Каково твоё желание?

Раннее утро в пригороде Москвы начиналось как обычно. За окном ещё темно, птиц не слышно, лишь видно таких же бедолаг, которым также не посчастливилось вставать в 4:30 утра на работу или учёбу. Девушка еле как заставила себя встать с нагретой за ночь кровати и начать собираться. Завтрак с крепким чёрным чаем, небольшие водные процедуры, макияж и укладка. Сегодня в институте 4 долгие пары: две живописи и два рисунка, в дополнение черчение. Уложив всё необходимое в папку формата А2 и маленький шоппер, Алиса отправилась на перон, куда вскоре должен был прийти её пригородный поезд. Хоть уже и было начало марта месяца, под ногами все еще был тонкий слой снега и льда, а воздух был прогрет не более чем на ноль градусов, что быстро заставило девушку пожалеть о выбранных юбке и чёрных капроновых колготках. Алиса потянулась покрасневшей из-за холода рукой в карман за телефоном, чтобы уточнить на какой платформе остановится её электричка. Да, она узнала, это будет первая платформа, но также она поняла, что забыла, из-за ночных посиделок над головой Давида, поставить телефон на зарядку: «Ну что я за дура бестолковая, сколько можно себе напоминать поставить этот проклятый телефон на зарядку? Вот что мне делать всю дорогу с одним процентом? Даже музыку не послушать. Остаётся понадеяться на одногруппников с пауэрбанками», подумала растяпа и злостно пихнула смартфон обратно в глубокий карман своего чёрного пальто. Сделав не одну пару затяжек своей новенькой электронной сигареты, она села в шестой вагон потрёпанного годами поезда. Единолично уместившись у окна, девушка наблюдала за восходом солнца, продолжая в мыслях гнобить всё своё естество за людскую безалаберность. Книгу не почитать, музыку не послушать, а из-за накопившейся за короткий промежуток времени злости, уснуть не получалось. Тогда пришла мысль порисовать окружающих её пассажиров в небольшом скетчбуке. Она всегда рисовала людей в общественных местах, будучи ещё в художественной школе. Её прославленный в кругах художников, преподаватель, требовал от 20 до 50 эскизов людей в неделю. По началу это бесило, а потом вошло в привычку и даже начало нравится. Так что по старому обыкновению Алиса решила скоротать время, отдавшись порыву. Ей было уже не интересно просто рисовать людей как таковых, её уже ни чем не удивить: ни обилием складок на теле, ни морщинами на лице, ни прыщами и кудрявыми волосами. Поэтому ей пришла идея «изуродовать» каждого, кто попадётся ей под руку, превращая обычных граждан в чертей, леших и русалок. Так увлёкшись своим «злодеянием» Алиса не заметила подошедшедшую к ней кондукторшу, что вяло ждала её внимания: — Билетик, пожалуйста, — уже не выдержав сказала женщина прокуренным голосом, протягивая считывающий аппарат художнице, смотря на которую вспоминаются великие слова: «Художник от слова Худо». — Ой, прошу прощения, держите пожа., — начала говорить Алиса, вырвавшись из страны чудес, но её взгляд упал на мужчину, чьего присутствия напротив себя она не замечала до этого. Когда он успел сесть? И почему я не слышала, чтобы у него спрашивали билет? Вопросы вертелись в голове девушки, пока, тем временем, кондукторша ушла в другой вагон, ловить Александровских зайцев. Алиса неприлично уставилась на незнакомца, пытаясь прейти в себя. Только что она летала в своём вымышленном мирке, где она была ведьмой, превращавшей всех неугодных ей людей в монстров, а тут билеты спрашивают и из неоткуда взявшийся мужчина. Внешний вид человека напротив удивил девушку, даже не своей статной красотой и туманной, еле заметной ухмылкой, а его нарядом. На нём было длинное тёмно-коричневое пальто, на котором не было ни одного катышка, идеально выглаженные чёрные брюки, в комплекте с пиджаком, под которым виднелась белая рубашка. На ней в свою очередь можно было разглядеть