Любимый брат

Пов Антон Я проснулся самым счастливым парнем в мире. Потому что рядом со мной мирно посапывал мой самый невъебенно -охуительно -прекрасный брат на свете. Я просто счастлив, что наконец-то он делал со мной всё то, что по-настоящему хотел. Не сдерживаясь (может разве что чуть-чуть). Всё синяки, вся физическая боль того стоила, я готов терпеть и выдерживать и не такое, только бы ему так крышу от меня сносило. От меня, а не от какой — то разукрашенной курицы с третьим размером груди (у нас в классе парочка таких была). Я ему кстати наврал вчера о том, что Это было неплохо. Это был мой лучший сексуальный опыт. Меня и раньше насиловали конечно, но тогда это было омерзительно. В подобной незавидной роли выступал отчим со своим дружком, и в их случае они просто использовали меня как бесплатную проститутку, которая не может им сказать «нет». Ещё бы. Эти бугаи не спрашивали. Приходили, раздевали и добрый день, пока Маман была на съемках (она фотомодель, а я мордахой весь в неё уже тогда был). Я был маленький и глупый, казалось, если я расскажу маме то …во первых, она расстроится. Во вторых, перестанет меня любить. Я больше не буду её маленьким чистым ангелочком. Мне тогда 13 было. Это продолжалось около года. Когда каждый день, когда через день. Потом к счастью они расстались, потому что тот урод устроил моей маме сцену ревности с избиением, она сняла побои, написала заявление в полицию и сменила замки. Пригрозила, если он ещё хоть раз приблизится к нам, то она его посадит на 5 лет. Теперь мне кажется, что возможно она подозревала, что между мной и её хахалем что- то было, иначе с чего бы ей так решительно всё это закончить?.. До 15 лет я сильно был замкнут в себе и жить решительно не хотел. В 15 со мной замутил старшеклассник. Сперва в друзья напросился, я с трудом поддерживал дружескую связь, но он прям настойчиво пытался. Потом позвал за город на выходные с ночевкой. Я поехал. Знал, чем все может закончится, но я его не очень боялся, он был с моей точки зрения не опасен. Учитывая все его ухаживания джентльменские я таки разрешил ему прикоснуться к себе. Хотел проверить свою реакцию. Ну я как бы не умер. Не рассыпался в прах. До того момента мне казалось что больше не способен терпеть какую-то близость с людьми.В какой -то момент, когда он битый час уже выцеловывал меня всего от макушки до пяток, я расслабился. Не то, чтоб я получал удовольствие. Просто ушел страх, что другой человек это обязательно только адские муки и ничего больше. Но я не чувствовал ничего. От слова совсем. Всплывали параллельно с поцелуями картинки в памяти омерзительной грубости отчима и его дружка, боли на грани физического уничтожения, и какого то завуалированного постыдного удовольствия, которое таки несколько раз проскальзывало во всем том безумии. Возможно это душа радовалась от предвкушения близости столь желанной смерти. А может плохие люди случайно нажимали на кнопки удовольствия в хитром механизме моего тела. В какой то момент взросления я решил быть сумасшедшим. Мирские шаблоны давили предсказуемостью сюжетов и я не желал в этом участвовать. Безумцы с моей точки зрения были свободными людьми, не скованными условностями общества, им можно было жить в своем придуманном мире, и для меня это был единственный выход, так как моя прекрасная детская реальность была уничтожена раз и навсегда наихудшим образом. И если я хотел жить (я не хотел жить и до сих пор не хочу, но яиц чтоб умереть у меня нет), то обязан был создать свою персональную новую реальность, и желательно новую личность. А лучше несколько, с запасом. На случай очередного уничтожения актуальной… Лучше хоть какая то притворная, чем вовсе без неё. Иначе взаимодействовать с социумом я так никогда и не буду способен. Самое страшное, что я осознал о себе в тот рандомный момент ожидания, когда мой «друг» закончит бесконечные ласкание моего тела, это то, какой именно тип близости мне доставляет удовольствие и что именно поспособствовало этому формированию. Я знал, что ничего у меня с ним не получится, но свою роль он сыграл. Я способен кончить только от насилия, но чтоб я не хотел после этого сдохнуть, человек должен уметь проявить параллельно с грубостью чудеса нежности, чтоб оправдать причину этого насилия…будто он меня любит и нуждается. Чтоб после секса его руки удерживали мои от суицида. Наверное я не вылечился и никогда не вылечусь. Можно ли из разбитой вазы сделать целую? Можно попытаться склеить, будет грубо и некрасиво, возможно не будет хватать каких-то деталей. Использовать такое по назначению уже никто не сможет. Я осознал что я навсегда грязный и сломанный, и принял. Уж какой есть, никого ебать не должно, что со мной не так. Спасибо что не мертвый, как говорится. Я разрешил себе пить, курить, ругаться матом. Один хуй большинство дальше красивого лица смотреть не хочет. И раз уж моя красота внешняя уничтожила мой внутренний