Allow me to be

Годы шли, что-то менялось, а что-то оставалась вечным, к примеру, любовь Феликса к такому виду спорта, как чирлидинг. Он всё также поддерживает игроков полюбившийся команды, но только теперь сидя дома на мягком диване через большую плазму диагональю в сорок шесть дюймов. Его альфа работает на хорошей должности в государственном учреждение, позабыв о своей уже такой далёкой мечте, как стать баскетболистом высшей лиги. Тот день, когда они сошлись с омегой был решающим для его карьеры спортсмена в целом. Джи-Хён пропустил второй тайм и как капитан команды был исключён за строгое нарушение. Потом он полностью погрузился в отношения с Феликсом, ведь тот хоть и не требовал много внимания, но к нему тянуло с дикой животной силой, что это заканчивалось всегда долгим сексом и сцепкой. Потом нужно было браться за учёбу, так как отношения с омегой начали перерастать во что-то серьёзное и долговременное. Теперь, пожалуй, альфа ни о чём не жалеет в своей жизни. У него есть хорошая высокооплачиваемая работа, своя квартира в центре города и верный омега под рукой. О чём ещё можно мечтать? Только один пунктик был открыт и находился на рассмотрении по сей день — дети. Тут ситуация была немного (много) неоднозначной, с каких сторон на неё не глянь эта пара не могла завести своего собственного малыша. Потребовалось не мало усилий и вложенных средств на различного рода обследования и проверки как омеги, так и альфы, но конкретной причины не находил ни один специалист, разводя руками в стороны и говоря о том, что на его практике такое впервые, чтобы здоровый альфа не мог оплодотворить здоровую омегу. Это послужило большим стрессом для обоих партнёров. Феликс никак не мог смириться с той мыслью, что он омега, который не может дать потомства и это его убивала с каждым новым днём, когда он открывал глаза и видел спящего мужа перед собой. Он искренне не понимал, да и не мог представить, что такое произойдёт с ними и конкретно с ним. Омега уже перепробовал все доступные методы зачатия: естественное, что видимо никак не помогало; коррекция гормонального фона, что привело к набору лишнего веса, отчего он стал загоняться ещё больше; стимуляция овуляции; внутриматочная инсеминация и куча других дорогозатратных и безнадёжных способов забеременеть и выносить ребёнка. Всё дошло до логичного вопроса о суррогатном материнстве, что Феликсом воспринималось как красной тревожной кнопкой. Ему категорически не хотелось, чтобы кто-то, по мимо него самого, вынашивал его ребёнка — это просто унизительно и подавляет его как омегу. К тому же он сам хотел пройти все эти этапы. Для него это значило намного больше, чем есть на самом деле. Джи-Хён вообще не видел проблем с любым из вариантов зачатия, главное, что бы по итогу получился ребёнок, а как уже не имеет значения. Альфа даже не побоялся задуматься о том, что придёться чисто физически спать с другим омегой, лишь бы Феликс подуспокоился и не выводил его на раздражительные эмоции, как всегда у него получалось это делать. За последние годы обстановка в их небольшой семье стала наколяться. Феликс нервничал, что понятно. В добавок ко всему был в долгосрочном отпуске с последующим увольнением, видимо, так как на работу он не спешил. Омега вообще задумался над тем, той ли он жизнью живёт и какую бы хотел, если бы не встретил своего мужа. Задумываться об этом в тридцать лет такое себе развлечение, но ведь никогда не поздно что-то поменять в своей жизни, если та катится по одному месту. Поэтому вернёмся к мягкому дивану на котором сейчас раскинулся омега, попивая вино во втором часу дня и смотря баскетбольный матч по ТВ. Он уже слегка расслабился под красное сухое, а ещё впереди приготовление ужина на вечер и стирка, а потом глажка, что уже начинала его кумарить. Омега не из ленивых, вы не подумайте, просто когда делаешь одно и тоже из раза в раз, тем более в одного, становится мягко говоря заебательно. Джи-Хён как истинный альфа, коем он себя считал, думал о том, что ему не место на кухне и среди грязного белья. Он и так хорошо зарабатывал и кормил семью, что, кстати, интересно, так как Феликс относительно недавно ушёл в отпуск, а до того момента работал наравне с мужем. Феликс крутит в руке пульт, тыкает по кнопке, чтобы сменить канал и ему встречается реклама по типу благотворительности в детских приютах. Взгляд омеги останавливается на коротком ролике с улыбающимися детьми, которые играют между собой, и его сердце сжимается. Он не осуждает тех людей, что приняли такое решение, но и никогда не сможет их понять, потому как для него ребёнок в нынешних реалиях был бы даром свыше. Омега резко встаёт с дивана, ища свой телефон, чтобы записать адрес приюта и начинает в приподнятом настроении готовится к приезду мужа.

