***
После прибытия Джейн в Хогвартс никто не пытается преградить ей путь: к этому времени все, включая профессоров Пожирателей смерти, знают её и понимают, что наживать себе врага неразумно. Инстинкт подсказывает Джейн, где она может найти ее. Она доходит до кабинета Темных Искусств и сразу же замечает Дельфи, сидящую за первой партой. Профессор Долохов показывает им, как можно использовать Диффиндо для гораздо более страшных и полезных целей, чем разрезание предметов или прокладывание пути через заросли, и испытуемый — отнюдь не согласный магл. Джейн облизывает губы при виде огромного количества крови, но не только она наблюдает за этой сценой жадными глазами. Дельфи наслаждается каждой секундой этого урока, предвкушая, когда она сможет практиковаться сама. Но тут ее взгляд неосознанно переключается, и она замечает присутствие в классе нового человека, что сразу же заставляет ее пересмотреть свои приоритеты. Джейн улыбается ей, приглашая следовать за ней к выходу. Дельфи сначала широко распахивает свои большие глаза-океаны, но затем решается на такое безумство. Однако это не ускользает от глаз профессора, который следит за каждым ее шагом, когда она неспешно перемещается между партами. — Мисс Реддл, куда вы собрались? — грозно вопрошает Долохов. В конце концов, сам Лорд Волдеморт позаботился о том, чтобы его дочь, как бы она ни была горячо им любима, не пользовалась особым вниманием. Дельфи уже почти у дверей, но Антонин Долохов не намерен облегчать ей задачу. Он бросает в нее мощное Оглушающее, но Дельфи, как опытный дуэлянт, легко уклоняется от него и отвечает Парализующим заклинанием, от которого Долохов оказывается неподвижно лежащим на полу. Все остальные студенты в классе потрясены и не могут произнести ни слова. — Это ненадолго, всего на несколько минут, — подходит к Джейн молодая темная ведьма и берет ее за руку. — Пойдем скорее, пока есть время! Две девушки, похожие друг на друга только внешне, бегут с бешеной скоростью, хихикая от того, что они только что сделали, а Дельфи тащит Джейн на седьмой этаж. Там находится Выручай-комната, и она знает, как в нее попасть. — Здесь нас никто не потревожит, — успокаивает подругу Дельфи, переводя дыхание. У Джейн, напротив, такой проблемы нет. У этой комнаты есть особенность — она способна воспроизвести все, что пожелает тот, кто в ней находится, а в данном случае — ничего, потому что обеим достаточно друг друга. — Ты хоть понимаешь, что ты — соблазнительная дьяволица, которая выкрала меня с урока Защиты от Темных Искусств? Если мой отец узнает об этом, он будет очень зол, и моя мать тоже… И, честно говоря, я еще не поняла, кто из них двоих хуже! — с волнением упрекает Дельфи. Тот, кто думает, что Беллатриса уже не в полном расцвете сил, сильно ошибается. В том, чтобы водить дружбу с вампиром, есть свои преимущества, особенно если этот вампир был создан одним из самых могущественных представителей поколения, когда-либо живших. А если этот вампир-темный маг не против дать своей подруге-темной ведьме и по совместительству очень искусной зельеварше немного своей крови, то от той требуется немного внимания, умение достать другие запрещенные ингредиенты, маниакальная точность на каждом этапе приготовления, и в этом еще и помощь самого могущественного темного мага всех времен, конечно, не помешает. И каков же результат? В течение нескольких недель у вас будет Задерживающее зелье, благодаря которому за каждые двадцать лет Беллатриса стареет только на один год. А это значит, что за те шестнадцать лет, что прошли с тех пор, как она его выпила, она совершенно не изменилась. Если бы Беллатриса имела доступ непосредственно к крови Аро, то зелье стало бы настолько мощным, что заставило бы ее состариться только через целый век, и Волдеморт не исключал, что в ближайшем будущем прибегнет к этому способу, легко убедив своего дорогого друга. Впрочем, на сегодняшний день этого достаточно. — Им не нужно знать, — отвечает Джейн с невозмутимым видом. — В первую ночь, когда я познакомилась с Барти, он проделал с охранниками