Двадцать пять лет спустя

Милая Гермиона!     Я даже не знаю, как тебе сказать... Но промолчать просто нельзя. Рон подкараулил Августу с Алисой недалеко от нашего дома. Он надругался над моей старшей дочерью и ранил младшую. Боюсь, теперь Рон все знает. Он идет к вам! Что бы ни случилось, не покидай дома! И знай, что я, несмотря ни на что, был и всегда буду     Твоим преданным другом, Невиллом Лонгботтомом     Прочтя это письмо, Гермиона поначалу восприняла известие совершенно спокойно. Рон идет — ну и что? Это давно уже не новость. Рон обидел юных мисс Лонгботтом — что же, этого следовало ожидать. И только одного не могла понять Гермиона Уизли — за что ей все это?!     А Невилл... Он действительно очень благородный человек. Луна Лавгуд заслужила его в полной мере. Вот к кому сразу следовало обратиться! Вот кто никогда не предаст, ссылаясь на детей, военное положение и понос с золотухой! Отчего Гермиона не подумала об этом раньше? Наверное, просто не воспринимала Лонгботтомов всерьез — а зря! Неуклюжий мальчик Невилл, над которым в школьные годы многие смеялись, был лучше всех Поттеров и Уизли вместе взятых! Но, так или иначе, теперь уже слишком поздно, да Гермиона и не посмела бы подставлять под удар Лонгботтомов сейчас, когда она попала под пристальное внимание дочери Вольдеморта.     В Малфой-меноре было тихо, и звуки врывались в пространство урывками — то ухнет на чердаке сова, то чихнет на кухне простуженный эльф, то выругается Астория, то пронзительно завизжит попавший под нож поросенок. Гермиона недоумевала, откуда на территории поместья взялась скотобойня, пока не сообразила — это она сама визжала. Отчаянно, тоскливо, катаясь по гостиничному ковру и молотя в воздухе нижними и верхними конечностями.     Волшебница не знала, сколько так продолжалось. Дверь в гостиную хлопнула, Гермиону скрутили и куда-то понесли. Она выгнулась дугой на руках у предполагаемого спасителя и завыла волком, пока не охрипла.     - Тс-с... Все хорошо. Я здесь, с тобой, - раздался над ухом мятный шепот.     Драко Малфой наклонился к Гермионе и поцеловал ее в лоб.     Ведьма почувствовала под собой мягкую кровать, свою руку в двух ладонях Малфоя, его губы, пропитанные ядреной мятой, у себя на щеке, но на мысленном уровне сознавала это с трудом.     - Я устала, Малфой, - произнесла Гермиона одеревеневшими губами.     - Здесь ты в безопасности, - ответил Драко.     Его худой силуэт с трудом угадывался в полумраке маленькой зеленой комнаты, но Гермионе было достаточно и этого.     - Я буду рядом.     - Я знаю... - безжизненным голосом отозвалась Гермиона.     Чувства Малфоя открылись ей в новом свете, но сейчас это не имело большого значения. Гермиона не хотела совершенно ничего. Драко снова коснулся губами ее лба — но ведьме было все равно.     Закрыв глаза, она провалилась в черноту.     * * *     Из-под двери пробивалась зеленоватая полоска света. Гермиона прищурила близорукие глаза. Она лежала в незнакомой спальне, судя по всему, одной из гостевых, потому что на книжных полках уютно располагался годовой слой пыли. Сквозь высокое створчатое окно пробивался серебристый лунный свет, делая тени деревьев на стене страшными чудовищами. Должно быть, сейчас ночь. Гермиона попыталась повернуться набок и не смогла: все тело будто отекло. Интересно, сколько она уже тут лежит?     Тени на стене качнулись под ветром. Гермиона невольно со сладкой тоской вспомнила спокойные ночи в бараке, когда алкоголик засыпал, за стенкой играла соседская гитара, в комнате стоял концентрированный запах пыльной мочи, а за окном грохотали машины, пробегая по стенам полосками света и высвечивая закопченный потолок с тенетами в углах.     Гермиона тогда лежала и пыталась по световым полоскам угадать, какая машина едет на этот раз — громадная фура, «Уазик» или забредший в нищенский квартал мерседес. Здесь, в Малфой-меноре, нет ни машин, ни пьяных соседей с гитарой, ни помойки за окном.     Шикарный, ухоженный трехэтажный особняк с прилегающими к нему рощицами, садами и озером. И сосны растут вдоль выметенной аллейки, и воздух экологически чистый и...     В комнату вдруг беззвучно просочился Драко Малфой, ведя за собой ухоженного эльфа с подносом.     - Драко? - Гермиона попыталась приподнять голову, но та не повиновалась. - Что случилось? Сколько я здесь?     - Часов двенадцать, - прикинул Малфой, беря с подноса стакан и подавая Гермионе.     Женщина вдруг поняла, как пересохло горло и одним махом осушила стакан. Это было что-то кислое, вроде разведенного яблочного уксуса.     - Что это?     - Моча гоблина.     Гермиона закашлялась и запустила в Малфоя стаканом. Тот спокойно уклонился, и посудина угодила в лоб ни в чем не повинному эльфу. Животное фыркнуло.     - Прости, мой хороший, - расстроилась Гермиона.     - Целитель, что ушел час назад, предполагал, что будут последствия, - хмыкнул Драко, осторожно присаживаясь на край кровати.     - Целитель? - насторожилась Гермиона. - Меня лечил целитель? Малфой, что происходит?!     - Инсульт вследствие нервического припадка. Ты только не волнуйся, - поспешил заверить ее Драко. - Целитель Смертинг сказал, что если каждый день пить мочу гоблина, через денек будешь стоять на ногах.     - Вот спасибо, утешил, - проворчала Гермиона и беспокойно заглянула блондину в глаза, которые теперь не казались такими уж отвратительными. - Не уходи, ладно?     - Я был рядом с тех пор, как Астория ушла спать, - заверил ее Драко и беззвучно добавил, - и всегда буду.     * * *     О болезни матери Роза ничего не знала, потому что весь следующий день она с самого утра провела у Алисы. Когда пришло время прощаться, девушка делала это нехотя: в Малфой-меноре была тоска зеленая, прямо под цвет слизеринского знамени. Кроме того, Роза была очень привязана к своей альтернативно одаренной подруге.     - Ты ведь еще приедешь, да? Я так скучаю, так скучаю! Папочка никуда не выпускает! А я все равно никого не боюсь! Если маньяк подкрадется сзади, я быстро от него убегу и спрячусь! - восклицала Алиса, подпрыгивая.     Вместе с ней на длинных светлых косах подпрыгивали розовые бантики.     - Все же будь осторожнее, - улыбнулась Роза. - Ну, мне пора.     Алиса отбросила в сторону плюшевого гремлина, которого держала в цепких объятиях, и обняла саму Розу. Девушка обняла подругу в ответ и хотела было откланяться, но тут в прихожую выплыло существо, до пояса окутанное белой дымкой. Как потом оказалось, белая дымка была кудрявыми волосами.     Роза увидела вполне еще молодую женщину, одетую в длинный белый халат, на котором были нашиты всевозможные талисманы из металла. Когда дама повернулась чуть боком, Роза заметила приклеенные голубые крылья на ее спине.     - Здравствуйте, миссис Лонгботтом. Сегодня чудесная погода!     - О, да. Если сегодня в полночь подняться на крышу, можно заметить хвостатую комету, - сказала Луна мягким мечтательным голосом и вдруг обратила огромные глаза прямо на Розу. - Скажи мне, Розали, что над твоей головой?     Девушка, не любившая своего полного имени, чуть заметно поморщилась и подняла глаза к потолку.     - Кажется, люстра. Хотя вампир ее знает, - пробормотала Роза, отводя взгляд от деревянного светильника в виде большого тележного колеса со свечами из жира болотных хмырей.     - Над твоей головой довлеет темная опасность, - серьезно сказала миссис Лонгботтом и, вынув что-то из безразмерного кармана, протянула Розе. - Это сушеная голова лешего. Возьми, она защитит тебя от великого зла.     Роза вежливо поблагодарила мать Алисы и сунула голову в карман, чтоб не обидеть женщину.     - А меня мамочка заставляет носить баночку с заспиртованной писькой кикиморы! - надула губки Алиса, когда провожала Розу до крыльца. - Дальше папочка запретил ходить! Я побегу обратно, а то он рассердится и спрячет мою шоколадку!     - Дальше я одна, - вздохнула Роза и, еще раз поцеловав сокурсницу, свернула за угол.     - Гилберт, помаши тете Розочке! - обратилась Алиса к плюшевому гремлину и помахала в воздухе его лапкой.     Из густых кустов донеслись грязные ругательства и трескучий звук, но Алиса уже не слышала, потому что ворчащая Августа утянула сестру домой.     * * *     Пройдя магазин мадам Малкин, закрытый и оцепленный парочкой авроров, Роза свернула за павильон рептилий и оказалась лицом к лицу с грузным пьяным бомжем. Ей хватило всего секунды, чтобы узнать Рона, хотя тот сильно огрубел за недели скитания.     Роза шарахнулась в сторону, но отец преградил ей дорогу.     - Авада Кедавра!     Из его палочки вылетел зеленый луч, не предвещающий ничего, кроме самых крупных неприятностей. Роза полезла за собственной палочкой, понимая, что катастрофически не успевает. Рука в кармане наткнулась на что-то круглое. Сушеная голова лешего! Талисман вдруг нагрелся, и луч Авады, изменив направление, врезался в мусорный бак. Работает! Надо бы послать миссис Лонгботтом цветы...     Девушка вышла из оцепенения.     - Ты не можешь так со мной поступить! - крикнула Роза, отступая к каменной стене с неприличными надписями. - Я твоя дочь! Папа, это я!     - Это из-за вас я докатился до такого говна! - прорычал Рон, обдавая девушку запахом перегара и сгнивших зубов. - Все беды от вас! Я всегда любил Лаванду Браун, но ее убили! Фенрир загрыз ее!     - Папа, я не знала! Мне очень жаль, - искренне сказала Роза.     - А твоя мать — она, сука, стояла рядом и нихуя не сделала! Она просто смотрела на то, как оборотень разрывал Лаванду на куски! Я бы умер за нее, если бы мог успеть! Но я не успел...     - Мама помогла бы, имей она такую возможность, - вступилась Роза за Гермиону.     - Да нихера не помогла, хотя и стояла рядом... Просто не захотела.     Рон опустился на рухнувший мусорный бак, подобрал с земли сгнившую банановую кожуру, выпавшую оттуда, грустно повертел в мозолистых руках и сунул себе в рот.     - Я пытался забыть то, что сделала Гермиона, но не смог, - Рон печально покачал головой и посмотрел на дочь. - Я бил ее, потому что хотел отомстить за Лаванду. По той же причине я убил Хьюго. А ты, Розали, уходи, пока я и тебя не убил.     Рон невесело усмехнулся и надкусил грязный апельсиновый очисток.     - Папа, я...     - Уходи немедленно! Для твоего же блага!     Роза бросила печальный взгляд на отца и медленно побрела по Косому переулку. Больше на нее никто не нападал.