* * *

— Какой приют? Феликс, ты в своём уме? — Джи-Хён разводит руками прямо с порога, когда его встречает муж с восторженными возгласами. Не успевает он повесить свою куртку и снять обувь, как Феликс начинает ему приседать на уши. Альфа проходит в гостиную, следом на кухню, а омега идёт за ним хвостиком. — Приют на Довон-донг. Можно попасть по предварительной записи на какую-то определённую дату. Мы можем поехать на этих выходных, — омега даже не спрашивает, просто утверждает и принимается накладывать еду по тарелкам. — Нужно хорошенько об этом подумать. Взвесить все за и против. Дети из приюта всё-таки отличаются… — Чем же? — Феликс выгибает бровь и хмурится, не видя никаких препятствий на их пути. — Хм, конечно, они все разные: по полу, возрасту и цвету глаз, но в целом это просто дети. — Но он совсем не будет похож на нас. В чём тогда смысл того, что мы хотели завести совместного ребёнка, дорогой? — не унимается альфа. По словам Джи-Хёна, да даже по его лицу было видно, что он настроен не очень положительно на всё, что ранее сообщил ему муж. Растить чужого ребёнка для него казалось полным бредом. Может он окажется с плохими генами, и они ещё натерпятся от него в будущем, а ему и так проблем хватает. — Ну, миленький. Ну, пожалуйста, — Феликс ластится, забираясь на колени к мужу, и вешается на его шею. — Давай, хотя бы съездим и посмотрим на них. Мне это очень нужно. Джи-Хён меняется в лице и мягко улыбается, смотря на своего омегу. Его руки опускаются на талию Феликса, следом плавно скользя по бёдрам. Он наклоняется вперёд и целует его, после кивает. — Хорошо, дорогой. Если это так важно для тебя, мы это сделаем. А потом он подхватывает Феликса под бёдра и вместе с ним встаёт с места, направляясь в спальню.

