла и опираясь ладонями о стол, чтобы унять головокружение от резкой смены положения. Под столом возился Тэхен, не находящий себе опоры для того, чтобы встать, поэтому когда его подергали за штанину, Чон сжал зубы и зашипел от ощущения треснувших губ, этот засранец его съесть пытался? Зато теперь так виновато смотрит из под стола. Дурак. — Мы позже поговорим, — процедил он сквозь зубы, поднимая Тэхена и позволяя ему опереться на свое плечо. — Как ты напился сильнее остальных? Засыпающий омега только икнул, и Чон понял, что ответа он не дождется. Мужчина перехватил юриста за талию и окинул взглядом остальных участников попойки. Если с ними дело обстояло проще — они пока ещё могли внятно назвать свои адреса, а некоторые уже вызывали себе такси, то Ким напился до такой степени, что не отзывался даже на окрики. Альфа так и остался стоять с висящим на нем Тэхеном и наблюдал за тем, как сотрудники постепенно уходят. Вопрос, что делать с Кимом, встал ребром, но оставить его одного Чонгук явно не мог. — Пошли уж, — вздохнул он и набрал своего водителя. Усадить Тэ в машину оказалось сложнее, чем подписать тот договор с китайцами. Парень с удивительной для такого тела силой брыкался и отказывался узнавать Чона, а порой и вовсе засыпал, поэтому приехавший водитель стоически терпел, ожидая обоих мужчин в машине. — Вы кто? — упрямо канючил младший, хватая Чонгука за рукав и заставляя его посмотреть ему в глаза. — Тэхен, живо прекращай. У начальника кончалось терпение, выработанное за долгие годы работы с недогоняющими людьми, но тут особый случай — Ким из юротдела. И пока альфа размышлял о своей нелегкой доле, тот прикрыл глаза и прижался к его плечу, поэтому Чон, поняв наконец, что все бесполезно, дождался, пока младший уснет, и запихнул его на заднее сиденье, а сам сел вперёд и молча приказал трогаться.