Ты не Другая, ты — наша, Нова

       — Одну чашку кофе, пожалуйста, — пока Веспер делает заказ, кассир в пол-уха слушает уже привычную сводку новостей. Нова, не заходя в заведение, заглядывает через слегка затонированное стекло кофейни. Было холодно, неприятно, но заходить в кофейню стало бы неприятнее вдвое. Смертельно неприятно. В прямом и переносном смыслах.        На экране снова появилось ее лицо со словами "Разыскивается" и "Особо опасна".        — Ну, главное, чтоб не узнали, — пронеслось в голове Новы. Тело прошибла легкая дрожь и стоило бы отойти от витрины, но было уже слишком поздно.        Быстро схватив пистолет, который с недавнего времени лежал всегда под рукой, кассир, с криком "Звоните в Магистериум!" в адрес Веспер, выпрыгнул из-за стойки и побежал в сторону двери. Наконец! Вот она, в шаговой доступности, бежит от него! Веспер выбежала следом, ни на шаг не отставая от кассира и параллельно продумывала план, чтоб выиграть для Ловчей немного времени. Иронично — время для Ловчей времени.        Совсем недавно она прошла инициацию, обзавелась фамильяром в лице Оникса, который без сомнений согласился. И, казалось бы, жизнь в Гнезде с Другими стала налаживаться и Нова почти перестала думать о своей нелегкой судьбе, но все. Загнали. Убьют. Бежать больше некуда. Впереди дома, из которых могут выбежать люди и навести еще больше шума, но уйти нужно как можно незаметнее. Узкие улочки по краям совсем не дадут пространства для маневра. Есть только один выход — назад. Важно правильно им воспользоваться. Дуло пистолета на фоне холодного оскала. Сколько же ненависти было в обычном человеке к Другим. Веспер останавливается за ним и сухо доносит до мужчины "Магистериум будет с минуты на минуту".        Легкое движение руки и мужчина постепенно теряет концентрацию. Веспер шепчет известное только ей заклинание и Нова замечает на лице мужчины секундное замешательство. Этого хватает, чтоб сообразить следующий ход. Присутствие чувствуется сильнее, времени и так мало, а кассир, чувствуя слабость, может выстрелить, чтобы не упустить ее. Движение пальцами и время вокруг них замедляется. Этого хватит, чтоб отскочить в сторону. Должно хватить.        Пуля вылетает из пистолета по рассчитанному нажатию на спусковой крючок, но летит медленнее, давая несколько секунд на маневр. Сила слабеет, но Нова ловко отпрыгивает в сторону и одновременно атакует шоковой волной, когда время ускоряется в привычный ритм. Пуля со свистом пролетает и теряется в темноте ночи, а мужчина падает без сознания.        — Ты как? — Веспер подбегает к Ловчей, осмотрев повреждения, добавляет, — Прости, что не стала помогать, так могла попасть под подозрения.        — Все в порядке, — Нова поднимается с земли, параллельно отряхиваясь.        — Про замедление времени — это ты здорово, — гордо подмечает Вес, как из-за угла выбегает кот, принимая форму человека.        — Ловчая, тебя ни на минуту нельзя оставить одну, — старается пошутить Оникс, но внезапно прижимает девушку к себе, словно что-то учуяв, заставляя уткнуться лицом в его грудь. Нова чувствует быстро бьющееся сердце, то ли от того, что он быстро и долго бежал, то ли потому что он за нее так переживает. Хотелось верить, что второе.        Оникс кивает Веспер, намекая, что дальше они справятся сами и женщина, понимая знак, спокойно уходит.        — Прости, что опоздал, — параллельно с поглаживаниями он шепчет Нове на ухо, — наверное, фамильяр из меня так себе...        И только сейчас Нову прошибает волна дрожи, которая в тот же миг не остается незамеченной Ониксом. Оторвав ее лицо от своей груди, он замечает мокрые и блестящие от слез глаза Новы. В этот момент рухнула вся ее защита, которую она выстраивала против общества обычных вокруг себя и он стал ее случайным свидетелем. Все ее попытки выжить и остаться непойманной казалось, закалили ее, но, именно сейчас, когда вопрос стоял не о заточении ее в тюрьму, а об убийстве, стало так страшно и тревожно. Стал ли он свидетелем по чистой случайности или оказался в такой необходимый момент рядом по воле судьбы — никто даже не задумывался.        Оникс все и так понял. И без лишних слов снова притянул девушку к себе. Нова в ответ обняла его и сделала первый, заметно громкий всхлип.        — Впредь я буду внимательнее, поэтому не бойся, — Оникс пытался любыми способами убедить Нову, — Я буду рядом, — и в этом он был непоколебимо уверен, потому что слез на ее лице он не хотел более допускать.        — Я хочу тебе кое-что показать, — он задумал что-то, что должно помочь ей вновь прийти в норму, — ты пойдешь со мной?        