* * * * *
Юнги курил и внимательно рассматривал лицо друга, когда тот рассказывал: кем, на самом деле, приходился ему Чонгук. — И что мне делать? — Мда… — Альфа стряхнул пепел в пепельницу, взял кружку с кофе и сделал глоток горького напитка. — Но… погоди… Если он — твой истинный, значит, и он это понимает. Это же работает в обе стороны! — И он понял. Я видел — по нему. Это… Это же понятно. Это же чувствуется… Юнги, что мне делать? — А что ты хочешь? — Очевидно же. — Всё и сразу? — Звучит как фантастика. Но, да, я, конечно же, хотел бы и своего истинного, и чтобы с братом отношения никак не пострадали. — Стоп! — Юнги застыл. Над его головой будто зажглась лампочка, как в мультике, когда приходит идея. — Что? — Гук, возможно, не знает, что ты его истинный. Тэс рассказывал, что у него была какая-то там травма и поэтому обонятельные рецепторы нарушены. Он, типа, запахи очень плохо распознаёт. — Если это так, то… это немного облегчает ситуацию… Да… Тогда вряд ли он понял. Мы не стояли рядом. И я ушёл сразу же. А реакция… может, Тэс не сказал, что у него брат именно близнец. Тогда это объясняет его шок. — Что делать думаешь? Есть идеи? — Что делать?.. Стараться не пересекаться с Чонгуком. — Уж проще будет свалить из страны. Тэхён впился взглядом. — Мин… Это идея! Я… Я просто улечу. Хотя бы на годик. А там видно будет. Может, они расстанутся. Или… я кого-нибудь встречу. И мне станет плевать на эту грёбаную истинность. — Серьёзно?! — Ну да… Истинность же… не приговор. Ведь так?..* * * * *
Уже за полночь, а Тэса всё ещё не было дома. Чонгук решил дождаться и закатить маленький, аккуратненький скандал. Потому что надоело. Тэс никогда не предупреждал, если задерживался. Гук вначале волновался, а потом — стало бесить. Он сидел в гостиной, в кресле, вытянув ноги на кофейный столик. Начало первого часа ночи. Дверь открылась максимально аккуратно. Тэсон думал, что Гук спит, как и всегда. Но от неожиданности альфа застыл на несколько секунд. Он увидел, что в кресле, спиной к нему, сидел Гук и читал манхву. Тэсон едва улыбнулся. Он подошёл и положил ладони на плечи омеги. — Привет, детка, — руки с плеч скользнули по груди, а губы коснулись волос на макушке, — я думал, что ты уже будешь спать. Чонгук игнорировал. — Злишься? Чонгук продолжал игнорировать. Тэсон расплылся в улыбке. — Если я скажу, что готовил подарок для тебя на день рождения, я буду прощен? — А позвонить не судьба? — злобно отрезал Гук. — Не уследил за временем. Не дуйся, де-етка. Альфа обошёл кресло и присел на корточки напротив. Медленно убрал из рук Чонгука комикс. — Готов нести любое наказание, мой господин, — улыбнулся, глаза блестели. Во взгляде альфы абсолютно точно видно обожание и преклонение перед омегой. — Очень смешно, — фыркнул Гук. Он собирался встать и отправиться, наконец-то, спать. Но Тэсон не позволил подняться. Он встал на колени, положил голову на ноги Гука и обнял за них. — Детка, не злись, пожалуйста. Я, правда, был занят твоим подарком. Хотел удостовериться, что всё выйдет так, как я хочу. Хочу, чтобы ты был доволен, — сказал альфа удовлетворённо, прикрыв глаза. Гук погрузил пальцы в тёмные волосы и помассировал кожу головы. Тэсон сейчас похож на большого волка, который превратился в щенка на коленях своего хозяина, и ждал, когда ему подарят ещё несколько ласковых прикосновений. Он довольно тёрся головой о ноги. — Как же я тебя люблю… — тихо произнёс альфа, не открывая глаз. Он плавился как воск под рукой омеги. — И как же? — как будто не веря, спросил Чонгук. Тэс нехотя повернул голову и открыл глаза, отвечая: — Ты как вулкан внутри меня. Спалил уже всё к херам и ничего не оставил. Во мне теперь только ты, детка. Гук молчал. Смотрел в глаза. — Не боишься, что спалю и тебя? Тэс устало усмехнулся, потираясь о колени и говоря: — Тогда оба не выживем. Он притянул Гука за футболку к своим губам; ладони ласкали любимое тело. Омега вздрогнул, когда пальцы сжались на соске. — Ау! — Прости… — выдохнул альфа в губы. — Течка скоро? — Да, через пару дней. Буду снова умирать. — Останусь дома с тобой, — альфа стянул одежду с омеги. Бережно взял ногу того и положил себе на плечо. Поцеловал внутреннюю сторону бедра. Нежными поцелуями перешёл на яички и возбуждённый член. — Тэс… — М? — не останавливаясь и не открывая глаз, отозвался альфа. — Вылижи, как я люблю. — Обожаю твои течки, — тихо и довольно произнёс Тэсон.* * * * *
Чонгук ненавидел время своих течек. Они проходили слишком сложно. Встретив Тэсона, у него была надежда на то, что теперь, наконец-то, будет легче. Но практически ничего не изменилось в его состоянии. Невозможное желание и боль постоянно сковывали тело. Тэсон со своей стороны старался максимально облегчить состояние омеги, делал всё, что мог. Но этого было недостаточно. По началу они очень ругались из-за ужасного эмоционального фона Чонгука. Он превращался в маленького злобного зверька, который только кусался и кусался. С поводом и без. Но спустя несколько течек Тэс понял, что в их паре он, как раз-таки, тот, кто должен уступать и оберегать от всего. И, да, иногда даже Гука от себя самого. Но то, что он не может подарить должную заботу и комфорт омеге в этот период, его безумно огорчало. Его это угнетало. Он не понимал: почему? Ведь истинность… и все дела… Чонгук его никогда не упрекал, но с этим Тэсон сам прекрасно справлялся. Насмотревшись и наслушавшись историй, как это происходит у других, Тэс хотел так же. Но не выходило. Появилось чувство вины и ощущение, что он недостаточно хорош для своего истинного. Всегда уверенный в себе Тэсон начал сомневаться и опасаться, что его глубоко любимый омега захочет найти того, кто сможет быть для него более подходящим. Сильная тревога на фоне всех этих разрушающих мыслей и несбывшихся ожиданий от самого себя стали разжигать — в страстном Тэсоне — чувство ревности. Да и сам Гук был каким-то отстраненным. Альфа старался бороться со своими мыслями, но страх потерять был сильнее абсолютно всего. Одна-единственная мысль пульсировала набатом в сознании: не отдам и не отпущу — никому и никогда.* * * * *
