Контракт с Шинигами (18+)

— Их звали Кира Узумаки и Кота Узумаки. Они были братом и сестрой. Мои двоюродные братья из какой-то части моей семьи, которую я помню. Они любили друг друга, гораздо больше, чем должны любить брат и сестра. Они скрывали свои отношения, и когда я узнал об этом, они попросили меня тоже держать их в секрете. Я поддерживала их отношения. Я не знала, почему они скрывали свои отношения, но позже узнала. Их мать была категорически против инцеста. У них обоих был общий, но разный отец, поэтому они были скорее сводными братом и сестрой. В любом случае, когда она узнала об этом, она отреклась от них, заявив, что то, что они сделали, было аморальной несправедливостью по отношению ко всему. Кира и Кота были огорчены тем, что их мать могла так сказать. Я пыталась утешить их, как могла, но они всегда впадали в какую-то депрессию. Конечно, они всегда выходили из нее, но казалось, что после этого они отдалялись друг от друга. После этого они не могли выносить друг друга. Они перестали любить друг друга, перестали разговаривать и просто больше не появлялись вместе. Примерно в это же время я поняла, что Кира беременна, но Кота не хотел заботиться о ней, несмотря ни на что. Я говорила ему, что он должен, но он редко это делал, поэтому Кира занималась этим сама. Их ребенок родился идеальным, как и любой другой ребенок. Что-то в роду Узумаки делает так, что с нашими детьми не случается никаких уродств. Кира стала ненавидеть Коту, и они больше не воспринимали друг друга как семью. Наруто, я не хочу этого для нас с тобой, - закончила Кушина, сделав небольшой вдох, и Наруто позволил всему этому впитаться. Он никогда раньше не слышал о подобной истории. Это немного разозлило его. — И ты думаешь, что именно это с нами и произойдет? Думаешь, я стану ненавидеть тебя и больше не буду видеть в тебе семью? - спросил Наруто, и Кушина медленно кивнула. Тогда Наруто сделал неожиданное... он рассмеялся. Блондин упал на землю и держался за живот, пока смеялся. Кушина смотрела, как ее сын смеется. По какой-то причине это слегка раздражало ее, и прежде чем она успела накричать на сына, Наруто перестал смеяться и поднял руки в защиту. — Прости, Каа-чан, я не хотел смеяться. Я смеюсь не над историей, а над тем, что мне показалось, что тебе просто не нравится быть рядом со мной, вот и все, - сказал Наруто, и Кушина, казалось, смутилась еще больше. — С чего бы мне не нравилось быть рядом с тобой, сочи? Мне всегда это нравилось, - ответила Кушина, и Наруто сел обратно. — Ну, мы избегали друг друга те три дня перед миссией, и ты... съехала из спальни, - сказал Наруто, а Кушина медленно покраснела. —О, это... ну, это было... ух ты... как неловко, даттебане, - усмехнулась Кушина, потирая затылок. Наруто тоже усмехнулся, поднимаясь на ноги. — Ну, в любом случае, Каа-сан. Ни со мной, ни с тобой этого не случится, - сказал Наруто, и Кушина подняла бровь. Вот и пропала его беспочвенная уверенность. Не то чтобы она была такой же, но сейчас это было не важно. — О? И почему ты так уверен? - спросила она, и Наруто приложил палец к подбородку. Он задумался на секунду, а затем снова повернулся к матери. — Ты думаешь, что я снова использую какую-то необоснованную уверенность, не так ли? - спросил он, и Кушина расширила глаза, прежде чем перевести взгляд на Наруто, чтобы избежать его догадки. — Ладно, Каа-чан, если бы я любил тебя, а ты любила меня. Как ты думаешь, мы бы потерпели неудачу? - спросил Наруто, и Кушина затруднилась с ответом, точнее, она не была уверена. — Ну, я не уверена. Ты думаешь, мы бы провалились? - спросила Кушина, и Наруто покачал головой. Он только что заинтересовал свою мать возможными аспектами чего-то подобного. — Нет, не думаю. Я не могу сказать почему, Каа-чан. Просто знай, что я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Я серьезно. Ты - лучшее, что когда-либо случалось со мной, - воскликнул Наруто, и Кушина почувствовала, как ее сердце заколотилось. Кушина поднялась на ноги и пошла за Наруто, пока блондин резко не остановился. —В чем дело? - спросила