Ты пахнешь жасмином

Дворец японского государства был немноголюдным местом. Многие боялись этой территории из-за её гнетущей атмосферы. Именно здесь обсуждались самые кровавые планы на чужое и их собственное будущее. — Правитель, мы уверены, что они не сделали ничего плохого вашей дочери. Вы можете быть спокойны. — Как я могу быть спокоен, когда моя собственная дочь убегает у вас из-под носа? Неужели пара стражей не смогла уследить за маленькой девчонкой! — стены содрогнулись от холодного, как сталь, голоса императора. Двое японцев немедля встали на колени, моля о пощаде и тихо пища. Эти люди не могли сказать ни единого слова, чтобы успокоить своего хозяина. Оставалось лишь ждать приказа, сдерживая дрожь зубов. Массивные двери из тёмного дерева тяжело распахнулись, и в просторный зал ворвалась принцесса. — Ты что ещё тут делаешь? Казалось, этим вопросом задавались все в её окружении. Родственники и придворные боялись и постоянно озирались по сторонам. А вдруг подслушает? А вдруг узнает? Эта девчонка постоянно бегает там, где не стоило бы! Как же она надоела! А "эта девчонка" хотела лишь одного. — Они ни в чём не виноваты, император! — падая в ноги отцу, заплакала Хаори. — Как ты смеешь! — грубо отдёрнув руку, тот встал со своего места, грозно уставился на свою непослушную дочь. — И кто тебя так воспитывал?! — Не наказывай их. Пожалуйста. И ни единая слеза не являлась искренней. Она давно научилась испытывать эмоции напоказ. Для «друзей», которые чуть ли не вылизывали ей туфли ради места под ярким солнцем в японском дворце. Для двоюродных братьев и сестёр, которые на её день рождения каждый год дарили одинаковые подарки: ткани, привезённые и купленные по дешёвке на местном рынке. Для отца, которого нельзя было называть никак иначе, чем император. Для мамы… Которой никогда и не было рядом. — В первый и последний раз, — раздался статный и холодный женский голос. Хаори не повернулась к приближающейся к ним жене императора. Лишь когда та подошла, пересилила себя и склонилась в поклоне. Сегодня никто не был убит, что являлось редкостью. Принцесса была отпущена в свои покои. Тем временем Феликс продолжал жить, как и всегда. Кулон с шеи не снимал. Иногда даже прятал. Продолжал ходить в лес и собирать кислые ягоды и грибы. Мальчик даже стал посещать местных зверей и птиц чаще, желая вновь встретить ту девушку. Но её не было. Каждый день с рассвета до заката он гулял по окрестностям, попутно тренируя свои способности. — Он должен начать использовать свои силы, пока не стало слишком поздно. Он обязан подготовиться. — Мама, опять ты за своё, — закатила глаза более молодая женщина, но ругаться не стала. Сердце понимало, что это опасно, но разум превалировал. Он не выживет без магии. — Мы живём на окраине деревни из двадцати человек не для того, чтобы каждую неделю ездить в город и запрягать лошадей. Мы должны раскрыть его дар. Очень скоро он понадобится всей стране. Ты ведь понимаешь! — Тише, разбудишь… Да. Я всё понимаю. Я… Я с ним поговорю. Самые трудные решения порой приходится совершать на грани. Или сейчас или никогда. Осталось полгода. Даже меньше. Успеет ли мальчик накопить силы и научиться ими пользоваться? Никто не знал до одного дня. На улице вовсю пахло осенью, сушёными грибами, рыбой, ягодами, пучками трав и зеленью. Ярмарка была в самом разгаре. Феликс заманивал покупателей своими необычными для местных обитателей белоснежными волосами. Его можно было узнать издалека. Однако было некому, кроме бабушки и мамы. — Что продаёте? — спросил худой, морщинистый старик, не пойми откуда взявшийся. — Браслеты, кольца и серёжки из нефрита. Желаете примерить? — Да мне уж куда. Жене своей куплю, хоть ругаться меньше будет, — послышался добрый хриплый смех. — Ещё мы продаём отличные грибы! Сам собирал. — Пожалуй, денег хватит только на серёжки. Упакуй мне, парниша, вон те, — старик указал на красивые длинные серёжки. — Отличный выбор. Ваша супруга будет в восторге! — Да