Останься

      Ужин проходил в легкой и веселой атмосфере, пока мама не начала показывать наши детские фото. Алеся только мерзко ржала на особо стремных фотках, так как их она видела множество раз.       — А вот тут Васька билась с обезьяной за свой банан, — когда ребята увидели фото из зоопарка, где маленькая я с запечатанной эмоцией крика на фото одной рукой держу банан, за который схватилась обезьяна, а второй тяну бедное животное за ухо, смех не заставил себя ждать: Даник в истерике схватился за Диму, который так же громко смеялся, и только я зло смотрела на маму.       — Так в тебе гены валькирии ещё с детства проснулись, — когда Дима усмехнулся, я готова была его по голове треснуть. Было бы что-нибудь под рукой – треснула бы.       После сытного ужина мы пересели в гостиную с теплым глинтвейном и тихими разговорами. Мне было так тепло в этот момент: смех мамы после очередной шутки парней, Аринины возмущения на слова Димы о её хандре после окончания стажировки, Алеся, которая сходу начала флиртовать с Никитой, заставляя того краснеть, а нас укатываться со смеху. Это казалось нужным и чём-то родным.       — Это был чудесный вечер. Спасибо, Кать, за приглашение.       — Ну что ты Дим, я только рада была с вами познакомится. Девочки были правы: вы чудесные ребята, — мама обняла каждого на прощание, взяв с них обещание посидеть так ещё когда-то.       Я вышла провести ребят, а Алеся осталась у нас ночевать.       — Твоя мама невероятная, — Масленников обнял меня за плечи, выходя из подъезда.       — Понятно, в кого вы пошли, — Артём подмигнул мне, застегивая курточку, так как на улице пошел снег.       — Так, Вась, беги в дом, а то простудишься, — Масленников хмыкнул, стряхивая снег с моего плеча, и я крепко обнялась со всеми на прощание.       — Завтра заеду за тобой. Съемка в десять, — Дима на последок чмокнул меня в щеку, садясь в машину.       Вернувшись домой, я застала маму и Алесю на кухне с бутылкой вина и бокалами. Уже слегка пьяные, они о чем-то шушукались и хихикали.       — Матерь божья, картина маслом. Дамы, у вас уже глаза косят. О чём шепчетесь-то? — я хмыкнула, присаживаясь возле них.       — Мы говорим о твоём секси ухажёре, — мама тихо прыснула после слов подруги, я же с удивлением на неё уставилась.       — Секси ухажёр?       — Мы о Димочке, — мама достала ещё один бокал и, налив туда вина, дала его мне.       — Димочка? При чём здесь он?       — Ты дура или притворяешься? Он же смотрит на тебя как кот на сметану, — Леся покрутила пальцем у виска, всем своим видом показывая разочарование моей слепотой.       — Леся хочет сказать, чтобы ты присмотрелась внимательней. Димочка показался мне приятным молодым человеком. И если он начнёт ухаживать за тобой, то не будь глупенькой. И не морозь парня из-за Саши.       — Саша был мудаком, — Алеся в отвращении скривилась.       — Законченным мудаком, — взглянув на спокойное лицо мамы, я улыбнулась. Она редко выражалась, особенно при нас. Мама в принципе была божьим одуванчиком с внешностью ангелочка. Но если её девочек или кого-либо, кто ей был дорог, обидят, то она в карман за словом не лезла. А взглядом могла положить целый квартал.       — Тётя Кэт права. Хватай мужика и делай своим, пока другая не сделала.       — Вы меня бесите.       — Просто в глубине душы ты знаешь, что мы правы, — мама хмыкнула, допивая вино. — В глубине души мне хочется вас придушить.       