У конюшни...
— Тэхен! — позвал Чонгук. — Почему ты привел Есми, ты плачешь? Омега поднял голову и у альфы все похолодело внутри от вида слез и печали, которые отражались на его лице. — Г-господин Ч-чон... — обратился дрожащим голосом. — Можно Есми у вас побудет немного?.. — Тэ, что случилось? Если омега прямо сейчас не расскажет, кто его обидел, Чонгука точно на скорой увезут от сердечного приступа. — Деда в больнице... Он в деревне был на гулянье, праздновали рождение бычка, а там баня и его веником, да так, что давление подскочило, а я... мне к нему ехать надо, а Есми оставить не с кем, она же болеет. Омега заплакал еще сильнее и Чонгук уже не мог просто так стоять и смотреть на его переживания, поэтому осторожно обнял его, бережно прижимая голову к своей груди. И неважно, что они стояли у всех на виду. — Все будет хорошо, не плачь, а Есми мы сейчас пристроим рядом с Дэшем, да? Тэхен зашмыгал носом и закивал. И даже когда омега немного успокоился, выбираться из теплых, крепких рук альфы он не торопился. А Чонгук бы вот так вечность простоял, только при других обстоятельствах, более приятных. — Я тебя сейчас отведу в свой домик, там Джин, он тебе чай ромашковый нальет, и попрошу Хосока, чтобы он проводил Есми. А потом мы вместе поедем в больницу. Тэхен (не) наконец отстранился и пронзил альфу своими невозможными глазами, словно пытался прочитать все его мысли. И ему кажется удалось, потому что Чонгук честное слово это прочувствовал. Он и вправду так очевиден? — Я на автобусе собирался... зачем вам ехать со мной? И что альфе на это ответить? Что он не видел омегу почти два дня из-за чего готов был лезть на стену, а сейчас очень волнуется за него? — Тэхен, я не позволю тебе ехать одному в таком состоянии, тем более на машине быстрее. — Простите, что снова отвлекаю вас от дел... — Нет ничего важного, от чего бы ты мог меня отвлечь. «Действительно, Чонгук?! А как же Шихен и Субин?» — спросил себя. — Господин Чон, спасибо! Вы снова мне помогаете, хотите я вам конюшни намою? Или ужином угощу, вам же понравилась моя еда? А Чонгук не дурак, чтобы отказываться от такого предложения. Это он про ужин, а не про конюшни конечно же. — Я буду рад снова поужинать с тобой. Тэхен удивленно посмотрел на него, а после увел смущенный взгляд в сторону, и альфа понял, что он только что сморозил. Прозвучало так, словно он согласился на предложение омеги пойти с ним на свидание. — А когда? — Может, завтра? — предложил Чонгук. Тэхен кивнул и скромно улыбнулся, все еще пряча свои глаза, потому что уровень неловкости зашкаливал. Альфа тоже слегка переволновался, потому что ведет себя так словно ему не тридцать два, а ровно половина от этого возраста. Хорошо хоть заикаться не начал при общении с омегой. Все влюбленные такие странные? Когда они вошли в домик, Джин тут же накинулся на младшенького с вопросами и увел его на кухню. А альфы заинтересованно уставились на Чонгука, у которого на лбу было написано большими буквами «влюблен точка сильно!». — Вот даже не знаю, порадоваться за тебя или посочувствовать, — сказал Хосок. — Ни то, ни другое, Хос, отведи Есми к Дэшу, пожалуйста. Когда альфа вышел, Намджун тоже решил высказаться. — Чонгук, я не собираюсь лезть не в свое дело, но дружеский совет дам. Не предпринимай попыток в сторону Тэхена, пока не будешь уверен в том, что сможешь справиться со своими родителями, и как минимум дождись развода с Енсу. Чонгук нахмурился только из-за одного упоминания имени этого омеги. Но друг был прав, и как бы альфе не хотелось просто идти навстречу своим чувствам, долго бежать от правды у него не получится. Странно, что его отец все еще не появился в клубе, чтобы в очередной раз напомнить об обязательствах и упрекнуть альфу за его побег. Чонгук задумался, а что будет, если он просто поставит отца перед фактом, что он больше не будет заниматься делами фирмы и разорвет все «отношения» с Енсу досрочно. Он ведь держался все эти десять лет только из-за уважения к своим родителям, но Чонгук