no comment

Как и предсказывала Йеджи, Минхо и Джисона приглашают на ток-шоу, чтобы дать первое совместное интервью через пару дней после выхода в эфир четвертого эпизода. В день интервью постоянные стилисты 3RACHA одевают Джисона в самую мягкую и самую дорогую на вид черную толстовку с капюшоном, которую Джисон когда-либо видел, и бордовую бархатную куртку поверх нее. Когда он и Йеджи добираются до телестудии, Минхо уже там. Он одет в костюм мятного цвета, что был на нем на селфи, которое он отправил Джисону с примерки несколько недель назад, лежа горизонтально на диване в зеленой комнате, положив ноги на колени Сынмина. Он играет в эту игру, где вы наряжаете кошек и кормите их, из его жесткого телефонного динамика льется веселая музыка, а он грызет квадратик необычного шоколадного макаруна с кокосом, который им предоставила телекомпания. Когда он замечает, что Джисон входит в комнату, он отрывается от игры и в шутку говорит: — Привет, дорогой. Обращение вызывает в Джисоне что-то вроде удовольствия и гордости, словно лепестки цветка, и он отвечает понимающей ухмылкой Минхо, подыгрывая. — Привет, детка. — Трудный день? — Утомительный, — отвечает Джисон, преувеличенно вздыхая, — Но теперь, когда я увидел тебя, я словно помолодел. — Ой, ты слишком милый. — Нет, ты слишком милый. — Вы двое, конечно, нечто, — шепчет Сынмин, не отрываясь от того места, где он что-то записывает в своем ежедневнике. — Конечно, — соглашается Минхо. Он убирает ноги с колен Сынмина и перестраивается, чтобы освободить место для Джисона и Йеджи, прежде чем вернуться к своей игре. Сев, Джисон начинает делать дыхательные упражнения. Интервью не будет частью прямой трансляции, что не так уж и плохо, но он все еще немного нервничает. Это будет первый раз, когда он даст интервью о чём-то кроме музыки. На другом конце комнаты пара продюсеров Leather and Lace стоят вместе, разговаривая приглушенными голосами и время от времени бросая взгляды в сторону Минхо и Джисона. Джисон предполагает, что они здесь, чтобы проинформировать их о том, что им следует сказать, чтобы лучше продвигать шоу, и возвращается к своему глубокому дыханию. Примерно через десять минут к ним подходят продюсеры с таким же нечитаемым выражением лица. — Мы хотели бы кое-что предложить, — говорит самый старший на вид продюсер — Джисон думает, что его зовут Мунсу. — Ой? — Минхо отвечает, — И что это? Мунсу поправляет галстук и откашливается. — Я уверен, вы знаете, что успех «Кожи и кружева» полностью превзошел наши ожидания. Рейтинги растут от серии к серии. — Да, мы в курсе, — говорит Сынмин, когда никто не отвечает. — Дело в том, что мы увидели самый большой скачок зрительской аудитории после того, как статьи о Минхо и Джисон вошли в тренд, — продолжает продюсер Те, где мы ужинаем? — удивленно спрашивает Джисон, — Действительно? — Зрители явно заинтересованы в ваших отношениях за кадром так же, как и на экране, — говорит Мунсу с дипломатичной улыбкой. — Хорошо? — говорит Минхо, — И что именно вы предлагаете? — Мы знаем, что сегодня вечером интервьюер спросит вас о вашей химии, — сообщает другой продюсер, женщина по имени Гванджи, — Мы хотели спросить вас, можете ли вы… Держать все в неопределенности, когда дело касается ваших реальных отношений? Джисон в замешательстве смотрит на нее, в то время как Сынмин и Йеджи открывают рты, словно собираясь что-то сказать. — Вы хотите спросить, — говорит Минхо, прежде чем кто-либо еще успевает что-то сказать, — подделаем ли мы для вас закадровый роман? Мунсу и Кванджи переглядываются. — Мы не просим вас откровенно лгать, если вы это имеете в виду, — осторожно отвечает Гванджи, — Это просто… будет полезно для всех, если вы бросите тут и там несколько туманных намеков, просто чтобы поддержать общий интерес. Минхо хмыкает, не убежденный. — Это необходимо? — спрашивает он, переводя взгляд с продюсеров на Сынмина, а затем на Джисона и Йеджи, — Рейтинги, как вы говорите, превосходят ожидания. В любом случае люди кажутся заинтересованными. Имеет ли такое значение то, что мы говорим или делаем? — Вы, наверное, слышали, что наши последние несколько выступлений прошли плохо, — говорит Мунсу уже более серьезно, — Наша компания находится в опасности, но у нас есть реальный шанс изменить ситуацию с помощью Leather and Lace. К сожалению, люди непостоянны, и нам действительно нужно, чтобы зрители смотрели это шоу от начала до конца. — На самом деле это не было бы чем-то слишком экстремальны», — торопливо добавляет Гванджи, — На самом деле вам не нужно делать ничего больше, чем то, что вы уже делаете. Только… когда вас спрашивают о ваших отношениях, это определенно вызовет ажиотаж, если вы ничего не подтвердите и не опровергнете, понимаете? Сынмин и Йеджи задумчиво переглядываются. — Пока вы не просите их организовать какой-то грандиозный рекламный трюк, — в конце концов говорит Сынмин, — я согласен, что воспроизведение химии между ними доставит фанатам массу удовольствия, что никогда не повредит. — Приятно видеть хорошие отношения между вами, — соглашается Йеджи, обращаясь напрямую к Минхо и Джисону, — Я думаю, что продолжать показывать эту сторону себя публике имеет смысл. Минхо смотрит на Джисона. — Что ты думаешь, Джисон-а? — Я думаю, мне нравится это шоу, — говорит Джисон, — И я тоже хочу, чтобы все прошло хорошо. Если они думают, что для этого нам просто нужно продолжать демонстрировать миру, что мы хорошо ладим, тогда это не кажется большой задачей. Минхо сжимает губы и кивает. — Ну ладно, — говорит он, — Мы примем к сведению то, что вы сказали. Мунсу и Гванджи улыбаются ему. — Но, — продолжает Минхо, — если кто-то из нас почувствует себя некомфортно, мы вольны бросить все это. Договорились? Оба продюсера кивают. — Конечно, — говорят они в один голос, — Мы очень ценим ваше