— Детка, что мне ещё сделать? — Тэс крепко обнял Гука, стараясь максимально окутать своим запахом. — Трахай и не беси меня, — тихо рычал омега, — и кофту дай, холодно. Тэсон встал с кровати и направился в гардеробную за своей кофтой. Возвратился, протянул её, подождал, когда Чонгук её натянет на себя, укрыл поверх одеялом, поцеловал. — Со всем остальным помогу чуть позже. Тэхён должен заехать ненадолго. Он оставит документы, обсудим быстро пару моментов по делам и тогда я весь твой. — Он вернулся?.. — тихо-тихо спросил Гук. Сам не понял, но как будто страшно произносить имя Тэхёна вслух. — Да, вчера. Но завтра опять возвращается в Штаты. Там только всё налаживается, нужно быть на месте постоянно. Тэсон рассказал Чонгуку всё про их дела. У него теперь вообще не было никаких тайн. Он был полностью открытой книгой. — А… ты нас… познакомишь?.. — Конечно! Но, чуть позже. Диалог прервал дверной звонок. — Я быстро, — Тэс вышел и плотно закрыл дверь спальни. Как только Тэхён зашёл в квартиру брата, дышать стало невозможно. — Привет, Тэ! — Тэсон обнял брата. — Проходи! Тэхён как в замедленном видео подошёл к креслу и опустился в него. Положил на колено чёрную кожаную папку и негромко попросил: — Открой окно, пожалуйста. — С ума сошёл! Холод собачий на улице! — Тэс… запах… — Что? Ты чувствуешь?! — Открой, пожалуйста, окно, — спокойно потребовал Тэхён. — Я сейчас задохнусь твоим омегой. — Пиздец… — даже с завистью произнёс Тэсон, — а почему я, блять, не чувствую своего истинного, как ты чужого омегу? Я! Даже в течку! — Недовольно открыл окно. — Документы… — Тэхён протянул папку. — Да, спасибо. — Груз будет через день. Потом через неделю. Очень прошу, не вляпайся никуда. Клиент новый, но я хочу с ним работать на постоянке. Он как-то привязан к армии страны. А это государственная кормушка. Тэс кивнул. — Не парься. Первый раз что ли? Спустя минут десять разговора о делах Тэсон близко-близко сел к брату и сказал шёпотом: — Слушай, Тэ, есть дело. Очень важное! Семейное! Тэхён невольно отстранился на несколько сантиметров. Потому что невозможно. Тэс насквозь пропитан запахом Чонгука. Тэхёна и так уже выворачивало наизнанку. Нутро просило сорваться с места и бежать искать по квартире своего истинного. Своего течного истинного омегу. Запах дурманил, прибивал, возбуждал, оглушал. Внутри Тэхён выл раненым зверем от того, что нельзя. То, что он не поднялся и не сорвался на поиски, равносильно тому, как если он собственноручно ломал бы себе кости. — Что за дело? — хмурился Тэхён. — Давай быстро только — опаздываю уже. — У Гука день рождения будет через два месяца. Ну, уже через полтора. Сможешь прилететь? Пожалуйста! Я хочу вас познакомить. Нормально, а не как в прошлый раз. — Не знаю. Ничего не обещаю. И он твой омега. При чём тут я? — Ты — мой брат! Я хочу вначале его с тобой познакомить, потом с мамой. — С мамой… тоже?.. — Да, — довольно произнёс Тэс, — я ему предложение хочу сделать. Ему двадцать пять исполняется, и я подумал: красивой дате — красивый подарок. Для меня важно, чтобы ты был рядом со мной в такой момент. У Тэхёна не было никаких планов или надежд на Чонгука. Но после слов брата всё внутри замерло. А через секунду стало медленно тлеть и превращаться в пепел. Всё стало бесследно исчезать. Как будто сейчас брат произнёс страшный приговор. — Тэ! Пожалуйста… Для меня, правда, важно это… И Гук просил, чтобы я вас познакомил! — Просил?.. А… что он ещё про меня спрашивал? Спрашивал?.. Сердце сжалось. А точнее, словно его только что сжал сам Чонгук в кулак. И так сильно… Хватка невидимого кулака давила настолько сильно, что казалось, будто сердце сейчас лопнет к чёртовой матери. Его истинный спрашивал о нём… Так значит, он понял? Почувствовал?.. — Конечно, спрашивал. Ты же мой брат! Я и сам ему про тебя рассказал. Про детство, про маму. Про дела наши тоже рассказал. Я решил, что не хочу от него никаких секретов и тайн держать. К тому же, сам знаешь, что секреты растворяют абсолютно всё, как кислота. А его я не хочу терять. Вообще знаешь… он перевернул мою жизнь… он… — Да, — Тэхён перебил брата. — Я буду. Заранее пришли дату, время, место. — Спасибо! Я был уверен, что ты прилетишь! Тэхён резко поднялся со словами: — Мне пора, время. — Тэ! — окликнул Тэс. — Слушай, у меня вопрос… немного личный… Тэхён напрягся ещё больше, взгляд стад не просто хмурым, а тяжёлым. Появилось чувство, что брат всё понял. Ведь тело и организм невольно реагировали на запах и присутствие рядом его истинного. Запах Тэхёна усиливался, с каждой минутой становясь громче. Появлялись нотки дыма. — Если ты про мою реакцию… — Да не! — отмахнулся Тэс. — За стенкой течный омежка, конечно, ты будешь как-то реагировать. Вернее не ты, а тело. Я не про это, забей. Я о другом… — О чём ты? Не понимаю. Тэс, быстрее, время. — Короче, я недоальфа какой-то. Гук умирает практически, а я ничего сделать не могу. Я не понимаю, в чём косячу. Чем мне помочь ему? Я и так не отлипаю от него, трахаю нон-стопом. И ничего. — Ты уверен, что мне нужно знать такие подробности? — почти зарычал на брата Тэхён. — Да! Нужно! Потому что мне не у кого спросить больше! — начал заводиться Тэсон, потому что у него была последняя надежда на опыт брата. — Как ты своим помогал? Тэхёну стало невероятно жаль Гука. Ему в эту же секунду захотелось того занежить и укрыть своим запахом и феромонами. Он уверен, что ему сразу стало бы легче. Пришла идея. — Тепло… Пробовал? — В смысле? Тэхён снял с себя кофту, которая сделана из ангоры, протянул брату. — Пусть наденет на себя. Ангора греет лучше всего. Должно стать легче. Моим всегда помогало. Всё, ушёл. Тэхён приобнял брата, затаив дыхание. — Пока! — Тэ быстро вышел. Сбежал. Это самый настоящий побег. Тэсон закрыл дверь на ключ и вернулся в спальню. — Детка… надень кофту. Она из ангоры. Тэхён сказал, что это может помочь… Чонгук резко обернулся, услышав имя истинного. — Ты что, сказал ему про течку?! — Просто надень, пожалуйста. Если поможет, я тебе сотню таких куплю… — Какой же ты придурок, — зашипел Чонгук, но потянулся за кофтой. Как только ткань коснулась тела, а на рецепторах осели первые ноты запаха дождливого леса, эмоциональная взвинченность снизилась. Становилось спокойно и защищено. — Я чай хочу, — уже более спокойно попросил Гук и лёг головой на колени Тэса, который сидел на краю кровати. Следом добавил: — Прости меня, я не хотел рычать. Спасибо, что терпишь меня такого. Сам себя бешу. Тэсон нежно провёл рукой по щеке. Она пахла Тэхёном, потому что они только что обнимались. Чонгука вело от этого аромата, как тогда. Он прикрыл глаза и ластился к руке Тэса — тёрся щекой сильнее. Как же хорошо. Наконец-то хорошо. Внутри наступало умиротворение. А мысль, пришедшая следом, заставила Гука распахнуть глаза. Он понял, что там, за стенкой, только что был Тэхён. И там, наверняка, ещё пахло им. — Идём вместе чай готовить, — сладким и спокойным голосом произнёс омега. — Что, работает кофта что ли? — улыбнулся Тэс. — Кажется, — улыбнулся легонько и Гук. По итогу Чонгук провёл весь день и вечер в кресле, где сидел Тэхён. Естественно, в его кофте. Тэс даже не обращал внимания на это. Он просто безгранично рад, что его омеге хоть что-то помогало.* * * * *