* * *

Утро субботнего дня не было никогда таким прекрасным, как сегодня. Феликс встал с утра пораньше, принял душ и пошёл готовить вкусный завтрак на двоих, пока Джи-Хён досыпал свои законные часы до девяти утра. Не смотря на то, что омега всю ночь ворочался, так как думал о сегодняшнем дне, он был очень бодрым и жизнерадостным, только от одной мысли, что скоро они поедут в приют. Феликс не мог не задумываться о том, кого он всё-таки хочет — мальчика или девочку. И какая он или она должны быть. В молодости, ещё до замужества, шепчась в кругу таких же омег, он мечтал о том, чтобы у него был сын. Думая о том, как бы он походил на его будущего мужа и каким бы он вырос маминым защитником и папиной гордостью. А ещё, другие омеги, которые были уже на опыте, все в один голос твердили, что с мальчиками проще, намного проще. В целом Феликс не испугливых, но как факт намотал себе его на ус. Омега стоит у плиты и тихо покачивает бёдрами в такт музыке на фоне, пока к его заднице не пристраивается альфа со своим свежим запахом мелиссы, что, кстати, немного удивило его, так как муж давно не испускал такого сильного слышимого запаха, и что он там в душе так долго торчал? — Ммм, я приготовил твой любимый завтрак, — мурчит омега, подстраиваясь под ласки мужа. Бекон и яйца уже шкварчали на сковороде, когда Джи-Хён начал подаваться своим пахом чуть вперёд, упираясь в мягкие половинки. — Нам нужно скорее позавтракать и выдвигаться, — быстро отвечает Феликс и накладывает еду. — А ты знал, что фригидность никогда не в плюс долгим отношениям, — альфа недовольно бурчит, отстраняясь, и берёт свою тарелку с завтраком. — На что ты мне намекаешь? — Феликс не понимает и вправду к чему это было сказано, но принимается, как ни в чём не бывало, готовить себе утренний кофе и тосты с авокадо. Омега, конечно, заметил, что за последние месяцы его муж как-то изменился и его либидо снова начало расти до небес, как в молодости, когда они могли заниматься сексом двадцать четыре на семь, на любой поверхности и в разных позах, но он не понимал с чем это связано теперь. Феликс отдаёт себе отчёт, что за последние пару лет он и вправду стал фриг…бррр…идным, просто ему не хотелось заниматься этим так часто, как раньше. А Джи-Хён сам порой задерживался на работе допоздна и приходил слишком вымотанным, что тоже отбивало какое-либо желание. Они позавтракали и под торопливые подгоны Феликса, они наконец-то сели в машину и поехали по намеченному маршруту. Омега нервно дёргал коленями, стуча ими друг об друга, то и дело поглядывал на сменяющийся пейзаж за тонированным стеклом. Ладонь мужа резко легла на бедро и сжала его. — Прекрати. Это меня раздражает и отвлекает от дороги, — цокает альфа. — Прости, сильно волнуюсь, — тихо отвечает Феликс, поворачиваясь к мужу. — Не стоит… Мы всего лишь едем в гости, никто необязует тебя принимать решением прямо на месте. Слова Джи-Хёна немного успокоили Феликса, но не надолго, через полчаса он опять принялся стучать коленями, в добавок ко всему притоптывая ногами. Альфа стиснул зубы, делая вид, что его это не напрягает, и прямо смотрел на дорогу. Через два часа такой нервной пытки они оказались у ворот приюта. Феликс тут же выбежал из машины, когда они остановились, а ведь Джи-Хён даже не успел припарковаться. — Куда ты так летишь? Подожди меня, — кричит альфа. — Дорогой, догонишь меня, — быстро ответил омега, даже не повернувшись в сторону мужа, и пулей летит к главному входу. Когда Джи-Хён оставил машину, даже не вытащив ключ зажигания и не заглушив мотор, так как думал, что они тут надолго не задержутся, он увидел как его мужа уже ведёт какая-то невысокая женщина лет пятидесяти и последовал за ними, через длинный коридор. Женщина тараторила без конца, постоянно нахваливая этот приют и её воспитанников. Вскоре они прошли в большую гостиную, где в разных местах были мини-столики, вдоль стен были большие стеллажи с игрушками и небольшим диваном в центре, припёртым к стене для полного обзора, туда и проводила их женщина. Они все сели, и у Феликса, буквально, разбежались глаза в разные стороны, поглядывая на всех детей сразу же. Джи-Хён сидел с краю, почти не заинтересованный