Кушина, и Наруто покачал головой. — Ничего страшного, Каа-чан. Просто я рад, что ты рассказала мне эту историю, - сказал Наруто, и Кушина задумалась, что он имел в виду. Наруто повернулся лицом к матери и немного напугал ее. Он быстро сократил расстояние между ними, но вместо поцелуя, как ожидала Кушина, Наруто обнял ее. Он нежно обхватил мать и вздохнул. — Каа-чан, я не могу сказать тебе, как это может произойти. Я не знаю всего, но я знаю, что люблю тебя. Повторяю, я сделаю для тебя все. Ты дашь мне шанс? - спросил Наруто, заставив Кьюби ухмыльнуться внутри его демонического царства. —Уже хорошо. Пожалуйста, поцелуй это чертово отродье. Это дурацкая затея. Иди, набирай, - мысленно сказал Кьюби, а Кушина продолжала слегка улыбаться. — Я должна остановиться. Я не должна этого делать. Он мой сын, а я его мать. Мы разрушим наши отношения, - мысленно сказала Кушина, но ее мысли не успели оформиться, как она обхватила сына руками. — Блин, сочи, ты все усложняешь. Я пытаюсь восстановить наши отношения между матерью и сыном, а ты пытаешься разрушить их, даттебане, - сказала Кушина, слегка смеясь, и Наруто улыбнулся. — Я всегда буду твоим сыном, Каа-чан. Я просто хотел бы быть чем-то большим, - сказал Наруто, и Кушина улыбнулась. Она улыбнулась его словам. Она улыбнулась его уверенности, улыбнулась его энтузиазму. — Так ты действительно не против быть со своей матерью? - спросила Кушина, прекращая объятия и глядя на землю. Наруто наблюдал за ее нервной реакцией. Это сделало ее еще более милой, чем раньше, и он задался вопросом, возможно ли это. Наруто улыбнулся, обхватив ее щеку и прижав ее лицо к своему. — Если ты о чем-то и думала, так это о том, что ты не была со мной, - сказал Наруто, и Кушина снова покраснела. Она видела лицо Наруто, отраженное луной, и его глаза, увеличенные луной. Кушина прикусила губу, прежде чем тяжело вздохнуть. — Я все еще думаю, что это неправильно, сочи, и мне потребуется время, чтобы привыкнуть ко всему происходящему, но ты был так мил со мной, и мне больше не на что жаловаться. Сочи, если ты меня любишь, то, как и раньше, поцелуй меня, - сказала Кушина, и Наруто расширил глаза, а Кушина закрыла свои. Она улыбнулась и встала на цыпочки, так как Наруто был немного выше ее. Наруто сглотнул, почувствовав, как у него отлегло от сердца. Кушина улыбнулась, когда Наруто опустил голову. Он нервничал, даже больше чем нервничал. Он не знал, почему, но ему было все равно. Наруто прикоснулся к щекам матери и нежно поцеловал ее, но теперь все было по-другому. Не было ни сопротивления, ни колебаний, ни смешанных чувств. Все было одинаково. Кушина поцеловала Наруто в ответ, и они углубили свою связь. Наруто обхватил руками талию матери, а Кушина обвила его шею. Кьюуби выкрикивал приятные слова и говорил, что теперь он все видел. Кушина вздрогнула под губами сына. Она уже не стеснялась целовать его в ответ. Она любила своего сына, а он любил ее. Наруто легко овладел ее губами, и, как и в прошлый раз, его язык умолял принять его, но на этот раз не было ни сопротивления, ни ожидания. Кушина быстро открыла рот, и оба обхватили друг друга в более страстном поцелуе. Кушина никогда в жизни не чувствовала себя такой горячей. Она целовала своего сына, ее руки блуждали по его фигуре, и она наслаждалась этим. Наруто и Кушина спотыкались на полях, и вскоре потеряли равновесие, и Кушина оказалась сверху на Наруто, а ее волосы превратились в шатер, чтобы скрыть их от посторонних глаз. Оба хихикали друг над другом, их лица раскраснелись от поцелуев. Наруто поднял руку и погладил мягкую кожу своей матери, а Кушина положила руку на его руку. — Я люблю тебя, Каа-чан, - смущенно сказал Наруто, и Кушина улыбнулась. Наруто почувствовал что-то мокрое на своих щеках и заметил, что Кушина плачет. — Что? Почему я плачу, даттебане? - спросила Кушина, прижавшись лбом к лицу сына. — Я люблю тебя, сочи. Больше, чем ты когда-либо узнаешь. А теперь, прежде чем мы вернемся в нашу группу, поцелуй меня еще раз, - сказала она, и Наруто улыбнулся, но на секунду остановился.