Первые лучи утреннего солнца едва коснулись окон их спальни, а Тэсон уже был на ногах, волнуясь и перепроверяя каждую мелочь своего тщательно спланированного сюрприза для Чонгука. Ведь сегодняшний день должен стать для него незабываемым. В комнату проникал свежий, утренний воздух, а Тэсон с лёгким волнением в сердце подошел к кровати, где Чонгук ещё спал, и нежно поцеловал его в щёку, следом в губы. Чонгук медленно открыл глаза, улыбнулся, увидев лицо Тэсона так близко к своему. — С днем рождения, любовь моя, — тихо прошептал Тэсон, вручая ему конверт. — Что это? — Чонгук улыбнулся искренней улыбкой. — Открой, узнаешь, — сказал Тэс в предвкушении реакции парня. Чонгук, не церемонясь, аккуратно порвал конверт. Внутри нашлись не только билеты на самолёт до эксклюзивного горного курорта, но и тщательно подобранная программа на каждый день их пребывания там, включая частные уроки катания на лыжах и сноуборде, спа-процедуры и романтические ужины при свечах с видом на заснеженные вершины. Чонгук был поражён. Его глаза сверкали от счастья и недоверия к происходящему. — Ты серьёзно?! Всё это для меня?! — его голос дрожал от волнения. — Конечно, детка! Я хочу, чтобы этот день ты запомнил навсегда, — уверенно ответил Тэсон, обнимая его. — Но, погоди… Билета три… Почему? — Потому что с нами полетит ещё и Юнги. Я подумал, что на неделю отдыха нам захочется компания друга. — Неделю?! — Неделю, — Тэсон улыбался, — как раз, хорошенько отдохнём и успеем вернуться домой до твоей течки. — Тэ-эс, — омега обнял своего альфу, — спасибо… Спасибо тебе! Ты исполняешь мои желания! Чонгук притянул к себе Тэсона, утягивая в головокружительный поцелуй. С трудом оторвавшись от любимых губ, тот напомнил о том, что у них рейс через четыре часа и нужно поторопиться. Спустя пару часов, уже в аэропорту, к ним присоединился Юнги, одетый в непринуждённый наряд, который идеально подчеркивал его стиль. — С днем рождения, Гук! — протянул небольшую коробочку с лентой, — готов к приключениям? — его голос звучал весело, добавляя в атмосферу ещё больше радости. — Спасибо, Юнги! Готов! А что там? — Открой и узнаешь, — улыбнулся друг, но его перебил голос, объявляющий регистрацию на их рейс. После долгого перелета они добрались до Дир-Вэлли, эксклюзивного лыжного курорта, расположенном в штате Юта, США. Дир-Вэлли славился своей уединённостью и роскошью, представляя собой зимний рай для элиты, где отдыхали исключительно высокопоставленные чиновники и криминальные авторитеты, создавая атмосферу закрытого и эксклюзивного общества. Окружённый живописными снежными вершинами, курорт является настоящей заснеженной сказкой, ожившей прямо из страниц книги. После заселения в отель курорта Гук остановился у большого панорамного окна в их номере, зачарованный видом на горы. Солнце, играя на снежных склонах, заставляло снег искриться, словно миллионы бриллиантов были рассыпаны по земле. Он пытался запечатлеть эту картину в своей памяти, желая никогда не забыть её красоту. Подошёл Тэсон и нежно обнял его со спины, не нарушая момент восхищения. — Как же тут красиво. Просто невероятно… — пробормотал Гук, не отрывая взгляда от величественного пейзажа. — Да, но ты красивее и желаннее всей этой красоты, — мягко ответил Тэс, целуя его в щёку. — Спасибо, — тихо произнёс Гук, — спасибо за этот подарок и за твоё терпение… За то, что терпишь меня такого… Я… люблю тебя. В глазах Тэсона вспыхнули звёзды — это был третий раз, как Чонгук сказал ему эти слова. За почти год их совместной жизни, это было только третье признание в любви. Первые два раза были в самом начале. В то время как Тэсон говорил об этом каждый день. Его чувства к Чонгуку были настолько глубоки, что весь его мир крутился вокруг него; Чонгук стал его миром — он начинался и заканчивался на нём. По мере того как их отношения развивались, Тэсону всё сильнее требовалась эмоциональная связь, ласка и внимание от Гука. Они словно бы поменялись местами. А Чонгук, в свою очередь, жил своей жизнью, позволяя Тэсону любить его. Конечно, у парня были чувства к мужчине — интерес, симпатия, влечение, благодарность, уважение и желание. Но любовь… едва ли… И он с грустью понимал и признавал то, что Тэсон — это лучшее, что у него может быть. Потому что с истинным ему никогда не быть. Как только Тэсон услышал признание, он ощутил, как его сердце наполнилось неописуемым счастьем и радостью. Любовь и нежность, которые он испытывал к Чонгуку, переполняли его до такой степени, что казалось, будто он задыхается от собственных чувств. Он не мог найти слов, чтобы выразить всю глубину своих переживаний. Его сердце билось так сильно, что он боялся, будто оно может вырваться наружу. — И я тебя люблю. Люблю как не любят, — еле слышно прошептал в ответ, пытаясь передать всю ту любовь, которую чувствовал. — Господи, детка, ты моё самое большое и единственное счастье, — продолжал он, обнимая Чонгука ещё крепче, словно пытаясь передать ему всю эту любовь через прикосновение. В его объятиях Чонгук казался самым драгоценным сокровищем, которое только могло существовать в этом мире. Глаза Тэсона невольно увлажнились слезами счастья и благодарности за то, что он мог чувствовать все это, за то, что у него был Чонгук. Эти слёзы были тихим свидетельством всего того, что происходило в его душе. Нежность и любовь, которыми он был переполнен, казались такими огромными, что словно душили его, но в то же время они были источником самого настоящего счастья. На фоне застывшей красоты снежных вершин и тёплых объятий, Чонгук, словно из глубины своих раздумий, тихо, почти невнятно задал вопрос, даже надеясь, что слова потеряются в пространстве и не достигнут слуха Тэсона: — А Тэхёна не будет?.. Тэсон, не придавая вопросу особого значения, ответил с лёгкостью и улыбкой, которая мелькнула на его губах: — Я звал его. Хотел, чтобы он присоединился к нам, на самом деле. Очень хочу вас познакомить. Нормально познакомить, а не по видеосвязи, как тогда, — он посмеялся, вспоминая тот неловкий момент. — Я хотел, чтобы мы вчетвером провели эту неделю. А он сказал, что у него много дел. Но я ему всё равно прислал, где мы. Может и вырвется, хотя бы на день или два. Знаешь, мне приятно и важно, что тебе интересна моя семья. Я хочу тебя с мамой познакомить… Давай полетим к ней после твоей течки? Может Тэхён ещё сможет. Было бы так здорово провести время семьей. Слова Тэсона, наполненные искренним желанием собрать вместе всех близких, невольно пробудили в Чонгуке чувство горечи и обиды, но не за себя — за Тэсона. Он осознавал, насколько бескорыстна и чиста его любовь к нему и семье. Чонгуку стало стыдно за себя, за то, что он не способен ответить тем же мерилом любви. — Какой план на сегодня? — парень поспешил сменить тему. — Предлагаю сходить поесть, потом погулять. А потом уже и вечер. А завтра с утра после завтрака на лыжи. Или сноуборд. Что хочешь. Как тебе такой план? — Идеально. Надо Юнги только позвонить.* * * * *