потерял к ним доверие, после того, что узнал. Он не уверен, что сможет когда-либо простить отцу его поступок, так что его держит? Они постарались разрушить его жизнь, так почему он должен продолжать жертвовать собой ради их мнимого благополучия? Он потеряет все, пусть. Главное, что он наконец сможет жить той жизнью, о которой мечтал, а если в ней будет присутствовать маленький милый омега, то ему больше ничего и не нужно будет для счастья. Но верить в то, что родители просто так смогут его отпустить, очень глупо. Они не смогут смириться с решением альфы и обязательно найдут на что надавить. Но Чонгук этого не допустит и спрячет от их глаз все, что ему дорого. Спрячет Тэхена. — Я знаю, Нам... но я уже пообещал Тэхену. Сейчас мы уедем, но ближе к вечеру вернусь. Придумайте план разоблачения Субина, только без лишнего экстрима. Намджун только покачал головой, а что тут сделаешь, если его друг влюбился, тут никакая логика и здравый рассудок не помогут. Главное, чтобы глупостей не натворил.***
Полпути они ехали в полной тишине. Омега ощутимо нервничал и постоянно теребил манжеты на рубашке, и альфе очень хотелось как-то его успокоить, и он понял, что совершенно ничего в этом не понимал. Какие слова найти, как поддержать — все это было для него чуждо, ведь в мире, в котором он жил, никогда не было места чувствам, все строго и по делу. А тут один маленький омега ворвался в его жизнь и перевернул все верх дном, даже сам того не подозревая. — Господин Чон, а вы надолго приехали? — внезапно спросил Тэхен. — Просто я вас раньше не видел, значит вы редко приезжаете? — Планирую задержаться, но на самом деле я не знаю, как сложатся обстоятельства, и возможно мне придется уехать. Омега заметно погрустнел со слов альфы и отвернулся к окну, снова устанавливая тишину. «Он не хочет, чтобы я уезжал?!» — радостно пробежало в голове. — Тэхен, ты подумал насчет дальнейшего обучения у нас? «Гениально, Чонгук! Это так ты пытаешься успокоить, переговорами?!» — отругал себя мысленно. — А у меня есть выбор? Мне нечем вам неустойку выплачивать! И ваш заместитель таракан помойный, так ему и передайте! Альфа усмехнулся на такой едкий комментарий, но был полностью с ним согласен. Теперь понятно почему омега в качестве оружия выбрал дихлофос. — Шихен тебя больше не побеспокоит, и никакую неустойку тебе выплачивать не нужно будет. — Вы его уволили?! — Уволю, если пообещаешь мне, что продолжишь тренироваться, — решил схитрить. Ну а что? Альфе нужны были поводы для встреч, а еще он не хотел, чтобы омега зарывал свой талант. — Тэхен, я не настаиваю, но тебе самому нравится заниматься конным спортом? — Есми нравится, ну и мне тоже... я ведь согласился, чтобы были деньги на ферму, и чтобы землю не отобрали, а потом понравилось. Наверное, глупо терять такую возможность, но только если усатого не будет! И чтобы сорок процентов, а лучше пятьдесят! И я вам ничего не должен! — Еще будут какие-нибудь требования? — деловым тоном спросил Чонгук, стараясь держать свое лицо серьезным. Омега хмуро посмотрел на него и наверняка уже хотел что-нибудь съязвить, но альфа не дал ему это сделать, рассмеявшись, потому что не смог выдержать на себе этот «милый» взгляд. — Чего это вы смеетесь? — Прости, вспомнил кое-что смешное. — Расскажете? — Нет! Это личное. Если бы он сейчас рассказал омеге истинную причину своего смеха, то палкой получил бы он, а не какой-то там деревенский. А придумать с ходу историю альфа бы точно не смог, потому что в его жизни веселого мало. — Сорок, так сорок! — фыркнул Тэхен и снова отвернулся к окну. Чонгук вот совсем не понял. И что у этого маленького омеги в голове? Прошло еще несколько минут, прежде чем Тэхен снова развернулся и тихонько спросил: — Господин Чон, а вы меня точно не обманете? Альфа посмотрел в эти наполненные надежды и волнения глаза и с уверенностью ответил: — Никогда, Тэхен, обещаю. Омега улыбнулся, а у Чонгука уже цветочки в душе расцвели от того, что он смог отвлечь его от грустных мыслей.В больнице...