Она кивнула и, заметно осмелев, выдавила едва заметную улыбку. Оникс подхватил ее на руки и девушка, от неожиданности, слишком резко схватилась за его шею. Анимаморфу это, несомненно, пришлось по душе. Посмотрев внимательно ей в глаза, он подмигнул и игриво улыбнулся, а затем запрыгнул на ближайший мусорный бак, потом на козырек небольшого магазина и рванул со всех ног по крышам близко стоящих друг к другу домов. Слезы на глазах Ловчей высыхали и в глазах появились озорной огонек и ощущение полной свободы. Прижимаясь к груди, при этом находясь в руках хорошо сложенного мужчины, который нес ее в какое-то особенное теперь для них обоих место, Нова чувствовала себя намного лучше. Страх был вытеснен новым зарождающимся в ней ощущением, и, вид, который проносился мимо них, стал таким неинтересным. Гораздо красивее было наблюдать за Ониксом, который при каждом прыжке с дома на дом играл желваками, сжимая челюсть, а глазами бегал по поверхности крыши, на ходу решая, куда лучше наступить, чтоб прыжок вышел удачным.        Не удержавшись, она поймала момент, когда они приземлились на очередную крышу, и потянувшись резко и неожиданно для себя самой, смазанный поцелуй на щеке Оникса. Анимаморф, в свою очередь, прижал девушку к себе еще сильнее и заметно ускорил бег. Поцелуй не остался незамеченным, а они были уже совсем близко. Последний прыжок и они оказываются на крыше старого дома. И, как только Оникс останавливается около дымохода, ловко усаживается у его основания, по прежнему держа девушку в руках. И только тогда, когда Нова уже переводит дыхание, Оникс разворачивает ее лицо к себе и внезапно впивается в приоткрытые губы девушки, будто стараясь вдохнуть в нее одну из своих девяти жизней и дать почувствовать больше, чем чувствует она сейчас.        Смакуя каждое движение и заметно расслабляясь, Оникс смело переплетает их языки и срывает стон удовольствия с губ Новы. Дымоход служит удобным объектом, для того чтоб облокотиться на него и, недолго думая, Оникс разворачивает их так, что теперь сам нависает на Ловчей, прерывая поцелуй совсем ненадолго. Остудив пыл, он дает время обоим подумать и прийти в себя.        — Я привел тебя сюда, чтоб показать, вот, — он отползает в сторонку, чтоб не перекрывать обзор к ночному городу. Луна, именно в это время ночи, словно, так было задумано, располагается на пике самого высокого здания в городе — Магистериума, оказываясь будто нанизанной на пик башни, и можно подумать, что Магистериум даже в простой Луне видит что-то неугодное для себя и, лишившись всякой чести, проткнул небесный объект насквозь и выставил напоказ.        — Красиво, — словно завороженная, девушка всматривается в каждый огонек города, одновременно стараясь охватить глазами их все, — Красиво и так величественно, — а в ее глазах теплого янтарного цвета даже луна, отражаясь, согревается и становится желтой. Оникс, смотря на отражение огней в ее радужках, улавливает для себя что-то, о чем Нова ни за что бы не рассказала никому. Что-то, что по прежнему заставляет ее сомневаться во всем происходящем.        И, не дав ей завершить свою мысль, мужчина произносит очень тихо, чтоб услышала только она, фразу, которая переворачивает в Нове все с ног на голову:        — Ты не другая, Нова, ты — наша. Всегда ею была и будешь, а об остальном не беспокойся, — перевернуло с ног на голову? А может, все в этот момент встало на свои места и иначе быть не могло? Тепло разлилось по ее груди, принося чувство завершенности. А от ее взгляда теперь становилось по-настоящему тепло. Она улыбнулась.        — Спасибо, Оникс, — она благодарила его как надежного друга, но то, что они теперь связаны контрактом, давало им возможность чувствовать друг друга, и ее слова более не нуждались в объяснениях. Он все понял.        Ночная тишина ушла на второй план и только Луна могла наблюдать за происходящим между двумя Другими. Вставая с ними на одну сторону, преданные обществом, снимали границы и уже девушка медленно тянулась к губам мужчины, попутно прикрывая глаза и окунаясь в негу. Оникс шел в ответ, сокращая расстояние между ними и этот поцелуй по сравнению с предыдущим, был таким невинным, почти целомудренным и чистым, постепенно набирающим обороты вихрем и снова таким смешным и нелепым. Сейчас им двоим не угрожало ровным счетом ничего.        Скользнув руками за голову Анимаморфа, Ловчая сомкнула руки в замок, большими пальцами попутно пробираясь в густую копну кудрявых волос и массируя. Мужчина получал удовольствие от ее инициативы и усевшись перед ней, оперся руками о дымоход по обе стороны от ее головы, лишая ее возможности куда-то уйти. А хотела ли она? — Уверенное "нет".        