Утро встретило солнцем, когда они проходили просторное лобби отеля, направляясь на завтрак. Чонгук вдруг словно потерял равновесие. Запах. Он был уверен, что уловил его — запах своего истинного. «Нет, такого быть не может…», — мелькнуло у него в голове. — Эй, детка, все хорошо? — Тэсон быстро подхватил его за локоть, предотвращая падение. — Ага, просто… нога подвернулась, — соврал Чонгук, пытаясь скрыть волнение. Но когда они повернули за угол и оказались у ресепшена, их взгляды выражали абсолютное изумление. Там, у стойки, стоял Тэхён, заселялся. На лице Юнги было недоумение. В глазах Тэсона читалась радость и благодарность к брату за такой сюрприз. А вот Чонгук… Его взгляд был полон смятения и тоски. Будто перед ним был истинный, но с кем он никогда не сможет быть. Тэхён бросил взгляд на всех троих, но особенно долго остановился на Чонгуке. Едва заметно кивнул. Продолжил заниматься оформлением. Они тут же подошли к нему. Тэсон, не скрывая своих чувств, тепло и крепко обнял Тэхёна, Юнги протянул руку с уважением, а Чонгук еле выдавил: — Привет… Тэсон весело произнёс: — Давай, закидывай свои вещи и спускайся к нам на завтрак! … Тэхён до последнего момента колебался, не желая принять неизбежное. В его сердце бушевала буря эмоций при мысли, что его брат, вскоре возьмёт в мужья того, кто по праву судьбы являлся его истинным. Такая перспектива казалась невыносимой, но сила семейных уз и воспитание, данное их матерью, которая всегда ставила семью превыше всего, заставила Тэхёна пересмотреть свои убеждения. Связь с братом — это то, чему нельзя позволить разрушиться, даже ради такого глубокого чувства, как истинная любовь. Смирившись со своей судьбой, Тэхён принял решение, что истинность не должна стать приговором. Он убедил себя, что можно найти счастье и полноту жизни даже без истинности, научившись ценить те отношения, которые будут. Поэтому, согласившись поддержать брата в его выборе, Тэхён решил приучить себя к запаху Чонгука, который теперь станет неотъемлемой частью жизни брата и, соответственно, как и их семьи. Тэхён надеялся, что чистый морозный воздух поможет ему справиться с этой задачей. Горы, с их спокойствием и свежим воздухом, казались идеальным местом для такого рода «примирения». … Завтрак проходил на удивление расслабленно. Тэсон и Юнги вели лёгкие беседы, а Тэхён списывал своё молчание на усталость после дороги. Чонгук же был полностью поглощён редким выпуском манхвы, подарком от Тэхёна. Он помнил, как Тэсон рассказывал когда-то о том, что хочет сделать Гуку такой сюрприз, но так и не смог его раздобыть. А вот Тэхён запомнил и сделал невозможное. Ему очень хотелось порадовать омегу. Восторг Чонгука был безграничен. Он настолько был в шоке, что все слова застряли у него в горле, он мог только бесконечно повторять «спасибо! спасибо! спасибо!», протягивая руку для рукопожатия. Когда их руки коснулись, то по телу Чонгука пробежала дрожь, словно его ударило током. Стараясь не показать своё волнение, он погрузился в чтение манхвы, но не мог не замечать, как Тэхён время от времени останавливал на нём взгляд. Да, Тэсон и Тэхён были как две капли воды, но для Чонгука они были абсолютно разными. Даже их запахи хоть и были практически идентичные, но в то же время были такие разительно отличающиеся для Чонгука. После завтрака все, кроме Тэхёна, отправились покорять склоны. Чонгук встретился с тренером, чтобы освоить азы катания на сноуборде. Его первый урок превратился в захватывающее приключение среди заснеженных вершин, где каждый спуск открывал невероятные пейзажи, окутанные мягким светом зимнего солнца, отражающегося от бесконечного белоснежного покрова. День прошёл в неустанной активности, где каждый момент был наполнен восторгом и новыми впечатлениями. Чонгук, покорённый красотой места и азартом скорости, не мог скрыть своего восхищения и восторга. Однако, ближе к вечеру, Тэсон неудачно упал, получив серьёзный вывих ноги, что в секунду перечеркнуло всю его активность на ближайшие три-четыре дня. За ужином, когда четверо вновь собрались вместе, Тэхён был удивлён видом хромающего брата. Рассказав историю о падении, Тэсон с сожалением взглянул на Чонгука, признаваясь в том, что испортил всю забаву тому, ведь не сможет составить ему компанию. Но его глаза вдруг заблестели идеей. — Тэ! Покатайся с Чонгуком, научи его. Ты же обожаешь лыжи! А Юнги составить мне компанию в отлёживании задницы на эти пару дней. М? Юнги поддержал: — Отличная идея! Лежать не двигаясь — мой любимый вид спорта. Сопротивляться Тэхёну не пришлось — он обожал зимние виды спорта и прекрасно чувствовал себя на лыжах. — Конечно, если Чонгук хочет, я с удовольствием помогу, — согласился он. Чонгук, испытывая непередаваемое волнение от предстоящего дня, лишь кивнул в ответ. В его сердце зародилась надежда на что-то. Первый день, проведённый вместе на склонах, был действительно похож на то, что Чонгук ученик, а Тэхён — тренер. Их диалоги были только в контексте лыж и спорта. Ни одного дополнительного вопроса или комментария. Но Чонгука и от этого приводило в восторг их общение и нахождение рядом. Внутри всё трепетало, когда Тэхён смотрел в глаза, объясняя какой-то момент. Чонгук просто плыл от этого взгляда. В середине второго дня, Тэхён заметил, что Чонгук устал и предложил сделать перерыв на кофе. Они сидели с горячими напитками и Чонгук сказал: — Паршивый кофе тут на удивление. — Да? — удивился Тэхен. — Да, очевидно зёрна пережарены. И вообще. Один их самых дешёвых сортов. Место типа для «элиты», а кофе — отстой, — хихикнул. — А откуда ты про кофе знаешь? — с интересом спросил Тэхён. — У моей мамы небольшой кофейный магазинчик. Она знает о кофе всё и даже больше. Ну и я от неё. И плюс — работал какое-то время баристой. — А чего не у мамы? — Она мне тоже задала такой вопрос, — улыбнулся парень, — хотел научиться готовить кофе. А вообще, я понял, что хочу свою кофейню… Вот знаешь, где будет разный вкусный кофе. На любой вкус. Даже детское! Тэхён засмеялся: — Детское? — Ну типа детское. Конечно это будет что-то вроде какао, но фишка такая… Я, всё-таки, не зря учился на пиарщика, — улыбнулся парень. А дальше их диалог не утихал ни на минуту. Они уже давно оставили лыжи и просто блуждали по заснеженным склонам и извилистым тропинкам. В воздухе витала лёгкость и беззаботность, а каждый новый разговор только добавлял ощущение близости и взаимопонимания. Им было настолько интересно и весело вдвоём, что они даже не заметили, как прогуляли, не останавливаясь, почти четыре часа. Разговоры были наполнены смехом и эмоциями, и казалось, возвращаться обратно они не хотели ни за что на свете. Когда Тэсон увидел довольные и расслабленные лица Чонгука и Тэхёна, он не мог скрыть облегченный выдох. Значит, они нашли общий язык. Эта мысль наполняла его радостью. На следующий день, проведённый вместе, Чонгук и Тэхён ещё больше сблизились. К концу третьего дня казалось, что они знают уже всё друг о друге. Они даже рассказали самые нелепые и позорные моменты из своей жизни. Но вечером, возвращаясь в отель, атмосфера вдруг изменилась. Чонгук внезапно погрузился в задумчивость, его голос дрогнул, когда он медленно спросил: — Тэхён, ты же понимаешь, что я… что ты… Тэхён не дал ему закончить, перебив: — Да, я знаю. Прекрасно знаю, что ты — омега моего брата. А я — брат твоего альфы. После такого ответа Чонгук словно сдался, его плечи опустились, и он окончательно погрустнел. Вернувшись в отель на ужин, даже Тэсон заметил изменение в