— Деда! — громко позвал Тэхен, влетая в палату, и сразу кинулся в объятия альфы. — Как ты себя чувствуешь? — Внучок, да здоровее всех здоровых! Что ты нюни-то распустил, словно прощаться приехал? — Что ты такое говоришь, деда! Я просто очень испугался... — О! И господин Чон тут! Тэхена, вот такого альфу тебе надо! Омега сразу покраснел, но все же не забыл кинуть хмурый взгляд на старого болтуна. — Здравствуйте, господин Ким. Скорейшего выздоровления. — Да здоров я! Чего заладили? Эти в белых халатах отпускать меня не хотят, мол старый я уже, понаблюдать надо, а меня хоть сейчас в поле землю пахать! — Деда, ну почему ты такой упрямый? — Так как я могу тебя одного оставить? Господин Чон, вы бы присмотрели за моим внучком. — Деда... — шикнул омега. — Конечно, господин Ким, можете не волноваться на этот счет. И, пожалуйста, обращайтесь ко мне просто по имени, а то как-то неудобно. — Так и ты тогда ко мне по имени, уж не чужие люди стали! Глянь, скоро породнимся. — Деда! — уже вскрикнул Тэхен. — Простите, господин Чон, деда так шутит... — Да где это я шучу! Чонгук альфа молодой, статный, приданного полно, да и кольца не видать, а ты у меня умный, красивый, замуж уж пора, надо брать быка за рога, а то уведут! Эх, молодежь, любите вы все усложнять, ходите вокруг да около... И его понесло, что омеге хотелось сквозь землю провалиться от стыда, и как теперь смотреть господину Чону в глаза? Стыдно то как... но разве этого сплетника остановить? Пусть уж лучше говорит, а то ему слово, так он тебе десяток добавит и можно сразу под плинтус. Чонгук же неосознанно начал крутить невидимое кольцо на пальце, но оно было и лежало в бардачке его машины среди прочего хлама. Такая маленькая, ничего не значащая вещица, но столько решала в его жизни. Слова Соджуна снова заставили альфу вернуться в реальность и мысленно сделать несколько шагов назад от Тэхена. Ему безусловно хотелось взять этого быка за рога и добиться ответных чувств от омеги, но для начала он должен был добиться своей свободы. На обратном пути напряжение, которое было по дороге в больницу, усилилось в разы. Омега все еще сгорал от стыда за своего деда, ведь он их чуть ли не благословил, когда они покидали палату, поэтому сидел и помалкивал, отвернувшись к окну. А Чонгук был погружен в свои не очень светлые мысли и все они крутились вокруг одного маленького милого омеги. За час езды они перекинулись всего лишь парой фраз и договорились, что Есми до следующего дня останется у них в конюшне с Дэшем, потому что Тэхен пропустил занятия и ему необходимо было заняться уроками, чтобы не отставать от программы. А на следующий день они переоформят договор и омега заберет Есми домой. На этом их общение и закончилось. Тэхен буквально вылетел из машины, когда они доехали до фермы, что даже забыл попрощаться и в сотый раз поблагодарить альфу за помощь. Он быстро забежал в дом, плотно закрывая за собой дверь, будто бежал от кого-то, а после закрылся в своей комнате на втором этаже и шумно плюхнулся на кровать животом. Минуты прошли, прежде чем он отдышался и уселся в позу лотоса, нахмурив лоб. — Что со мной? Почему сердце так стучит, а ладошки потеют? — озвучил свои мысли вслух и притянул к себе подушку, чтобы начать активно бить по ней кулачками. Помогло? Не очень, сейчас бы с Есми в поле, чтобы мысли привести в порядок. Почему снова хотелось оказаться в руках альфы, вдохнуть его кедровый запах, надышаться им, увидеть свое отражение в его темных глазах и смотреть в них бесконечно долго?.. — Глупый, какой же я глупый... наивный, доверчивый, влюбленный... — закончил шепотом. Омега уткнулся лицом в подушку и накрыл себя одеялом с головой, чтобы спрятаться, а от кого? От себя же не убежишь... от чувств не спрячешься. Но зачем такому успешному, взрослому, красивому альфе такой простой, неопытный и совсем молодой он? Ведь наверняка он помогает ему из-за своего доброго сердца и нечего искать в его действиях подтекст. Такие альфы на дороге не валяются, а то, что у него нет кольца — не значит, что он одинок, да и живет он в городе, а в клубе редко появляется... — Выйди из своих фантазий, Тэ... там очень нехорошо. Он еще пролежал некоторое время, смотря в одну точку перед собой, а потом резко вскочил и уселся за рабочий стол, потому что лучший способ отвлечь себя от душевных терзаний — глубоко уйти в учебу.В это же время в клубе...