сотрудничество. Они кланяются и извиняются, возвращаясь на другой конец зеленой комнаты. Джисон замечает, как Минхо смотрит на их уход. Старший все еще выглядит неуверенным, и Джисон чувствует, как его охватывает собственная нерешительность. Он может признать, что у него есть что-то вроде молодой влюбленности в Минхо, что-то неустойчивое, хотя и новое, что-то, что можно развивать, чтобы оно росло или увядало. Притворство, что в слухах, циркулирующих вокруг них, есть доля правды, может только усилить их. В то же время то, о чём их просят, не так уж отличается от того, что они уже играют. В каком-то смысле они могли рассматривать запрос как его продолжение, как размытие границ. — Ты в порядке, хён? — спрашивает Джисон Минхо, который все еще погружен в свои мысли, ерзая пальцами, лежащими у него на коленях. — Да, — отвечает Минхо, — Я имею в виду, я счастлив, пока ты есть. — Хорошо, — говорит Джисон. Должно быть, им уже почти пора выходить на сцену, и разговор, который они только что провели, не помог ему немного успокоить волнение перед записью. Он очень надеется, что Минхо сможет взять на себя инициативу в этом вопросе. Словно читая его мысли, Минхо толкает его в плечо. — Не зацикливайтесь на этом, — говорит он, — Как говорится, нам просто нужно действовать так, как мы обычно поступаем, правда. Джисон кивает, как будто понимает, но на самом деле он не уверен, что понимает. Как именно они обычно «действуют», задается вопросом он, потому что на самом деле они вообще не «действуют». По его мнению, им комфортно друг с другом. Они ладят. Он уверен, что не может быть настолько прозрачным, каким его заставляет чувствовать вся эта ситуация, но Минхо прав; ему не следует слишком задумываться об этом. В любом случае у него нет времени много обдумывать, поскольку в этот момент появляется ассистент продюсера и делает им пятиминутное предупреждение. Джисон встает на ноги и начинает разглаживать бархат там, где он запутался. Тем временем Минхо в последний раз смотрит в зеркало, распушив челку. Ассистент продюсера возвращается и жестом предлагает им следовать за ней, а затем ведет их по длинному коридору к студии, где снимается ток-шоу. Ведущий, Пак Чонкван, которого Джисон видел по телевизору сотни раз за свою жизнь, встает, чтобы поприветствовать их, затем хвалит их выступления и поздравляет с успехом шоу. Джисон едва успевает поклониться и поблагодарить его, как им включают микрофоны и проводят на свои места, съемочная группа, очевидно, очень торопится начать снимать этот отрывок. Джисон чувствует себя слишком жарко в своем костюме под ярким светом и благодарен за мазок пудры, нанесенный визажистом в последнюю минуту. — Мы не снимаем этот отрывок в прямом эфире, чтобы вы могли расслабиться, — говорит Чонкван Джисону своим глубоким, харизматичным голосом, очевидно, замечая, насколько взволнован Джисон, — Мы можем переснять что угодно, и всегда нужно что-то редактировать, так что просто постарайтесь развлечься, хорошо? Джисон выдыхает и улыбается, в то время как Минхо протягивает руку и нежно сжимает его бедро. Чонгван с интересом следит за движением, а затем улыбается, как будто он нашел золото, и Джисон предполагает, что он тоже считает любое взаимодействие между ними двумя ценным. Что-то, что принесет популярность. Свет тускнеет, а затем становится ярче. Кто-то из команды поднимает пальцы и начинает отсчет от трех, пока Чонкван готовится занять свое место. Джисон выталкивает воздух изо рта, а затем ярко улыбается, пока играет музыка. — Добро пожаловать обратно в «Догонялку»! — объявляет Чонкван, а Минхо и Джисон аплодируют, — Сегодня со мной сидят звезды самой горячей драмы на телевидении, Ли Мин Хо и Хан Джисон из «Кожа и кружево» QSO Network. Джисон сдерживает нервы и издает небольшой возглас, потрясая кулаками возле щек, прежде чем махнуть руками в сторону камеры крупного плана, снятой им с Минхо. — Сначала мы догоним этих ярких звезд, а затем узнаем все подробности о коже и кружеве, — Чонкван делает паузу и меняет карточки-подсказки. Джисон знает, что вначале им зададут несколько простых и примитивных вопросов. Чонкван жестом указывает на Минхо, — Минхо-ши. Вы владелец кошек, верно? Минхо кивает. — Я не уверен, кто кем владеет на данный момент, но да. Допустим, я живу в доме с тремя кошками. — И как они поживают? — Чонгван указывает на большой экран позади них, — Давайте взглянем. Минхо и Джисон поворачиваются на своих местах, чтобы посмотреть, как начинает воспроизводиться видео. Минхо поделился на своей странице в Instagram несколько дней назад коротким роликом, на котором Дори лапает мусорную корзину, прежде чем упасть в нее. Слышно, как Минхо кудахчет, явно довольный, и Минхо, сидящий сейчас рядом с Джисоном, вторит ему. — Ох, — говорит Минхо, поворачиваясь обратно к Чонквану, — Они творят полный хаос. — Это имеет смысл, учитывая, что ты их хозяин, — язвит Джисон, и Минхо мило улыбается ему, как бы говоря: « Правда, я?» Чонкван смеется над ними. — Может быть, ты и мастер хаоса, Минхо, — продолжает он своим громким голосом, — но твоя роль Джину напоминает зрителям о твоей короткой, но блестящей карьере артиста балета. Кадр молодого Минхо, сделанный во время балетного спектакля, теперь плавно исчезает на экране. У него детское лицо, короткие взлохмаченные волосы, он в прыжке, выражение его лица сосредоточенное, но безмятежное. — Вот, ты — воплощение благодати, — хвалит его Чонкван. Минхо качает головой. — Нет, нет, — говорит он, отмахиваясь от этих слов. — Каково пережить эту жизнь через твоего персонажа, Джин Ву? Минхо делает паузу, прежде чем ответить. — Мне нравится, что эта роль настолько переплетена с тем, что я испытываю страсть к танцам всю жизнь. Это упрощает мою роль. — И это так сильно отличается от тех ролей, которые мы обычно видим в