Canvas Of Ice, Brushes Of Blades.

Тэхен свернулся калачиком на диване, завернувшись в одеяло, и смотрел на огромный холст перед собой, а мягкая мелодия составляла ему компанию на заднем плане. За последние два дня стереосистему не выключали ни разу, и квартира наполнилась классическими произведениями, которые не смогли успокоить фигуриста, как обычно. Более того, он тщательно избегал своих коротких и длинных программных песен «Опыт» и «Кармен-сюита». Меньше всего ему хотелось думать о них, думать обо всем, что с ними было связано. Не в силах сосредоточиться на заметках или стихах, которые он пытался читать, Тэхён вздохнул и вернулся, чтобы в который уже раз посмотреть видео одного из своих выступлений. Когда он смотрел на себя в молодости, скользящего по четверному тулупу, его мысли вернулись к событиям, произошедшим несколькими днями ранее, точнее, к разговору, который был с Намджуном: –Я пытаюсь сказать, что твоя лодыжка больше не может выдерживать слишком большое давление. Что бы мы ни делали, оно не заживет само. И это может даже повлиять на твою. Способность ходить. При воспоминании Тэхён закрыл глаза, а его виски начали пульсировать от напряжения и бессонницы последние несколько ночей. –Мы можем сделать операцию, или ты можешь взять месяц без льда и отдохнуть. Я могу дать тебе время до конца этой недели, чтобы принять решение, но в конце концов, тебе придется сделать выбор. Это всплыло в его сознании, не давая ему спать по ночам и обескураживая каждый раз, когда ему казалось, что он близок к решению. Хотя Тэхён все еще проклинал свою лодыжку и плакал перед сном в одиночестве своей комнаты, разговоры, которые он вел с Чонгуком и Ириной были такими разными, но такими похожими. Воодушевленный их предложениями, он серьезно задумался, оценивая плюсы и минусы возможного отказа от участия в Олимпийских играх. Его телефон лежал рядом с ним на диване, в десятках оставшихся без ответа сообщений от товарищей по команде, с которыми у него уже давно не было сил встретиться лицом к лицу. Единственным человеком, которого он регулярно видел и которого действительно хотел видеть, был Чонгук. Младший использовал все возможные перерывы между одной тренировкой и другой, чтобы проводить с ним время, писать ему сообщения, звонить ему. Он также старался навещать Тэхёна в его квартире, как можно чаще, но его плотный график не позволял ему оставаться там слишком долго. Более того, хотя он скучал, как сумасшедший, он отказался идти на каток. Тэхён не катался на коньках несколько дней. Таким образом, он проводил время, глядя на белый холст, как будто он скрывал какую-то тайну, которую он ждал, чтобы раскрыть. Он никогда не рисовал, предмет искусства остался нетронутым на полу. В этот момент раздался звонок в дверь, вернув его обратно в реальность. Вздохнув, парень встал с дивана и направился к двери, все еще завернутый в плед. — Привет, — поприветствовал Чонгук на пороге, улыбка расцвела на его губах при виде другого человека с пышными волосами и сонными глазами. — Привет, — ответил Тэхён, сумев слегка улыбнуться, приветствуя единственный свет, который смог прогнать его тёмные мысли. –Я принес тебе немного еды, — он поднял руки, чтобы показать два покета с продуктами, которые вкусно пахли. — О, это здорово, спасибо, — Тэхён принял еду, забыв, что уже пора бы ужинать. Они устроились на кухне, обедали и разговаривали обо всем, кроме катания на коньках. Тэхён спросил его, как проходит его учеба, а Чонгук рассказал ему, что Ына недавно купила собаку, и перед ним встала трудная задача по воспитанию щенка. — Боже мой, я хочу с ним встретиться, — воскликнул Тэхён, глядя сверкающими глазами на фотографию пушистого комочка радости. — Ты можешь прийти ко мне и поиграть с ним, когда захочешь, — ухмыльнулся он, прекрасно помня, что Тэхен любил животных и всегда хотел завести домашнее животное. –На самом деле ты можешь найти нас бегущими по окрестностям в четыре утра. Взгляд Тэхена скользнул по темным кругам под глазами младшего. Он протянул руку и слегка погладил щеку.  –Ты, должно быть, устал, я не хочу, чтобы ты переутомлялся и нервничал. –Что вообще может значит стресс? – он фыркнул, хотя все еще наклонялся к  успокаиваивающим прикосновениям. — Кроме того, нам нужно поесть, не так ли? И я определенно предпочитаю делать это с тобой здесь, а не дома. –Разве твои родители не задаются вопросом, почему тебя сейчас нет дома? Это был не первый вечер, который они проводили вместе, и, даже если Тэхен не сказал этого прямо, они оба знали, что под родителями он имел в виду конкретно отца Чонгука. С одной стороны, он хотел спросить у младшего, как у них дела, изменились ли их отношения, но, с другой, не хотел его расспрашивать. –Не думай, что их это волнует, лишь бы я приходил на тренировку воврем вот то, что их волнует. Тон Чонгука был простым, но Тэхён легко мог прочитать скрытую за ним горечь. –Как парное катание? — спросил Тэхён, переводя разговор. Тэхену было одновременно любопытно и страшно услышать ответ на вопрос, который он никогда не осмелился произнести вслух, виноватый при мысли, что младший был вынужден сменить направление из-за него. — Захватывающе, — вместо этого сказал Чонгук без тени сарказма в тоне. –Я думал, тебе это не понравилось, – почти усомнился он, особенно после того, в чем младший признался ему в парке около четырех лет назад, о своем отце и договоре, который они заключили. –Поначалу мне это не понравилось, — признался он. –Мне потребовалось много времени, чтобы подумать. Каждый день я изо всех сил боролся со льдом, отказываясь выполнять даже самый простой элемент. Я даже не хотел практиковать ни одного упражнения. — Что заставило тебя передумать? – задался вопросом Тэхён. –Ына. – когда он произнес имя сестры, черты лица Чонгука сразу смягчились. –Мы вели одну и ту же борьбу, и это сделало нас еще ближе, больше, чем когда-либо прежде. Мы помогали друг другу пройти через это, встретить новую жизнь, поделиться своими достижениями и ошибками. И, в конце концов, благодаря ей, мне полюбилась это новое направление. –Я тебя понял. Тэхён был по-настоящему впечатлен зрелостью, стоящей за этими словами, тем развитием, которое Чонгуку удалось пройти как фигуристу, и как человеку. –Еще ничего? — спросил синеволосый, заметив чистый холст, очевидно, оставленный нетронутым с тех пор, как он был там в последний раз. — Нет, — вздохнул Тэхён, проследив за его взглядом. Хотя он знал, что это глупая и бессмысленная идея, он все равно не мог не чувствовать, что каким-то образом разочаровывает Чонгука и в то же время предает фигурное катание. — Ты справишься, тебе просто нужно время, — успокоил его Чон мягко улыбнувшись. Когда Чонгук взял отпуск от катания, это время казалось свободным, полным возможностей. Тем не менее, он знал, что, в отличие от него, Тэхёну пришлось взять передых - ещё хуже, когда это было перед Олимпийскими играми. –Я знаю, что все, что мне нужно сделать, это взять кисть и нарисовать на холсте, но я не могу заставить себя сделать это, нарисовать этот первый мазок, — признался старший, злясь на себя. Как будто его разум был таким же пустым и пустым, как и та белая поверхность перед ним. — Может быть, ты слишком много об этом думаешь, — сказал Чонгук, решительно вставая, — Может, тебе просто нужно освободить свой разум. –Как? – Тэхён посмотрел на него. — Пойдем со мной, — он протянул руку, его улыбка была такой доброй и успокаивающей, что старший принял ее, не подвергая сомнению его намерения. Двадцать минут спустя, переодевшись, оба уже были в машине Чонгука, и взгляд Тэхёна потерялся в свете городских огней. –Куда мы едим? –Куда-то. — Очень загадочно, — прокомментировал он с ухмылкой, прислонившись к окну и повернув голову лицом к другому. Чонгук улыбнулся. –Я хочу тебя удивить. — Ммм, а что, если я догадался? Какой сюрприз мне предназначен? –Ничего, потому что ты никогда не догадаешься. Тэхён никогда не отступал перед вызовом.  –Давай спроси меня. — Хорошо, давай посмотрим твои варианты, — согласился Чонгук. –Мы едем на каток, — заявил он, уверенно кивнув. Это было самое очевидное и логичное место, куда можно было пойти. Тем не менее, он надеялся ошибиться, поскольку ему не хотелось туда идти. — Нет, — сказал Чонгук, заставляя его вздохнуть с облегчением. –Парк с красными скамейками? – он предпринял вторую попытку. Наш парк . Парк, где они играли, когда были детьми. Тот самый парк, где они помирились спустя четыре года. — Хорошая попытка, но нет, — отрицал младший, и они оба мысленно возвращались к тому моменту, когда были там в последний раз, к своим признаниям, к этим объятиям. — Кроме того, не слишком ли холодно для этого? На самом деле, теперь, когда Тэхён задумался об этом, на улице было всего два градуса. –Хорошо, дай мне подсказку, — надулся он, пытаясь вспомнить любимые места в Сеуле. — Ты невероятен, — удивленно закатил глаза младший. –Посмотрим. Это место, куда люди могут пойти как отдохнуть, так и заняться физической активностью. –Это отель для свиданий? – старший многозначительно шевельнул бровями. Чонгук повернулся так быстро, что мог получить трамву в шее. Его резкое торможение на красный свет заставило их обоих поддаться вперед.  –Что?! Увидев растерянное выражение лица Чонгука, Тэхен рассмеялся.  — Видел бы ты свое лицо, — икнул он от смеха, глядя на раскрасневшиеся щеки собеседника. — Как тебе вообще пришла в голову такая идея? – Чонгук покачал головой, пытаясь скрыть румянец рукой. — Значит, это неправильно? Он усмехнулся. –Значит, это очень неправильно. –Ну что ж. Какая жалость. –Серьезно? – Чонгук изогнул бровь, его темные глаза сияли и пристально смотрели на Тэхена, изучая выражение его лица, его взгляд, его губы. Он собирался добавить что-то еще, когда светофор загорелся зеленым, и он снова сосредоточил свое внимание на улице. — В любом случае, ты никогда не догадаешься, так что можешь сдаться, — поддразнил его Чонгук. –Никогда, — невозмутимо ответил он, скрестив руки на груди. — Тогда продолжай. –Мы едем в твой университет? Если предыдущая попытка лишила Чонгука дара речи, то эта догадка его искренне удивила.  –Ты бы хотел туда? — Конечно, — хмыкнул Тэхён, как будто это была самая очевидная вещь в мире. –С тех пор, как ты сказал мне, что посещаешь его, мне стало очень любопытно, я даже погуглил это и нашел курсы. –Действительно? Чонгук был рад слышать такие слова, особенно в тот кризисный момент, в котором жил Тэхен, когда даже самый непредвиденный из вариантов (будь то новое хобби или университетский факультет) мог стать стимулирующим. –Да. Это действительно интересно. Типа того страха и волнения, которые возникают от новых вещей, понимаешь? – он признался, внезапно застеснявшись. — Я знаю, — прекрасно понял Чонгук, потому что это было то же самое ощущение, которое он испытал, когда впервые попробовал полет на параплане. — Итак, я догадался? – Тэхён повернулся к нему с надеждой. –Нет, — заявил он, заметив с улицы здание, куда они направлялись. — Но однажды я отвезу тебя туда, если хочешь. — Я с радостью там побываю, — искренне сказал парень, настолько увлечённый взглядом друг друга, что даже не заметил, что они остановились посреди почти пустой парковки. Тэхён сразу узнал здание перед ними, но, тем не менее, нахмурился, повернувшись к Чонгуку с вопросительным взглядом. –Фитнес-центр? — Да, я прихожу сюда, когда хочу расслабиться, — сказал Чонгук, выключая двигатель.–Я купаюсь, хожу в сауну, очищаю свой разум. Тэхён моргнул. — Я бы никогда не догадался. Не знал, что фитнес-центр открыт в такой час. –Да, не все знают, поэтому там не слишком многолюдно, — объяснил он, беря с заднего сиденья спортивную сумку. –Хочешь потренироваться? – старший задавался вопросом, еще более озадаченный, чем раньше, возможно ли это вообще. — Не совсем, — загадочно сказал Чонгук. –Проходи. Оказавшись внутри, они оба показали свои членские билеты, и Чонгук повел его в ту часть здания, которую старший никогда не посещал, и запах хлора сразу же ударил ему в нос. –Бассейн? Казалось, сюрпризам в ту ночь не было предела. — Бассейн, — подтвердил Чонгук, открывая дверь в раздевалку. — Ты взял меня сюда купаться? –Точно. Были тысячи вещей, которые Тэхён хотел бы сказать в тот момент, но единственное, что вылетело из его рта, было. –Но у меня нет плавок.... –О, это не имеет значения. Это просто означает, что тебе придется пойти голым, — небрежно сказал Чонгук. На этот раз настала очередь Тэхёна покраснеть, широко раскрыв глаза, потому что он не привык к такой прямоте со стороны Чонгука. –Ты бы видел свое лицо, — издевался он, цитируя те же слова, которые старший использовал раньше в машине. Затем он открыл свою спортивную сумку и бросил ему пару плавок, которые Тэхён легко поймал. С румяными щеками старший пошел переодеваться, далеко от парня, но достаточно близко, чтобы увидеть, как он раздевается. Он снимал свитер, а затем футболку, движения почему-то медленные, обнаженная спина полностью видна, мышцы напрягаются, широкие плечи… — У нас нет всей ночи, понимаешь? – Чонгук ухмыльнулся, даже не взглянув на него. При этом Тэхён поднял подбородок и повернулся спиной к нему, скрывая улыбку. Когда они закончили переодеваться, парни наконец направились к бассейну, идя рядом друг с другом и обмениваясь тонкими взглядами. В то время как старший не мог вести себя равнодушно к скульптурной фигуре младшего, построенной как тщательно изготовленная вручную статуя, Чонгуку было трудно сосредоточить свое внимание на чем-либо, кроме Тэхена. Загорелая кожа привлекла его взгляд, его фигура подтянутая, но стройная, его изгибы были такими чувственными и дразнящими, что ему пришлось удержаться от того, чтобы поводить руками по всему телу. Вместо этого их пальцы соприкасались, вызывая мурашки по коже.  –…Горячо, правда? Услышав это, Чонгук вернулся к реальности, совершенно не обращая внимания на то, что только что сказал Тэхен. –Что? — Как я и говорил, — повторил Тэхён, — Здесь очень жарко. –Да, здесь есть бассейн с подогревом, — объяснил он, когда они вошли, указывая на левую сторону, а затем на правую. — И обычный. Согласно показаниям Чонгука, в тот час там было не так уж много людей, но тем немногим, кто плавал, казалось, больше нравился обычный бассейн. — Я хочу с подогревом, — Тэхён решительно направился налево, где находился огромный прямоугольный бассейн, окруженный шестью другими небольшими бассейнами. — У каждого меньшего бассейна есть определенная функция, — объяснил Чонгук, наклоняясь к нему. –В первом есть водоворот, второй полностью покрыт цветами и растениями и так далее. Есть даже соляной. –Это потрясающе, — прокомментировал он, по-настоящему впечатленный. — Мне следовало прийти сюда раньше. Подойдя ближе к воде, Тэхён погрузил в нее кончик ноги, чтобы проверить ее температуру. Действительно, жарко. Положив руки на перила он спускался по ступенькам, когда заметил, что Чонгук остался далеко от бассейна. Тэхён собирался повернуться, чтобы спросить, что он делает, но в этот момент младший разбежался и вошел в аксель, трижды проворно и плавно прыгнув в воздух, прежде чем упасть в воду неожиданным, но впечатляющим прыжком. . Старший удивленно аплодировал, хлопая в ладоши, когда вскоре после этого появился младший.  –Браво! — Попробуй сделать, — сказал тогда Чонгук, отводя мокрые волосы от лица и предлагая ему сделать то же самое. –Что? — спросил он озадаченно. — Но… я не могу… –Конечно, можешь, — ответил он. –Тебе не обязательно приземляться, верно? Фигурист был прав. Поскольку во время прыжка он падал в воду, его лодыжка не пострадала от удара. Ему не нужно было говорить дважды. Тэхён подошел к бассейну и глубоко вздохнул, прежде чем разбежаться двумя маленькими, но уверенными шагами и прыгнул в воздух. Свободный. Счастливый. Красивый. Вот что чувствовал Тэхён в тот момент, когда он кружился, когда летел - целых две секунды, не думая о количестве вращений, как он обычно делал. Вместо этого он решил просто насладиться этим неописуемым моментом в полной мере. Вода приветствовала его, окружала, убаюкивала. Когда парень завороженно смотрел на синюю поверхность над ним, на свет, проникающий сквозь нее, он действительно понял, что имел в виду Чонгук, когда сказал, что весь мир - его холст. Когда он снова появился, он оказался перед Чонгуком, который с энтузиазмом наблюдал за ним, капли воды падали с его прядей на лицо. От этого зрелища он выглядел еще горячее, чем обычно. Это было немыслимо. Чонгук спросил над ним. –Как всё прошло? — Удивительно, — запыхавшись, без колебаний произнес Тэхён, переводя взгляд с глаз другого на его губы и вниз, на грудь. –Я знал, что ты... Не дав ему закончить предложение и не предупредив его, старший положил руку на затылок другого и втянул его в пламенный и страстный поцелуй, пальцы тянулись вверх и запутывались в его волосах, притягивая их, притягивая ближе . Его влажный губы скользнул к губам другого, настойчиво и требовательно, но Чонгук, не колеблясь, ответил на этот поцелуй столь же пылко. Пока он целовал его глубоко, с открытым ртом и полный страсти, Тэхен чувствовал, что что-то овладело им, жгучее желание, которое он подавлял и сдерживал слишком долго. Его разум был полностью лишен каких-либо мыслей, каких-либо забот, но был полон эмоций, сосредоточен только на этом изысканном, захватывающем ощущении. Прижавшись к младшему, Тэхён обхватил его ногами за талию, утаскивая их обоих под воду. Словно находясь внутри пузыря, вдали от времени и пространства, вдали от звуков и людей, два парня медленно вращались в воде, избегая разрыва поцелуя, пока не начали хватать ртом воздух. Даже когда они снова всплыли на поверхность, тяжело дыша и смеясь друг другу в губы, они оставались рядом, соприкасаясь лбами и ногами. –Это очень похоже на Ромео и Джульетту, — усмехнулся старший, слегка запыхавшись. — Я думаю, это даже лучше чем Ромео и Джульетта, — прокомментировал Чонгук, довольно хорошо помня этот фильм, поскольку он был одним из любимых Тэхёна, и он заставлял его смотреть его тысячи раз. Тэхён наклонился ближе и укусил младшего за ухо.  –Почему бы нам не перенестись в какое-нибудь более уединенное место? – его тон был таким низким и медовым, что он забрался под кожу младшего. –Как пожелаешь, — сказал он, сердце колотилось в груди, следуя за парнем, который плыл к одному из маленьких круглых бассейнов, вдали от любопытных глаз. Тэхён выбрал второй небольшой бассейн, украшенный растениями и цветами, которые почти полностью скрывали его снаружи. Проплывая мимо больших листьев, закрывающих вход, он внезапно почувствовал себя так, будто попал в джунгли, особенно когда заметил слева от себя небольшой водопад. Внутри вода была мелкой, поэтому он мог легко идти, и его верхняя половина тела была полностью видна. Когда Чонгук подошел к нему, он обнял парня сзади и поцеловал его в плечи, шею, челюсть. Повернувшись в руках, Тэхён еще раз поцеловал в губы другого с тем же страстным огнём, который зажегся внутри него раньше. Чонгук отошел назад, пока не нашел приподнятую платформу, где обычно отдыхают пловцы, и сел там, утащив Тэхена за собой. Догадавшись, что у младшего на уме, Тэхён позволил вести себя и положив руки на край бассейна по обе стороны головы, чтобы не дать сбежать. –Эй, — сказал старший с лукавой улыбкой. — Эй? — выгнул бровь Чонгук, откидывая голову назад, чтобы лучше рассмотреть старшего, и распуская его спутанные волосы. Поскольку на улице была ночь, свет вокруг них теперь потускнел, и только зеленые огни под водой освещали это место. На этот раз настала очередь Чонгука взять на себя инициативу. Он поймал его в горячем и глубоком поцелуе, наклонив голову и жадно запустил язык в рот Тэхена, в то время как рука другого крепко оттягивала его за волосы назад. Вскоре пальцы Тэхёна скользнули вниз по его плечам, вдоль груди, коснулись грудных мышц и обвили соски, задерживаясь там, пока он не почувствовал прерывистое дыхание Тэхёна у своих губ, ощущение, посылающее искры удовольствия по животу Чонгука. Тем не менее, пальцы парня не остановились, а прошли дальше по животу младшего. Тэхён поднял взгляд, встретившись с глазами парня, такими чёрными и такими похотливыми. Он заметил его раскрасневшиеся щеки, утомленное выражение лица и видимое удовольствие в его чертах. Не отрывая их пристальных взглядов, старший переместил левую руку на бедро младшего, медленно лаская его, а другую поместил прямо между его ног, обхватывая полутвердый член сквозь тонкий слой шорт. Очарованный, он впитывал каждую реакцию и эмоции, отображаемые на лице Чонгука, от удивления в его широко раскрытых глазах до греховного стона, сорвавшегося с его губ, который возбуждал его даже больше, чем член, дергающийся в его руке. В ответ Чонгук схватил его за задницу и притянул ближе, его тело стало податливым под его прикосновениями, когда он начал ласкать его в доль челюсти переходя на шею, облизывая и посасывая, пока другой не начал корчиться под лаской его языка.  Когда он укусил определенное место под ухом Тэхёна, парень вздрогнул и непроизвольно покачал бедрами, скулеж угрожал вырваться из его рта, когда он медленно начал тереться о бедро младшего. — Это место осталось неизменным? — пробормотал Чонгук, вспоминая, насколько чувствительной была шея Тэхёна. –Всегда оставалось неизменным, — тяжело дышал он с закрытыми глазами, приоткрытыми губами, красными и опухшими, и закинув голову назад, давая ему больше доступа к шее. Тепло разлилось по животу Тэхена, когда Чонгук мял его задницу, пальцы парня обхватывали его член через шорты и двигались по нему быстрее, крепче, ощущая его вес и твердость. В поисках трения старший убрал руку, просто чтобы переложиться на колени младшего и тереться о него, пылко и беззастенчиво, тело двигалось, когда их члены соприкасались, их разделяли лишь тонкие слои ткани.  –Я сейчас так сожалею, что мы не пошли в отеле для свиданий, — признался Чонгук, теряясь от удовольствия, когда парень покачал бедрами. — Черт, мне бы хотелось, чтобы мы просто… –Кто сказал, что мы не можем? – он прервал его, ожидая, что скажет младший. Тэхён осторожно огляделся и, не увидев никого поблизости, одним быстрым движением опустил плавки парня, даже не колеблясь, прежде чем обхватить пальцами основание члена. Вздрогнув от шока, Чонгук просто уставился на него, такого невероятно бесстыдного и сексуального над ним, слишком увлеченного этим прикосновением, этим ощущением, чтобы протестовать. — Прикоснись ко мне, — попросил старший голос настолько надломленным, что ему не пришлось слышать эту просьбу дважды, и он также стянул с Тэхена шорты, его член ударился о живот. Пока он надрачивал старшего быстрыми и уверенными движениями, такими неустанными и такими хорошими, Тэхён обводил кончик его члена своими красивыми длинными пальцами, дразня и массируя чувствительное место большим пальцем. Когда Чонгук снова нашел его губы, посасывая и кусая нижнюю губу, Тэхён взял оба их члена в свою большую руку и потер их друг о друга, пальцы двигались вверх и вниз, размазывая их предякулят по всей длине. При виде их пульсирующих эрекций, скользящих друг по другу, Чонгук почти кончил тут же, но Тэхён быстро втянул его в