Краткое пособие: "Как стать наложником"

Дельфуза после всей своей незамысловатой уборки покинула покои юноши, но заверила, что вернётся через полчаса, чтобы сопроводить Дэриана в хамам и подготовить его к сегодняшнему «празднеству» - называть вещи своими именами Дару очень уж не хотелось. Что ж, сейчас впору бы начать подготавливаться к побегу, но и делать-то для этого было почти нечего. Вся подготовка должна была начаться в банях. И сейчас можно было только поразмышлять о том, как сделать всё без единой заминки. Вся гениальность плана Дара состояла в использовании пыльцы Мариллы. Ею юноша хотел натереть шею, чтобы любой прикоснувшийся к его шее демон сразу же засыпал богатырским сном. После этого нужно было аккуратно выбраться из покоев Шаха, дойти до «трофейного зала», - желательно, по пути захватив золотую табличку, – вытащить из покоев Мадлен и наконец-то сбежать из дворца. Ну, а дальше дело за малым: старик Закир обещал оставить в городе своего демона, нужно было только найти его. И всё! «Finita la commedia!» - как изредка говаривала Селена. Правда, чтобы устроить всё это – нужно ещё постараться. И постараться не слабо. Дэриан поджал под себя ноги, поудобнее устраиваясь на кушетке, и устремил взгляд на окно. Солнце блистало на небосводе, освещая пустыню своим прекрасным золотым светом. Огромные барханы – настоящие песочные горы – возвышались где-то вдалеке, тянулись до самой линии горизонта, где постепенно сливались с голубизной неба. Кое-где виднелись небольшие чёрные точки – словно мелкие стайки муравьёв бежали по жарким пескам бедуины и одинокие странники, отбившиеся от своей группы. Величественные стены возвышались над золотыми песками, отбрасывая на улицы Амзамута громадные тени. Своими прекрасными витражными стёклами блистали на солнце дворцы и башенки, украшенные самыми разными гравюрам и лепнинами, свойственными столь броскому южному стилю. Чуть менее ярко сияли небольшие стеклянные оконца в маленьких домах из белого камня, в которых разместились менее зажиточные жители города. Улицы и переулки Амзамута были полны народа. По ним сновали и одинокие горожане, и процессии богатых купцов, и группки отдыхающих стражей, и богато украшенные повозки зажиточных южан, и пёстро одетые торговцы. Все эти демоны сливались в какое-то одно разноцветное полотно – красочный платок, расстелившийся по тёмной брусчатке опрятных улочек. Амзамут был одновременно так схож и так различен с Вирмой – такой прохладной и тёмной, такой громкой и красочной. Вирма была столь же разномастной, но при том такой… спокойной? Её лёгкая полутьма и прохлада, свойственные северо-западным регионам, даровали безмятежность и эфемерное чувство свободы. Вирма – сама по себе город свободы; она – не величественный Амзамут, скованный огромными стенами и магическими куполами. Раздался протяжный скрип несчастной двери, что на петлях держалась, кажется, лишь на честном слове. В комнату вошли Дельфуза и Рухия, одетые в тёмные платья и широкие бирюзовые шали. - Нам уже пора, Господин, - прошептала Дельфуза, своим привычным беспристрастным голосом. - Собирайтесь! – воскликнула Рухия, лучезарно улыбаясь. – Всего через пару часов Вы отправитесь в покои юного Шаха. Даже тёмные одежды не могли прикрыть всей яркости младшей Калфа. Она сама будто бы сияла, и свет этот просачивался даже сквозь ворох тёмно-зелёных платьев, смотрящихся на Рухии столь непривычно и необычно. Женщина едва ли не подпрыгивала на месте, почему-то радуясь чужому «счастью» больше, чем сам «счастливец». Дэриан коротко фыркнул, поводил ушами и мотнул хвостом, словно недовольный кот. Но оставаться на месте юноша не стал: он всё-таки поднялся с кушетки, достал из-под неё припрятанную сумку, приподнялся и подошёл к женщинам ленивой походкой – так, будто не ему через каких-то пару часов нужно будет отправляться в покои Шаха с довольно ясной целью. Дверь вновь