тебе, — продолжает Чонкван, — В последней дораме, в которой мы тебя видели, ты играл антагониста, а в предыдущей ты был бесчувственным, недостижимым объектом безответной любви главного героя, — Пока он говорит, на экранах появляются образы Минхо в этих ролях, — Каково играть кого-то вроде Джин Ву, человека, страдающего от «страсти к танцам всю жизнь», как вы выразились? — Это правда, меня обычно изображают холодным человеком, — говорит Минхо, — но для многих людей холодность — это прикрытие, защитный механизм. Джин Ву, возможно, более хрупкий, но у него тоже есть свои защитные механизмы. — Верно, — При этом Чонгван указывает на Джисона, — Он не хочет приближаться к Минки из-за страха, что ему снова причинят боль. Минхо мычит. — Это верно. — И, Джисон, мы привыкли видеть тебя выступающим в составе рэп-трио 3RACHA, — На экране начинает проигрываться отрывок из последнего шоу 3RACHA, которое они играли, а затем плавно переходит в отрывок из «Кожа и кружево», где Минки принимает участие в рэп-баттле в каком-то переполненном андеграундном баре, — В «Кожа и кружево» вы также играете рэпера. Как и в случае с Минхо и танцем, облегчает ли эта общность между вами и вашим персонажем общение с ними? — Абсолютно, — отвечает Джисон, — Люди обычно удивляются этому, но в реальной жизни я могу быть застенчивым и робким, особенно с людьми, которых не слишком хорошо знаю, но когда я на сцене, этот исполнитель как бы захватывает меня. — Я бы не сказал, что вас «захватывают», — говорит Чонгкван, — вы явно прирожденный артист, Джисон-ши. Джисон склоняет голову. — Спасибо», — говорит он, — Думаю, когда я выступаю, я могу отключить ту шумную часть своего мозга, которая так беспокоит? В каком-то смысле, именно поэтому мне это так нравится. — Ну, все очень впечатлены вашей игрой, к тому же это ваша первая дорама. Как она тебе? — О, потрясающе, — говорит Джисон, — Хм, это может быть нервно, но Минхо-хен — отличный партнер, и он делает это очень легким и… весёлым. — Он просто говорит это из вежливости, — тянет Минхо, наклоняясь вперед, как будто раскрывает Чонгвану секрет, — На самом деле я для него полная угроза. — Это не может быть правдой, — забавляется Чонгкван. Он смотрит между ними, а затем откашливается, прежде чем продолжить, — Зрители шоу не могут не заметить, насколько естественна и наэлектризована химия между вами двумя. И в сериале, и, судя по всему, в реальной жизни. На экране позади них появляется селфи, которое Джисон и Минхо сделали на съемочной площадке на днях. Минхо бросает Джисону нехарактерно застенчивую улыбку, и Джисон подхватывает его, отвечая на это своей собственной. — Вам нравится проводить время вместе? — подсказывает Чонкван. — Конечно, — говорит Минхо, — В этом смысле мы как бы неразлучны. Чонкван поднимает брови, как будто это самое интересное, что он слышал за весь год. — Ой? — А когда мы не вместе, этот всегда взрывает мой телефон, — продолжает Минхо, кивая головой в сторону Джисона, а затем ухмыляясь. Джисон смотрит на него, притворно скандаля. — Это не так. Скорее всего, все наоборот, — говорит он Чонквану. — Минхо-ши тебе часто пишет? — спрашивает Чонкван, — Например? — Просто спрашивает что я делаю, поел ли я и хорошо ли спал, — говорит Джисон, — Что-то в этом роде. — К нему весело приставать, — говорит Минхо, пожимая плечами. При этом Чонкван смотрит Минхо в глаза. — Похоже, у вас двоих хорошая дружба, — говорит он в манере ведущего ток-шоу — приятно, но смутно вкрадчиво, многозначительно и в то же время, возможно, вообще ни о чем не предполагая. Минхо выдерживает его взгляд, полуулыбка тронула его губы. — Так оно и есть, не так ли? Минхо отвечает после небольшой паузы, абсолютно ничего не выдавая, и «вау», думает Джисон. Он хорош в этом. Чонкван выглядит так, словно хочет подтолкнуть Минхо дальше, но в конце концов сглатывает, моргает и отводит взгляд. — Что ж, я надеюсь, что вы продолжите показывать фанатам… невероятно милую сторону ваших отношений, — говорит Чонкван, переходя к следующей карточке-подсказке, — Теперь, стоит ли нам поговорить об этом захватывающем моменте в последнем эпизоде? - Джисон смотрит трансляцию с Чаном и Чанбином, когда она выходит в эфир, они втроем сидят на односпальной кровати Чана, Джисон посередине, а ноутбук Чана балансирует на его бедрах. Он считает, что интервью прошло хорошо. Эта ранняя нервозность больше не проявлялась, и он и Минхо выглядели комфортно и будто им весело. Кое-что из того, о чем они говорили, было немного сокращено, но отрывок, где Чонкван спрашивает их об их отношениях за пределами студии, транслируется полностью, никогда не прерываясь на Чонгвана, но всегда показывая их. Поскольку они этого хотят, Джисон вынужден обращать пристальное внимание на взгляды и улыбки, которыми они с Минхо обмениваются, на мельчайшие движения их тел, всегда поворачивающихся друг к другу, как растения, растущие навстречу свету. Он смотрит на экран и сжимает губы. Затем, довольно резко, несмотря на то, что на протяжении всего шоу он шикнул на Чана и Чанбина, он спрашивает: — Как вы думаете, мы выглядим как… пара? Чанбин фыркает. — Что? — он спрашивает, — С чего это? — Помнишь мы с Минхо-хеном вечером пошли поесть, и наши фотографии были выложены в Интернет. Все говорили о том, как мы друг к другу близки и все такое? Ну, продюсеры подошли к нам перед интервью и сказали, что, по сути, в интересах всех нас продолжать в том же духе, — объясняет Джисон, быстро говоря. Чанбин хмурится. — Ты имеешь в виду, создать впечатление, будто действительно что-то происходит? Джисон кивает. — Ага. Они думают, что людям, я не знаю, нравится эта идея? И они думают, что это поможет поддержать рейтинги. Взгляд Чанбина перескакивает с Джисона на Чана, который просматривает Твиттер на своем телефоне. Затем он смотрит на экран, где