поцелуй, используя язык и ускоряя его движения. Прошло так много времени с тех пор, как у него был такой интимный физический контакт, не говоря уже о любви всей его жизни, которая исчезла много лет назад. Сочетание прикосновения Тэхёна с непреодолимой любовью, вырвавшейся из его груди, Чонгук не был уверен, что сможет сдержать себя. Из горла старшего вырвались тихие и жадные стоны, которые Чонгук заглушал губами, проглатывая каждый вздох, вызванный приятным трением. Затем он взял верх, положив свою руку поверх руки другого и помогая ему свести их члены вместе. Грязные звуки, смешанные с ощущением горячего обнаженного тела Чонгука, заставили Тэхена откинуть голову назад, полностью потерявшись в этом ощущении. Чувствуя, что он горит, бедра дрожат и толкаются бедрами в руку другого, Тэхен громко застонал , его голос был таким низким и мягким, что он заполз под кожу Чонгука, вероятно, навсегда запечатлев его в его памяти. Чонгук успокоил его, прошептав ему на ухо, наклонившись ближе: — Ты хочешь, чтобы все в центре тебя услышали? Его тон был невероятно сладким, полной противоположностью безумному ритму его рук, который, как оказалось, лишь вызывал у другого еще больше всхлипов. — Плевать, — хрипло ответил Тэхён, не обращая внимания ни на кого, кроме них. — Хочу, чтобы ты меня слышал. — Тэ, боже, ты не можешь просто так говорить… В этот момент Чонгук не знал, был ли он больше потерян в словах или действиях другого, поскольку Тэхён фактически трахал руку младшего, одновременно сжимая член Чонгука своими собственными пальцами. –Тогда может мне остановиться? Разве мне не рассказать тебе, какие чувства я чувствую от твоей руки на моем члене? — спросил Тэхён, прекрасно понимая, какой эффект его слова оказали на младшего. Пока он говорил, Тэхён еще отчаяннее вращал бедрами, сжимая их пульсирующие эрекции, такие возбужденные, такие экстатические, такие близкие к концу. –Не стоит ли мне сказать, как я безумно скучал? Разве я не должен признаться, что столько раз думал о том, как ты  будешь меня трахать? Он не хотел раскрывать так много, но его разум работал на автопилоте, увлекаясь множеством ощущений – по тому, как другой касался его, так твердо, но так нежно, как он смотрел на него. Запыхавшись, Тэхён добавил шепотом последнюю фразу. Он знал, что одного будет достаточно, чтобы разозлить их обоих. –Разве ты не должен знать, что никто никогда не заставлял меня чувствовать себя так, как делаешь это ты? Эти слова, произнесенные таким похотливым тоном, разрушили каждую каплю самоограничения внутри Чонгука. Подавившись, он кончил в руку Тэхена, его оргазм окрасил загорелую кожу. Его реакция породила цепную реакцию, когда Тэхён уткнулся лицом в шею Чонгука с тихим гортанным стоном. Старшему этого было недостаточно, и он продолжал надрачивать им обоим. Тепло, охватившее их, адреналин в их венах быстро испарился, оставляя их на холодном открытом воздухе. Шли секунды, двое парней медленно спустились с высоты и вернулись к реальности, осознав, где они находятся, когда услышали эхо голосов людей на другой стороне бассейна. Горячая вода плескалась у их ног, единственный источник тепла, от которого они дрожали. Все еще задыхаясь от напряженности момента, они просто вдохнули и выдохнули. Тэхен прижал свой лоб к плечу Чонгука, а младший поцеловал его в затылок. Его свободная и заметно более чистая рука продолжала ласкать его тело. — Вау, — наконец произнес Тэхён, сердце у него быстро забилось в груди, когда он понял, что они только что сделали. Хотя за последние несколько недель они стали более нежными, он не был уверен, что Чонгук по-прежнему хочет его таким же до этого момента. — Вау, действительно, — эхом отозвался Чонгук, откинувшись на прохладную плитку бассейна. Они оставались так некоторое время, довольствуясь лишь теплом своих тел, все еще прижатых друг к другу. –Это нормально, что я не хочу отпускать это место? — спросил Тэхён неожиданно застенчивым тоном, пряча лицо в изгибе шеи Чонгука. –Что я не хочу возвращаться, а хочу остаться здесь? С тобой . Несмотря на то, что они были практически обнажены, произнося эти слова, он чувствовал себя странно обнаженным. Услышав эти слова, Чонгук задался вопросом, имел ли Тэхён все еще в виду бассейн или в его словах был двойной, более глубокий смысл. –Это обыденное дело, — успокоил он его, слегка отстранившись, чтобы посмотреть на него. –Тем не менее, даже если тебе придется уйти сейчас, ты можешь вернуться, когда захочешь. И я буду с тобой на каждом этапе пути. После этого обещания Тэхён наконец поднял голову, и на этот раз, когда он поцеловал Чонгука, это было нежно и сладко.

