Красный планер с белыми крыльями

Рэд повернул ключ, и мощный мотор джипа заурчал. Включилась печка. Он с наслаждением подставил грязные, исцарапанные руки под поток стремительно теплеющего воздуха. Все-таки дошли. В какой-то момент ему показалось, что они просто не смогут перетащить Арчи через Стену. Секретный сталкерский «перелаз» требовал ловкости и сноровки — и был слишком сложным для двоих изнуренных людей, тащивших на себе третьего. Но Доктор помудрил там в темноте со своей диковинной отверткой — и вынул из Стены еще несколько камней. По образовавшимся дыркам они смогли подняться — и втащить наверх Арчи. И потом даже не уронить его, спуская на другую сторону. Полицейские, жабы, обновили второе заграждение, из колючей проволоки, так что им еще пришлось ползти через кусты и резать «колючку», а потом пробираться по заброшенному кладбищу, к джипу, спрятанному среди могил. Но вот, добрались. «Почти дома», — подумал Рэд с тупым удивлением. На задних сиденьях заворочался Арчи, устраиваясь так, чтобы поменьше болело. — Куда мы теперь? — спросил Доктор. — Отвезем его к Мяснику. — К Мяснику?.. — Он «черный хирург». Мы таскаем из Зоны свой хабар, а он свой. Наши… увечья. Он изучает, как Зона воздействует на человеческий организм. Мечтает когда-нибудь написать докторскую. Ну и… помогает сталкерам без лишних вопросов. — Господи, что это? — пробормотал Арчи с заднего сидения. Рэд и Доктор одновременно посмотрели направо. На краю освещенной полосы от фар из-за надгробья поднялась черная, нескладная фигура, цепляясь за камень. Неуверенно двинулась на свет — Рэд успел заметить темные ямы глаз на бледном пятне лица. Фигура двигалась неуверенно — словно марионетка, которую только-только поднял за ниточки неумелый кукловод. — Рэд, гони! — истерически заорал Арчи. — Ладно, ладно, — Рэд сдал задним ходом, стараясь никуда не врезаться и подавляя зябкую дрожь в голосе. — Очередной покойничек восстал, шуточки Зоны, только и всего. Они безвредные, это все знают. — Ненавижу это! — выдохнул Арчи, клацая зубами. — Ненавижу. Прости, Рэд. Я знаю, твой папаня тоже вернулся… — Заткнись, — напряженно посоветовал Рэд. Джип продрался сквозь низкие кусты и вывалился на проселочную дорогу. Краем глаза он заметил: Доктор смотрел в боковое окно без страха и удивления. В голубоватом свете от приборной доски Рэд увидел, как его губы сжались в тонкую, ломкую линию. *** Свет встречных фар был заметен издалека, но свернуть здесь было просто некуда: слева Стена, справа глубокий кювет. Рэд прищурился: яркие фары на рокадной дороге среди ночи как правило, означали большие неприятности. Усталые глаза уже различили в этом мерзком галогенном сиянии очертания военного «Хаммера», с крупнокалиберным пулеметом на крыше. Одна очередь из такого — и его джип просто на части разорвет. — Приплыли, — угрюмо буркнул он, притормаживая на обочине. Это были даже не ООНовцы — на борту «Хаммера» не было белых букв UN. «Голубые каски» еще заморачивались с протоколами, но с местными военными шутки были плохи. Шаг вправо, шаг влево — и пристрелят, мол, оказал сопротивление при аресте. А ведь он уже поверил, что выбрались. Джип остановился в 10 шагах от них. — Что там? — слабым голосом спросил Арчи с заднего сидения. — Патруль. Давайте все без резких движений. Попали мы… — Почему это? В смысле, на нас же не написано, что мы только из Зоны, — сказал Доктор. — Да ты посмотри на нас, — Рэд медленно снял руки с руля. — А кроме того, у меня в багажнике хабар. По мелочи, пара «этаков» и другая дребедень. Но на срок хватит. — Давайте я сам с ними поговорю, — мягко сказал Доктор. Рэд уставился на него — а он тем временем открыл дверь, выбрался из джипа и медленно пошел навстречу военным — тощий и нелепо беззащитный в этом своем костюме. Он шел прямо на пулемет, на людей с автоматами, выпрыгнувших их «Хаммера», легким шагом, сунув руки в карманы, словно не замечал ничего из этого — ни ночи, ни стволов, а только человеческие лица. Рэд оторопело смотрел как Доктор подходит к военным, дружелюбно улыбается им. У него что-то спросили — и он медленно