мир, значит можно и нужно из неё сделать оружие массового поражения, только уже других людей. И из просто симпатичного никчемыша превратился в того человека, перед которым не устоял таки даже такой человек, как Рус. Что было приятнее во много раз, пусть я и схитрил немного, чтоб он быстрее решился сделать хоть что — то со мной, потому что я уже на стенки лез. Мне никогда не хотелось так сильно никому отсосать, как вчера. Вообще члены я не люблю. Мерзкие, некрасивые, непонятные штуки. Они только травмируют. А уж брать это добровольно в рот и стараться чтоб его владельцу было приятно…бред какой то. Но это же не просто кто- то…это Рус. Мало того что сам как древнегреческое божество прекрасный, у него даже член красивый. И я правда старался как мог. А ещё он очень милый и забавный, когда внезапно осознает, что только что мог мне причинить боль. Он это не показывает, но я слишком хорошо научился читать по глазам эти оттенки. Одним словом, я влюбился. Смотрел на твердый профиль, совсем не детский, темные буйные локоны, и едва прикрытое простыней обнаженное крепкое тело. Мы уснули в обнимку, я сквозь сон ощущал как он обнимая, поглаживал моё тело, нежно зацеловывал свои же укусы. В этих объятиях я совсем не чувствовал боли. Никакой. Ни физической, ни той, что всегда фоном сопровождала меня везде, куда бы я ни пошел, и которая не покидала меня, что бы я ни делал. Конечно, только в сказках есть хэппи-энд. Я знал, что все равно не будет так как я хочу. Всегда что-то случается, как только ты становишься счастливым. Поэтому я так хотел запечатлеть этот момент для вечности, чтобы помнить, что я способен ощущать нечто прекрасное. Полумрак и уличное освещение причудливо ложились на рельефность Руса, подчеркивая его достоинства, я несколько раз сфоткал его спящего на телефон себе с разных ракурсов. Потом не удержался, и стараясь не разбудить оставил несколько невесомых поцелуев на плече, на щеке, даже на носу, закончил на губах, он моргнул, немного просыпаясь и сразу же начал отвечать, втягивая в долгий и глубокий поцелуй, от которого всё переворачивалось внутри. — вот это я понимаю, доброе утро, — он заключил меня в объятия, смотря как на сокровище, — выспался? Рукой скользнул к лицу, нежно погладил щеку, тыльной стороной ладони, заправил мои растрепанные волосы за ухо. Почему то мои глаза резко начали жечь, хотелось заплакать. Я боялся что сплю, что сейчас хороший сон закончится и меня разбудит сквозняк на холодном бетонном полу в подвале, куда меня однажды закинул отчим за непослушание. Я задрожал. Рус с непониманием смотрел на мою реакцию. — просто соскучился по тебе, пока спал. Рус типа поверил. Но тепла в голосе поубавилось. — нужно вставать. У нас много дел. Или у меня. Чмокнул в щеку, набросил халат и вышел с комнаты. Почему то снова стало холодно, будто меня бросили. Пиздец я зависим. Я ебаный наркоман и моя доза вышла с комнаты, в какой момент я снова стал таким слабым? Глаза снова начали резать, и теперь я позволил себе плакать. Пока Рус не видит. А то напридумает ещё себе всякого. А правду о своём прошлом я пока рассказывать не готов… он будет думать что я плохой, грязный, не захочет иметь со мной дела и будет совершенно прав. За всеми заботами душевно- телесными я вовсе забыл о своей Маман и о том, что обязан… Хотя бы прилично в лицо наврать о том что со мной всё в порядке. А ещё проверить уровень звукоизоляции здешних стен. Я не всегда смогу сдерживать стоны. Не хочу чтоб они заподозрили что- то раньше времени. Мы проснулись очень рано, времени прихорошиться для матери было достаточно. За эти дни я так привык, что меня носят на руках, что когда дошло до того, что мне нужно банально пойти в душ или в свою комнату, то я не мог сделать этого без Руса. Конечно, мог. Прыгать на одной ноге. Но это очень больно было через побои. Так что мне не помешают костыли на какое то время. Попрошу чтоб Маман организовала. Я попытался встать и естественно моя задница напомнила о своих ночных приключениях. Я рассмеялся сквозь слезы. Откинулся на подушки, разблокировал телефон и стал обрабатывать фотку своего брата. Одну я просто закидал розовыми стикерами с глупыми сердечками и надписями что это мой самый лучший любимый близкий человек, я всякое в таком духе… так делают ванильные девочки?.. впрочем, похуй. Вторую фотку я просто обработал, поигрался с цветом, светом и тп. Получился блядский шедевр. Поставил на заставку, и на заблокированный экран. И вообще, распечал бы огромный плакат и повесил бы в свою комнату, если б не так палевно было. Вторую с сердечками отправил контакту Презик в тг. Переименовал контакт в Муж (да, я был серьезно настроен). Дописал что хотел бы принять ванну (там я смогу сам отмокнуть хотя бы, раз уж мой муж будет делами всякими занят, в чем я был более чем уверен). Потом чистым и перед маман не грех показаться (чистым, в водолазке и с тремя слоями тоналки, поправочка).