Краткое пособие: "Как стать наложником"

Звук ударяющей о борта бассейна воды мягко обволакивал уши, блокируя другие звуки. Полутьма была очень приятна для уставших от блеска золота глаз. Рассеянный свет магических сфер падал на ближайшие стены и полы, подчёркивая все неровности гранитных плит и их обломленные края с уже отколовшимися от них мелкими камешками. Гладкая лазурь обволакивала бассейны, ловила блики от сияющих сфер, скрывая от внимательного взора ровные гладкие ступени. Рухия всё также расставляла все разнообразные флакончики, ловко убирая на всевозможные полочки разноцветные бутылочки, которые там еле помещались. Она всё так же напевала себе под нос незамысловатую мелодию и изредка даже пританцовывала на месте. Дэриан присел на корточки и принялся развязывать небольшой мешочек, оглядываясь на Рухию. Мешковина со своим грубым пошивом поддалась через несколько долгих мгновений. На дне мешочка лежали всё ещё светящиеся тычинки Мариллы. Они блистали беленьким – даже слегка желтоватым – светом, пыльца с них оседала на грубой ткани, всё ещё сохраняя своё причудливое свечение. - Господин, Вы же не собираетесь и правда оставаться здесь и становиться фаворитом Шаха? – внезапно спросила Рухия, прекращая свою незамысловатую песню. Дэриан несколько даже испуганно перевёл на неё взгляд и едва заметно вздрогнул. Женщина всё так же стояла, повернувшись к многострадальным шкафчикам, которые уже, кажется, ломились от всего многообразия флакончиков, что заполонили их полки. Юноша сощурил глаза, отводя назад длинные уши, и нервно дёрнул хвостом. Рухии, кажется, и ответ-то вообще не требовался – она продолжила развивать свою мысль. - Наверное, Вы привыкли, что я отношусь ко всему легкомысленно и просто неистово желаю свести Вас с юным Повелителем? – несколько даже грустно усмехаясь, прошептала женщина, всё ещё смотря на ровные ряды цветных флаконов. - А разве нет? – склоняя голову в сторону, хмыкнул Дэриан. Рухия как-то грустно вздохнула и лёгким аккуратным движением поставила последнюю склянку на полку, впихивая её в ровные ряды бутыльков. - В гареме всегда легко косить под дурочку, - вновь невесело усмехнулась Рухия. Её простая короткая фраза вполне ответила на повисшие в воздухе вопросы. Вот только легче от этого не стало и, кажется, лишь добавило новых проблем и подозрений. - Ты?.. – Дар заметно нахмурился, но приподниматься не стал. - Я никому не расскажу, - заверила женщина, наконец-то оборачиваясь к юноше. Лицо Рухии выражало теперь новую – ранее не виданную на нём – печальную задумчивость. Брови её были нахмурены и сведены к переносице, губы – сжаты в плотную линию, а её чёрные глаза сияли бездонной пустотой. - В гареме и правда очень сложно, - тихонько проговорила женщина, вновь невесело улыбаясь. – Каждый день тебе приходится проверять свою кружку и постель на наличие чар и ядов, ведь даже присутствие юного Повелителя, как оказалось, не защитит Вас от козней противниц… Дар почти не изменился в лице, лишь элегантно приподнял бровь, выражая свой немой вопрос – мол, к чему она это? - Я понимаю, что Вам очень уж не хочется погружаться во всю эту грязь, - продолжила Рухия. – Но Вы даже не совсем понимаете, что ждёт Вас, если Вы всё же станете фаворитом Шаха… - Да ну? – усмехнулся Дэриан. - Да! – уверенно проговорила Калфа. – Перед Вами же откроется столько возможностей! Вы станете вторым демоном после Шаха Амира Абдулы Ид Маймуна в пустыне Шаомерит! - И-и-и? – протянул юноша, продолжая рассматривать наполнение мешочка. Сейчас он почему-то не решался использовать пыльцу – по крайней мере, не прямо на глазах у Рухии. - Вы же будете просто купаться в любви Шаха, носить самые прекрасные шелка и самые дорогие украшения! За Вами будут ходить целые толпы слуг и служек! Вы сможете из Шаха верёвки вить! – женщина сказала это как-то слишком надрывно. Калфа теперь будто бы погружалась в странную прострацию, будто бы придавалась воспоминаниям былой давности, которая, наверняка, сильно сказалась на её эмоциональном и душевном состоянии. Дэриан не стал отвлекать её от этой ностальгии. - Вы получите всё, – прошептала Рухия уже тише. – Шах