издала свою печальную протяжную песнь, и вот вся незамысловатая профессия двинулась в сторону бань. Впереди царственно и величаво вышагивали Дельфуза и Рухия, в середине шествовал Дар, ну а замыкали небольшое шествие семенящие Сафира и Гария, которые присоединились к ним уже на выходе из покоев. Мраморный пол под ногами сменялся то неровными каменными кирпичиками, то гранитными плитами, то вновь возвращался в гладкий мрамор. Неизменным оставалось одно: он как-то слишком уж неприятно холодил босые ступни. Тяжёлые шаги эхом отражались от стен и набатом отдавали в ушах. Редкие отблески света – столь непривычные во тьме неприметных коридоров – слепили глаза и бликами оседали на иссиня-чёрных локонах. Кажется, именно так люди чувствуют себя перед восхождением на плаху? Дэриан тряхнул головой, стараясь отогнать непрошенные мысли. Он лениво оглянул своих сопровождающих – одетых в тёмно-зелёные длинные платья простого кроя и широкие расшитые шали, убранные бахромой и кружевами. Эти наряды хоть и не блистали броскостью, но явно были выполнены из дорогих и качественных тканей. Головы женщин украшали аккуратные золотистые шапочки и бирюзовые платки, которые скрывали волосы и длинные закрученные рога. Калфа вышагивали ровным строем, ступая грузно и громко. Они держали спину ровно и как-то слишком уж высоко задирали головы. Нерасторопные служки и редко встречающиеся стражи замирали перед немой процессией, продвигающейся по тёмным маленьким коридорчикам и в почтении склоняли головы, любопытным взором оглядывая Дара – юношу, который смог заинтересовать самого сильного воина пустыни Шаомерит едва ли не с первого взгляда. А Дэриан на фоне всего этого шествия смотрелся чем-то необычным, инородным. Он ступал тихо и мягко, – почти порхал над холодным мрамором, – держал спину ровно, но осанка его была столь обыденной и привычной, – будто бы он полжизни провёл на разнообразных балах и променадах. Юноша держал голову прямо, но вовсе не задирал нос; и взор его был глубок, холоден и прекрасен, словно лазурные воды залива, покрывшиеся невесть откуда взявшейся коркой льда. Одним словом: Дар был чем-то инородным, слишком уж ярко выделяющимся средь тёмных мрачных переходов, резко сменяющихся украшенными золотом и мрамором коридорами. Молчаливая процессия прошла по одному из тёмных переходов. Сафира и Гария остановились у каменного свода, становясь рядом со стенами на манер стражников. Рухия, Дэриан и Дельфуза же свернули на ещё более тёмную лестницу. Неотёсанный камень своими неровными краями врезался в нежные босые ступни. В нос ударил запах сырости и самых разнообразных масел: сладких и кисловатых, резких и нежных. Этот странный коктейль из ароматов оседал в носу неприятной сильно пахнущей смесью. Ну, этот аромат хотя бы заглушал такой обволакивающий и одновременно неуловимый запах песка и тамарина… Дэриан ступил на широкую плитку из тёмного камня – мокрую и ещё более холодную. Характерный звук капающей воды обволакивал чувствительные уши. Редкие магические сферы бросали на кирпичные стены длинные отсветы. - Прошу, раздевайтесь, - тихонько шепнула Дельфуза. Её голос заглушился эхом бьющейся о борта воды. Рухия, притихшая на время их небольшого шествия, вновь вернула себе прежнюю «громкость». Она принялась копошиться в небольших шкафчиках, спрятанных в тёмных стенах, притом напевая себе под нос тихую песенку с едва уловимыми восточными мотивами. Дельфуза принялась ей помогать: она перетаскивала с места на место маленькие стеклянные флакончики, которые доставала младшая, переходила с места на место, доставая полотенца и мочалки. Дар молча наблюдал за копошащимися женщинами, что с заметным усердием наводили порядок в банях. Он аккуратно скинул на пол свою сумку и неспешно принялся развязывать синий платок, заменяющий юноше пояс. Его движения были медленны и аккуратны – за движениями тонких пальцев можно было наблюдать