Рука Оникса скользнула к ее голове, пригладила выбившиеся из прически волосы после погони, прошлась дальше к щеке и скользнула к затылку. Девушка села удобнее, расставив ноги шире, позволяя Ониксу приблизиться, а он, в свою очередь, разорвав поцелуй, улыбнулся и притянул ее к себе за талию, а затем усадил на поверхность своих кожаных штанов, в которых ему становилось теснее. Губами уже переместился к шее, заставив Нову поднять голову, открывая доступ к его манипуляциям. Руками он плавно блуждал по спине, поглаживая сверху вниз, задерживаясь на талии, и снова поднимался вверх. Нова путалась пальцами в его волосах, периодически задевая кошачьи ушки, и массируя вокруг них голову. Оба постепенно теряли контроль и в один из повторяющихся жестов, Оникс резко прокрадывается под одежду Ловчей, не оставляя возможности для протеста, срывает с нее. Девушка чувствует себя уязвимой, но мужчина утягивает ее в новый поцелуй. Движения рук становятся смелыми, заставляя Нову привыкнуть к этим ощущениям. Мягко сминают грудь, пока она руками сжимает его плечи.        — Твоя очередь, — Оникс отстраняется от Новы, рассматривает результат своего труда — несколько красных пятен ниже шеи и полураздетое тело, намекая, чтоб она сделала с ним то же самое. В глазах девушки загорается огонек и она тянется к ремню, подтягивает край ткани его майки и плавно тянет ее вверх, открывая для себя вид, в сотню раз интереснее городского пейзажа. Стянув с него верх, она снова потянулась к ремню, но Оникс ее остановил:        — Не так быстро, Нова, — поцеловав ее руки, кладет себе на грудь. Дважды объяснять не пришлось. Ее руки ловко заскользили по его торсу очерчивая каждую мышцу. В ее глазах он был невероятно красив и сексуален. Теперь пришел ее черед ухмыляться и владеть его телом.        Оставив невесомый поцелуй на губах мужчины, она скользнула к шее, затем к ключицам, ямочке между ними и, поцеловав, вдохнула его аромат. А затем выдохнув, защекотала дыханием кожу. Выдержка Оникса, определенно, оставалась очень твердой, но и ей рано или поздно пришел бы конец. И поэтому, выпрямившись он задрал юбку Новы, резко схватив за ягодицу, чем заставил ее вскрикнуть. Сам же зашипел от давящих штанов, от которых было необходимо в срочном порядке избавиться. Поддавшись животным инстинктам, Анимаморф впился в губы девушки, делясь с ней своим воздухом, сминал ее бедра в сильных руках. Распаляясь, девушка, наконец, смогла завершить начатое и ловко расстегнула его ремень, освобождая от штанов. Издав смешок, мужчина спустил штаны ниже и теперь удовлетворенно коснулся белья девушки рукой. Посмотрев в ее глаза еще раз, он уловил непоколебимую уверенность и только после этого скользнул пальцем внутрь. Размеренные движения заставляли девушку почувствовать огромное количество эмоций, и, уже машинально, она потянулась к его губам. Растворяясь в поцелуе, Оникс добавил еще один палец, заметно расслабив девушку. Приглушенные поцелуем стоны девушки звучали в ритм двигающемся в ней Ониксе. Оказавшись на пороге разрядки, которую уловил в ней Оникс, он вынимает пальцы, смотря, как она недовольно содрогается, требуя сиюминутного завершения.        — Мы только начали, — произносит хрипло Анимаморф и, разместив девушку так, чтоб ей стало удобнее, максимально приблизившись к ней, сделал первый толчок. От новых ощущений, девушку захлестнуло новой волной наслаждения и уже не стесняясь она очень громок отзывалась на толчки Оникса. Чувства, захлестнувшие их в этот момент определенно значили нечто большее, чем просто секс, о котором они пожелали бы потом не вспоминать.        Сейчас они становились кем-то больше, чем Фамильяр и Федильяр, чем друзья, Другие или просто соседи. То, что происходило с ними в этот момент значило, что назад пути уже нет и они были совершенно не против этого. Словно сами же начертили черту задолго до этого момента и добровольно переступили ее вместе.        Толчки плавные, но глубокие, резкие и рваные, нежные и томительные плавно вели обоих к апогею своих ощущений и когда остается совсем немного, Оникс резко выходит и помогает Нове пальцами, ловко и умело выводя круговые движения, заставляя издать ее последний, самый громкий стон и вместе с ней издает нечеловеческий рык, впиваясь в шею девушки самым сладостным поцелуем, на который он только был способен. А потом тишина и глубокие вздохи.        Луна, ставшая свидетелем такого откровенного события, к этому моменту сумела сдвинуться с пика Магистериума, словно обещала, что все будет хорошо и они, несомненно, одержат победу во всех ожидающих их битвах. А к этому времени Нова и Оникс совершат много новых открытий и одержат много большим и маленьких побед над собой ли или над обществом, понимая и поддерживая друг друга на более глубоком уровне, о котором не догадается даже любой вампир, умеющий читать мысли.        И с этого момента все встанет на свои места, потому что иначе быть не могло.