подарит Вам всё! Женщина не плакала, но её голос слишком явно срывался на истеричные нотки, а глаза выражали всепоглощающую печаль и усталость. Весь её вид будто бы вмиг потерял все яркость и громкость, столь ей присущие. Дар легко поднялся, игриво вильнул хвостом и тихонько хмыкнул: кажется, женщина имела дело с такой неблагодарной штукой, как неразделённая любовь. - Шах ведь и правда в Вас влюбился… с первого взгляда… По нему это было прекрасно видно! – воскликнула Калфа, вновь окидывая юношу тем долгим печальным взглядом. – Это, определённо, была не просто мимолётная симпатия! Дэриан едва удержался от громкого показательного смешка: Амир и великая любовь с первого взгляда? Да это же едва ли не противоположности! Хотя, может быть, под этой любовью Рухия подразумевала дарование всех земных благ, а не верность и честность перед партнёром? Юноша не знал. Воспитанный в старых добрых традициях центрального севера, он больше привык к моногамным отношениям и не очень-то понимал даже саму функцию гарема. - А ты прямо так хорошо знаешь Шаха? – аккуратно поинтересовался Дар. Женщина стушевалась. Она неловко отвела взгляд в сторону и вновь нахмурила брови. Её глаза застелила уже знакомая пелена ностальгии. Калфа ненадолго замолкла, будто бы погружаясь во все те воспоминания, что проносились у неё перед глазами, и вновь продолжила свою речь. - Я пришла в гарем юной девушкой-наложницей, влюбилась в юного и прекрасного Шехзаде Амира Абдулу, но он не заметил меня ни на первом празднестве, ни на втором, ни на третьем… - грустно прошептала Рухия. Женщина вновь ненадолго замолчала, то ли пытаясь подобрать слова, то ли вновь уходя куда-то глубоко в себя. Но продлилась это заминка всего пару долгих мгновений, после которых Калфа вновь продолжила: - Я тогда познакомилась с Дельфузой. Та была дочерью одного из поваров и служек внешнего двора, которой уже была уготована учесть статуса Калфа – верной и преданной прислужнице, тени своих Господ. Она тогда попала под руководство Абды Бахиры… - всё так же тихо проговорила Рухия. – А уже через год я и сама перешла в ранг служек, ведь меня Шах так ни разу и не выбрал… На лице женщины вновь воцарилось печальное выражение. Она вовсе не плакала, но грусть залегла глубоко в её широких тёмных глазах. И если раньше печаль пряталась за плотной пеленой веселья и дурашливости, то теперь эта эмоции выставлялась напоказ во всём своём меланхоличном великолепии. Дэриан не хотел прерывать и торопить её: наверное, не каждый день столь радостная и яркая Рухия изливала кому-то душу и выворачивала наизнанку все свои душевные раны и израненное об осколки чужого безразличия сердце. - Я видела, как юный Шехзаде взрослел, как он постепенно набирался опыта в сражениях, учился вести политические игры на своих и на чужих правилах, впервые общался с женщинами и изучал дворцовые традиции, правила, устои и этикет, - продолжила Калфа. – Он сверг своего отца и стал Шахом почти что на моих глазах… Она проговорила последнюю фразу с долей печали, голос её не дрожал – он был ровный, тихий и очень-очень нежный. - Я знаю, как Шах ведёт себя, когда вновь увлекается мимолётной влюблённостью, когда лишь хочет хорошо провести ночь после долгого и трудного дня, когда устаёт от вечно надоедающих фавориток, когда не желает вновь видится с уже приевшейся ему Гёзде… - прошептала Рухия. – Но я никогда не видела, чтобы юный Повелитель пытался пробраться ночью в покои фаворита, чтобы старался всеми силами заручиться чьей-то симпатией, чтобы позволял кому-то столь большую вольность, как сидение на подлокотнике своего трона… и ещё много чего, что я не могу сейчас даже вспомнить… Дэриан едва не закатил глаза: не уж-то все эти совсем незамысловатые жесты казались женщине проявлением чистой и искренней любви? Юноше так не казалось: Шах, наверняка, заметил его из-за своей скуки и лёгкой заинтересованности. Для Амира Дар – не более, чем простое развлечение, способное хоть ненадолго развеять всепоглощающую скуку, необычная диковинка, которую потом можно будет оставить в своей коллекции среди других красивых – но бесполезных – трофеев. А такой жизни