внимание снова сосредоточено на Минхо и Джисоне, рука Джисона сжимает руку Минхо, когда он смеется и наклоняется вперед, в пространство Минхо. — Значит, весь этот флирт и все такое — это просто игра или что-то в этом роде? — спрашивает Чанбин, указывая на экран. Джисон качает головой и задумчиво дуется. — Не совсем. Я имею в виду, что я не делал ничего такого, чего обычно не делал бы. — Тогда… — Чанбин делает паузу. Он выглядит растерянным, — Действительно что -то происходит? — Нет, — говорит Джисон, закатывая глаза, — Мы просто… такие, и, очевидно, людям это нравится, и продюсеры считают, что нет ничего плохого в том, чтобы немного это обыграть. Чанбин снова смотрит на Чана. — Ты это слушаешь? — спрашивает он. — Слово «неразлучные», написанное заглавными буквами, сейчас в тренде в Твиттере, — говорит Чан, не отрываясь от телефона, — Фраза «они пишут друг другу» — например, та самая фраза, за которой следуют три восклицательных знака — также в тренде. — Хён, — говорит Чанбин. — Я слушаю, — отвечает Чан, вздыхая, когда его телефон падает на грудь, — И я думаю, тебе следует быть осторожным, Джисон-а. Джисон смеется, на мгновение сбитый с толку серьезностью Чана. — Что это значит, хен? — Очевидно, вы с Минхо очень полюбили друг друга, и, хотя это приятно видеть, это также ваши личные отношения, понимаешь? Я просто думаю, что вам следует быть осторожными в том, насколько вы позволяете шоу «использовать» это для рекламы. К тому же, притворяться, что ты испытываешь к кому-то романтические чувства, звучит так, будто это может быть сложно. — Я имею в виду, что мы ведем себя друг с другом в романтической манере на экране, — бормочет Джисон, защищаясь, — Что в этом такого? — Ну, вы действуете как вымышленные персонажи, понимаешь? Я уверен, что вы, ребята, сможете отличить это от ваших настоящих отношений, — продолжает Чан, — Однако то, о чем вас просит съемочная группа, может размыть границы и запутать ситуацию. — Я согласен с хеном, — говорит Чанбин, — Если бы я вел себя с кем-то очень нежно, я бы, наверное, влюбился в него по-настоящему, понимаешь? Особенно, если человек такой красивый. Как будто ты на пути к неизбежной душевной боли. Джисон кусает внутреннюю часть щеки. В глубине души у него точно такие же тревоги, но он чувствует, что признать это вслух — это почти то же самое, что проявить их. — Неизбежная душевная боль? — повторяет он тихим голосом, — Ты действительно так думаешь? — Мы просто думаем, что вам следует быть осторожными, — пытается смягчить Чан. — Почему я влюблённый неудачник в этой воображаемой ситуации? — угрюмо спрашивает Джисон, — Что, если вместо этого хён влюбится в меня? — Такое может случиться, — говорит Чан, кладя руку на живот Джисона и полуобнимая его, — Ты очень милый. — Молодец, хен, — говорит Чанбин. Джисон пинает Чанбина по голени, насколько это возможно, не сталкивая ноутбук с колен, а затем они замолкают, снова сосредотачиваясь на шоу. Джисон с Минхо, и он позволяет себе представить это: Минхо берет Джисона на прогулку, говорит, что ему есть что сказать ему, признается, что, работая с Джисоном на шоу и узнавая его, он действительно влюбился в него, потом реальность и волнение внезапно пронзает грудь Джисона, вырываясь из него запыхавшимся смехом. — Что? — бормочет Чанбин, бросая на него взгляд. — Ничего, — слабо говорит Джисон. Он снова смотрит на экран, на этот раз сосредоточившись на себе и на Минхо, как будто он самый яркий и красивый человек на свете. На ум приходят слова «неизбежная душевная боль», и его прежнее головокружение растворяется в ничто. В кармане у него начинает гудеть телефон.

коллега-хён 😊 Хан Джисоооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооон привет ты смотришь шоу? Ли Минхо выглядит красиво в этом зеленом костюме, правда? я слышал, что ему нравится взрывать твой телефон задавать тебе глупые вопросы типа ты поел? и его коллега, которым так восхищаются, Хван Хёнджин, завтра примет участие в танцевальном представлении, и ты хочешь пойти с ним? Я думаю, мне больше всего нравится сочетание костюма и толстовки Хан Джисона это модно, понимаешь? я слышал, что он сейчас очень сыт (Чанбинни-хэн заказал джокбал, хе-хе-хе) и что он хотел бы сопровождать Ли Минхо на представление коллега-хён 😊 🐱 Я 😻

- Когда Джисон выходит из здания компании, его ждет машина, к которой прислоняется Минхо в длинном черном фетровом пальто и красном шарфе с кисточками. Его волосы слегка развеваются на позднем осеннем ветру, густые пряди задевают стекла очков. Он держит букет желтых роз, и когда Джисон приближается к нему, он протягивает его ему, полиэтиленовая упаковка сморщивается в его руке. — Это… для меня?» — спрашивает Джисон в замешательстве. Минхо смеется, как будто Джисон шутит. — Они для Хёнджинни, — говорит он, — Но ты должен отдать их ему. — Эм, ладно, — говорит Джисон, беря их. Минхо смотрит на него долгим оценивающим взглядом, а затем начинает разматывать шарф, прежде чем передать его тоже Джисону. — Это тоже для Хёнджина? — спрашивает Джисон, беря его в свободную руку. — Нет, — говорит Минхо, — Это для тебя. Замерзнешь. Джисон выдыхает, и его дыхание превращается в пар. — Но, хён, ты… — В любом случае, мне в этом слишком тепло, — перебивает Минхо, засовывая руки в карманы пальто и размахивая тканью, — Тебе следует надеть это. Зима преследует осень, все зубы и когти готовы нанести удар. Джисон соглашается, обматывает шарф вокруг шеи, а затем улыбается Минхо. — Лучше? Минхо морщит нос. Заметно лучше, — говорит он, — Пойдем. Их подвозят к театру, запускают и провожают на свои места, а затем Минхо взволнованно рассказывает Джисону о различных представлениях, в которых он принимал участие на одной и той же сцене. В какой-то момент свет гаснет, разговоры переходят в шепот, а затем и в полную тишину. На