❅❅❅

Позже той же ночью, вернувшись домой, Тэхён обнаружил, что его квартира погружена во тьму. Его матери на той неделе не было в городе, поэтому он был один, и, хотя Чонгук предлагал остаться там, старший отказался, заявив, что ему нужно отдохнуть, а этого точно не произойдет, если Чонгук будет с ним. Когда парень вошел в гостиную, его взгляд сразу же остановился на огромном холсте, стоящем у стены, освещенном бледным лунным светом, просачивающимся из окна. Почти как магнит, Тэхён подошел к нему с внезапной решимостью, охватившей его, как будто что-то изменилось за последние часы, как будто свет прорвался сквозь мрак его разума. Может быть, это произошло потому, что он позволил себе уйти после столь долгого времени, может быть, потому, что он знал, что он не одинок в этой ситуации, возможно, это произошло потому, что он принял истину, которую так долго знал глубоко в своем сердце. Тэхен, не колеблясь, взял телефон в поисках плейлиста своих программ по фигурному катанию и, игнорируя тот факт, что уже почти полночь, включил стереосистему. Вскоре оживленные ноты Кармен-сюиты наполнили комнату. Когда эта знакомая, богатая мелодия наполнила воздух, он опустился на колени, чтобы взять кисть и открыть одно из многочисленных ведер с красками, которые ему купил Чонгук, выбрав цвет, вдохновленный музыкой. Когда он собирался окунуть кисть в акрил, Тэхён задумался. В эту долю секунды он вместо этого схватил банку и направил ее к холсту, создав ярко-красный всплеск. Недолго думая, он погрузил пальцы в желтую краску и провел ею по поверхности, чертя линии и круги в соответствии с мелодией. Через музыку и цвета он давал жизнь своей программе, своим чувствам. Черные брызги означали вращение, прикосновение оранжевого - прыжок. Чем быстрее ритм, тем больше Тэхён использовал цвета и мазки. Его движения и творчество были злыми, отчаянными, неистовыми, как будто он рисовал свои эмоции красками. Оттенки темного, страстного красного, смешанные с мрачным черным и ярко-желтым, прекрасно передают Кармен.  Чувственные скрипки оперы вскоре перешли к симфонии «Опыт» , мелодии его короткой программы. Подобно дождю, тушащему пожар, ноты теперь были мягкими, освежающими, рассеивая тот пылкий дух, который владел Тэхеном, и принося мир и умиротворение в его сердце. При звуке клавиш фортепиано его пальцы медленно двинулись к правой, еще нетронутой части холста. Он не торопился рисовать, создавать изображения и эскизы, профили лиц и очертания пейзажей. Цвета были холодными, ближе к тонам синего и фиолетового, с вкраплениями белого. Кончики пальцев Тэхена создавали волны на холсте, двигаясь мягко, так сильно отличаясь от его быстрых мазков раньше. Рисуя, он мог ясно видеть свою хореографию, свои истории, обретающие форму под его руками, вместе с персонажами, которых он научился любить и интерпретировать. Под аккомпанемент своих недавних, но также и старых музыкальных программ, Тэхён рисовал всю ночь напролет, смешивая цвета, чтобы создать именно те оттенки, которые он хотел, пока весь холст не был покрыт цветом. Эти мелодии перенесли его во времена, к его первым соревнованиям, к его поражениям, к его победам, заставив его заново пережить все те годы, которые он посвятил фигурному катанию. Когда первый утренний свет начал освещать комнату и он, наконец, оторвал пальцы от этой яркой поверхности, Тэхён наконец заметил, что слезы текли по его щекам, как будто он плакал от всего сердца. Это был не скорбный или отчаянный крик, это был освобождающий крик. На сердце у него в груди стало значительно легче, как будто он отпустил все - каждую эмоцию, каждый страх, каждую надежду. Он погрузился в себя на этом холсте. Когда он смотрел на картину, одновременно измученный и загипнотизированный, Тэхен чувствовал, что смотрит прямо в свою душу. Обе стороны были контрастными, но в то же время смотрелись гармонично. Это было его полотно. Это был его мир.  И теперь он наконец понял, что ему с этим делать. Тэхён схватил телефон и сфотографировал холст, стараясь запечатлеть каждый его дюйм. После этого он отправил два сообщения.   Кому: Чонгук *Фото* Я сделал это. И все благодаря тебе. Кому: Сокджину Можем ли мы встретиться?   Неожиданно его физиотерапевт первым ответил ему, как будто ждал его сообщения.

От: Сокджина Приходи в студию, я уже здесь.