Дэриан себе уж точно не хотел. Но Рухия, скорее всего, не прочла – или просто не хотела прочесть – недовольство на лице юноши и продолжила свою любовную тираду. - Шах ведь на самом деле просто невероятен! Он умён, хитёр и начитан, знает наизусть множество заклинаний, сам пишет стихотворения, прекрасно сражается и может защитить не только себя, но и других, - вдохновенно проговорила женщина. – Он очень смелый и целеустремлённый, сильный и ловкий! Дэриан смерил Калфа скептическим взглядом, но перебивать не стал – пусть уж выскажется. - Он в юном возрасте распрощался со своей матерью – прекрасной волевой женщиной, которая души не чаяла в своём сыне и всё делала для того, чтобы именно он занял место на троне. Она погибла от рук одной из подкупленных служек, и смерть её стала первым сильным ударом для Шехзаде Амира, - грустно продолжила женщина. – Но Шехзаде вынес это испытание со всем достоинством: он приложил все усилия, чтобы воплотить мечту матери в жизнь. Он принялся с ещё большим усердием изучать стратегию и ведение государственных дел. Дару, если честно, уже не очень интересно было слышать всю историю жизни юного Шаха; но эта информация была вполне полезной, а потому юноша постарался пересилить себя и сохранить на своём лице заинтересованное выражение. - Но я видела, как печально он осматривает гарем, в который Шах не решался заходить с самых похорон матери, - продолжила Рухия. – А ведь он посетил Вас в гареме… Сам зашёл туда впервые за несколько сотен лет! В бывшую комнату своей матери, в которой Вас поселили за неимением других свободных помещений… Ну, что ж, это многое объясняло. Теперь понятно было, почему женина считает, что Дэриан является любимым фаворитом Амира. Дар в некоторой степени даже удивился: возможно, чувства юного Повелителя, и правда, были чуть более искренны, чем поначалу считал юноша. Возможно, Рухия приняла небольшое удивление Дэриана за свою небольшую победу и потому решила продолжить: - Шах, и правда, Вас очень сильно любит. И любовь эта самая чистая и искренняя любовь, на которую он только способен! - она уже, казалось, хотела продолжить свою тираду с ещё большим воодушевлением, но Дар оказался быстрее и так и не дал ей договорить. - Я не люблю Шаха Амира, - пожимая плечами, прошептал демон, внимательно всматриваясь в лицо Калфа. Рухия на миг будто бы даже успокоилась – трепещущее от давней неразделённой любви и жгучей ревности сердце угомонилось. Но почти в тот же миг она лишь больше опечалилась. И дабы скрыть свою грусть женщина поспешила отвернуться обратно к шкафчикам. Дар тихонько хмыкнул. Кажется, Рухия всё ещё хотела юному Шаху счастья и большой любви – пусть даже этой любовью будет не она. Дэриан даже удивился: как хорошо женщина умела скрывать свои эмоции до этого и как теперь она слишком явно демонстрировала свою уязвимость. Но юноша не стал развивать эту мысль и поспешил воспользоваться подходящим моментом. Дар задержал дыхание и даже прикрыл глаза. Он аккуратно поднёс мешочек с Мариллой к своей шее и принялся вытряхивать из него пыльцу. Шея была самым удобным для подобной авантюры местом: именно шею демоны часто клеймили собственническими метками, буквально помечали партнёра. И Амир, наверняка, не упустит момент и тоже захочет оставить на шее своего фаворита парочку – да почему же только парочку? – заметных следов. Следов принадлежности другому демону… Мешковина неприятно щекотала чувствительную шею, но ради великого дела можно было и потерпеть – тем более, что чуть позже Дэриану, наверняка, придётся испытать на своей шкуре ещё более неприятные прикосновения. Сияющие крупицы оседали на светлой коже и через пару мгновений уже теряли своё чарующее свечение. Закончив своё занятие, демон придирчиво осмотрел себя и убедился, что лишняя пыльца не упала на плечи или не осталась на руках. Дар кинул взгляд на застывшую Рухию и аккуратно завязал мешочек. Грубая ткань на миг засияла тусклым бирюзовым светом и растворилась в воздухе, перемещаясь в подпространство демона. - Рухия, - обратился он к женщине. – На Амире ведь свет клином не сошёлся. Он не то, чтобы самый прекрасный мужчина во всё