самом деле у Джисона не было никаких ожиданий, когда дело дошло до шоу — по правде говоря, он был просто счастлив пойти куда бы его ни попросил Минхо — и хотя он, Чан и Чанбин часто разучивают хореографию на основе хип-хопа, чтобы приурочить их к своим релизам, он действительно мало что знает о современном танце. Однако то, что разворачивается перед ним на сцене, он мог бы описать только как настоящую поэзию в движении; художники, описывающие идеи, чувства и переживания только своим телом. Это действительно завораживает, и Джисон ловит себя на том, что переводит дыхание рядом с Минхо, который, по крайней мере, для Джисона, заметно тронут этим выступлением, тяжело выдыхая и сжимая кулаки, время от времени подскакивая на своем месте, как будто он собирается встать. присоединиться. Время проходит слишком быстро, танцоры продвигаются вперед, чтобы поклониться, а Джисон сдерживает слезы в уголках глаз, огни театра становятся ярче. Минхо ведет Джисона в тихое место за кулисами, чтобы дождаться Хёнджина, Джисон возится с маслянистыми лепестками роз, которые он держал на руках, пока Минхо здоровается с разными друзьями из индустрии, часто останавливаясь, чтобы познакомить их с Джисоном. В какой-то момент какой-то блондин в синей шапке бежит через всю комнату и прыгает на руки Минхо, так что Минхо вынужден его поймать. — Хён, — говорит он, — Где ты был? — Я пригласил Джисони, — торопливо говорит ему Минхо, прежде чем посадить его и посмотреть на Джисона, — Джисон-а, это Феликс из моего агентства. Феликс, это… Хан Джисон. Взгляд Феликса сразу же напряженный метнулся к Джисону. — Ой, привет. Ты знаешь, я знаю, кто такой J. One, — говорит он, используя сценический псевдоним Джисона, — Кстати, поздравляю с выступлением. Я обожаю их. Джисон выдыхает воздух через нос и смотрит на цветы. — Спасибо, — говорит он. — Вам понравилось шоу? — спрашивает Феликс Джисона, прежде чем посмотреть на Минхо, — Хёнджинни был великолепен сегодня вечером, не так ли? Минхо пожимает плечами. — Он был хорош. Феликс усмехается. — Хорош? — повторяет он, Он настолько хорош, что мне хочется лечь и плакать. — Ребята, вы все сотрудники агентства, верно? — спрашивает Джисон. — К сожалению, — отвечает Минхо, скривившись. Феликс задыхается в шутливой обиде и щипает Минхо за щеку. — Да, действительно. — Мы втроем делаем похожие вещи. Мы танцоры и модели, — говорит Минхо. — Редкие актеры, — добавляет Феликс, указывая на Минхо, — Ничего страшного, правда? Минхо бросает на него взгляд, а затем снова поворачивается к Джисону. — На самом деле мы втроем собирались однажды дебютировать как группа. Джисон смотрит на него. — Ты шутишь? Феликс и Минхо качают головами. — Это не сработало, сказал Феликс, — Слишком много всего произошло. — Значит, ты можешь петь? — спрашивает Джисон Минхо. Минхо поднимает на него брови. — Я думаю да? — говорит он, пожимая плечами, — Я не занимаюсь вокалом столько, сколько хотелось бы, учитывая мой актерский график и все такое, но… — Он умеет петь, — заканчивает за него Феликс, когда тот замолкает. Джисону он говорит, — Тебе следует как-нибудь пригласить его на свидание в караоке и выяснить это самому. Минхо и Джисон открывают рты, чтобы ответить на предложение, но в этот момент танцоры начинают выходить из раздевалок, и Хёнджин идет прямо к ним, как только замечает их. Вблизи он еще красивее, думает Джисон, как рыцарь и принц в одном лице, и это лишь слегка раздражает. — Хан Джисон купил тебе цветы, — объявляет Минхо вместо приветствия, — Разве это не приятно? Хёнджин смотрит прямо на Джисона, и Джисон чувствует, что один только зрительный контакт отнимает у него несколько лет жизни. Он протягивает розы. — Да, эм. Ну вот. — Спасибо, — говорит Хёнджин, прежде чем бросить понимающий взгляд на Минхо, — Очень мило с его стороны. — Не так ли? — Минхо шутит. — В любом случае, — говорит Хёнджин, засовывая букет в сгиб локтя и кланяясь, — Привет, Джисон-ши. Я Хёнджин. — Да, я просто… хм, я только что видел, как ты танцуешь в шоу, — говорит ему Джисон, чувствуя себя взволнованным, — Это было действительно потрясающе. Я никогда раньше не видел ничего подобного. — Удивительно, да? — отвечает Хёнджин, улыбаясь и наклоняя голову набок, так что его длинные волосы скользят по плечам рубашки, а свисающие серебряные серьги, которые он носит, крутятся, чтобы поймать свет, — Действительно? Очень мило с твоей стороны это говорить. Ты сам был просто великолепен, когда мы увидели тебя в туре. Минхо-хён приведёт тебя на вечеринку, да? Джисон смотрит на Минхо. — Э… Да? — Ну, конечно, — говорит Минхо, — Я ведь не собираюсь отказываться от свидания, не так ли? — Отлично, — говорит Хёнджин, — Это у Джуённи-хёна. Вам нужен адрес? Минхо качает головой. — О, и вы можете уйти через запасной выход, если хотите, — говорит Хёнджин, — Таким образом сможете избежать прессы. Они, очевидно, знают, что вы здесь. — Нет, все в порядке, — говорит Минхо, — Мы должны появиться. Заставить людей говорить и все такое, понимаете? Феликс и Хёнджин оба кивают, сразу понимая, что имеет в виду Минхо, и Джисон предполагает, что Минхо, должно быть, проинформировал их о небольшой дискуссии, которую они провели с продюсерами. Ему интересно, как прошел этот разговор и было ли в нем какое-то сходство с его собственным разговором с Чаном и Чанбином. — Я собирался предложить нам вместе поехать, ребята, но раз так я поеду с Хёнджинни, — говорит Феликс, взявшись за руку Хёнджина, — Увидимся там. Минхо и Джисон возвращаются к обычному выходу, где уже затихла толпа. Минхо делает паузу, прежде чем они проходят через раздвижные стеклянные двери, поворачивается к Джисону и затягивает для него шарф. — Нам не нужно ничего говорить, помни, — бормочет Минхо, глядя на свои пальцы, которые скользят сквозь кисточки. Джисон видит свое