цепочку из чистого серебра, закреплённую маленькими брошками в виде звёзд на белоснежных воротничках. На самом пальто тоже было украшение в виде той же звезды с неизвестным девушке символом, по нему сразу было видно, что брошь из дорогого металла. В руке господина была трость, на ручке которой был вырезан из чистейшего черного мрамора пудель. Он придавал образу вульгарности. К чему это описание? А к тому, что весь его наряд от зализанных волос, до лакированных туфлей из дорогущей кожи, говорил о его богатстве… Незамедлительно возникает вопрос: «Что забыл столь состоятельный мужчина, в самом обычном пригородном поезде, где смердит бедностью и пороками? В доказательство тому очередной бездомный алкаш, развалившийся в нескольких сиденьях от нас, что катается по одному и тому же маршруту с прошлой среды? Люди, у которых есть хоть чуточку больше средств на счету, катаются на комфортабельных экспрессах или личных автомобилях, хотя бы такси, если нет прав». — Со мной что-то не так? — европейским акцентом, прервал тишину незнакомец. Это привело Алису в чувство и она, наконец, осознала, что так нагло рассматривать незнакомых людей некультурно. Отвернувшись в сторону окна, девушка ответила: — Нет, нисколечко. Вы прекрасно выглядите, даже слишком, по моему скромному мнению. Просто непривычно видеть таких людей здесь, — честно ответила грубиянка, заправляя свою обесцвеченную прядку, обратно в чёрную копну. На что иностранец усмехнулся, прикрывая искривившийся рот ладонью в коротких кожаных перчатках: — Это каких таких людей, позвольте спросить? Я, вроде, не гуль и не леший, — продолжал немного посмеиваться незнакомец, украдкой заглядывая в скетчбук потерявшейся в фантазиях девушки. — Не поймите меня превратно, этот транспорт предназначен для низшего класса и таких бедных студентов, как я, а не таких, как вы, одетых в искусно сшитые одежды, украшенные столь дорогими брошами, — пояснила Алиса, уже повернувшись к собеседнику и продолжила. — А мои рисунки — это просто попытка скрасить досуг в дороге, — договорив, художница развернула скетчбук в сторону мужчины. — С вашего позволения, возьму поближе рассмотреть, — после чего улыбчивый незнакомец начал оглядываться по сторонам, выискивая героев с картин. Пройдясь по вагону взглядом, его улыбка стала ещё шире, что даже немного смутило Алису: — У вас действительно есть талант, подобрали персонажей основываясь на особенностях внешности. Мне больше всего приглянулся пожилой гражданин с длинным носом, превратившийся в вашей картине в пугающего Пиноккио с потрескавшимся лицом и пожилая женщина, что выглядит как понурый мухомор с тележкой в руке. Какие детали! Она ведь и вправду едет в Пушкинский лес по грибы… Ха-ха… Вы так много внимания обращаете на внешность только потому, что художница или есть иная причина ввиде предрассудков? — Возвращая скетчбук хозяйке, сказал мужчина, ехидно наклонив голову вбок, в ожидании оправданий. Девушку немного озадачило утверждение гражданина о той старухе: откуда ему знать, куда она направляется? И главное, откуда столько уверенности в этих словах, ведь, когда строят догадки, говорят что-то вроде «мне кажется». Хотя, когда кажется, креститься надо, не так ли? — Вы правы, как художник, я обращаю пристальное внимание на окружающие меня вещи и детали. Помимо этого, вам должно быть известно, что людей встречают по одёжке, а провожают по уму. Исходя из этого, так как я о вас ничегошеньки не знаю, мне ничего не остаётся, как строить догадки, основываясь лишь на вашей внешности. Однако смею вас уверить, никаких предрассудков о вашем характере и личности в целом строить я не имею право из собственных моральных принципов, — расставив все точки над I, юная художница расслабилась и закинула ногу на ногу, поправляя чёрную юбку из атласного шёлка, дабы зацепок не нахватать. Услышав слова