едва ли не часами. Через долгую вечность синяя шёлковая ткань упала на пол, и Дар принялся за рубаху. С ней юноша расправился куда быстрее: просто ловко стащил через голову, всё ещё не теряя прежней элегантности, и бросил шёлковую ткань на пол. Лёгкий холодок прошёлся по нежной светлой коже. Дэриан едва заметно вздрогнул, поморщился и повёл плечами. После лёгкого холодка тело принял в объятия тёплый воздух бань. Юноша оглянулся. Дельфуза на краю бассейна расставляла причудливые флакончики, раскладывала линейно полотенца и ковшики, развешивала на несколько отсыревших бочках мочалки. Рухия же закрывала за собой все открытые дверки небольших шкафчиков, всё ещё напевая под нос песни. Дэриан коротко выдохнул и взялся за шаровары: стянул их со стройных ног вместе с исподним и ровным шагом направился в один из бассейнов. Юноша боязливо ступил на широкие плиты, спускающиеся вниз – туда, где камень скрывался за колыхающейся гладью лазурной воды. Лазурь приняла Дара в свои тёплые нежные объятия, омыла уставшее от долгих прогулок тело. Юноша задержал дыхание и плавно опустился под воду, смывая с себя всю грязь и усталость, осевшую на нежной коже. Он вынырнул, казалось, через долгую вечность. Мокрые тёмные волосы сразу же сбились в очаровательные кудри, слипшимися от влаги прядями упали на глаза. Светлая кожа заблестела в приглушённом свете магических сфер, словно усыпанное блёстками белое полотно; капли переливались на ней малыми бриллиантами. Дельфуза и Рухия так и застыли на местах, всё ещё держа в руках разнообразные флакончики из разноцветного стекла. Они созерцали представшую перед ними картину с немым благоговением. Женщины будто бы увидели прекрасное божество, снизошедшее с небес на грязную землю. Почему-то именно сегодня Дар показался Калфа ещё более прекрасным, чем обычно. Может быть, потому что сейчас демон не был смущён - он, казалось, сегодня и вовсе был лишён стеснения. Непривычные спокойствие, холодность и сосредоточенность, видевшиеся в каждом его мимолётном движении, придавали Дэриану какой-то особенной, совсем другой очаровательности. Слишком красивый, слишком нежный и одновременно такой величественный, недосягаемый - таким предстал перед ними Дэриан. Его тело - стройное и подтянутое, не лишённое мужественных черт, - несомненно, было прекрасной статуей, не иначе! Разве может подобная красота быть создана самой природой? Иссиня-чёрные волосы, от влаги завивающиеся в кудри, придавали юноше ещё большее очарование. Когда Дар поднимался по ступеням из бассейна, вода крупными каплями стекала по лицу демона, очерчивали чёткую линию челюсти, спускались вниз по шее, минуя хорошо выраженное адамово яблоко, скользили по плечам и груди, стекали по бокам и животу, очерчивали стройные бёдра и скрывались в ровной лазурной глади. Опускать взгляд ниже женщины не решились то ли из вежливости и уважения, то ли из странной боязни посягнуть на собственность Шаха – Калфа по здешним устоям и древним традициям даже смотреть на фаворита лишний раз не могли. - Ну, что ж! - внезапно подала голос Рухия, что с тяжёлым - даже неимоверным - трудом оторвалась от созерцания юноши. - Пора наконец-то браться за приготовления! Последней фразой она обратилась, скорее всего, к себе. Дельфуза уже несколько мгновений назад вернула себе самообладание и теперь с прежним усилием разливала по разнообразным тряпицам и мочалкам масла и шампуни. Дэриан тихонько усмехнулся. Юноша знал, что он был довольно красив – Селена с Фортуной постарались, чтобы Дар не забывал об этом. Такое внимание ему и не нравилось, и не раздражало. Женщины восхищались им, как принято восхищаться чем-то прекрасным, приносящим эстетическое удовольствие. Внимание Амира – все его похотливые внимательные взгляды – вызывало у Дара лишь отвращение. Юноша вновь тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли; он за сегодняшний вечер успеет ещё