отражение в линзах очков Минхо. — М-м-м. — Хорошо, — тихо говорит Минхо, делая шаг назад, — Давай тогда. Они попадают в засаду, как только выходят на ступеньки театра, камеры вспыхивают, как солнечные вспышки, когда они спускаются. Все толпятся вокруг них и разговаривают одновременно, что усиливает беспокойство Джисона, но он помнит, как они должны себя представлять, насколько это важно для успеха шоу, и старается сохранить улыбку на своем лице. . — Минхо-ши, Минхо-ши, — зовёт кто-то, изо всех сил стараясь подобраться к Минхо как можно ближе, — В прошлый раз, когда мы спрашивали вас о характере ваших отношений с Джисон-ши, тебе нечего было сказать. Что-нибудь изменилось с тех пор? Взгляд, которым Минхо скользит в его сторону, холоден, и Джисон думает, что он собирается повторить то, что сказал в прошлый раз, сказать им, что им нечем с ними поделиться. Но затем Минхо привычно улыбается, глядя прямо перед собой, протягивает руку и переплетает свою руку с рукой Джисона. Джисону нужно все, чтобы не позволить удивлению отразиться на его лице. Он сосредотачивается на последних нескольких шагах, на щелчках, щелчках, щелчках камер, на ослепительном свете. Твердое давление руки Минхо переплелось с его собственной. Он усиливает хватку, затем сжимает ее и позволяет подтянуть себя к ожидающей машине, отпуская ее только тогда, когда пальцы Минхо расслабляются, кончики пальцев касаются костяшек Джисона, когда он убирает руку и перемещается к другой стороне машины. . Оказавшись внутри и уехав, они оба выдыхают. Минхо смеется. — Это было хорошо, правда? — спрашивает он Джисона, и напоминание о том, что Минхо только что держал его за руку, потому что теперь это часть работы, ранит сильнее, чем Джисону хотелось бы. Тем не менее он кивает. — О, им это понравится, — говорит он, — Теперь я вижу заголовки: неразлучные Ли Мин Хо и Хан Джисон покидают театр, держась за руки. — Хан Джисон был замечен в шарфе Ли Минхо на свидании в театре, — добавляет Минхо, хихикая во время разговора. Опять же, у слов есть зубы, которые кусаются. Джисон думал, что Минхо дал ему шарф, потому что присматривал за ним, следил за тем, чтобы ему было достаточно тепло, но, возможно, это было всего лишь для того, чтобы сфабриковать еще один небольшой «намек» для прессы. Он протягивает руку, словно хочет ослабить его, но Минхо останавливает его. — Хэй, — говорит он, — Я не заставлял тебя носить это только из-за них, ясно? Не начинай сомневаться во всем. Джисон фыркает, а затем кивает. — И я не из-за них держал тебя за руку, — продолжает Минхо, и сердце Джисона с надеждой замирает в груди. — не из-за них? — голос скрипит. — Я видел, как ты немного нервничаешь, — говорит Минхо, — Тебе не нравится, когда на нас устраивают вот такую ​​засаду, да? — Нет, не знаю, — признается Джисон. — Тогда с этого момента мы избегаем их. — Но шоу… они действительно хотят, чтобы нас видели вместе, чтобы нас видели в прессе, и… я могу им это дать. — О, мы можем по-разному намекать, что мы друг к другу приятны, — говорит Минхо беззаботно, — Посты в социальных сетях или что-то в этом роде. Другие выступления. Сынминни говорит, что они обсуждают специальное варьете. Ты знал? — Нет. — Ну что ж. Это тоже есть. В любом случае, абсолютно нет необходимости намеренно искать папарацци. — Хорошо, — говорит Джисон, чувствуя мгновенное облегчение, — Спасибо, хён. Минхо пожимает плечами, словно говоря: не упоминай об этом. Затем: — Мы на месте. Минхо и Джисон направляются в жилой дом и поднимаются на лифте на несколько этажей. Квартира Джуён очень просторная, раз в ней тусуется около двух десятков танцоров, с минималистским декором и картинами на стенах. Минхо и Джисон сидят на диване в дальнем углу, пьют бутылочное пиво и делятся друг с другом своими любимыми моментами выступления. Феликс и Хёнджин приходят примерно через пять минут, Феликс подходит, чтобы присоединиться к ним на диване, а Хёнджин ускользает в толпу, чтобы начать здороваться. — Полагаю, мне тоже следует пройти обход, — говорит Минхо, вставая на ноги, — Ёнбок-а, ты присмотришь вместо меня за Джисони? Феликс слегка отдает честь Минхо, и тот уходит, направляясь к ближайшей группе танцоров, чтобы поприветствовать их. — Ёнбок? — спрашивает Джисон, делая глоток пива. Феликс громко смеется. — Это мое корейское имя. Минхо-хёну оно очень нравится. — Это мило, — говорит Джисон, — Я не могу поверить, что вы, ребята, собирались дебютировать в какой-то момент. Это было бы… — Интересно, правда? — Феликс заканчивает, ухмыляясь, — Мы с Хёнджинни до сих пор время от времени занимаемся вокалом, так что никогда не знаешь. Возможно, когда-нибудь это произойдет и с нами. Однако Минхо-хен очень занят актерской деятельностью. На каждую роль, которую он берет на себя, он должен отказаться как минимум от двух. — Вау, это потрясающе, — Джисон отворачивается от Феликса и ищет Минхо в толпе. Он порхает от одной группы к другой, улыбаясь и обнимая разных людей, — Он великолепен. Феликс озорно рассмеялся, проследив за взглядом Джисона туда, где находится Минхо. Сейчас он болтает с кем-то, в ком Джисон узнает Ли Минхёка, еще одного исполнителя и иногда актера. Они кажутся знакомыми друг другу, выражение лица Минхёка нежное, когда они болтают. — Раньше они встречались, — говорит Феликс. Джисон вздрагивает, поворачивая голову и глядя на Феликса. — Что? — он спрашивает. Губы Феликса кривятся в ухмылке. — В дораме, — уточняет он, — Минхёк-ши сыграл любовное увлечение Минхо-хена в «Преступной возлюбленной». — Ох, — выдыхает Джисон, царапая этикетку на бутылке пива, — Я слышал об этом, но никогда не видел. — Это хорошо, — говорит Феликс, глядя туда, где Минхо и Минхёк сейчас обнимаются, прощаясь, — Это была первая роль хёна в дораме, и он все еще был таким милым, только что сошедшим со сцены. Он