Аду. Калфа не обернулась к нему, даже не взглянула на юношу. Но, кажется, всё её естество вслушивалось в слова Дэриану – хотя, может быть, демону просто так казалось. - Надеюсь, ты поймёшь это со временем, - прошептал Дар, сам с трудом веря в свои слова. Вряд ли Рухия, любовно хранившая свою симпатию уже больше столетия, внезапно всё осознает и откажется от своей меланхолии, скрытой за показательной яркостью. Она, наверняка, просто продолжит быть юной и очень весёлой дурочки, которая на самом деле таит в своём сердце слишком глубокую рану, и будет просто упиваться этим своим страданием. Юноша поводил ушами: со стороны лестницы донеслись тяжёлые шаги, которые вскоре подхватило звучное эхо. И уже через минуту в бани спустилась Дельфуза. Женщина бережно сжимала в руках свёрнутую одежду, за которой и уходила. Лицо её выражало прежние спокойствие и беспристрастность, а глаза были застелены пеленой лёгкого волнения и еле заметной усталости. - Я вернулась, Господин, - известила она всех присутствующих, пытаясь отдышаться. – Простите, что так долго. Марам Нерельям Хазнедар задержала меня, потому что слишком долго давала наставления насчёт Вашей подготовки… Она кинула удивлённый взор на внезапно сорвавшуюся с месту Рухию. Младшая Калфа быстрым шагом направилась прочь из бань, движения её были несколько нервными и дёргаными. - Я постою наверху вместе с Сафирой и Гарией, - тихонько пояснила она, так и не взглянув на пришедшую. – Здесь слишком сыро и душно… Дельфуза осмотрела её странным, немного удивлённым взглядом. Кажется, на самой глубине её бархатных чёрных глаз промелькнуло что-то, похожее на искреннее беспокойство и безграничную нежность. - Хорошо, - только и успела проговорить женщина перед тем, как Рухия скрылась за поворотом и вышла на лестницу. Она ещё несколько мгновений смотрела в сторону арки в стене. Дельфуза с какой-то детской – кажется, совершенно ей не свойственной – надеждой смотрела в сторону выхода из бань в надежде, что Рухия прямо сейчас развернётся и спустится обратно вниз. Но этого так и не произошло, а потому старшая Калфа поспешила отвернуться и устремила взгляд на Дэриана. Юноша даже поёжился под внимательным взором женщины: он всё ещё был совершенно нагой – лишь полотенце укрывало его бёдра. Не привычно было столь сильное внимание, но это было хотя бы немного лучше, чем «липкий» взор Шаха Амира. - Рухия… - прошептала Дельфуза, будто бы боясь полностью задать вопрос. Дар пожал плечами и бросил заинтересованный взгляд на вещи, которые принесла женщина. Калфа, заметив его внимание, поспешила развернуть свёрнутую ткань. Свёрнутыми оказались белая рубаха, выполненная из чистейшего шёлка и обрамлённая каймой из бирюзовой ленты и лазурных кружев, и небольшой золотистый платок из полупрозрачной ткани, расшитый причудливыми узорами диковинных цветков. Завёрнуты они были в длинную тёмную мантию, которую, скорее всего, Дэриану нужно будет одеть, чтобы дойти до покоев юного Повелителя – чтобы никто, кроме самого Шаха, не увидел лишнего оголённого участка тела фаворита. Дар тихонько хмыкнул: все эти вещички в руках у Дельфузы на рынках Амзамута, наверняка, стоили едва ли дешевле парочки зачарованных кристаллов – на которые в Вирме можно было купить одно небольшое, но вполне неплохое сердце монстра. Ну, а его, уже обработав, можно было использовать для множества долгоиграющих заклинаний. - Вы, наверное, уже знаете, что мужчин в здешних краях принято подготавливать к ночи любви, ещё и как… - женщина вновь запнулась – не смогла найти подходящие слова. Но Дэриану не очень-то нужны были разъяснение: вполне понятно, что на ложе Шаха не просто сидят и пялятся друг другу в глаза, а ещё и, так сказать, придаются блуду – в самом порочном и пошлом понимании этого слова. И для этого самого «блуда» - а по-другому весь процесс Дар отказывался называть – мужское тело, вроде как, нужно подготовить. Дэриан ведь, в любом случае, не женщина и… Юноша вновь помотал головой из стороны в сторону – ему не хотелось дальше развивать эту мысль и представлять в голове всё, что с ним собираются делать. Дельфуза, увидев столь явные метания Дара, поспешила