девушки, незнакомец перестал улыбаться и прищурил свои тёмные, как бездна, глаза, всё ближе наклоняясь к даме напротив: — Прошу меня простить, должен представится. Меня зовут профессор Воланд, а вас, как мне известно, зовут Алиса Александровна, — заглядывая в зелёные глаза напротив, сказал профессор, после чего с ухмылкой откинулся на кресле и добавил. — Моё знание не должно вас пугать, ведь ваше имя написано на внутренней стороне блокнота. Да, там сказано Алиса. А., но Андреевна или Архиповна, по моему скромному мнению, вам не подошло бы, так что предположил, что именно Александровна и есть ваше отчество, — снова улыбнувшись мужчина откинулся на спинку кресла, держа себя максимально расслабленно. — Вообще так забавно, что русские всегда упоминают имена своих отцов, ведь не у всех он есть, а, если и есть, то зачастую не заслуживает упоминания в статусе отца, — последние слова заставили нервно дёрнутся правый глаз у Алисы, ведь и вправду, у неё были, мягко скажем, трудные отношения с отцом. В последствии развода родителей, они больше не общались. Прокрутив трость в руке, мужчина продолжил, наблюдая за реакцией девушки. — Ваш ход мыслей мне понятен, в них есть правда. И тогда хочу задать вам не скромный вопрос… Что вы можете сказать обо мне, основываясь на всё той же внешности? Не стесняйтесь в выражениях, меня сложно задеть. Мне действительно интересно насколько глубоко вы сможете копнуть, отталкиваясь от своего скромного жизненного опыта? — Этот вопрос из уст мужчины прозвучал с ноткой скептицизма, прикрытый обычным интересом. Это не смутило девушку, тем более ей всё равно нечем заняться, а светская беседа, как могло показаться, с далеко не глупым человеком, имела шанс развеять скуку и сонливость в дороге. Немного подумав, она дала свой ответ: — Начну с очевидных вещей, вы иностранец из северной Европы. Точно не француз, ведь французские мужские духи довольно лёгкие, подобны женским, ваши же тяжёлые, навевают запах дорогого виски и табака. Да и акцент на французский не похож, мне доводилось общаться с уроженцами Франции. Но вы точно не британец, уж слишком твёрдо произносите букву «т», а, следовательно, вы скорее всего немец. Как я и говорила раньше, ваша одежда сделана из дорогих материалов, что прямо говорит о вашем достатке, молчу уже об украшениях. Морщинки в носогубных складках и возле ямочек на щеках, говорит о том, что вы часто улыбаетесь не от просто хорошего настроения, а как у нас в народе говорят «давите лыбу». Так делают люди, которые относятся к окружающим со снисходительностью и легкомыслием. Можно еще разные подобные эпитеты подобрать. Этому могут также свидетельствовать ваши перчатки, можно сначала оправдать это погодой, но мы то сейчас сидим в отапливаемом помещении, а по прошествию пути вы их так и не сняли, и тогда они наводят на мысль о мизофобии. Честно говоря, в данной обстановке я могу её понять. Кхм… Дальше ваша трость. Люди просто так с такими вещами не ходят. Как очевидно? Проблемы с ногами, а точнее с левым коленом. Почему с левым? Вы вытянули эту ногу, дабы снизить нагрузку на колено, а когда откидывались, так же боялись ею пошевелить лишний раз. Ммм… Ваш род деятельности тяжело отгадать на самом деле, да и к тому же вы иностранец. Можно предположить, что вы политик, но вряд-ли бы вы тут тогда сидели, да и на айтишника вы не похожи… Может причудливый бизнесмен или артист? Я склоняюсь больше ко второму, артиста с повреждённым коленом представить легче, чем бизнесмена, хотя разное в жизни бывает, — исчерпав себя, девушка положила голову на руку, что до этого покоилась на небольшом выступе у окна и задумчиво смотрела на любителя послушать о себе. А месье Воланд всё это время так же не сводил с девушки глаз, никоем образом не выдавая свои эмоции, что напрягало девушку. Это не говоря уже о холодке, что веял с его