был еще большим ребенком, чем ты сейчас, когда участвовал в этом шоу. Джисон смеется. Он не может представить Ли Минхо каким-то милым новичком с детским лицом. — Мне придется это проверить. Это даст мне повод подразнить его. Феликс одобрительно кивает. — Мне нравится твой стиль, Хан Джисон, — говорит он, — Еще пиво? Джисон держит тот, который у него уже есть; он все еще заполнен примерно на две трети. — нет, спасибо, — говорит он. — Хорошо, — Феликс встает и идет на кухню. Джисон остается один всего около минуты, прежде чем Минхо возвращается, плюхается на диван рядом с ним и вздыхает. — Не знаю, как ты, дорогой, — говорит он, — Но я устал. Ты хочешь остаться подольше? — Нет, — отвечает Джисон, — Я рад уйти, когда бы ты не хотел, детка. — Так что ж, давай? — спрашивает Минхо, протягивая Джисону руку. Они завершают вечеринку, прощаются с Хёнджином и Феликсом, а затем спускаются вниз. Пока они ждут в холле прибытия машины, Джисон обдумывает прозвища, держание за руки, уход вместе, и позволяет своим мыслям блуждать, представляя, каково было бы на самом деле встречаться с Минхо, ходить куда-нибудь с ним. и уйти вместе с ним, вернувшись в его квартиру, чтобы перекусить поздно вечером, пока смотрят что-то страшное по телевизору, в конце концов вместе прижавшись к кровати и болтая усталыми голосами еще долго после того, как погаснет свет, Руки Джисона нежно потянули бы Минхо за кончики волос, ладонь Минхо обвилась бы вокруг его талии. И на мгновение Джисон позволяет себе тосковать по этому, позволяет этой сказочной жизни занять место внутри него, но затем подъезжает машина, чтобы отвезти их в разные места, Минхо открывает дверь, а Джисон следует за ним. Все мысли он оставляет снаружи. - Как и ожидалось, фотографии Минхо и Джисона, выходящих из театра, держась за руки, начали гулять по сети. Когда Джисон подходит посмотреть на них, в его груди начинает происходить что-то странное, и он не уверен, что сможет вообще снова увидеть раздел комментариев, поэтому закрывает браузер и позволяет руке, держащей телефон, упасть на кровать, пока он смотрит на потолок и тяжело выдыхает. Он не знает, сколько минут прошло, когда в его руке зажужжал телефон. Проверив его, он видит, что получил сообщение от Чонина.

чонинни 🦊✨ эй, хён я слышал, у тебя сегодня свободный день хочешь пообедать, сходить по магазинам или еще что-нибудь? у меня есть новости Я 👀 встретимся внизу примерно через 10 минут?

Чонин уже там, когда Джисон добирается до холла. Его черные волосы с химической завивкой взъерошены, словно головка одуванчика, и вылезают из воротника той же стеганой куртки, которую он носил в школу зимой. Джисон подкрадывается к нему и схватывает его за голову, но тот отбрасывается и чуть не падает плашмя лицом вниз. — Хорошо, я понял, — говорит Джисон, сжимая щеки Чонгина пальцами в перчатках, — Теперь ты ходишь в спортзал. — Кстати об этом, — говорит Чонин, отталкивая руки Джисона, — Давно тебя там не видел. — Да. Я занятая маленькая пчелка, — говорит Джисон, — Пойдем? Чонин издает одобрительный звук, и они покидают здание компании. Воздух на улице свеж, небо такое же яркое, нетронутое белизной снега. Джисон зарывается лицом в красный шарф Минхо и дрожит. — Итак, я смотрел дораму, — говорит ему Чонин, — Удивительно, что режиссер смог заставить даже такого дурака как ты выглядеть круто. Джисон саркастически смеется. — Нет, мне это правда нравится, — говорит Чонин, прежде чем сделать глубокий вдох, — И это на самом деле связано с моими важными новостями. — о? — Джисон удивленно моргает, глядя на Чонина. — Они спросили меня, могу ли я записать песню для саундтрека, — признается Чонин тихим, гордым голосом, — Разве это не круто? Джисон обнимает Чонина за плечи и заключает его в объятия, пока он кричит. Он даже не перестает вращаться, когда говорит: — Это потрясающе, Чонин-а. Чонин краснеет. — Хён, — шипит он, — Мы находимся посреди улицы. Джисон просто усмехается ему, отпуская. Он знает, что эта возможность должна много значить для Чонина, который не так давно дебютировал как солист. — Дай мне знать, если хочешь попрактиковаться со мной в этой песне, — говорит ему Джисон, — Я могу дать тебе несколько советов. Знаешь, я очень мудрый. Чонин смеется, как будто Джисон только что рассказал веселую шутку, но когда он отвечает, он говорит: — Мне бы это понравилось. Джисону бы тоже этого хотелось. Он и Чонин часто вместе практикуют пение; они так делали, когда оба еще были стажерами, и это всегда было весело. — Я тоже слежу за тем, что происходит между тобой и Ли Минхо, — говорит Чонин, многозначительно глядя на Джисона. — Это, ну, вау, хён. Я рад за тебя. Джисон замедляется, пока практически не останавливается. Он знает, что не должен позволять слишком многим людям знать, что он и Минхо выдумывают определенные романтические элементы своих отношений, чтобы это не просочилось в прессу, но он не может лгать Чонину. — На самом деле мы не встречаемся, Чонин-а, — говорит он, — Мы просто ведем себя так, как ведем себя. Улыбка Чонина исчезает с его лица, и Джисон чувствует укол ужаса из-за такой реакции. — Почему? — спрашивает Чонин. — Просто чтобы удержать всеобщее внимание на нас и на шоу, — объясняет Джисон, — Продюсеры обеспокоены падением рейтингов или чем-то в этом роде. Чонин все еще хмурится. — Ох, — говорит он разочарованно, — Это очень плохо. Вы, ребята, мило выглядите вместе, или, я думаю, вы были бы милыми вместе. Джисон неловко смеется и пытается сменить тему. — Где ты хотели сделать покупки? — Я хотела вернуться в тот магазин, где мы купили эти кроссовки и модные образцы средств по уходу за кожей, — говорит Чонин, указывая в общем направлении, — Тебя это устраивает? — Конечно, — говорит Джисон. Чонин рассказывает ему немного больше об OST, который он собирается записывать, пока