его успокоить: - Сам Шах приказал, чтобы к Вам вообще не прикасались, - пояснила она. – Юный Повелитель самостоятельно выполнит все приготовления, если Вы понимаете, о чём я… О, юноша прекрасно понимал! Иногда Дэриан и правда проклинал судьбу за знакомство с Фортуной – большим любителем и величайшим знатоком секса в одном флаконе, который всеми своими знаниями и похождениями хотел непременно поделиться и похвастаться в любой подходящий – и неподходящий – момент, а ещё и преданным ценителем разнообразных романчиков разной степени «тяжести». Лучше бы Дар так хорошо знал историю Старейшего Ада, чем все тонкости секса между двумя мужчинами. Уши юноши едва заметно покраснели – подобные воспоминания всегда вызывали у него смущение. И Дэриан был невероятно рад, что в темноте помещения его смятение почти нельзя было разглядеть. - Я понимаю, - вкрадчиво ответил демон, стараясь не смотреть Дельфузе в глаза. Женщина, кажется, и сама находилась в некотором смятении из-за подобных разговоров. Хотя, по традициям гарема, именно она вообще-то должна была «поучать» несмышлёного девственника в делах любовных. Но, похоже, и сама Калфа не то, что не имела опыта, – даже теорию рассказывать не могла. Дельфуза ещё несколько мгновений просто стояла на месте, неловко перебирая в руках принесённые одежды и, лишь опомнившись, всё-таки протянула вещи Дэриану, который до сих пор стоял с одним только полотенцем на бёдрах. Юноша немного нервным движением выхватил одёжку из чужих рук и сразу же принялся одевать рубаху, которая едва ли доходила ему до колен. Она была раза в два больше самого Дара, из-за чего демон чувствовал себя настоящей дюймовочкой. Пояс оказался чуть длиннее его прошлого платка, он вполне неплохо подчёркивал тонкую талию Дэриана – который в этой широкой рубахе казался ещё более маленьким и хрупким. - А ничего мне по размеру не нашлось? – учтиво поинтересовался юноша, осматривая себя придирчивым взглядом. Дельфуза вновь смутилась, отвела взгляд в сторону и, кажется, даже немного покраснела. Дар уже сейчас почувствовал что-то неладное, но после ответа женщины и вовсе чуть не уронил челюсть. - Это рубаха юного Шаха, - пояснила она своим прежним беспристрастным тоном – в противовес тому смятению, что выражало лицо Калфа. – Повелитель сам приказал подать её Вам… Удивление на лице Дэриана выражалось и в слишком широко раскрытых глазах, и в приоткрытых губах, и во взлетевших вверх бровях. Кажется, настолько комичным юноша не выглядел уже давно. Дар поспешил побыстрее отвернуться от Дельфузы, чтобы не представать перед ней с таким забавным выражением лица. Он склонил голову вниз, чтобы кудрявые пряди скрыли его глаза и стремительно краснеющие щёки. - Фетишист хуев, - прошептал демон на грани слышимости. Дельфуза либо не услышала его фразу, либо решила лаконично промолчать. Она, кажется, тоже была довольно сильно смущена происходящей ситуацией и не собиралась как-то её комментировать. Женщина стояла на месте, неловко поправляя украшенную бахромой шаль. Она уже положила на одну из бочек накидку, которую держала до этого, и теперь, кажется, не знала, куда деть руки. Так бы демоны и стояли в подобной неловкой атмосфере, если бы вновь не послышались тяжёлые шаги, спускающегося по ступеням в бани демона. И уже через несколько, – безусловно, долгих – мгновений в помещение зашла Рухия. Калфа была всё такая же молчаливая и тихая – непривычно тихая для себя прежней. - Марам Нерельям Хазнедар послала предупредить меня о своём скором приходе, - пояснила женщина непривычно тихим голосом. – Хазнедар хочет поговорить с Господином наедине… Дельфуза едва ли не сорвалась с места: она ступила в сторону Рухия пару шагов и – с тяжёлым трудом – удержалась от того, чтобы протянуть к женщине руки. Старшая Калфа смотрела на младшую невероятно нежно, выражая весь свой трепет и взволнованность. Рухия сделала небольшой шаг назад – видимо, она не желала испытывать чужие лишние прикосновения. Она теребила меж пальцев края своих тёмных одежд и старалась не смотреть Дельфузе в глаза. Вся она в миг будто бы стала такой маленькой, хрупкой и пугливой – словно маленький