настроении и с недоумением спросил, что случилось. Чонгук лишь промямлил о том, что у него что-то не получается и он очень устал за день. Тэхён поддержал его, кивнув, соглашаясь с таким ответом. Но новый день принёс с собой изменения. Время, проведённое с Тэхёном, вновь подарило Чонгуку радость и лёгкость. Они смеялись до слез, когда Чонгук неожиданно завалился в сугроб, выглядев при этом так мило и забавно, что Тэхён не смог удержаться от хохота. Этот момент был так искренен, что Тэхён поспешил достать телефон и сфотографировать того. Чонгук, лежа в пушистом снегу, начал подбрасывать его ладонями в сторону Тэхёна. Вокруг звучал их счастливый смех, который наполнял всё пространство между ними. А затем, гуляя по лесной зоне, Чонгук решил «отомстить» — он стряхнул снег с ветки так быстро и ловко, что Тэхён оказался засыпан снегом, который попал ему в рот, нос и за воротник. — Гук! — рыкнул Тэхён, но его голос звучал скорее забавно, чем грозно. Чонгук не мог остановиться, его хохот заполнял вечерний воздух, создавая вокруг них атмосферу беззаботного веселья и доверия. Его веселило, как Тэхён смешно изворачивался, пытаясь вытряхнуть холодные хлопья из-за воротника. — А вот нечего было смеяться, что я в сугробе отдыхал! Понял?! — в голосе Гука слышалась не столько угроза, сколько игривость. Этот момент стал ещё одним счастливым воспоминанием о проведённом времени вместе. Их влекло друг к другу с невероятной силой. Ночь казалась бесконечной, каждому из них хотелось ускорить время, чтобы вновь встретиться и провести вместе ещё один день. Четвёртый день их отдыха неумолимо заканчивался. Оставалось всего два дня, и Тэхён чувствовал, как его счастливая зимняя сказка превратится в тыкву. Ещё всего лишь два дня и его брат сделает предложение его истинному. После ужина, когда Тэс и Гук ушли в свой номер, Юнги подошел к Тэхёну, сказав: — Идем, покурим. — Тэхён посмотрел на друга, а тот усмехнулся. — Я — активно, а ты — пассивно. Вечер над горным курортом был настолько великолепен, что слова казались бессильными перед его красотой. Заснеженные вершины гор купались в лунном свете, создавая ощущение волшебства и неповторимости момента. Небо было усыпано звёздами, каждая из которых казалась ярче и ближе, чем когда-либо. Мягкий свет фонарей на тропинках курорта добавлял уют и тепло в прохладный вечерний воздух. Всё вокруг было тихо и спокойно. — Какого хера ты творишь? — спросил друг, прикурив. — А что я творю? — А ты не понимаешь? — Нет. — Он же плывёт от тебя. Хотя… ты и сам не лучше. От тебя дымом несёт, как от трёхметрового костра, когда он рядом. Я вообще в шоке, что тебя ещё не придушил Тэс. С его-то вспыльчивостью и ревностью. Слепой счастливец, вот правда… Я, конечно, всё понимаю… Истинность и все дела… Но, Тэ, тормози. Реально. — Я не могу ничего с этим сделать. — Просто собери вещи и вали к себе обратно. Что сложного? — Я не могу! Я физически не могу уехать сейчас, понимаешь?! — Да почему, чёрт тебя дери, ты не можешь? Тэхён, будет беда. И большая. Ты же сам всё понимаешь и прекрасно знаешь брата. Тэс никому его не отдаст. Он свихнулся на нём. — У меня гон скоро… А у него течка. Я ему нужен хотя бы рядом, хотя бы так… И я, правда, физически не могу уехать. Мне проще себе кости сломать, чем свалить, понимаешь?! — Прелестно, блять, — Юнги сделал глубокую затяжку, выдыхая дым в друга. — Думаешь, я не пожалел уже сотни раз, что вообще приехал?!.. И я никого не забираю. — Псих конченый ты! Я не пойду на твои похороны, потому что ты умрёшь, пиздец какой глупой смертью. — Никто не умрёт. Через два дня Тэс сделает ему предложение и всё. Чонгук будет просто мужем моего брата. В любом случае нам нужно будет видеться и когда-то пересекаться. Юнги, не парься, всё под контролем. — Ебать, под каким, — посмеялся друг, выпуская дым, — мой друг — смертник.* * * * *
Утро последнего дня обрушилось на Чонгука с неожиданной жестокостью. Его тело охватили мучительные ощущения, словно его бросили в центр боли и дискомфорта. В попытке облегчить свое состояние, Гук с трудом достал последнюю таблетку блокаторов из баночки, надеясь, что она подарит хоть кратковременное облегчение. — Я не поеду с вами, — голос звучал приглушённо из-под одеяла, словно даже звуки причиняли ему боль. — Ну нет же, детка, это же твой сюрприз! Что мы втроём будем делать без тебя?! — настаивал Тэс, не желая смириться с мыслью о празднике без главного его участника. Гук лишь тяжело вздохнул, понимая, что сопротивление бесполезно. Тем временем Тэхён также проснулся, ощущая себя разбитым. Жар и желание захватили тело. Он набрал Тэсона, сообщив о своём решении пропустить вечер в клубе и, возможно, даже уехать домой. Тэс, слыша от обоих такое практически одновременно, не смог скрыть раздражения: — У одного течка, у другого гон, блять! Вы сговорились что ли?! Я накачаю Гука таблетками, а тебе найду омег. Обтрахайся до вечера, но проведи с нами хотя бы два часа, — Тэсон тяжело выдохнул, — пожалуйста, Тэ… Это самый важный день в моей жизни. Ты мне нужен. Тэхён молчал, раздираемый сомнениями. — Тэхён, пожалуйста. Ты мне нужен! — повторил Тэс, его голос звучал мольбой. — Ладно… Но долго не буду. Ты сделаешь предложение, и я сразу уйду, — с трудом согласился Тэхён, чувствуя, как его сердце сжимается от предстоящего испытания. — Идеальный план! Потому что я сам буду рад как можно раньше затащить Гука обратно в номер, — Тэс довольно рассмеялся, но его слова лишь усилили раздражение Тэхёна. — До вечера, — коротко бросил Тэхён, уже предчувствуя, каким сложным окажется этот вечер. — Пока!* * * * *
Этот закрытый клуб был воплощением роскоши и эксклюзивности. От полированных мраморных полов до изысканно декорированных потолков — каждый элемент дизайна заявлял о великолепии и изысканности. Свет от хрустальных люстр мягко рассеивался по всему помещению, создавая тёплую, приглашающую атмосферу, которая одновременно была наполнена ощущением недоступности. В клубе не было случайных людей. Каждый гость занимал определенное положение в обществе — будь то высокопоставленные чиновники, бизнес-магнаты или криминальные авторитеты. Это было место, где элита могла расслабиться среди своих, где каждый знал свое место и правила игры. Тем не менее, несмотря на внешнюю привлекательность и блеск, в воздухе витала лёгкая напряженность, создаваемая играми власти и доминирования. Несмотря на красивое место, Чонгук был колючкой. Он не очень хорошо себя чувствовал. Его настроение не улучшилось и от компании за соседним столиком. Эти «короли жизни», как они себя воспринимали, вели себя вызывающе и без уважения. Они отдавали приказы официантам с высокомерием и пренебрежением, которые были на грани оскорбления. Манера их общения, переполненная хвастовством и презрением к окружающим, только подчеркивала пропасть между их миром и тем, каким он должен быть на самом деле. Эта атмосфера высокомерия и самодовольства ещё больше бесила Чонгука. — Детка, не