Мама отправилась спать к Арине, а мы с Лесей приняли душ и умостились на мою кровать. Подруга начала снова листать в телефоне вакансии на работу, а я, взяв ноутбук, принялась за создание любовной линии. Сначала, придумав характер влюбленных и их стиль общения, мне казалось, что всё идёт как надо, но вот когда нужно было описать их чувства друг к другу, я зависла. Почему-то в голове появился образ Димы, который нежно улыбался, смотря на меня, или его сегодняшний поцелуй в щеку. Можно ли приписать такие же действия влюбленному герою, или это проявление симпатии, и для любви это слишком тихо.       — О чем задумалась? — Алеся слегка сжала моё плечо приведя в чувства.       — Да вот зависла, не понимаю, как описать любовь. Слишком сложно для меня. Сложнее, чем математика, — я вздохнула, откидываясь на подушку.       — Не помню где, но в одной книге писалось: «Ты заслуживаешь того, кто будет любить тебя всем сердцем, того, кто будет помнить о тебе каждую секунду, кто будет постоянно думать о том, где ты сейчас, что ты делаешь, с кем ты и всё ли у тебя хорошо. Тебе нужен тот, кто поможет тебе осуществить твои мечты и сможет избавить тебя от твоих страхов. Тот, кто будет уважать тебя, любить тебя, как ты есть, особенно твои слабости. Рядом с тобой должен быть тот, кто сделает тебя счастливой, по-настоящему счастливой, себя не помнящей от счастья».       — Ты думаешь, именно так выглядит любовь? — как только подруга решила ответить, за стеной послышался громкий женский крик и звук чего-то бьющегося об стену. Крик перерос в стоны и жалобные всхлипы.       — Или вот так она выглядит? — подруга заржала, падая рядом со мной на подушку.       — Что за полководец? — я зло фыркнула, закрывая голову пледом.       — О-о, палка у него, что надо, раз девка так орет. Выглядит хоть прилично?       — Выглядит как придурок. Вчера музыка, сейчас траходром, а завтра что? Оргия под классическую музыку?       — Ну, я бы поучаствовала.       — Можешь пойти, думаю, тебе откроют.

***

      Тихо простонав, услышав звук будильника, я едва открыла глаза, сразу видя спящее лицо подруги. Вчера от невозможности спать мы с ней создали наконец мне страницу в инстаграм и, закинув туда несколько фотографий, которые мне скинула сестра, наконец-то вырубились под крики и стоны, казалось, что сосед закинулся виагрой и не может остановиться. Злая, не выспавшая и жаждущая крови я едва как приняла ванну и, слегка подкрасив ресницы и намазав тени, я на цыпочках зашла назад в комнату, открыла шкаф так же тихо, чтобы не разбудить Лесю, надела чёрный топ и джинсы того же цвета, сверху накинула прозрачную сорочку и сделала высокий хвост. Как только, я обулась, мне написал Дима, что ждет меня возле подъезда. Написав записку, что уехала на студию к ребятам, я вышла с квартиры.       — Доброе утро. На работу спешишь? — из соседней квартиры, вышел вчерашний секс-турист с наглой и, как мне показалось, противной улыбкой.       — А тебе-то что? Любопытство вызывает эрекцию? — я хмыкнула, вызывая лифт, остро ощущая его взгляд на себе.       — И что на этот раз я сделал?       — Ничего. Всего-то от крика твоей жертвы у меня чуть ли паническая атака не началась, — зайдя за мной в лифт, парень громко засмеялся на что, я зло закатила глаза.       — Извини, не думал, что здесь стены настолько тонкие. Меня, кстати, Андрей зовут.       — Даже если бы стены были в три слоя бетона, этот крик и так был бы слышен.       — Ты всегда такая колючка?       — Только когда не высыпаюсь два дня подряд из-за соседа.       Выйдя из подъезда, я укуталась в пальто, замечая Диму, который вышел из машины с широкой улыбкой и крепко меня обнял, целуя в макушку.       — Привет. Давай бегом в машину, а то замерзнешь, — открыв мне дверцу машины, Масленников сам быстро сел за руль, выезжая из двора.       — Выглядишь сонно.       — Да не выспалась.       — Переживаешь из-за съёмки? — Масленников с беспокойством посмотрел на меня, будто я сейчас на ходу выпрыгну с машины.       — Есть легкий мандраж, но не более.       — Вот и умница. Приедем – кофе тебе заварю, взбодришься, — Дима кинул на меня взгляд и широко улыбнулся. Я не смогла не улыбнуться в ответ. Знает же, хитрец, как меня успокоить.       Приехав на студию, мы застали самый разгар работы в одной из комнат: ребята поставили столы, а сзади стояли полки с книгами и оборудование для съёмки. Когда мы шли на кухню, истинно Паразит – не прогадал Даник с именем! – бросился под ноги, чуть не заставив меня упасть. Чертыхнувшись и подавив злость с желанием схватить кое-кого за наглую густую шкирку, я подпрыгнула, ударившись затылком об стену.       — Эй ты, в порядке? — Масленников схватил меня за плечи, с беспокойством заглядывая в глаза.       — Что за день такой? Дим, завари мне кофе, иначе умру прямо тут.       Дима сделал напиток, и я убедилась, что лучше, чем он, никто кофе не готовит. С первого глотка я будто возродилась из пепла.       —Так, ладно, ты допивай, а я пойду переоденусь для съёмки.       Поздоровавшись с ребятами и садясь за стол между Даником и Артемом, я вместе с ними стала ждать Диму. Как только парень вошёл в комнату, я уткнулась лицом в плечо Даника, сотрясаясь со смеху.       — Знаете, что самое обидное? У него грудь по больше моей будет, — сказала я с обидой в голосе, на что и сам Дима засмеялся.       — Ну, милочка, природа не всех балует, — поправив свои девяностые, Масленников, как уже объяснили, в роли библиотекарши поставил перед нами книгу со стихами.       — Итак, ваша задача как можно тише вырвать страницу.       — Кощунство! — я с возмущением посмотрела на блогера, на что получила щелбан по носу.       — Следующий раз прилетит кулаком, — в шутку сказал Сударь, получив от того же Димы по спине, на что я довольно улыбнулась.       В этом раунде проиграл Сударь, я громко захлопала уворачиваясь от книги, которая послалась мне Никитой. В наказание он сидел с накрашенными ресницами и губами.       — Выглядишь как прошмандовка, — Дима хмыкнул, смотря на размалёванного парня, уходя за другим заданием.       — Это ТЫ мне говоришь?       Перед нами была задача съесть конфетку, перед этим открыв её. Я нервным движением, аккуратно начала открывать её, поглядывая на Масленникова, который склонился надо мной и в упор смотрел мне в лицо, хитро улыбаясь.       — Нежнее, — тихий шепот на ухо и смех ребят отвлекали, заставляя делать резкие движения.       — Вот так, в другую сторону. Хорошо.       — Не закроешь рот – вырву твой седой парик.       — Это не парик, милочка. Что за хамство, блять?       Я едва как справилась, молясь, чтобы у меня не было громче всех. Настала очередь Даника, он, не долго думая, быстро сунул конфету в карман и, пока Дима раздуплялся, уже открыл её и закинул себе в рот.       — Шлюха ты ебаная! — Дима резко нагнулся к Данику, на что Тауланов мигом указал на меня пальцем.       — Нет, я тебе Казахская крыса!       Везение на последнем задании покинуло и меня. Под довольные возгласы ребят, я достала бумажку с заданием съесть законсервированную фасоль. Все разочарованно застонали, но, увидев моё выражение лица, сразу заулыбались.       — Вась, ты что, не любишь фасоль? — Чернец хитро оскалился, пока я смотрела, как Дима смачно набирает на ложку фасоль, протягивая её к моему рту.       — Ненавижу всеми фибрами души.       — Приятного аппетита, сладкая.