фокус с памятью, используя свою палочку, очень забавно. Ты тоже так можешь? — Ты имеешь в виду Заклятие забвения? Конечно, могу, это же проще простого! — пожимает плечами Дельфи. — Отлично. В противном случае я причинила бы твоему профессору столько боли, что он даже не помнил бы своего имени, не говоря уже о том, что произошло! — усмехается Джейн. — Интересная альтернатива. Но он мой любимый профессор, так что я позабочусь о нем по-своему, — парирует волшебница. — И это неправда, что я заставила тебя пропустить урок. Я могу взять тебя на более продвинутую программу, — улыбается Джейн, медленно подходя к своей подруге, готовясь стать для нее не просто подругой. Она читает это в тех лазуритах, которые отражаются в ее рубинах, в теплой улыбке, которая ободряет ее. — Тема дня: что делать, когда в тебя влюблена могущественная многовековая вампирша, — пробормотала Джейн в нескольких дюймах от ее лица, поглаживая свои длинные серебристо-голубые волосы и перекатывая локон между пальцами. Сердце Дельфи, единственной, кто бьется в этой комнате, начинает бешено колотиться. Она знает Джейн с детства. Та часто была ее нянькой, затем с годами стала доверенным лицом, а позже — лучшей подругой. За минувший год последняя наследница Салазара поняла, что испытывает совсем иные чувства к молодой вампирше, к ее миниатюрной фигурке, пепельно-светлым волосам, всегда аккуратно собранным, к ее жестокому характеру, но никогда — к силе, которую она излучает, и, конечно, не в последнюю очередь — к ее ошеломляющей красоте, с этими незрелыми формами женщины, которая должна расцвести, как и она сама. Разница лишь в том, что Дельфи будет расти, а Джейн всегда останется неизменной на протяжении веков. Это тоже часть ее обаяния. Радостно осознав, что ее влечение взаимно, Дельфи сокращает дистанцию, заключая блондинку в теплые объятия. — Что бы я сделала? Я бы сделала вот так, — подмигивает она вампирше, приближая свои полные губы к ее, чуть более тонким. Поначалу это робкий контакт, который призван лишь проверить, что происходит. Это не просто первый поцелуй, который она дарит Джейн. Это первый поцелуй Дельфи в жизни. Джейн, у которой за плечами многовековой опыт в этом деле, понимает это, поэтому она очень терпелива и позволяет ей совершать свои нерешительные исследования, ни в коем случае не принуждая ее. Почувствовав, что ведьма стала чувствовать себя увереннее, вампиресса решает раздвинуть ее губы, переплетая их языки и играясь с ее. Джейн старается не выпускать клыки, она не хочет порезать язык, а тем более кусать ее. Для этого еще будет время. Поцелуй становится все более интенсивным, пока комната не наполняется их постанываниями. Обе словно летают, не говоря уже о том, что одна из них может делать это и без метлы. Когда она отстраняется от своей партнерши, у Дельфи почти кружится голова. — Правильный ответ, моя дорогая. За этот урок я ставлю тебе высший балл. — Джейн озорно улыбается ей. — Тогда да здравствуют программы для продвинутых! — хихикает та, прежде чем снова поцеловать ее.***
Барти сделал свою покупку в тот же день. Проблема была только в том, чтобы скрыть ее от Аро в течение последующих недель, приближающих их годовщину. К счастью для Барти и тем более для Аро, если Пожиратель смерти всегда был достаточно искусен в искусстве окклюменции, то годы, проведенные в облике вампира, лишь усовершенствовали эту способность. — Хватит блокировать свой разум! — ругает Аро после их жаркой схватки на простынях. — А ты перестань в него лезть! — рычит на него Барти, прежде чем отправиться в душ. Так проходят их будни, но однажды Барти решает создать для своего возлюбленного видимость победы. Он позволяет ему проникнуть в свой разум, когда они целуются, желая друг другу доброго утра. — О-о-о, похоже, после пробуждения ты становишься немного более уязвимым, щеночек, — бормочет Аро, продолжая гладить его лицо. — На нашу годовщину ты хочешь подарить мне… ты хочешь подарить мне… ванну, полную угрей?! — Он отнимает руку от Барти, растерянно глядя на него. Тот разражается смехом. — Что