подумать о юном Шахе, да и не только подумать. Дэриан перевёл взгляд на Дельфузу, услужливо подающую ему одну из мочалок. Дар взял её с присущей ему небрежностью и принялся стирать с кожи всю ту грязь, что успела на ней осесть за все эти беспокойные и очень насыщенные на события дни. Демон смывал пот и песок, который преследовал жителей южных районов с их самого рождения, с боков и живота, обтирал шею, легонько проводил мочалкой по рукам и стройным ногам. Вымыть спину ему помогла Рухия, что с тем же странным благоговением принялась бережно смывать всю пыль с плеч, лопаток и поясницы. - Достаточно, - дёрнувшись в сторону, нервно проговорил Дар, когда девушка перешла на основание хвоста. – Я сам. Рухия понимающе кивнула. Женщина отбросила мочалку куда-то в сторону и принялась искать что-то среди склянок. Деьфуза, до этого выливавшая в небольшой ушат, наполненный водой, какое-то масло, тихонько кашлянула, привлекая к себе внимание. Она приподняла вверх этот таз, наполненной какой-то дурно пахнущей водой и, дождавшись от юноши кивка, вылила всё содержимое этого ушата на Дара. В нос ударил аромат голубики, ежевики и… корицы? Смесь была ядрёной – учуять её, казалось, можно было с другого крыла дворца. Аромат был одновременно сладковатый, кисловатый и пряный. Дэриан забавно сморщил нос. Не то, чтобы этот запах был неприятным или отторгающим – он просто был слишком сильным. Хотя аромат корицы сейчас почему-то даже успокаивал – терпкий и пряный, он даровал странное ощущение присутствия… - Ничего для Вас не жалко юному Повелителю! – воскликнула Рухия, своим громким возгласом прерывая раздумья юноши. – Это масло одно из самых лучших! Его везут во дворец с юга, и стоит оно просто баснословных денег! Дар не удостоил её тираду ответом. Юноша лишь вновь сошёл по ступеням бассейна и окунулся в воду, смывая с себя избытки сильно пахнущего масла, которое не до конца смешалось с водой. Дельфуза несколько перегнулась через борт и протянула Дэриану ещё один стеклянный пузырёк – длинный и тонкий, гранёный, сделанный из голубоватого стекла. Его пробка была откупорена, и из дивного сосуда доносился чуть сладковатый запах, отдалённо похожий на аромат лилий. - Это шампунь, - коротко пояснила Калфа. Её голос был еле слышен из-за громких монологов Рухии о «необычном и, безусловно, великолепном масле, которое на рынках Амзамута стоит дороже мешка кристаллов из Эль-Маньон». Дар принял из рук женщины бутылёк, задумчиво рассматривая молочно-белую жидкость, которая в нём плескалась, через узенькое горлышко. Кажется, сегодня он не сможет сбежать из дворца, просто потому что его ещё на подходе к воротам учуют засыпающие стражи. Юноша фыркнул, выливая на ладонь прохладный шампунь, и отдал пустой обратно Дельфузе. Дэриан принялся промывать волосы, которые, казалось, за всё это время впитали в себя все пыль и песок, какие только могли быть во дворце. Тёмные пряди ещё больше кудрявились, ещё сильнее завивались; белая жидкость пенилась и пузырилась. Намылив голову, Дар принялся за хвост, который, казалось, был ещё грязнее головы. Закончив с этим, демон мельком осмотрел стоящих на бортике женщин. Дельфуза увлечённо пересчитывала флаконы и задумчиво оглядывала мочалки, изредка кивая Рухии, которая что-то щебетала про лучшие сочетания запахов и масел. Калфа, явно, были заняты каким-то очень важным и невероятно трудным делом, ведь лица их сейчас выражали сосредоточенность и собранность – будто бы женщины решали вопросы государственной важности. Дэриан хмыкнул и с тихим плеском опустился под воду, смывая с головы и хвоста белую пену. Вынырнул юноша, уже когда Калфа успели о чём-то договориться и теперь стояли в загадочном молчании, дожидаясь Дара. Дар с неким подозрением осмотрел притихших женщин. Рухия хитро улыбнулась и поманила юношу рукой. Дельфуза покосилась на младшую с еле заметной насмешкой, но ничего говорить не