они идут в огромный универмаг. Оказавшись там, они направляются в отдел мужской одежды, чтобы Чонин мог посмотреть на зимние куртки, пока Джисон уходит смотреть на шляпы. Он примеряет пару пушистых панам, а затем кладет их обратно. Передвигаясь по секции, он подходит к шарфам. Его внимание привлекает один экземпляр с нежно-голубыми и фиолетовыми полосками. Он трет мягкий, шелковистый материал, затем снимает его с поручня и накидывает на руку, решив, что купит его Минхо в качестве замены красного, который носит Джисон. Чонан отправляет ему текстовое сообщение, в котором сообщает, что идет в раздевалку, и Джисон уходит платить за шарф. По пути он проходит мимо прилавка с ароматами, останавливается, чтобы посмотреть на различные духи и одеколоны, которые предлагаются, и нюхает несколько насадок. Он натыкается на темный флакон сливового цвета, и когда он поднимает его и вдыхает аромат, понимает, что это аромат фиалки, который Минхо носит во время съемок. Это мгновенно напоминает ему о Минхо, и он берет одну из пустых карточек с образцами, сбрызгивает ее ароматом и засовывает в карман куртки. До конца недели он носит с собой эту маленькую и тайную радость. -

Я хеееееееееееееен хочешь поесть вкусняшку и пойти погулять позже? у меня есть подарок хе-хе-хе коллега-хён 😊 вкусная еда + дневная прогулка + подарки = счастливый Ли Минхо я в деле Я ты забыл + Хан Джисон необходимость для счастливого Ли Минхо, имхо коллега-хён 😊 хм правда? Я : ( коллега-хён 😊 >: 3

- Джисон и Минхо успешно покидают суши-ресторан и добираются до парка, никем не замеченные, в масках и надвинутых достаточно низко шляпах, чтобы закрыть все остальное. Небо начало темнеть, приобретая холодную аквариумную голубизну; водянистый кобальт, который становится все глубже и глубже, как будто небо — это одна длинная полоска марли, впитывающая сумерки. Они вдвоем останавливаются на берегу реки, делая селфи: в углу виден заостренный серп луны, его сияние ускользает в ночное небо и разливается по поверхности воды, превращая все это в жидкость и блеск. Ветрено. Джисон вздыхает, позволяя ледяному воздуху проникнуть в его легкие, а затем вытаскивает шарф, завернутый в слегка помятую крафтовую бумагу, и передает его Минхо. Минхо берет ее, бумага шуршит под кончиками его пальцев. — Что же это такое? он спрашивает, — Поздний подарок на день рождения? Ранний рождественский подарок? Джисон качает головой. « — Это просто… Подарок, — говорит он. Минхо не спускает глаз с Джисона, пока рвет бумагу, его щеки приподнимаются, изображая улыбку, когда его руки достигают мягкого материала под ним. Он вздыхает через нос, затем смотрит вниз, прежде чем накинуть шарф на кончики пальцев, как веревку в кошачьей колыбели. Его глаза сверкают, заставляя Джисона улыбнуться за маской, но затем, прежде чем Минхо успевает что-то сказать, мимо них проносится порыв ветра, вырывая шарф из рук Минхо и унося его через траву прямо в ветви ближайшего дерева. Джисон и Минхо издали что-то вроде крика, бросаясь к дереву, Джисон мгновенно начал взбираться на него, ловко пробираясь туда, где шарф запутывался вокруг ветвей. Он тянет его, вздрагивая, когда оно зацепляется — он не хочет, чтобы оно порвалось — а затем осторожно разматывает его и торжествующе поднимает вверх, глядя на Минхо. Минхо смеется, довольный, тянется к телефону и направляет его на Джисона, чтобы сделать несколько фотографий. Джисон спускается с ветвей, а затем спрыгивает на землю, его ботинки с легким стуком приземляются на траву. — Я верю, что это твое, — говорит он, обматывая шарф вокруг шеи Минхо и туго завязывая его, чтобы он снова не улетел. Взгляд Минхо нежный, когда он смотрит в глаза Джисону. — Думаю, теперь это вдвойне особенное, — говорит он, — Поскольку он был дважды подарен. Джисон пожимает плечами. — Полагаю так. Минхо моргает, глядя на Джисона, его ресницы деликатно трепещут. Кончики его щек покраснели от холода. — Продолжим? Он предлагает. — Да, — шепчет Джисон. Они возвращаются к тропинке и продолжают идти через парк, обсуждая последние полученные по почте сценарии для эпизодов, которые они будут снимать на следующей неделе. — Там сцена признания, — говорит Минхо, как будто объявляя о каком-то изменении погоды, — И еще сцена поцелуя. Ты видел? — Угу, — говорит Джисон, потому что он видел — он просто не позволял себе думать об этом, потому что даже мысль об этом заставляет его сердце биться быстро и сильно в груди, заставляя его желать, чтобы он мог надавить на него и остановить. Минхо продолжает смотреть прямо перед собой. — Это будет интересно, — говорит он. Джисон натягивает козырек кепки и смотрит вниз. — Да, — соглашается, — Интересно. Их разговор погружается в молчание. Идя, они топчут листья, которые все еще покрывают землю золотым одеялом, хотя деревья вокруг них в основном голые. Вскоре листья станут серыми и ломкими. Скоро придет зима; Джисон задается вопросом, пойдет ли снег. Он краем глаза смотрит на Минхо и представляет, как целует его прямо здесь и сейчас — в синей темноте, прижимая к дереву, их руки замерзают, но губы такие, такие теплые. Джисон представляет, представляет, и представляет. - Позже, после того как Джисон принял душ, высушил волосы и надел чистую пижаму, он лежит в постели и проверяет Instagram. Минхо загрузил три фотографии с их дня: селфи их двоих, которое они сделали у реки, селфи только самого себя, в новом шарфе, натянутом, чтобы скрыть большую часть лица, и последнее фото Джисона на дереве. его ноги обхватывают одну из ветвей, а рука, держащая шарф Минхо, поднята над головой. Минхо подписал это: храбрый Хан Джисони, хе-хе-хе. Джисон несколько раз просматривает фотографии, а затем просматривает комментарии. Стена смайлов, которую он там видит, выглядит так, как он себе представляет: сердечки за сердечками