Услышав такой немедленный ответ, Тэхён улыбнулся, чувствуя себя счастливым, что нашел кого-то вроде Сокджина, который поможет ему ориентироваться в этих бурных водах. Два часа спустя он оказался в фитнес-центре, в том самом офисе, где провел столько зимних дней. — Итак, расскажи мне всё, — подбадривал его Сокджин, сидящий по другую сторону стола. — Прежде всего, я хочу извиниться за свое поведение на днях, — начал Тэхён. –Я не ожидал такого поворота событий, и слова врача меня очень расстроили. Мужчина понимающе кивнул, но позволил ему продолжить. –Знаешь, на льду за эти три минуты тренировки может случиться что угодно. сто восемьдесят секунд, и твоя жизнь может измениться, ты можешь ошибиться, упасть лицом вниз. – Тэхён на мгновение остановился, пытаясь подобрать лучшие слова.–Но ты не думаешь об этом как о стрессе. Вместо этого ты встаете и сражаетесь до самого конца. И это то, что я хочу делать дальше. — Я знал, что ты не отступишься. – Сокджин почти гордо сиял. Тэхён глубоко вздохнул. — Не буду, по крайней мере, если в этом нет крайней необходимости. Физиотерапевт размышлял над этим несколько минут, пытаясь найти решение, поскольку Намджун сказал, что лодыжке Тэхена нужно время, чтобы восстановиться. –Ты уверен? –Да. — Но сможешь ли ты справиться с давлением? Он глубоко вздохнул и ответил с вновь обретенной решимостью.  –Да. Пока он говорил, в глазах Тэхена вспыхнул огонёк, как будто теперь, когда он принял решение, он был даже более решителен, чем раньше. Именно поэтому он не колебался, когда произносил следующее. –А когда Пхенчхан закончится, я объявлю о завершении карьеры. –Что?! Это заявление застало Сокджина врасплох, оставив его в полном оцепенении. В конце концов, Тэхен всегда мог сделать операцию и вернуться в фигурное катание через полгода, максимум через год. –Я многому научился и изменился с тех пор, как мы встретились, с тех пор, как я упал, — признался Тэхён.–Я обнаружил часть себя, о существовании которой я даже не подозревал, и я хочу изучить ее больше. Я не хочу стать одним из тех спортсменов, которые сожалеют о своем прошлом и проводят годы, изнуряя себя соревнованиями, постоянно вспоминая свои золотые века. Лед — это твоя жизнь, но он не может быть и твоей смертью. Намджун предложил ему два варианта, но он не предполагал, что может быть и третий вариант. –Я много размышлял и пришел к выводу, что, даже если я не смогу опереться лодыжкой на лед, я все равно смогу тренироваться на земле. Тем не менее, мне все равно понадобится твоя помощь. — Ты сказал, что тренировки вне льда - это другое дело, — вспоминал Сокджин, внимательно слушая. — Так и есть, — кивнул Тэхён, —Но я смогу укрепить свое тело за этот период и еще успею ознакомиться со льдом перед официальной гонкой. Кроме того, вне льда удар лодыжки менее травматичен, так что проблем быть не должно, верно? Чонгук подал ему эту идею прошлой ночью в бассейне, когда он прыгнул с акселем в воду, сказав, что ему не нужно было приземляться. –Я не буду переутомляться и буду осторожен с левой ногой, — пообещал он.–Если ты увидишь, что состояние моей лодыжки ухудшается, я остановлюсь если ты решишь, что я не смогу этого сделать ни физически, ни морально, я остановлюсь. Но если мне удастся пережить этот месяц без каких-либо травм, я приму участие в Зимних Играх. Если бы он оставался вне льда целый месяц, до первого турнира в Пхёнчхане у него было бы три недели. К счастью, соревнования по фигурному катанию были в конце февраля, так что на подготовку у него был еще почти месяц. Поскольку Сокджин все еще казался озадаченным, Тэхен продолжил. –Прежде чем ты скажешь «нет», я могу привести тебе множество примеров других фигуристов, у которых были аналогичные проблемы с голеностопными суставами, и которые изменили свои тренировки, чтобы удовлетворить новые потребности. Может быть, ты мог бы поговорить с их тренерами, у меня в телефоне есть все их номера. Если, конечно, ты решишь мне помочь. Физиотерапевт сплел пальцы под подбородком, видимо, в глубокой задумчивости. Парень перед ним, казалось, сильно отличался от того, которого он встретил всего несколько дней назад, и он задавался вопросом, что могло случиться, что подтолкнуло его принять такое радикальное решение. На мгновение отбросив эти сомнения, Сокджин сосредоточил свое внимание на информации, которую только что дал ему Тэхен. Ему пришлось признать, что это был хороший план, и они с Намджуном не рассматривали этот вариант, потому что это не было ни гарантией, ни постоянным решением. Теоретически Тэхен должен отдохнуть, чтобы дать себе и своей лодыжке время для восстановления. Более того, он также подвергался риску повторного растяжения и мог пострадать от последствий в будущем. Однако на практике Сокджин осознавал, что Олимпийские игры проводятся только раз в четыре года, и тренировочный цикл спортсмена часто приспосабливается к пику четвертого года обучения. — Это будет нелегко, — сказал он наконец. –Я знаю об этом. –Ты понимаешь, что не сможешь тренироваться так усердно, как раньше? — Да, — кивнул Тэхён. — И что тебе придется искать альтернативу? При этом вопросе мысли Тэхена немедленно перенеслись к холсту в его гостиной, к словам, которые сказал ему Чонгук, к будущему, которое его ждет, и его бесконечным возможностям. Он кивнул. –Я уже работаю над этим. — Хорошо, я в деле, — признал Сокджин, но сразу же поднял палец. — Однако у меня есть одно условие. –Я приму что угодно. –Я поеду с тобой в Пхенчхан. –Что? Серьезно? – он был просто ошеломлен этой новостью. — Конечно, — фыркнул он.–Таким образом, я смогу присматривать за тобой и следить за тем, чтобы ты не переусердствовал. Кроме того, именно ты сказал мне, что мне нужно увидеть тебя в действии, чтобы понять твои отношения со льдом. Тэхён ухмыльнулся. — Договорились. Итак, когда мы начнем? –Сейчас.