Безумие

      У Сун Джинву был друг. Большой, сильный и разве что немножко грустный. Он был, наверное, старше папы — разных историй знал уж точно больше. О тенях — Сун Джинву вот теперь точно монстров под кроватью не боится! — о героях, о далеких-далеких созвездиях…       Казалось, хен знает все-все на свете. Только Джинву так и не успевает дослушать, засыпает, уткнувшись в его белоснежный плащ.       Казалось, друг его — то ли сон, то ли явь — волшебник. Или та далекая-далекая звезда, как из его рассказов. Потому что его сила порой показывала сказки.       «Это Истории, дитя» — говорил тогда хен, а Сун Джинву лишь дулся. Где это видано, чтобы истории сами себя рассказывали?       А Истории рассказывали — об одном Читателе, что был так похож на хена — Сун Джинву каждый раз так и не удавалось дослушать до конца — жаль, ведь это были его любимые истории.       «Я был таким, дитя» — говорил хен, когда Сун Джинву уже засыпал.       А Истории рассказывали — о том, кто встал с Читателем рядом — черный воин с армией теней. Сун Джинву это одобрял — хена нужно было защищать! Ему и самому хотелось — и жаль, что он еще такой маленький.       «Вырастешь еще, дитя» — смеялся тогда хен, — «все еще у тебя впереди».       А Истории рассказывали — про другие миры и про других людей, про войны и про мир…       Сун Джинву не знает, когда перестал слышать Истории — и видеть хена. Может быть, и правда повзрослел?       Да и где уж тут детство вспоминать, жизнь сделала кульбит, и в Подземельях приходиться выживать — а о том, странном уж и забылось.       Хен не приходит. Долго уже, лет десять как. Словно и правда, лишь детская фантазия.              Когда Сун Джинву учится владеть силами Теневого Монарха, память возвращается. Постепенно, медленно, подбрасывает порой воспоминание, маленький сияющий кусочек.       Воин в черной броне. Сун Джинву, болезненно вцепившись в почти забытое воспоминание, понимает, кто это был.       Но так же не бывает? Это же не мог быть он, сколько ему тогда было — пять? Откуда хен его знал — да еще так, с силами Теневого Монарха, точно из будущего…       Только сущность Теневого Монарха съеживается, стоит вспомнить о хене. Только дрожь пробирает по хребту — и не сразу Сун Джинву осознает, что это — страх. Но он никогда не боялся хена, никогда…       Только вот те золотые пылинки, что кружили в воздухе — пыль обломков миров, только вот те Истории, что рассказывали сами себя — были пожраны… Не пожраны, останавливает свои-не свои страхи Джинву. Вцепились в того единственного, кто позволил им выжить. И хен — позволил. Вольно или не вольно — сохранил. Но почему их вообще было нужно сохранять?       Вот только по коже хена змеились золотые трещины — тогда он не обращал на них внимания, принимал за странную силу хена — она каждый раз расцвечивала его комнату в звездное небо, чему же тут удивляться? Только теперь, вспоминая, Джинву может понять — трещины. Едва-едва видные, но это были не отблески и не блики.       Только хен пропал однажды — Сун Джинву еще неделю дулся и две — волновался.       Только Джинву постепенно забыл — ведь не бывает же таких людей.       Только теперь Сун Джинву до дрожи боится задать один вопрос — «Почему же хен пропал?».       Только Сун Джинву не хочет верить в самый очевидный ответ.