Альфа без настроения ворвался в свой кабинет, и оно опустилось еще ниже, потому что за его рабочим столом сидел никто иной, как его отец. А рядом на диванчике пристроился его почти бывший заместитель. — Господин Чон, рад был с вами пообщаться, оставлю вас наедине, — сказал Шихен и, пожав руку старшему, вышел из кабинета. Чонгук уверенно зашел внутрь и сел в кресло напротив отца. — Ну и как это понимать, сын? Бросил все дела, на звонки не отвечаешь. Енсу молчит, у вас что-то произошло? Чонгук усмехнулся на такое абсурдное предположение. — Что-то произошло десять лет назад, когда вы с папой подложили мне бумаги на брак. — Ты что несешь, сопляк?! — гаркнул Бонгсу. — Енсу тебя на ноги поднял, а ты даже не стараешься быть хорошим мужем! И почему я только от его отца узнаю, что он не может зачать ребенка? Ты хоть что-то сделал для этого? — А почему я должен что-то для этого делать? Не знаю с кем он там пытается его зачать, но от меня это точно не зависит. Мы даже ни разу не спали в одной кровати. Шах и мат. Отступать никак нельзя. — То есть, ты хочешь сказать, что вы все это время притворялись счастливой семьей? — спросил сквозь стиснутые зубы. — За него я говорить не могу, но если ты увидел в моих глазах счастье, то боюсь тебя огорчить, ты очень слеп. Через год мы разведемся, и я выйду из бизнеса. — Ты что о себе возомнил?! — не выдержал старший. — Думаешь, что можешь просто так бросить все и сбежать? Ты не забыл, что мы с папой сделали для тебя? Где бы ты был сейчас, если бы не наши старания? И вот она, точка невозврата. — Если бы не ваши старания, то я бы никогда не оказался в больничной койке, не лишился бы всего, что мне было важно, и никогда бы не женился не по любви! — О чем ты? Чонгук снова усмехнулся и встал с кресла. Он положил ладони на стол и пристально посмотрел в глаза человеку, которого когда-то уважал и немного, но любил. — Я знаю, что это ты подстроил тот случай на скачках. И меня удивляет, на что способен человек, чтобы добиться желаемого, даже ценой жизни своего собственного сына! Скажи, отец, а когда врачи тебе сообщили, что я могу больше не встать на ноги, у тебя хоть чуть екнуло в сердце? Или это было неважно, инвалид, но главное, что теперь вы могли контролировать мою жизнь? Бонгсу острым, холодным взглядом посмотрел на него, а после встал с места и отошел к окну, поворачиваясь к Чонгуку спиной. — Все пошло не по плану. Твою лошадь должны были вывести из строя еще до начала скачек, ты в принципе не должен был принимать участия в них. — Не по плану?! — закричал Чонгук. — А если бы я умер, что тогда?! — Этого не случилось, поэтому не стоит делать предположения. Ты столько лет молчал об этом, так почему решил сейчас об этом высказаться? — Я узнал совсем недавно, не стоило обсуждать такие вещи в своем кабинете с отцом Енсу. — Вот как... а я уже было подумал, что такая экспрессия связана с омегой, с которым ты обнимался у клуба, — усмехнулся альфа. У Чонгука земля из-под ног ушла. Только не это... — Он тут не при чем, ты не посмеешь. Бонгсу повернулся лицом к сыну и увидел страх в его глазах. — Я думаю, что как раз таки дело в нем. Сын, всегда есть возможность продлить сроки, не так ли? Представь, как расстроится Енсу, если ты примешь решение о разводе? Ты же знаешь, что его отец готов сделать все ради него, а его методы не очень гуманны. Поэтому послушай меня, я не позволю тебе связывать свою жизнь не пойми с кем. И если ты не хочешь, чтобы у Тэхена возникли проблемы, то ты примешь верное решение. И поверь, я уже осведомлен о всех его делах. Так что даю тебе неделю, чтобы подумать над моими словами, — поставил точку в разговоре. Бонгсу уже собирался покинуть кабинет, но у двери его остановил голос сына: — Почему ты просто не можешь позволить мне быть счастливым, жить своей жизнью? — Потому что счастье в нашем мире измеряется другими вещами и наши жизни