ж, доказано, что заклинание Конфундус прекрасно действует и на вампиров, — триумфально ухмыляется он. — Я тебе устрою полную ванну ужасных угрей, если ты не перестанешь быть таким чертовски любопытным! — бурчит он, укоризненно глядя на него. — Не смей потешаться надо мной! — гневно рычит тысячелетний вампир. Барти понимает, что надо менять стратегию, и первым делом смягчает свой взгляд. — Ну что ты, милый, осталось всего несколько дней, неужели ты хочешь испортить сюрприз? — дуется он, обнимая его за шею и придвигаясь ближе. — Я не… — Почему бы тебе не прекратить это безумное любопытство и не подождать как хороший мальчик? Клянусь, ты будешь в восторге! — продолжает Барти, непристойно потираясь о него. Не обращая внимания на то, как это на него действует, Аро бросает на него свой лучший взгляд: «ой, я тебя умоляю!». — Э-э… Ладно, черт возьми, я выбрал не те слова, но ты ведь понял, что я имел в виду? — фыркает Барти. Аро улыбается ему, поглаживая по взъерошенным волосам. — Да, щеночек. Ты победил. Я больше не буду пытаться украсть у тебя информацию. — Хорошо, — торжествующе ухмыляется тот, беря его за ноги и разводя их в стороны. — А пока, полагаю, я воспользуюсь всеми преимуществами твоей восторженности! — объявляет он, после чего его голова исчезает между бедер Аро на неопределенное время.***
Аро честно держит слово и до дня их шестнадцатой годовщины не ведет никаких расследований, но, когда от полуночи роковой годовщины их отделяет всего полчаса, Барти отправляется к нему. Причем делает это невзирая на то, где он находится и что делает. — Ты. Со мной. Сейчас, — шепчет он, уводя его со своего места во главе стола в зале заседаний. — Не так быстро! — Маркус встает со своего кресла в стиле барокко. — Мы анализировали аномальную ситуацию вблизи… — продолжает Кай, который уже жаждет здорового и кровавого насилия для восстановления порядка. — Боюсь, не сегодня, — настаивает Барти, доставая свою палочку. — Теперь вы — моя семья, но я без колебаний наложу на вас Империус, если это послужит освобождению моего господина от его обязательств, — добавляет он с серьезным видом. Аро кладет руку на его палочку, заставляя опустить ее. — Ну же, щеночек, я не думаю, что тебе нужны такие радикальные методы, — успокаивает он, обмениваясь красноречивым взглядом со своими братьями. — Я уверен, что эти проблемы могут подождать хотя бы день, не так ли? Кай и Маркус смотрят на него противоречиво и раздраженно, но Аро продолжает угрожающе глазеть на них, пока оба не опускают глаза. — Да будет так, — соглашается Маркус, после чего влюбленные вместе ускользают. — Я никогда раньше не прерывал такую важную встречу, — сообщает Аро, в то время как Барти практически тащит его за собой, и он даже не знает куда. — Я, наверное, так сильно тебя люблю, — хихикает он в конце, уже более беззаботно. Барти останавливается, тормозит вампира, поворачивается к нему и долго целует его. До полуночи еще есть время. — Взаимная любовь гораздо приятнее, — замечает он, вспоминая все те годы, до, во время и после своего плена, когда он молча любил своего Темного Лорда, никогда не прося его ни о чем, кроме как о возможности служить ему. Это смягчает Аро, который прижимает его к себе. Барти оправляется от этой минутной слабости и продолжает тащить его за собой по дороге. Они прибывают на зеленые холмы тех мест, и там Барти останавливается еще раз, на этот раз для того, чтобы завязать Аро глаза шелковой тканью, которую он несколько раз обматывает вокруг его головы. — Но что…? — ворчит его господин. — Поверь мне, любимый, ты сможешь снова видеть только тогда, когда я скажу, — шепчет ему Барти, собираясь забрать свой подарок, который он спрятал среди деревьев того холма. Аро все еще слишком застигнут врасплох, чтобы что-либо предпринять. — Это новая эротическая игра? — Он заинтригованно улыбается. Барти хочет ответить ему, что для этого у них будет целая вечность, но потом задумывается: может быть, это верный способ не вызвать у Аро подозрений? — О да, от тебя ничего не скроешь. Теперь встань и раздвинь