стороны. Однако тут не понятно, от него ли или всё же одно из окон сквозило? Боюсь, это останется не раскрытым. Всё же спокойный вид профессора задавал тон беседы и был словно брошенной перчаткой в понимании Алисы, так что она не могла сама опуститься до стеснения. Вдруг, словно как у безумца в припадке, настроение мужчины переменилось: — Превосходно! Превосходно! — рассмеялся в голос месье Воланд, убирая невидимые слёзы с худых щёк. Отсмеявшись он решил продолжить. — Вам бы в детективы с таким холодным чтением и дедукцией, а не в художники. Только поймите меня правильно. Вы угадали, я артист, профессор чёрной магии, собираюсь дать парочку концертов в Москве как когда-то давно. Но честно говоря, я бы хотел узнать, каким мифическим существом вы меня видите в своём незаурядном воображении. Чем я хуже всех этих счастливчиков с ваших картин? — Демонстративно развёл руками названный профессор, снова указывая на окружавших их пассажиров. Девушка приняла этот вопрос за вызов и схватила свой скетчбук и карандаш, собираясь навертеть этого самовлюблённого артиста как душа прикажет: — Пока я думаю, расскажите мне, что вы в таком случае забыли под Москвой? Этот поезд далеко не из Берлина едет, — снова поправив белые прядки, сказала девушка, начав что-то усердно рисовать у себя на листке. — Ой, да так, решил бабулю навестить и приобщиться к местному транспорту, что совсем не изменился здесь с советских времён, — не задумываясь, ответил Воланд, обратив свой взор на разгорающееся в окно солнце. Почему-то он снова перестал улыбаться. Его настрой будет получше гигантских качель над горной долиной в Абхазии. Всё-таки страшный он человек. — У вас бабуля в России живёт, поэтому вы так хорошо говорите по русски? — не отрываясь от работы, решила поинтересоваться Алиса. Ведь и вправду, его русский очень хорош. Не каждый местный уроженец столь красноречив, как он. — Ах, нет-нет, она мне не родная. Вы её прекрасно знаете. Баба Яга. Слыхали о такой, та что живёт в избушке на курьих ножках? — Ответил мужчина, изображая пальцами в кожаных перчатках курьи ножки. — Конечно знаю, а это правда что, так сказать, они в гражданском браке с Лешим? — Девушка решила подыграть артисту и посмотреть что на это он ответит. — Конечно, от любви до ненависти один шаг, но у них серьёзная вражда. Уже какое столетие они не могут поделить лес. Леший забирает самые обильные явствами места, там где полно грибов и ягод, а в следствии и диких животных, которые в свою очередь привлекают людей. Старухе такой расклад, конечно, не нравится, так что она постоянно лезет со своей избой в самый центр, а дед её силой выпихивает оттуда к самому краю и так из года в год. Попросили меня рассудить их, но, честно говоря, мне не хотелось ссориться ни с одним, ни с другим, а особенно с бабкой. Одна ведьма на одном из балов уже заговорила мне ногу за то, что я отказал ей в танце, но ничего, лет через двести должна пройти, — тяжело вздохнув отвечает Воланд, поглаживая пуделя на своей трости. Его полный деталей рассказ понравился Алисе так, что она заслушалась. Она замерла над рисунком: «Артисты — талантливые люди. Фантазия богатая. Видимо, сам режиссирует свои выступления, может, и не только себе сценарии пишет», задумалась художница. Её мысли не укрылись от глаз мужчины — Так что там с рисунком, а то вам скоро выходить, — учтиво поторопил её колдун, нетерпеливо заглядывая в блокнот. — Я уже закончила, — отозвалась девушка и протянула нетерпеливому гражданину его «портрет». — Вы, наверное, сами догадались, в вас я увидела Кощея бессмертного. Возможно, тоже знаете его? — Спрашивала Алиса, пытаясь предугадать его реакцию. — Что вы, что вы! Конечно я о нём знаю! Это интерпретация Дьявола в славянской мифологии, которая была популяризированна А. С. Пушкиным, — тут он резко замолчал и поманил к себе девушку, чтобы