нам не принадлежат. Альфа вышел за дверь и ему стало дурно от своих же слов, ведь они были адресованы ему самому. Примерно пятнадцать лет назад, задолго до трагедии на скачках, он согласился на сделку с Ли Сонмином, чтобы спасти свое положение. Енсу, еще будучи подростком, всегда говорил отцу, что выйдет замуж за Чонгука. Это была его детская мечта, которая никуда не делась, даже после того, как омега уехал учиться заграницу. Он отсекал любых других кандидатов, которые были богаче, старше и опытнее, и Сонмин сдался, пообещав своему ребенку все устроить. Но этот брак должен был нести выгоду и для него, поэтому Сонмин предложил Бонгсу заключить сделку, по условиям которой он должен был передать ему активы своей фирмы, освободив себя от накопившихся долгов. Одним словом, Сонмин готов был инициировать процесс слияния за счет брака их детей, что позволило бы ему усилить свое влияние на мировом рынке, ведь оно было недостаточно крепким, а Бонгсу избежать банкротства. Но это слияние лишало альфу права принимать решения единолично, ведь ему выделялась лишь некая доля в компании, а держателем контрольного пакета акций оставался Сонмин. Также это означало, что Чонгук станет наследником, ведь у альфы кроме Енсу никого больше не было, а Бонгсу это было только на руку, ведь в то время им двигали жажда денег и страх остаться ни с чем, поэтому он и согласился на такое, казалось бы, выгодное предложение. Их сделка считалась бессрочной и в случае, если Бонгсу примет решение о ее расторжении, то он лишится всего. А еще ему бы пришлось выплатить огромную неустойку, которая в несколько тысяч раз превышала все его активы, ведь сумма долга, которую брал на себя Сонмин была очень внушительной. Единственное, что от него требовалось — повлиять на сына, чтобы он согласился на брак с Енсу и начал активно заниматься делами компании. Поэтому пришлось пойти на некий обман, чтобы Чонгук согласился, и предъявил ему брачный контракт сроком на десять лет, по истечению которого он освобождался от всех обязательств. Но проблема в том, что договор был липовым и не нес в себе никакой юридической силы. Конечно же, Сонмин ничего об этом не знал, будучи уверенным, что Чонгук добровольно согласился на брак. Он знал только то, что альфу пришлось вывести из конного спорта достаточно жестким методом, чтобы он полностью ушел в семейное дело, а не бредил мечтами о чемпионстве. И он не чувствовал по этому поводу сожаления, ведь Чонгук оказался достаточно приспособленным к бизнесу, поэтому возлагал на него большие надежды, планируя в скором времени передать ему все дела. И об этом Бонгсу вспомнил только сейчас, когда Чонгук озвучил всю правду о их с Енсу семейной жизни. Ведь он думал, что их дети счастливы, и что брачный контракт просто формальность, о которой его сын и вовсе забыл. Но, как оказалось, это было мнимое счастье, и Чонгук готов был разрушить все, даже не подозревая о последствиях. А то, что Енсу молчал о их проблемах, говорило только о том, что он не готов был отпускать альфу и скорее боялся реакции своего отца. Ведь Сонмин пошел на этот шаг только ради счастья своего ребенка. И если он узнает, что Енсу несчастлив и никакой любви между детьми нет, то он не будет церемониться и предпримет меры. Поэтому Бонгсу не мог допустить, чтобы Чонгук подал на развод, на весах стояло слишком много. Он понимал, что Чонгук никогда его не простит не только за случай на скачках, но и за то, что сломал ему жизнь своей жадностью. Он уже ничего не мог изменить в их отношениях, но мог потерять то, что строилось годами, поэтому был вынужден пойти на угрозы, чтобы в очередной раз спасти свое положение, а единственным инструментом для этого был его сын. Чонгук мог от всего отказаться и жить своей жизнью, потому что не нес никакой ответственности за решения и действия своего отца. Но об этом он никогда не должен был узнать.