потянулся к нагрудному карману, вынул оттуда какое-то удостоверение — и протянул его офицеру. Тот опустил автомат, взял документ в руки, долго изучал его, крутил так и сяк — и наконец протянул обратно. Доктор показал на джип и что-то спросил. Офицер кивнул — и махнул Рэду рукой — мол, путь свободен. «Кто ты, черт возьми такой?», — думал Рэд, пока Доктор шел обратно к джипу и забирался на пассажирское сидение. Он не был похож ни на профессионально-неприметных серых типчиков из разных разведок, слетавшихся к Зоне, как мухи на дерьмо, ни на гангстеров, приезжавших перекупить какую-нибудь особо забористую дрянь, вроде «ведьмина студня». «Кто ты такой, и откуда взял такие «корочки»? — думал Рэд и молчал, искоса поглядывая на его профиль, четко вырисовывавшийся сквозь темноту. *** Мясник уже ждал их у черного входа в клинику, смолил сигарету. Рядом топтались двое крепких медбратьев. Хирург щелчком отбросил окурок — красная точка описала дугу в темноте, рассыпалась искрами. — Что? — деловито спросил он. — Переломы. Только переломы, — ответил Рэд. Даже в полутьме — Мяснику удобнее было не освещать заднюю дверь в клинику, — было видно, как он недовольно скривился. «Падальщик, — подумал Рэд. — Как и все мы. Сборщики чужих отбросов». Когда Арчи уже переложили на каталку, он вдруг протянул руку — и крепко взял Рэда за запястье. — Спасибо, тебе, Рыжий, — слабо, но ясно сказал он. — Ты меня выволок. Мог бы бросить — но вытащил. Я этого не забуду. И отец… тоже. Я перед тобой в долгу — и перед вами, Доктор. Рэд ощутил мгновенный укол стыда — а потом чудовищное, невероятное, неприличное облегчение, пополам с усталостью. Оно накрыло его с головой, так, что он как будто даже обмяк, как гребанное желе какое-то. Как будто каждая мышца была сведена напряжением — а теперь ее отпустило. А потом пришла злость. «Это что же, мне он важнее Мартышки, получается? — думал он, чувствуя, как на скулах твердеют желваки, а во рту становится кисло от отвращения к самому себе. «Он же не напарник мне был, не сват и не брат. Не человек даже — живая отмычка. Выкуп мой Зоне — за Мартышку. Я же вел его скормить «мясорубке», и с самого начала знал это. Я же выбрал именно его — потому что Стервятник Барбридж, папаша его гребанный, мноооогих скормил Зоне-матушке, чтобы вымолить такого сына. Что ж я так радуюсь? Это что, я выходит, не люблю Мартышку? Не готов на все, чтобы ее вылечить?» «Кишка у тебя тонка, Рэдрик Шухарт, вот оно что, — думал он, мысленно корчась от ярости и стыда. — Говном ты был всю жизнь, говном и остался. Где я теперь найду другую «отмычку»? Как мне выбрать того, с кем я буду тащиться бок о бок через всю Зону, — а потом отправлю его в «мясорубку»? Меня же тут каждая собака знает — ну и, я, значит, каждую собаку, соответственно…» — Рэдрик, — мягко позвал Доктор. И тут Рэда прорвало. Он в два шага приблизился к этому странному человеку, вцепился ему в лацканы пиджака, встряхнул так, что у того аж мотнулась голова. — Ты еще что за хрен? — яростно прошипел Рэд. — Откуда взялся, как добыл такие документы, и что тебе здесь надо? — Мне нужны были вы, Рэдрик Шухарт. Я искал вас. У меня для вас есть работа. Отведите меня к Золотому шару. Если возьметесь — я расскажу вам и все остальное. Рэд замер, оторопело глядя ему в лицо. Медленно отпустил его. «Видно, судьба, — вяло, с каким-то странным спокойствием подумал он. — От судьбы не уйдешь. Ты сам попросил меня, Доктор. Сам вызвался. Никто за язык не тянул. Ты чужой здесь. Никто особо и не удивится, если ты не вернешься из Зоны». На душе почему-то стало еще гаже, чем до этого. «Ладно. Я ведь еще ничего не решил. Просто хочу поговорить, узнать о нем побольше». — Это дело надо перетереть, — буркнул он. — И не посреди улицы. Вы где остановились? — В «Пришельце». — Туда в таком виде являться нельзя: ночной портье стучит в полицию. Поедем ко мне, там все обсудим. Заодно Гута забросит ваши вещи в стиралку. — Это будет очень мило с ее стороны, — жизнерадостно сообщил Доктор. — И я не отказался бы от горячего чая. Рэд едва сдержался, чтобы не скрипнуть зубами.