Глава 13. Ритуал Эмблемы
24 февраля 2024 г. в 18:28
Зловещее зеленоватое сияние тянулось из просторной комнаты в самом верху внешнемирской цитадели. Какой-нибудь неосторожный сорвиголова, впрочем, мог бы забраться и туда, однако внутри его ожидала бы отнюдь не Златовласка. Куан Чи стоял посреди помещения и тоненько выл на одной ноте. Не считая легкого шарфа из меха неизвестного животного, один из самых влиятельных людей Внешнего Мира был абсолютно голым.
Именно в таком виде он проводил практически все ритуалы последние лет двадцать. Редким ученикам и еще более редким зевакам Куан Чи говорил, что это неспроста, якобы тело, не скованное одеждой, гораздо лучше усваивает и перенаправляет магию, но всем было очевидно, что он лжет. На самом деле он просто был отпетым нудистом и скидывал с себя штаны при первой удобной возможности. Это сходило с рук и прочих частей тела — законы Внешнего Мира были несовершенны, но по крайней мере, не предусматривали наказания за непристойное обнажение. Благодать, да и только.
Уже битый час Куан Чи исполнял Пляску Эмблемы — заклятие, которое должно было оповестить землян, этих жалких мусорных шавок, о том, что турнир вот-вот начнется. Пока что эмблема проявилась только в Японии. С другими частями света все оказалось сложнее, и колдун грешным делом подумал, что неумеренные возлияния пагубно сказались на его концентрации. Настроение с каждой минутой ухудшалось. Седоусый гондон Шанг Цунг дышал ему в спину, и Куан Чи понимал, что тот не преминет воспользоваться любой возможностью подставить конкурента и вернуться в фавор к императору.
Ладони и ступни взмокли, сквозь скрежещущие зубы доносился монотонный вой. Желанный транс был так близок — и так далек, поди достань его! Отогнав мысли о веселых прошлогодних каникулах в Таиланде, Куан Чи снова попытался сосредоточиться, но тут жирный, откормленный комар приземлился ему на поясницу и немедля вонзил хоботок в бледную кожу. Гипнотизирующее нытье оборвалось и сменилось проклятиями. Но комар их уже не слышал — его тельце, не вынесшее попадания внутрь мастики и полироли для паркета, вяло дергалось на полу.
Куан Чи поскользнулся и вскоре присоединился к нему. Эмблема, только-только начавшая сгущаться над Северной Америкой, растаяла мгновенно, будто ее и не было. Лысый маг издал недовольный стон, зажмурился и засучил ногами. Открыл глаза он только тогда, когда услышал скрипучий, насмешливый голос:
— Еще только полчаса, как обед закончился, а ты уже прохлаждаешься! — Шанг Цунг стоял прямо над головой Куан Чи, и полы его засаленного халата норовили отхлестать лысого колдуна по щекам, — уж не знаю, за какие такие заслуги император держит тебя на столь высоком посту, но точно не за выдающуюся рабочую этику! Срам прикрой! — добавил он, глядя на лежащего с отвращением.
Куан Чи закряхтел, поднимаясь, и стал кое-как натягивать постылую одежду.
Престарелый колдун тем временем прохаживался по импровизированной магической лаборатории. Его живые, похожие на юрких гусениц, глаза внимательно изучали все вокруг. Шанг Цунг пребывал в чудесном настроении и потому собирался испортить это самое настроение кому-нибудь еще. К тому же втройне приятно, если удается подгадить сопернику.
— Что это ты тут пытался наворожить? — спросил он, подкручивая обвислый ус.
— Эмблему, — буркнул Куан Чи, — турнир уже скоро.
— Это мне известно и без тебя, — самодовольно ответил Шанг Цунг, — я участвовал в самом первом из них. Знаешь, скажу без ложной скромности, что я и придумал турнир Смертельной Битвы.
«Дряхлый надутый болван» — подумал Куан Чи про себя и пожелал сопернику кровавого поноса. По иронии судьбы, он терпеть не мог напыщенных идиотов, но сам был таковым, хоть и отказывался это признавать. Шао Кан славился тем, что подбирал кадры себе под стать, и в случае с Куан Чи попал в яблочко. Бледное, сморщенное яблочко.
— Ничего у тебя с Эмблемой не получится, дубина, — заявил Шанг Цунг и для пущей убедительности постучал визави по кумполу, — потому что ты как не умел ритуалы магические проводить, так и сейчас не умеешь. А учиться поздно уже!
С неожиданной для старика легкостью он присел на корточки, достал из-за пазухи светящийся порошок и принялся выводить контуры магического круга. Круг получался шире, изнутри его наполняли символы. Как только пальцы старика переставали их касаться, символы дышали неясной и мрачной силой. Все манипуляции заняли у Шанг Цунга максимум минуты три-четыре. Наконец поднявшись, он отряхнул руки и произнес несколько отрывистых, гортанных слов. Красная пелена заволокла комнату и просочилась в открытое окно. С удовлетворением посмотрев на плоды своих нечестивых трудов, Шанг Цунг произнес:
— Вот так делается Эмблема, Куан Чи, и если бы ты не был тупым, как страдающий деменцией осел, ты бы знал это. Но увы, запретная магия — искусство сложное, не всякому дано ей овладеть. Тебе, к сожалению, не повезло. Но не переживай так уж сильно, — он ухмыльнулся, — на ярмарках всегда недостает людей, умеющих показывать фокусы.
Куан Чи вдруг зверски захотелось оторвать мерзкому старикашке ногу и использовать ее для того, чтоб его избить. Он хотел немедленно претворить этот план в жизнь, но Шанг Цунг исчез так же внезапно, как и появился. «Везучий засранец» — подумал Куан Чи, — «ну ничего, мы еще поглядим, кому и чем дано овладеть».
Успокаивало колдуна только то, что дело было сделано — несмотря на откровенное мудачество, старик знал свое ремесло, и теперь эмблема успешно заняла свое место и в Европе, и в Австралии, и в обеих Америках. Император точно будет этим доволен, а это значит, что, возможно, удастся протянуть еще один денек без бессмысленных побоев. Мягкосердечным Куан Чи не назвал бы даже самый завзятый гуманист, но и беспочвенного насилия он тоже не любил. Особенно, если оное применяли к нему самому.
Сейчас все складывалось как нельзя лучше. Лысый чернокнижник даже подумал, а не стянуть ли снова штаны, но тут его внимание привлекло нечто. Какая-то странная рябь прошла по пространственно-временному плану. Менее чувствительный разум не заметил бы ее, но когда имеешь дело с этим каждый божий день на протяжении десятков лет, такие вещи твоим радаром засекаются. Телепортация, понял Куан Чи. Где-то на Земле открылся портал. А существ, способных создать его, да еще и поддерживать в рабочем состоянии, на этой планете можно было по пальцам перечесть.
— Отказываешься сдаваться, Рэйден? — спросил Куан Чи пустоту, — что ж, похвальное упорство. Хоть и достойное лучшего применения. Но дело твое. Надеюсь, ты сохранишь это упорство, когда земные бойцы будут корчиться в агонии, харкая кровью и проклиная твое имя. Но для тебя в этом нет ничего страшного, такие уж у бессмертия плюсы, ведь так?
Пустота, разумеется, ничего не ответила.