будь колючкой. Что ты хочешь? — Тэс приобнял Гука и поцеловал в щёку. — Трахаться, и чтобы ты пристрелил всех за тем столиком. Они меня бесят. Прям бесят! Альфа засмеясля и грубо, пошло поцеловал: — С первым помогу с удовольствием. А со вторым маа-ааленькая сложность, — альфа говорил на ухо сквозь музыку клуба, — это министр культуры нашей страны. Парадокс, да? — Да ладно?! А ведёт себя как скот… — слегка морщился омега. Атмосфера за их столиком наполнялась ожиданием. Ждали Тэхёна. Среди мерцающих огней и негромких разговоров гостей Чонгук остро ощутил прибытие Тэхёна, даже не обернувшись. Аромат, исходивший от альфы, был настолько завораживающим, что Чонгуку казалось, будто воздух вокруг них становится тяжелее, насыщеннее. Тэхён сел за столик, поздоровавшись с каждым. Сердце Гука стало биться в унисон с мыслями о том, что могло бы случиться, если бы они остались наедине. Он фантазировал как, наверняка, было бы фантастически попробовать с ним «69». Чонгук утешал себя мыслью, что это всего лишь игра воображения, природное желание, течка, не стоит краснеть и стыдиться за свои мысли, особенно когда Тэс был рядом и обнимал. Сдерживаясь с огромным трудом, он пытался сохранить спокойствие, но каждый момент, проведённый рядом с Тэхёном, делал это всё сложнее. Запах Тэхёна сносил крышу. Чонгук был уверен на девяносто восемь процентов, что у Тэхёна гон. Но внешне Тэ никак это не показывал, ничего во внешнем виде альфы не говорило о том, что его разрывает желание. Гук не понимал, как такое может быть. Он не выдержал собственной фантазии и резко поднялся. — Я сейчас, — бросил Тэсу и ушёл в уборную. Тэс проглотил первое слово своей речи, которое уже было на языке, и произнёс: — Да, конечно. Умывшись холодной водой и немного остудив жар мыслей, Гук вернулся. Он уже почти подошёл к столику, как вдруг пьяный омега с соседнего столика, который так бесил Гука, резко ударил его в спину. Не специально. Он был настолько пьян, что не удержался на ногах. Но это совершенно не интересовало Тэсона. Он за секунду подлетел и с одного мощного удара отправил в нокаут того омегу. В защиту лежащего на полу, бросились другие альфы этой компании. За долю секунды к Тэсону пришло понимание, что сейчас произошло и что сейчас будет. Он быстро попросил Тэхёна: — Спрячь Гука! Найдемся! И Тэ, я тебе доверяю. Брат уверенно кивнул. Каждый их них понял, о чём сейчас шла речь. Тэс с лёгкостью расправился с первым нападающим. Юнги бросился на помощь Тэсу, а Тэхён крепко взял Гука за руку и быстро вывел его из клуба под всю суету. У Гука шок, страх, непонимание, волнение. — Тэ! надо вернуться! — он тряс Тэхёна за руку. — Им нужно помочь! Тэхён быстро нёсся на машине. — Тэхён! Куда мы едем?! — Я живу в Солт Лэйк Сити, до моего дома примерно полтора часа отсюда, чуть меньше. — Мы едем к тебе?! — Ко мне нельзя. Там нас могут найти. Мы едем в другое безопасное место. — Куда? — В место, о котором никто не знает. Даже Тэсон с Юнги. — Что за бред вообще?! Что это вообще было?! Зачем нам прятаться?! Ну подрались… Все помахались бы и всё. — Нет, Гук. Это не те люди, которые просто «махаются». И неизвестно, кого Тэс вырубил. — Я не понимаю… — И не надо пока тебе это понимать… — задумчиво и тихо произнёс Тэхён. Его лицо выражало так много всего, но лучше всего Гук мог распознать готовность защитить любой ценой. Взгляд острый, сфокусированный. Но в тоже время наполненный заботой. Ехали всю дорогу практически в тишине. Когда Тэхён остановил машину, Чонгук подумал, что они уже приехали, но это оказалось не так. Тэ вызвал такси, и они ехали ещё минут двадцать. Время, казалось, замедлило свой ход, пока они ехали, пересекая районы, где роскошные виллы соседствовали с милыми домиками, скромными, но излучающими тепло и уют. Этот район хранил в себе особенную атмосферу тепла и приветливости. Расплатившись с водителем, Тэхён лёгким жестом указывает на дом, который казался островком спокойствия и уединения среди остальных. Этот двухэтажный домик, скромный по своим размерам, но наполненный теплом и уютом, словно обещал покой. Чонгук, переступив порог дома, сразу почувствовал тонкую нить связи, невидимую, но осязаемую, которая привязывала его к этому месту. Запах, едва уловимый, но неповторимый. Запах, который он мог бы узнать из тысячи или даже из миллиона, мягко окутал его. Этот аромат, хоть и поблекший от времени, нёс в себе напоминание о том, что каждый уголок этого дома хранил воспоминания о своём хозяине. — Добро пожаловать… — Мы тут надолго? — Не знаю. Будем ждать Тэса или Юнги. Но дня три-четыре точно. — Бред какой-то… Что за фантомные опасности… Просто драка пьяных. — И прекрасно, что ты это так всё видишь. Хочешь есть? Голоден? Этот вопрос заставил вспомнить, что Гук только завтракал. — Да… Тэхён стал просматривать шкафчики. — Рамён… пойдёт? — Где ты нашёл наш в США? — улыбнулся Чонгук. — Места надо знать, — с такой же улыбкой ответил Тэхён. — Это типа твоего бункера? — Чонгук осмотрелся. — Что-то вроде того. — Тэхён поставил чайник. — А почему о нём не знают Тэс с Юнги? — Потому что в этом случае оно уже было бы небезопасным. — Логично… Доев рамён и немного успокоившись, Чонгук снова начал чувствовать болезненные спазмы. Адреналин, который выработался в большом количестве пару часов назад, уже начал отпускать, перестал гасить болевые ощущения течки. — Понимаю, что вопрос к тебе глупый, но может… у тебя есть блокаторы? — Чонгук слегка стушевался. — Нет. Но есть просто обезболивающие. Подойдёт? Гук хмурился, отвечая: — Нет, будет ещё хуже… — Как это? — удивился Тэхён. — Глупый альфа, — вздохнул омега, — если боль уйдёт, то останется только… — хмурится, — короче… нет так нет. Покажи мне мою комнату. — Хочешь, можешь быть на первом этаже, хочешь — на втором. — На втором. — Хорошо, выбирай любую комнату. Тогда я буду на первом. Если будет что-то нужно, говори. Но, я думаю, что нам лучше не пересекать… Поэтому чувствуй себя как дома и делай всё, что тебе нужно. Чонгук кивнул. — Я пойду тогда… к себе… Тэ тоже кивнул. — Спокойной ночи, Чонгук. — Спасибо и спокойной. … Прошло примерно три часа, как они разошлись по комнатам. Тэхён ворочался; сна, естественно, ни в одном глазу. Две мысли сейчас по очереди ворочаются в сознании: первое — тревога за брата с Юнги и второе — ему казалось, что уже весь дом пропах течным Чонгуком. Невыносимо. Казалось, что желание медленно разрывает всего по волокнам. Тело горело и просило. Требовало. И в этот момент Тэхён понял, что Чонгуку ещё хуже. У того ещё и боли. Он решил, что сможет немного облегчить состояние омеги, если окутает своим запахом и присутствием. Поднялся. В тишине комнаты, где каждый шорох казался громким, омега боролся с невыносимым состоянием, которое обещало только одиночество и муки. Состояние обострилось рядом с его истинным альфой, ещё к тому же, который в гоне. Вопреки здравому смыслу Тэхён постучался в комнату и зашёл. Как только он посмотрел