напуганный зверёк. - Господин уже готов, так что она вполне может посетить её уже сейчас, - прошептала Дельфуза, неловко пряча руки за спину. Она уже собиралась пойти вместе с Рухией в сторону выхода, но Дэриан остановил её. - Подождите, пожалуйста, немного, - прошептал юноша. Дар подорвался с места к оставленной почти у самого входа сумке, аккуратно достал из одного из карманчиков два довольно тяжёлых мешочка. Он смотрел на них не больше пары мгновений – не то, чтобы юноше тяжело было прощаться с золотом, просто всё равно было немного боязно просто отдавать подобные деньги. Но и делать-то с ними больше ничего и нельзя было – сумку всё равно пришлось бы здесь оставить. Демон протянул мешочки застывшим на месте женщинам. Дельфуза приняла подношение с заметным удивлением и уже хотела было взять мешочек и для Рухии, но так всё же решилась взять подарок – хотя и с заметным изумлением. Старшая женщина сразу же приоткрыла мешочек и с нескрываемым восторгом уставилась на блистающее в темноте помещения золото. - Это золото?.. – неверяще прошептала она. Рухия устремила взгляд на приоткрытый мешочек в её руках и удивлённо приоткрыла рот. В мешочках, наверняка, было не больше пятидесяти простых золотых зачарованных монет – одной из самых стабильных валют во всём Аду. Дэриан поспешил воспользоваться этим моментом и совершенно незаметно вытащил из подкладки своей сумки, которую всё ещё держал в руках, парочку спиц. Стальные прутья приятно обожгли кожу ладони своей прохладой, их острые концы блеснули в тусклом свете магических сфер. Спицы лишь на миг засияли совсем тусклым бирюзовым светом и растворились в воздухе – переместились в пустое подпространство Дара, а сумка с глухим стуком опустилась на пол. Он не то чтобы сразу планировал этот небольшой подарочек, как отвлекающий манёвр – скорее, просто выгодно воспользовался моментом. - Это мой небольшой подарочек Вам, - честно ответил юноша. Дельфуза и Рухия подняли на него широко раскрытые глаза и теперь смотрели на своего благодетеля с видимой даже невооружённым взглядом благодарностью и радостью. Наверное, демоны ещё неизвестно, сколько времени простояли бы так, тупо смотря друг на друга; но эту хрупкую атмосферу - какой уже раз за этот вечер! - нарушил звук чужих медленных и аккуратных шагов. Рухия спешно оглянулась на вход в бани, нервным движением схватилась за полу платья Дельфузы и направилась в сторону выхода, при этом таща за собой удивлённую старшую Калфа. - Спасибо Вам, - шепнула она Дэриану, прямо на ходу впихивая в длинный руках своего платья подаренный мешочек. Дельфуза следовала за Рухией с завидной покорностью. Она тоже аккуратно заложила мешочек с монетами в рукав своего одеяния и бросила на Дара неуверенный и немного даже испуганный взор – она, явно, переживала за юношу, который буквально через пару минут останется наедине с Хазнедар. Дэриан лишь едва заметно кивнул ей. Возможно, на его лице отразилась слишком явная уверенность, потому что женщина так же уверенно кивнула ему в ответ и испуга, отразившегося в её глазах, заметно поубавилось. Но как только Дельфуза перевела взор на спешно идущую впереди Рухию, взгляд её наполнился прежней нежностью, лаской и тем же беспокойством. Кажется, Дар только сейчас наконец-то понял всю суть отношений между этими двумя. Даже странно, что юноша не заметил всю эту любовную драму, что разворачивалась у него буквально под носом. Хотя, подобный любовный треугольник вполне можно было случайно «просмотреть» из-за всеобщего переполоха, который царил в гареме едва ли не самого приезда юноши. Что ж, теперь Дэриану хотелось только пожелать удачи и смелости Дельфузе и терпения и принятия – Рухии. Они ведь вполне неплохо смотрятся вместе… Звук шагов – очень-очень медленных и довольно звучных – раздавался где-то совсем далеко. Будто бы спускающийся с лестницы не очень-то торопился зайти в бани или был уже слишком стар для того, чтобы спокойно и быстро сбежать по высоким гранитным ступеням. И Дару понадобилась вся сила воля, чтобы не сойти с ума, пока он слушал мерный звук чужих громких шагов и ожидал прибытия Хазнедар, словно прихода палача.