происходящим, и тыкал пальцем в свой телефон. Женщина повернулась к Феликсу, так как он единственный смотрел горящими глазами на детей. — Уже думали над тем кого хотели бы взять? Мальчика или девочку. — Мальчика, — отвечает омега и смотрит на мужа, а тот не подаёт даже вида и дальше сидит в телефоне. Феликс обиженно развернулся, снова смотря на детей, которые играли между собой, даже не обращая внимание на гостей. — Наверное они уже привыкли к постоянным «смотринам»? Женщина хохочет, прикрывая рот ладонью, позже отвечая. — А как вы думаете? Некоторые просто не питают особых надежд, так как за последнее время участилась тенденция возвращать детей сразу после недели или месяца обратно в приют. — Так разве разрешено? — отвлекается от телефона альфа. — К сожалению, законом это не как не запрещено и опекуны могут в любой момент сдать ребёнка. — Это ужасно, — комментирует омега, поворачиваясь к женщине и смотря на неё с возмущённым видом от такой, по всей видимости, частой практики. — И бесчеловечно. И безоответственно. И… — Дорогой, госпожа тебя услышала и поняла, — перебивает Джи-Хён. — Я могу с ними взаимодействовать? Подойти и поговорить… — Да, конечно, но учтите, что не все дети будут рады. Просто они уже знают, чем это может закончиться для них. Феликс осторожно встаёт и проходит мимо мини-столиков, пытаясь понять к кому можно подступиться, а к какому лучше не приставать. На его глаза бросается пухленький мальчик, на вид лет четырёх, который играет тихо в углу в паровозик. Омега аккуратно садится на пол, чтобы быть вровень ребёнку и ласково ему улыбается. — Привет, малыш, меня зовут Феликс. Мальчик вяло приподнимает свой взгляд, чтобы поглядеть на человека напротив и молча снова принимается играть. Феликс тяжело вздыхает. Ладно, ему казалось, что это будет намного проще. Следом он ещё раз обходит столы, но некоторые дети либо оказываются заняты своими делами и кажутся совсем не заинтересованными, либо наоборот такие активные, что начинают бороться за внимание нового гостя. Феликс почти сдался и разворачивается, чтобы уйти снова на диван, но тут раздаётся громкий голос одного из ребёнка, а следом второго. — Ты дура! Хватит умничать, Ким! — вопит одна из девочек и забирает книгу у второй. — Это ты дура, потому что не понимаешь буквы! — вторая девочка резко подходит и сильно стучит по голове первой. — Девочки, вы что тут устроили при гостях. Разве я вас этому учила, когда приходят новые люди? — Какая разница, они всё равно сейчас уйдут, — цокает девочка, та что более непослушная и бросает взгляд на Феликса. — Так ведь? Она смотрит в упор, да так осознанно, будто одним лишь взглядом может передать все свои эмоции. Девочка с карие-зелёными глазами смотрит с прищуром, что выдаёт её подозрительное отношение к человеку напротив. Феликс может её понять, возможно именно таких детей не раз возвращали в приют. Но его внимание всё равно останавливается только на ней. У неё тёмно-каштановые волосы, маленький носик и губы бантиком малинового оттенка, а ещё странная родинка на левой щеке, напоминает по форме обычную кляксу, но милую. — Ким Йона, я сколько раз тебе говорила не распускать руки. Почему ты меня не слушаешься? — Женщина-воспитатель встаёт со своего места и подходит к девочке, смотря на неё сверху вниз. Но та, как будто её не боится, когда все дети вокруг притихли и опустили глаза в пол. Йона медленно отводит взгляд от Феликса и смотрит на воспитателя, вздёрнув подбородок вверх. Омегу это забавляет, некая дерзость в том, как она смотрит на всех с высока. — Она первая начала меня обзывать! — Йона топает ногой и тычет пальцем в другую девочку. — Мы не жалуемся, Йона. Сколько раз можно это повторять. С тобой одни проблемы, непослушное дитё, — воспитательница берёт девочку за локоть и пытается увести её из общего зала, но та сопротивляется. — Отстань, старая ведьма. Я хотела почитать! — восклицает она, и Феликс просит женщину остановиться. — Подождите. Извините. Могу я с ней поговорить? — Ох, вы в этом уверены? Этот ребёнок самый непослушный из всех, что были у нас. Её раз сто, не меньше, сдавали обратно. — Да. Уверен, — Феликс ещё никогда так не был убеждён ни в чём как сейчас.