та нагнулась поближе. Когда Алиса склонила ухо к его губам, мужчина продолжил шёпотом. — На самом деле, в те времена дела у меня не очень шли: запустил свою человеческую форму, отрастил бороду, исхудал. И как-то меня занесло на славянские земли, где ещё о самом дьяволе никто и не слыхал. Что уж взять с этих безграмотных язычников? Набрёл на деревеньку одну, начал рассказывать им о Пилате, а они меня сумасшедшим окрестили, представляете, Алиса Александровна? И спрашивают, откуда я такой взялся, ну и со злостью говорю что в голову взбрело, что я бессмертный чародей, чья смерть спрятана в нескольких предметах, в волшебных животных, ну знаете: «На море на океане есть остров, на том острове дуб стоит, под дубом сундук зарыт, в сундуке — заяц, в зайце — утка, в утке — яйцо, в яйце — игла, — смерть Кощея». Там уже Пушкин додумал. Забавная история, не правда ли? Только никому не говорите, а то такой фольклор может исчезнуть. Это только между нами, — улыбнулся Воланд, отодвигаясь от нагретого его речами, уха своей внимательной слушательницы. — Вам пора, — добавил он и взглядом указал на нужную девушке станцию Москвы. Алиса не успела переварить рассказ профессора, но зато она точно услышала название своей станции из громкоговорителя. Ей ничего не оставалось кроме как быстро собрать своё барахло, не забыв и про скетчбук, что любезно был протянут мужчиной, и двинутся в сторону выхода: — Спасибо за беседу! До свидания, профессор! — Крикнула девушка на прощание и выпрыгнула из вагона, наматывая непослушный шарф. — До скорых встреч, — тихо сказал Воланд, ведь уже знал, что его не услышат. Когда поезд тронулся, мужчина наблюдал за всклокоченной девушкой с большой папкой в руках, что так неуклюже пыталась протиснуться сквозь турникет. — Забавные они всё-таки эти людишки, особенно творческие особи, а вы как думаете, господа? — Всё ещё глядя в окно, говорил Воланд, смотря на солнце, что уже полноправно восседает в небе. — Я с вами полностью согласен, мессир — слегка обернувшись, ответил Фагот, что сидел спиной всю дорогу к господину на соседнем сиденье и читал газету, которую он выдернул из-под спины гражданина Алкаша. — Я тоже солидарен с вами, — поддакнул Бегемот, сидя рядом с Коровьевым, попутно заглядывая тому в последние, зловонные новости Москвы.

***

Алиса шла в полном бреду до университета, никак не понимая одну вещь. Этот диалог ей привиделся из-за усталости и она всё же уснула в душной электричке или она и действительно сидела и разговаривала с таким интересным человеком, который то ли шутил, то ли действительно утверждал, что он сам Сатана. Ответы на эти вопросы она сможет найти в своём скетчбуке, когда сядет в аудиторию. Дойдя до нужного ей места, девушка начала располагаться на своём рабочем месте, методично натягивая холст, оставляя свой полный секретов блокнот на десерт. И вот, когда все приготовления к паре были завершены, Алиса трепетно взялась за скетчбук, ожидая увидеть белые листы. Какого же было ее удивление от того, что это было всё не сном. На когда-то белом листе красовался статный Кощей в длинном плаще и острой трёхзубой короной на голове. Мало того, что рисунок оказался на месте, но из самого блокнота выпала какая-то чёрная карточка и ещё один золотой листочек побольше. Аккуратно нагнувшись, художница подняла упавшие листки и увидела, что чёрная карточка была визиткой, где по английски было написано «Профессор Воланд» и номер телефона. А золотой кусочек оказался билетом в большой театр на магическое представление. Девушка на секунду задумалась и опешила: «Выступление в большом театре? Так ещё и в первых рядах? Это же стоит как моя годовая стипендия!.. Я могу хорошо это продать… Нет-нет! Так нельзя, сама схожу, раз пригласили, тем-более вечер субботы. я буду свободна после обеда. Но всё-таки, что же это за артист такой?»