стала. - Вот, - усмехнулась Рухия, протягивая Дэриану ещё один флакон – кругловатый и синеватый. В нём слегка колыхалось полупрозрачное золотистое масло, пахнущее лишь еле заметной кислинкой. Дэриан перевёл взгляд на старшую Калфа, потому что от Рухии он, скорее всего, внятных и чётких объяснений не дождётся. - Это для того, чтобы кожа была нежной и гладкой, - пояснила Дельфуза, отвечая на немой вопрос юноши. Дар тихонько фыркнул – куда уж нежнее? Он-то от любого случайного прикосновения чуть ли не подпрыгивает – хвалёная чувствительность демонов пространства в повседневной жизни причиняла много неудобств. Хотя во время сражений демон вполне мог почувствовать приближение противника, даже если он подкрался со спины. Юноша аккуратно поднялся по ступеням, вновь выходя из воды, взял любезно протянутую «пузатую» бутылочку и вылил на ладонь тёплое масло. Дар принялся растирать полупрозрачную жидкость по телу. Масло почти сразу впитывалось, а не оседало на коже неприятной плёнкой. Ну, что ж, хотя бы эта примочка не добавляла Дэиану ещё какого-нибудь запаха. Калфа теперь белее критично старались рассмотреть юношу. Получалось у них, кажется, с трудом – Рухия периодически залипала на чужие стройные бёдра, Дельфуза изредка слишком долго разглядывала чужие тонкие запястья. Они совсем тихо перешёптывались меж собой, употребляя в разговоре какие-то совсем непонятные сокращения и неизвестные Дэриану разговорные словечки. Демон – под чутким надзором женщин – закончил своё несложное занятие и уже было потянулся за полотенцем, накинутом на одну из бочек, но Рухия оказалась быстрее. Она, казалось, за миг обогнула юношу, схватила злосчастную ткань и хмуро оглядела удивлённого Дара. - Это для волос, - пояснила она, видно, догадавшись, зачем юноши это полотенце потребовалось. – Обтирать тело нужно шёлковыми тряпицами, чтобы впитались излишки масел. Дэриан не сразу понял, почему полотенце не может впитать в себя излишки масел, но спорить не стал и покорно принял из рук Дельфузы любезно предложенный кусок ткани, который она как-то слишком уж легко отыскала среди вороха всех банных принадлежностей. Юноша принялся обтираться отрезком шёлка, пока Калфа убирали все те флакончики, которые неизвестно зачем подоставали. Потом Дар всё же урвал полотенце, которым вытер мокрые волосы, вьющиеся из-за избытка влаги. Закончив, юноша придирчивым взглядом осмотрел себя. Волосы всё так же завивались в кудри, придавая его лицу какое-то юношеское очарование. Кожа блестела от масла и лоска. Вокруг него распространялся тот самый странный запах, состоящий из более лёгкого аромата, совмещающего в себе запахи и голубики с ежевикой, и лилии с корицей. Они сочетались во вполне неплохую комбинацию, от которой даже не хотелось зажать нос рукой. Аромат всё ещё сохранял прежнюю пряность с кислинкой, но был уже более «мягким» и нежным. - Господин, я пойду – оповещу Марам Нерельям Хазнедар о Вашей готовности, - почтительно склоняя голову, проговорила Дельфуза, подошедшая к Дару. – Я вернусь и принесу с собой Вашу одежду, а пока что, пожалуйста, подождите немного. Демон лишь пожал плечами – что он вообще тут решает? Женщина легко крутанулась на месте, разворачиваясь, что-то крикнула Рухии и быстрым шагом направилась прочь из бань. Младшая Калфа же продолжила расставлять по местам все те склянки, которые ещё не успела запихнуть в шкафчики. Благо, все тряпицы, ковши – так и не понадобившиеся, – тазики, полотенца и тряпицы уже успела убрать Дельфуза, оказавшаяся чуть более расторопной по сравнению с Рухией. Дэриан вновь тихонько фыркнул, обмотал вокруг бёдер полотенце, которое успел стащить с одной из бочек, и двинулся к оставленной одежде. Он бросил короткий взгляд на Рухию, которая всё ещё продолжала раскладывать флакончики и тихонько напевала себе под нос уже знакомую песню, и аккуратным бесшумным движением достал из-под одежд маленький мешочек.