Et consumimur igni

Джинён уже так привычно проводил время у Югёма. Они валялись на кровати и болтали о всякой фигне. Джинён даже выслушал рассказ парня про новый альбом той несчастной группы. Он слушает о ней уже семь с лишним лет и если так и пойдет, то он будет почти фанатом! Югём искал какое-то видео и Джинён в этот момента замечает у себя сообщение от Бэма. Тот скинул очередной тикток. Вот кстати и о нем. Югём его точно так же ненавидит?       — Слушай.       — М? — Югём отвлекается от поиска.       — Ты же знаешь Бэмбэма? — то, как изменилось его лицо, говорило о многом, — о, понятно.       — А ты-то его откуда знаешь?       — Да где-то год назад на сайте знакомств пересеклись.       — Ха, — он ухмыльнулся, — он, блять, в отношениях уже лет пять и зависает там? Серьезно? — Югём знал, что бывший друг за прошедший год не расстался со своим парнем. Общался с ним иногда.       — Ну, он сидел там не в этих целях… — Югём изогнул бровь, — разводил извращенцев на деньги.       — Это в его духе, — Югём все же засмеялся и Джинён тоже, — он там ещё не остыл?       — Даже не спрашивай, — Джинён махнул рукой, — он мне целую сцену устроил, когда узнал, что я общаюсь с тобой.       — Ой блять, нытик.       — А что у вас произошло? Я знаю все только с его стороны. Югём поднялся и сел на подоконник, чтобы закурить. Их конфликт длился довольно долго и в конечном счёте окончательно вывел из себя. Югём посчитал, что лучше покинуть группу и думал, что сможет остаться в хороших отношениях с участниками, но сначала отвернулся Бэм, а потом и другие.       — Понимаешь, мы долгое время играли в одном жанре.       — Ага, постхардкор.       — Ты серьезно не пропускаешь мимо ушей все, что я говорю? — Джинён помотал головой, улыбаясь. Ну, Югёму определенно было приятно.       — А ещё ты спейс рок терпеть не можешь и мечтаешь об установке «Yamaha».       — Так, ладно, не заводи меня, — они смеются.       — Ну так что с Бэмом?       — Так вот. Все было хорошо. А потом он предложил сыграть что-то помягче. Я не против попробовать новое, но после того раза мы играли в новом жанре все чаще и чаще. Это перестало приносить мне удовольствие. Мы разговаривали об этом, но каждый раз все больше расходились во мнениях. Ещё тексты песен поменялись… Их писал в основном Бэм, иногда мы что-то подкидывали, но это была его работа. Сначала мне не понравилась одна песня, потом другая… Все стало слишком мягким, спокойным, мне абсолютно не нравилось. А потом я не выдержал, не одному же Бэму психовать можно, вот я и психанул.       — Я не буду это играть, ты меня слышишь? — Югём начал заводиться. Они спорили об этом уже несколько дней и все ещё не могли прийти к чему-то.       — А я хочу, это ты не слышишь? Это направление сейчас популярно, мы так понравимся большему количеству людей! — Бэмбэм все стоял на своем, водя руками по клавишам.       — Ты прогнуться под толпу предлагаешь?! — Югём бесился с этого. Ему не нравилось звучание, не нравилась такая простота исполнения. Измениться ради толпы? А как же индивидуальность?       — Я предлагаю вылезти из того, в чем мы застряли! Ты всю жизнь хочешь выступать для парочки людей?! Нужно следить за трендами, если хочешь хоть чего-то добиться!       — Югём, он прав, я тоже не хочу всю жизнь, ну, вот так, — в ответ на это Югём резко встал, — я думаю, мы должны…       — Достали! — он кинул палочки, — если все, что вы можете — следовать за толпой, то без меня. Я присоединялся к вам не ради этого! — взяв свой рюкзак, он уже хотел уйти, как Бэм схватил его за руку.       — Ты в своем уме?! У нас выступление! — Югём хотел вырваться, но парень крепко в него вцепился и уже тряс за плечи, — мы наконец добились разрешения на выступление в этом баре!       — Да мне плевать, — шипит Югём, — я не собираюсь играть твою херню, — он получает по лицу, из-за чего теряется, но не настолько надолго, чтобы не врезать в ответ. Драка и начаться не успевает, как их разнимают. Югём все же хочет уйти.       — Хорошо, проваливай! Ты нам нахер не нужен! — выплёвывает таец ему в спину. И тот тут же получает толчок в плечо.       — Ты чего?! Мы где сейчас барабанщика найдем?! Югём шел в общежитие, пиная каждый камень, что попадался ему под ноги. Он ненавидел сейчас весь мир.       — Ну надолго я без группы не остался. Уже через пару дней меня позвали в другую.       — Я слышал, что ты ушел из группы… — заговорил китаец. Какой большой у него нос…       — Злорадствуешь, да? Не трогай меня, проваливай лучше, — Югём отпил из своего стакана, думая, что этот придурок сейчас уйдет.       — Нет, я наоборот, — сел рядом, — хочешь к нам?       — Серьезно? Мы же вас буквально бутылками с мочой закидывали, — парень махнул на это рукой, — это даже моя идея была, — Югём улыбнулся грустно и продолжил пить.       — Мы не злопамятные и правда бы хотели, чтобы ты играл с нами. Нам нравится твоя игра, — а ещё барабанщиков действительно был дефицит. И сейчас отхватить Югёма было бы лучшим, что может произойти.       — Господи, зачем вы над ними издевались?       — Это нормально.       — Нет, Югём, — тот пожал плечами и спрыгнул с подоконника, выкинув окурок в окно.       — Не строй из себя святошу, ты уже давно в этом проебался, — он завалился рядом, — они тоже не святые и успели нам подкинуть проблем в одно время. Но сейчас я с ними и это оказалось лучше, чем ожидалось. Они все же неплохие.       — Это хорошо, — Джинён ложится к нему лицом.       — Придёшь как-нибудь на выступление?       — С удовольствием, — в ответ Югём улыбнулся, приближаясь для поцелуя. Он видел по лицу парня, как тот хотел этого. После долгой ласки Югём вдруг шлёпает, из-за чего Джинён мычит в поцелуй, прижимаясь, но потом отстраняется.       — Сделай так ещё раз, — он получает, что хочет, и теперь желает большего, — ещё, но сильнее, — Ким, изогнув удивлённо бровь, делает это и наблюдает за тем, как парень закатывает глаза. Ему правда нравится?..       — Ну так может ляжешь ко мне на колени, и я тебя отшлепаю? — он усмехается, а Джинён кивает.       — Давай.       — Что? Серьезно? — Югём хоть и пошутил, но надеялся на этот ответ. Джинён уже стягивал футболку и расстёгивал ремень на штанах.       — Интересно, насколько мне это понравится, так что давай, — он разделся и завалился на живот, подняв задницу и вильнул ею.       — Но… Если я сделаю тебе больно? — Джинён в ответ закатил глаза.       — Гём-а, я этого и добиваюсь, — во рту пересыхает. Югём только в мечтах мог услышать подобное и сейчас они сбывались. Он нависает сверху, поглаживая поясницу. Он, конечно, уже успел шлепнуть Джинёна лишний раз. Слабенько и мягко. Сейчас же Джинён просит его именно отшлепать. Больно.       — Я хочу это сделать, но скажи, если что-то не так, — только он кивает, как Югём шлёпает в первый раз, пока слабо. Он чередует — сначала левую ягодицу, потом правую, не усиливая удар. Джинён осознает, что ему, кажется, нравится. Ну пиздец. Его лицо краснеет и становится жарко, а член твердеет. И вот, случайно или же нет, но Югём ударяет сильнее, и Джинён невольно стонет.       — Господи, продолжай.       — Слушай, они уже красные… — Югём все ещё не до конца уверен, что Джинён действительно может пойти на большее. Он хочет продолжить, но переживает, вдруг сделает больнее, чем надо, и тот все прекратит?       — А у меня стоит член от этого. Что это означает? Что мне нравится.       — Хорошо. Ляг все же, как я сказал в начале, — они меняют позу и теперь Джинён на его коленях в полном предвкушении. Югём начинает поглаживать красную кожу, опускается к бедру, а потом обратно. Несильно сжимает, и вот, шлепок, который Джинён так ждал. Ещё шлепок, и Югём массирует немного одну и вторую. Шлёпает до этого не тронутую. Через пару минут он входит во вкус, а ягодицы и лицо Джинёна становится ещё краснее. Он тяжело дышал от возбуждения, и громко простонал, когда Югём скользнул меж ягодиц сначала одним смазанным пальцем, а потом и вторым. Продолжая свободной рукой наносить удары, он ввел пальцы до основания, наслаждаясь стонами. Пак практически в восторге от того, что парень словно мысли прочитал и понял, как Джинён хочет быть заполнен во время этого действа. Он начинает елозить и получает самый сильный удар из всех, что были до этого.       — Ещё! — Югём даёт ему это, одновременно раздвигая пальцы внутри. Но, все же, занятой рукой удобнее шлёпать, поэтому он вытаскивает ее и в комнате раздаются громкие шлепки вперемешку со стонами Джинёна. Сильнее, быстрее, Пак начинает ёрзать больше, и Югём хватает его за талию, чуть надавливая. Не останавливается — Джинён ведь не просит, и игнорирует жжение ладони.       — Я могу…       — Да, — отвечает Джинён, не дослушав. Югём сжимает его волосы на затылке и тянет, из-за чего парень снова стонет. Во рту снова пересыхает, он чувствует такое сильное возбуждение, какое не ощущал будто никогда. Ещё несколько ударов, из-за которых Джинён вздрагивает. Он останавливает парня, — а теперь так же жёстко возьми меня. Жёстко, грубо и быстро, — Югём хотел что-то сказать, но Джинён перебил, — я скажу «стоп», если ты зайдешь дальше, чем нужно. Если не хочешь, то говори сейчас. Югём пиздец как хочет. Слава чему только можно, парень не заставляет себя ждать и вскоре вжимает Джинёна в кровать, уложив его рывком на живот. Ставит на колени, прогибая в пояснице, и ещё раз шлёпает, из-за чего Джинён вздрагивает. Он в ожидании, когда почувствует твердую плоть, когда парень возьмёт его на всю длину и удовлетворит и себя, и его сполна. Не успев и моргнуть, он уже чувствует головку. В одно мгновение член проникает полностью. Джинён издает негромкий стон и хочет упереться руками в матрас, как Югём хватает его за них и заламывает, крепко сжимая. Он сразу начинает быстро двигаться, вдалбливая в кровать. Очень хорошо. Джинён зарывается в подушку и наслаждается резкими быстрыми толчками. Югёму не нравится, он хочет его слышать, поэтому одной рукой тянет за волосы. Слышит вскрик и делает ещё одно грубое движение, ударяясь о ягодицы. Со временем он отпускает руки, но не волосы, продолжая так же тянуть на себя. Он так любовался плавным изгибом поясницы и как член скрывался между половинками. Запомнить бы это на всю жизнь. Звонко шлёпает, Джинён на мгновение даже думает попросить больше настолько сильно не шлёпать. Но нет. Всё-таки приятно. Он почти кричит, когда парень жмёт ягодицы и разводит, грубо насаживая на себя. Точно напугал всех живущих по соседству. Он чувствовал жжение от ударов. Щеки были мокрые от слез, которых он даже не заметил, утопая в парне.       — Блять! — его трясет и он хочет слезть с члена, чтобы в одно мгновение снять все ощущения с себя, но Югём рывком насаживает обратно и вжимает в кровать. От происходящего кружится голова, он чувствует приближающийся оргазм. Отстраняется и снова хватает за волосы, грубо вбиваясь резкими толчками. Сильно тянет на себя, заставляя выгнуться. Больно, — все, все, боже, я сейчас кончу, — он остро это чувствовал. Югём не услышал слово «стоп».       — Нет. Что? Что это значит? Джинён понимает, когда парень опускает руку на его ствол и крепко сжимает у основания. Его снова трясет.       — Ты должен сжать себя так же. Мне неудобно держать, — Джинён только стонет. Югём схватил за волосы, подтянув ближе и сказал в ухо, — ты слышишь? Сожми свой член сейчас же.       — Х-хорошо, — он почти задыхался от переполняющих ощущений. Сжимает себя, хоть и хочется до ужаса провести рукой по стволу пару раз. Ему бы хватило, — пожалуйста, дай кончить, — говорит на выдохе.       — Что ты говоришь? Я ничерта не слышу, — насаживает на себя до упора. Шлёпает сначала одну ягодицу, а потом другую. После каждого удара парень вздрагивает. Джинён всхлипнул. Остановиться все ещё не попросил. Мазохист. После короткого затишья для шлепков Югём делает финальные толчки, крепко сжимая за бедра до синяков. Всхлипы сменяют громкие стоны и неразборчивые слова. Парень изливается глубоко внутри, делая ещё несколько толчков по инерции, — теперь можешь кончить. Только он убирает руку со ствола, как обильно кончает. Его бьёт крупной дрожью, и он срывается на ещё один всхлип, теперь достаточно громкий для того, чтобы Югём напрягся. Он избавляется от презерватива и притягивает парня к себе.       — Все, все, — Югём сжимает его в объятиях, — ты же этого и просил?.. Все хорошо? — Джинён кивает, икнув. Югём вытирает его мокрые щеки, целуя дорожки от слез, — если я переборщил, скажи, где, — ему было совестно и страшно, что он все же перешёл черту. Джинён тяжело дышал и все мотал головой. Его все ещё потрясывало, что Югём буквально чувствовал, прижимая к себе. Укрывает парня одеялом, крепко обнимая, — скажи что-нибудь.       — Это было потрясно, — отвечает хриплым голосом, — просто пиздец.       — Что? — Югём смотрит на него и не понимает.       — Давай немного помолчим, — Джинён закрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Дыхание пришло в норму самым первым, а потом и сердце так колотиться перестало. Он наконец смог спокойно выдохнуть. Югём не знает, можно ли его сейчас вообще трогать, поэтому поднимается и открывает окно, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Чувствовался аромат цветущих деревьев. Джинён скидывает с себя одеяло, поворачиваясь на спину. Югём окидывает его взглядом: взмокший, с красными отметинами по телу и такой… Удовлетворённый? В небольшом полумраке он выглядел особенно сексуально, — дай мне тоже сигарету пожалуйста, — он захотел именно сейчас. Югём поджигает ему и отдает вместе с пепельницей, вернувшись к подоконнику.       — Так что это было?       — Переизбыток эмоций. Меня накрыло. Извини, если напугал тебя, — парень ухмыльнулся, затягиваясь. Джинён наблюдал за ним, рассматривая с головы до ног. Он оставил половину сигареты в пепельнице, — в первый раз я тоже не понял, какого хрена, а потом… Просто это было слишком приятно, ты делал все, что я хотел.       — И где только я тебя такого откопал… Джинён улыбнулся.       — Сказать честно, давно у меня этого не было, я уже подумал, что все перепробовал с прошлым партнёром, — Югём тушит сигарету и возвращается на кровать.       — А я ещё и растерялся, успокаивать начал. — Это добило, — Джинён решил пояснить, — резкий перепад от грубости к нежности — взрывной коктейль.       — Понял, как доводить тебя до оргазма.       — Правильно, запоминай, — Югём согласился, кивая.       — А сколько у тебя было?       — Чего?       — Партнёров, — ему почему-то стало интересно. Это же обычный вопрос?       — Ты третий. У меня были очень долгие отношения, а до них раз другой с одним и тем же парнем, — первые разы были не очень, да и парень тот тоже, — а у тебя? — Югём уже хочет ещё вопрос задать, но нужно сначала ответить.       — Три. Но первый я не хочу считать, это был ужасный период, — он морщится, — так что ты третий-четвертый.       — Что за период? Югём молчит и не знает, рассказывать или нет. Джинён видит его небольшое смятение.       — Вот как ты понял, что ты — гей? — спустя время он отвечает вопросом на вопрос.       — Само как-то вроде… В классе шестом влюбился в старшеклассника и осознал, что никогда до этого не влюблялся, а потом поцеловался с одним придурком, — это был отвратительный первый поцелуй, — я не знаю, само собой как-то пришло и осело. У меня не было с этим внутренних проблем.       — А у меня были. Много и долго, — он поднимается и подходит к холодильнику, — блять, — Джинён с вопросом посмотрел на него, — вот мы трахаемся, а я даже не понимаю, могу ли тебе рассказать все то дерьмо о себе. Пиво будешь?       — Давай. Югём достает им по банке, поднимает одеяло с пола и садится на кровать, накидывая его на себя.       — Да я только что рыдал при тебе, а ты не можешь поделиться со мной ничем?! — Джинён пихнул его в плечо. Он говорил это скорее в шутку, хоть и обидно было немного, что парень не спешил открываться.       — Я поделился с тобой пивом, — шутит в ответ и открывает его, делая несколько глотков. Джинён тоже открывает.       — Я не осужу тебя, чтобы ты ни делал, — отпивает немного, — но если ты не готов, то как-нибудь потом. Я выслушаю, когда угодно.       — Ага, — он выпивает залпом половину, после чего задаёт вопрос, — какие у тебя отношения с родителями? Они знают о твоей ориентации?       — Нет конечно, они бы меня убили… Отношения у нас хорошие, пока они не знают о том, что их единственный сын — гей. Пусть и дальше не знают.       — Несправедливо, — Джинён кивает. Югём долго смотрит на банку и Джинён даже допускает мысль, что он успел опьянеть и разговор окончен, — я не готов пока это все рассказать, не потому что ты – это ты. Я никому это не рассказывал. Не могу. Джинён понимает, что судя по всему, там совсем все плохо, и решает ничего из парня не тянуть.       — Но сейчас у тебя все в порядке?       — Да. Теперь меня устраивает моя жизнь.       — Хорошо, — Джинён поцеловал его в плечо.       — Останешься сегодня у меня? — Югём посмотрел на него, повернувшись. Джинён кивнул, он и сам планировал это предложить. Он почувствовал к парню такое тепло этим вечером, что уходить совсем не хотелось.