ноги, — инструктирует он его, запрыгивая на свою Nimbus 2010 и просовывая древко между бедер Аро. — Чувствуешь эту жесткую перекладину? — О да, мне это нравится, — хихикает Аро в предвкушении. — А теперь обхвати ее ногами как можно сильнее, не отпускай ни за что и крепко прижмись ко мне, — велит Барти и взлетает — но только тогда, когда убеждается, что Аро не может упасть. Аро понимает, что что-то изменилось, он чувствует, что воздух стал более свежим, чем раньше, не то чтобы вампиры чувствовали холод, но изменения температуры они замечают с легкостью. А еще у него появляется ощущение, что они движутся, но он не совсем понимает куда. — Барти, могу я узнать, что ты делаешь? И почему я все еще одет? Барти поднимает метлу в воздух, на несколько значительных метров в высоту, и поворачивается одним туловищем к Аро с палочкой, уже зажатой в руке. — Я солгал, любимый. Никаких эротических игр. Сейчас я сниму с тебя повязку, но что бы ни случилось, ты должен оставаться рядом со мной, — просит он, и вампир кивает. Быстрый взмах палочки — и повязка растворяется в воздухе. Аро оказывается на летящей метле в звездном небе, и когда он смотрит вниз, у него резко кружится голова. Инстинкт подсказывает ему еще крепче вцепиться и в метлу, и в Барти. — Ты с ума сошел? — Сюрприз! — Барти гордо улыбается. — С годовщиной, любимый. Когда первичный страх проходит, Аро начинает ценить эту высоту, этот вид, то, что они с Барти — хозяева всего, включая небо. — Если подумать, то это очень приятно. Я мог бы остаться здесь навсегда, — восхищенно произносит тысячелетний вампир. — А кто говорил о том, что надо оставаться на месте? — усмехается младший, снова поворачиваясь лицом вперед и хватаясь за древко метлы. — Держись крепче! — предупреждает он и взлетает ввысь, исчезая среди звезд. Понимая, что с ним он в безопасности и ничего опасного с ним не случится, Аро начинает наслаждаться странным путешествием, но ему становится немного страшнее, когда Барти без предупреждения проносится по лесу, ловко избегая любых препятствий, несмотря на высокую скорость. В конце концов, он был выдающимся игроком в квиддич. Аро дотрагивается до листьев, мимо которых они проносятся, и прохладный — несмотря на то что лето уже началось — ночной воздух ласкает его лицо. Барти, не желающий ничего упускать, снова поднимается в небо и позволяет себе проделать пару петель, от которых Аро приходит в восторг, а затем покорно скользит к Павлиньей реке, чтобы их ноги могли коснуться воды. Они завершают первую часть их экскурсии, более живописную, перед тем как отправиться в средневековую деревню с ее дворцами, крепостями, остатками древнеримского театра, Порта дель Арко и Акрополем. Аро знает наизусть свой город, но, увидев его с такой высоты, с такого ракурса и вместе со своим возлюбленным, видит его совершенно по-новому. Аро парит так высоко, что, когда их полет заканчивается и он слезает с метлы именно в том месте, откуда они с Барти начали свое маленькое романтическое путешествие, запрыгнуть на своего партнера и заняться с ним любовью прямо на этом склоне, становится практически первичной потребностью. — Похоже, тебе очень понравился мой подарок! — дьявольски ухмыляется Барти после серии многочисленных оргазмов, которые они доставили друг другу. — Разумеется, щеночек, это было лучше, чем в прошлом году, когда ты проявил свою изобретательность, издеваясь над кланом-соперником… — с ухмылкой вспоминает Аро, пока они одеваются. — У насилия есть свой шарм, но в этом году я был настроен на романтику. — Барти улыбается, но потом мрачнеет. — Эй, погоди-ка, почему только я один делаю подарки на нашу годовщину? — Но я спас тебе жизнь, принял тебя в свою семью, дал тебе новую силу и, прежде всего, свою безусловную любовь, разве этого недостаточно? — Аро ласкает его лицо, и Барти мягко улыбается ему. — Нет, черт возьми! — мрачно смотрит он на своего господина, убирая руку от лица. — Вернее, на первые шестнадцать лет, может быть, и хватит, но со следующей годовщины я тоже хочу свой подарок, и ты сделаешь его запоминающимся!