на кровать, то увидел, как омега лежал, завёрнутый в кофту альфы, которую взял из шкафа. Подрагивал, лёжа, сжавшись в комочек. Тэхён присел на край кровати. — Гук, не спишь ещё? — тихонько обратился Тэ. — Нет, — едва слышно ответил тот. — Я могу немного помочь. Я про феромоны, запах… — Правда?.. — с надеждой в голосе, даже с неверием Чонгук обернулся к альфе. Тэхён смотрел несколько секунд на него, потом забрался на кровать и спиной опёрся на изголовье. Широков развёл ноги, взял Гука, усадил его между них. Обнял со спины. Руки Гука в руках Тэхёна. Это всё так странно для обоих, но так приятно и правильно на эмоциональном уровне, не просто на телесном. Бережно обнимая, Тэхён делился своими феромонами, нежно окутывая своим запахом, как тёплым одеялом в холодную ночь. Блаженство от прикосновений стало медленно растекаться по телам обоих. Омега отреагировал мгновенно, он немного развернулся и его руки крепко обвились вокруг альфы, а губы прильнули к шее. К месту, где запах был наиболее концентрированным. Лихорадочно, с отчаянием и надеждой, омега водил носом и губами по коже альфы, пытаясь впитать в себя аромат — аромат безопасности, дома, принадлежности. Этот жест был даже более интимным, чем секс. Он был наполнен взаимной потребностью. Не было слов. Было только дыхание и жар тел, стирающее границы между ними. Альфа чувствовал, как каждый выдох омеги приносил ему больше уверенности в своём решении — он будет защищать, заботиться и… любить, независимо от обстоятельств. — Я твой, — тихо шептал Гук, прижимаясь крепче носом и губами к шее, — ты же знаешь, что я — твой… навсегда. Для Тэхёна каждое касание губ истинного к коже было пыткой огнём. А желание омеги было как приказ, который невозможно игнорировать. Желание ответить кипело и бурлило внутри, но Тэхён ещё сопротивлялся ему. Ещё были остатки сил бороться с самим собой и собственным нутром. Внешне Тэхён казался просто сконцентрированным и слегка напряжённым. Чонгук не понимал почему так, ведь он был уверен, что они — истинные. Но на самом деле, каждая его мышца, каждое сухожилие выкручивало от желания. Как будто каждая клетка его тела была максимально наполнена похотью и желанием, которое разрывало. Из последних сил Тэхён сдерживался, чтобы не кончить от касаний губ по шее, от запаха его течного истинного. Всё его естество и нутро кричало о том, что он должен сдаться омеге. Потому что то, что пытался сделать Тэхён — противоестественно закону мироздания. Он старался идти против природы. Старался идти против их истинности. Так глупо и наивно. Когда рука омеги забралась под джемпер, касаясь кожи с нежностью и отчаянием, альфа почувствовал, как его баррикады начали рушиться. Рука была горячей, а прикосновения — умоляющими и даже требующими. Губы Чонгука стали смелее прикасаясь к коже. Иногда он покусывал место, где находилась железа, и это вызывало в альфе мощный всплеск желания. Эти моменты, когда омега старался получить ещё больше запаха альфы, были невыносимыми, и в то же время невероятно сладостными. Эти укусы были больше, чем физическое желание — это было глубокое, первобытное стремление к слиянию, которое казалось неизбежным. Тэхён чувствовал, как каждое прикосновение и след губ теперь остаётся навсегда на его теле. С каждой секундой он всё больше осознавал, что его сила воли слабеет отчаянно быстро. В этой борьбе между долгом и желанием, между разумом и сердцем, альфа разрывался. — Тэхён… — горячо, даже обжигающе выдохнул в шею Чонгук, — пожалуйста… умоляю… — скулил омега, потираясь о пах альфы. Голос дрожал от желания и боли, которые пожирали его. И это настолько ощутимо, что кажется, воздух вокруг наэлектризован их силой. Тэхён ощутил, как его собственный гон добавил масла в огонь этой внутренней борьбы. Внутри него настоящая война: его природа, мощная и непреклонная, сталкивалась со здравым смыслом, который кричал о необходимости сдержаться. Эта борьба заставляла сердце биться быстрее, кровь бурлить в жилах. Руки Тэхёна нырнули под одежду, и он крепче сжал своего истинного. Громко вдохнул сладковатый аромат и это доставило невероятное удовольствие. Омега постанывал от этого простого действия. Его тело содрогнулось от желания и болевых спазмов. Он вгрызся зубами в шею, где находилась железа, едва не прокусывая кожу — это не просто физическая нужда, это крик души, требующий своего истинного незамедлительно. — Хочешь мне метку поставить? — нежно с улыбкой прошептал альфа. — Просто хочу… Хочу своего истинного прямо сейчас, — не открывая глаз, ответил омега. Мольбы продолжились в виде зализывающих губ и языка по коже… Прикосновения рук стали более настойчивыми и смелыми. Короткие ногти царапали кожу в нетерпении. Чонгук завалил Тэхёна вбок и сильно прижался всем телом. Смотрел в глаза. Ему страшно от возможных последствий, но то, что внутри, это всё гораздо сильнее. Это даже сильнее страха. — Тэ, я хочу тебя. Умираю, как хочу… — Ты уверен?.. — Уверен. И никогда не буду жалеть об этом. — Ты доверяешь мне? — Что за глупый вопрос? — посмеялся Гук. Тэхён смотрел в бесконечно любимое лицо. А в следующее мгновение поцеловал. Губы омеги ласково смяли в поцелуе губы альфы. Тэхён ещё немного сомневался. Он отдавал себе отчёт в том, что будет после. Но спустя несколько настойчивых движений языка Гука во рту, он полностью отдался чувствам. Губы терзали губы, никак не насыщаясь вкусом друг друга. Одежда рвалась в клочья друг на друге, с резким треском. Омега дрожал в сильных руках альфы, охваченный нежностью и страстью, которые его накрыли. Он обнимал с безумной силой. Старался прижаться всем телом, чтобы не осталось ни миллиметра пространства между ними. Ему казалось, что он тут же умрёт, если их страстные и горячие ласки прекратятся. Тэхён уложил на спину податливое и разгоряченное тело на середину кровати. Гук согнул ноги в коленях, и обвил ими мужчину, подался слегка вперёд. Стонал гортанно, когда альфа тут же вошёл без предупреждения и прелюдий. Этот момент разорвал сознание. Обоим. Тэхён быстро и жадно двигался, но не сводил взгляда с омеги. Контролировал, чтобы не сорваться и не причинить боль. Сейчас он видел только неимоверное блаженство и удовольствие на красивом лице, поэтому разрешал себе двигаться ещё быстрее и грубее. Ненасытный зверь, который до этого момента находился запертым, был только что освобожден. Тела обоих охватил жар, а наслаждение поглощает сознание полностью, которое ни один из них ещё не испытывал никогда и ни с кем. Они отдавались друг другу без остатка. Гук крепко сжал одной рукой простынь в кулаке, а второй жадно водил по груди и животу альфы. Обоим хорошо настолько, что темнело в глазах. Связь с реальностью уже давно потеряна и нет никакого желания туда возвращаться. Чонгук чувствовал, как его тело словно пронизывали лёгкие импульсы тока. Это заставляло стонать ещё громче, закрывая глаза. С каждой секундой дышать становилось тяжелее. Лёгкие отказывали. Выключались вслед