уж, надеюсь. Старик ушёл, прошло ещё несколько покупателей, и наконец вернулась мама, наговорившись со всеми своими подругами. — Мам, я продал одному покупателю серёжки, но цену настоящую не сказал. Он таким жалким был. Знаешь, сказал, что для жены берёт, но я-то понял, что жены у него давно нет. — Почему ты так подумал? — Потому что она умерла ещё семь лет назад. Женщина оставила сушёные грибы, рука её упала на столик вместе с ниткой. — Как ты это узнал? — Я слышал ваш разговор на кухне той ночью. О том, что я должен как-то помочь стране. О том, что у меня мало времени на подготовку. Я и сам знаю, что я не самый обычный. И вы это знаете. Поэтому… — Добрый день! А что вы продаёте? Опущенные глаза мальчика сверкнули фиолетовым пеплом и погасли в тот же момент. — Нефрит? Как красиво! Он поднял на неё свой усталый взгляд без маски «всегда радостного и услужливого продавца». — Ри? — Я возьму вот этот браслет. Такой красивый! Сколько с меня? Столько хватит? — засуетилась девочка и забрала изделие, в обмен вкладывая в холодную руку парня свёрток из ткани с тяжёлыми монетами и чем-то ещё. Он не успел ничего сказать, как и его мама. Японская принцесса появилась и исчезла, словно лёгкий ветерок сквозь приоткрытую форточку. Очнувшись, мать быстро спрятала свёрток в карман. — Это моё. — Отдам дома, не переживай. — Отдай сейчас. — У меня надёжнее. — Мама, нет, — вдруг руки женщины сами потянулись к деньгам, однако, они нащупали бумажку и вернули только её. Прошла минута и осознание настигло её. — Ты… Не договаривая фразу, чтобы не привлечь внимание лишних ушей, она облизнула пересохшие губы. Внутри она сама знала, прекрасно понимала и даже способствовала тому, чтобы родной сын использовал на ней силу внушения. Ей было даже немного интересно. К чему бы это привело? Гипноз на кошках и овечках мало помогал. Человек давал уже совершенно новые ощущения. — Прости, — виновато опустил голову Феликс. — Нет, ты молодец, — вместо того, чтобы возмущаться, она потрепала мальчика по плечу, подбадривая. — Можно я отойду на минуту? Мама кивнула головой и согласилась дать ему не только одну минуту. Забежав за угол и пробежав до парка, он завернул за угол, чтобы не быть пойманным. Он накрыл голову капюшоном и сел под тенью раскидистых деревьев. Развернув потрёпанную бумажку, он принялся расшифровывать почерк японской принцессы на корейском языке. Ты снился мне в последнее время. Интересно, как ты провёл день рождения? Надеюсь, что хорошо. Надеюсь, что все эти сны виделись мне лишь от того, что я стала по тебе скучать. Надеюсь, что ты небедно живёшь, но я подумала оставить тебе несколько монет. На… особый случай. Я не могу больше сбегать от стражей, но сегодня получилось. Если ты читаешь это письмо, то значит, что всё прошло удачно. Хотела бы увидеться с тобой снова. И хотела бы предупредить. Скоро нагрянет беда. Ваши земли будут окружены, а я буду выдана замуж. Но я всегда буду стараться тебя защищать.

Береги себя, Х.Ю.

Беда? Замуж? Скучает? Так много вопросов разом возникли в голове, отчего он схватился за волосы. Что же происходит? И что же ему делать? Мальчику пятнадцати лет. Вернувшись на ярмарку, парень понял, что её след давно простыл, не оставив после себя ни намёка на возвращение. Подул ледяной ветер, сдувая все товары местных торговцев. Он побежал к маме, чтобы помочь снять грибы с верёвки и спасти их от запутывания. Чернее тучи он срывал пучки лекарственных трав, грибы, и сгребал в охапку нефритовые украшения. — Сейчас ветер пройдёт и продолжим торговать, куда ты заспешил, сынок? — Ветер не стихнет! — и он правда не стих. Всё вокруг, кроме ветра, стало на несколько тонов тише, птицы разлетелись с деревьев; кролики в клетках забились в угол; лошади, коровы и свиньи пятились назад, создавая проблемы ничего непонимающим хозяевам. Они продолжили смотреть друг другу в глаза, не обращая внимания на остальных. Этот немой разговор имел большое значение для сына и матери.