за сознанием от ощущений, которые разрывали на части. Тэхён входил ритмично и быстро на всю длину, до громких шлепков. Чонгук елозил по кровати, не открывая глаз. — Тэ… я… ммм… — наслаждение, которое сейчас в нём, не давало сказать и слова. Альфа крепко взял омегу за запястья и завёл руки над головой, сильно прижимая к кровати. Навалился всем телом, срываясь на ритм, который лишал рассудка. Абсолютно бешеная страсть и скорость. Омега только приподнимал слегка голову, буквально на несколько сантиметров от кровати и прошептал: — Люблю тебя, — кончил, тихо постанывая, потому что голос уже совершенно осип. Тэхён остановился на несколько секунд, отпустил руки Гука, поцеловал ласково в губы. А потом продолжил снова входить в прежнем ритме. Чонгук обнимал своего истинного то за шею, то за сильные руки, то за талию. Альфа горел, пылал. И эти прикосновения Гука к горячему телу погружали в экстаз. Он чувствует, что приближался второй оргазм. — Тэ… Боже… — омега захлебывался словами и ощущениями, — не останавливайся, у-умо-оляю. — Он громко стонал, срываясь на громкий хрип. Тэхён подложил одну руку под голову омеге, а второй упёрся около его головы. Кончили одновременно. Едва отдышавшись, он снова ласково поцеловал в губы. Поцелуи короткие, но невероятно нежные. То, что сейчас произошло, абсолютно ни с чем несравнимо для обоих. Чистое удовольствие. Абсолют наслаждения. — У тебя гон, да? — спросил Гук. — Да, — тяжело, но довольно выдохнул альфа, ложась на спину рядом. — Мне жопа? — довольно улыбнулся Чонгук, не спеша открывать глаза. Тэхён лишь улыбнулся и притянул его к себе, чтобы снова поцеловать самые желанные губы. Гук медленно пришёл в себя после самых ярких оргазмов в его жизни. — У меня так впервые… Я никогда не кончал дважды. И без рук. Это… просто вау! У меня перед глазами как будто целая Вселенная была! Я даже не подозревал, что так вообще можно и что так бывает! Тэхён довольно улыбался, прижимая парня крепче. — У меня тоже, Гуки. Никогда и ни с кем. Уверен, что и не будет. Они просто лежали молча какое-то время, отдыхая. Гук снова уткнулся в шею и жадно вдохнул запах альфы, который немного изменился. — Ты пахнешь сейчас не свежим дождливым лесом, как обычно… — парень оседлал альфу, опёрся руками на крепкую грудь, рассматривал секунд пять, снова припал к шее, водя по ней носом, — ты пахнешь мокрой древесиной, дымом и горячей кожей… или замшей… не могу понять… Гук чувствовал, как Тэхён медленно ввёл в него два пальца, блаженно улыбаясь. — Как ты? Боль прошла? — Почти да. Просто немного тянет, — он медленно насаживался на пальцы сам, неторопливо двигаясь, прогибаясь в спине, создавая большую амплитуду движения. — Добавь ещё один, — попросил омега, облизывая и покусывая сосок. Каждый видел на лице своего истинного блаженство и новое желание, которое с каждой секундой набирало обороты. Тэхён крепко обхватил за шею Гука и жёстко, мокро поцеловал. В отличие от Чонгука, он не закрыл сейчас глаза и видел, как дрожат его ресницы от трепета и наслаждения. Он обхватил Гука словно пушинку и пересадил с себя на кровать. Поднялся и сразу опустился у кровати на колени. — Иди сюда, — произнёс тихо, с хрипотцой, но это всё равно звучало как приказ. Чонгук принял этот приказ и понял, что сейчас будет. В предвкушении встал на колени у края, обхватил подушку руками и лёг на неё грудью. Губы и язык альфы доставляли удовольствие не меньше, чем пальцы или член. Ноги омеги периодически разъезжались, трясясь от удовольствия, которое дарил Тэхён. Это невыносимо. В какой-то момент Гуку даже показалось, что он хочет всё прекратить, потому что такого наслаждения сердцу не вынести. Разлетится на кусочки абсолютно точно. В этот момент Тэхён поднялся на ноги и резко вошёл. Под закрытыми веками Чонгука снова вспыхнули новые галактики. Тэхён брал сильно и жёстко, но всё равно ему приходилось сдерживать себя. Гук словно бы чувствовал это, и просил в бреду пьяного удовольствия между толчками: — Не… сдер-живайся… от-пусти своего… волка. Именно это… мне… нужно… сейчас. Тэхён немного замедлился, как будто принимал решение, насколько эта идея возможна в принципе. — Ну же! Альфа! — рычал Гук. — Дай то, что мне нужно! Последнее сомнение только что исчезло. Омега только что его разломал в щепки своим осипшим от стонов голосом. Тэхён рывком приподнял и выпрямил Гука на постели, оставляя его стоять на коленях, прижал вплотную к себе. Разгорячённая и влажная кожа от пота поблескивала в ночном свете и это добавляло магии всему, что сейчас происходило между двумя истинными. Альфа держал одной рукой, крепко обхватив за горло, придушивая, а второй — по животу. Входил с сумасшедшей скоростью и страстью. Омега цеплялся обеими ладонями в крепкую руку, которая на горле. Хрипел и царапался. Но Тэхён держал мёртвой хваткой. Продолжал неистово двигаться в парне. На секунду в сознании омеги смешались страх и удовольствие, животный ужас и желание согласиться абсолютно на всё, что предлагал и делал его истинный. — Давай же! — снова приказал хрипом альфа. Сразу после приказа он прикусил шею омеги сзади. Безумно хотелось оставить метку, но нельзя. Даже в этой агонии страсти Тэхён себя контролировал. Контролировал, чтобы не навредить истинному. Спустя несколько сильных толчков он почувствовал, как Чонгука пробило сильным оргазмом. Всё тело трясло, а ногти впились до крови в кожу альфы на руке. Он хрипел утробным стоном, сильно жмуря глаза. Тэхён тут же разжал руку на горле и кончил сам. Аккуратно ослабил свои объятия и позволил Гуку мягко обрушиться на кровать. У Чонгука нет сил открыть глаза. Нет сил даже дышать. Он сейчас в каком-то своём мире. Он сейчас настолько в себе, что даже не понимает, где Тэхён, и в каком он состоянии. Чувство, что принял какой-то сильный наркотик и его накрыло так, что от сознания ничего не осталось. Оно вдребезги, разбито в миллионы и миллионы осколков. А сам он в кайфе, в блаженстве, в эйфории. Он словно бы разлетелся сам на сотни маленьких частичек и медленно-медленно собирается сейчас обратно. Есть силы только блаженно и устало улыбаться. Он с трудом поднял веки, которые слиплись от выступивших слёз удовольствия и увидел, что его альфа сам не в силах на что-либо. Тэхён лежал рядом, закинув руку на Гука, тоже не двигаясь, тяжело дыша. Он устало смотрел на Чонгука. Спустя несколько мгновений безумно нежно начинал покрывать плечо мягкими поцелуями. — Всё в порядке? — обессиленным шёпотом спросил Тэхён. — Это… У меня нет сил говорить, и слов нет таких вообще… — улыбнулся уголками губ омега, — но мне бесконечно хорошо. Ты как будто показал мне другой мир… — Целый другой мир? — Да… Там так красиво… Божественно красиво и хорошо. Тэхён довольно улыбнулся и ласково погладил парня по слипшимся от пота волосам, шепча: — Я люблю тебя, мой истинный Чонгуки. Всегда буду любить. Всегда и несмотря ни на что. — Люблю тебя, — прошептал с лёгкой улыбкой в ответ Гук, проваливаясь в сон.