***
Штаб находился в районе многоэтажек и небоскрёбов, как раз на десятом этаже. Находился этот район довольно близко к их штабу, поэтому поездка много времени не заняла, и стоило порадоваться на то, что у них получилось ворваться в их штаб без лишних глаз и воплей. Никто не подозревал что полиция сможет найти их штаб так быстро так ещё и без объяснений как именно, поэтому мафия не была готова к такому. Полиция устроила полный хаос и переполох, каждый бился чем мог и убивали друг друга без всякой жалости. Уже с первых минут полегло много соучастников мафии, полиция пока не пострадала. Детектив, не обращая внимания на всеобщую панику, как некоторых из полиции, так и из мафии, с боем пытался найти во всей этой толпе того самого человека, ради которого и пытался уничтожить всё это дело. Жаль, что вот так сразу и не поймёшь где находится кабинет босса, все двери и комнаты как на одно лицо. Впопыхах проверив несколько комнат ему удалось найти тот самый кабинет, куда он быстро зашёл и закрыл дверь, нацелив дуло пистолета прямо в рыжую макушку. Тарталья стоял спиной к двери и не особо обращал внимания на незваного гостя, да и в принципе на то, что сейчас происходит в его штабе. Будто его никогда и не интересовала собственная банда и их жизни. — Вот мы и встретились снова. Ну здравствуй, Минхель. — Поворачиваясь лицом к детективу, на его лице расползлась дружественная, приветственная улыбка, будто они были давними товарищами и друзьями. — Вот ты и нашёл меня и то, где я скрываюсь, неужели всё ещё хочешь убить меня из-за того несчастного случая с твоей матерью? Упомянув тот случай со времён одиннадцатого класса в груди что-то неприятно кольнуло. Это была самая больная тема, после которой они и прекратили всё общение. Именно тогда детектив стал одержимым идеей наказать и убить этого рыжего ублюдка. — Главная причина чтобы избавиться от тебя, это ничто иное, как избавление города от таких паразитов как ты. Таких как ты в мире не жалуют. За эти несколько лет мафия успела натворить много делов под руководством Тартальи, и никто не мог вычислить его местонахождение, настолько хорошо у него получалось замести следы. Но теперь, в этот миг, это всё могло закончится. Осталось лишь нажать на курок. Как вдруг в затылке почувствовалась сильная ноющая боль и потеря координации, и вот он видит, как Тарталья убегает через запасной вход. Кто-то только что ударил его по затылку для того, чтобы у их босса был шанс сбежать. Быстро повернув голову в сторону открытой двери, детектив увидел убегающую фигуру девушки с короткими светлыми волосами. Без сомнений, это была та девушка на озере, а значит — сестра Итэра. Бросив это дело, детектив мгновенно бросился следом за Тартальей, более не собираясь заострять внимание на только что приключившейся ситуации и о его неосмотрительности.***
Пробегая по очередному коридору, встречалось всё больше и больше трупов, как некоторых полицейских, так и множество солдат мафии. От этого вида внутри всё выворачивалось на изнанку. Смотреть просто невозможно на все эти тела, то с простреленными лбами, то сердцами, из которых литрами вытекала кровь, образовывая лужи крови под телами. Их стеклянные глаза более никогда не закроются и не увидят мир. Вот что бывает, когда выбираешь не ту сторону мира. Забегая в один из коридоров, блондин замечает целое побоище между сторонами, от чего приходится лавировать между пулями и взмахами кинжалов, чтобы вдруг что самому не отлететь в мир иной. Выбегая из своего так называемого кабинета, он не мог осознать масштаб проблемы и куда ему деваться в таком случае. Бежать, но куда? Убивать, но кого? Он сам не понимал на чьей стороне находится и на чьей бы хотел находится. И так всю жизнь. От всего вида бойни захватывало дыхание, от чего дышать становилось всё сложнее. Запах железа витал в воздухе от чего ненароком хотелось блевать. Настолько противно здесь приходилось. Но вот, выбежав из очередного коридора, ему попадается сестра. Та стояла в стороне, запыхавшаяся, и ничего не делала, но по её позиции было сразу видно, что в любой момент она может сбежать куда глаза глядят. Интересно, насколько быстро она бегает? — Это ты во всём виноват! — Пронзительный крик сестры выбил из мыслей. Сфокусировав свой взгляд на её лице, на нём не отражалось ничего кроме дикого отчаяния, а может это была слепая ярость? В её случае одно от другого мало чем отличается. Она пронзала своим взглядом, будто охотничья стрела сердце путника. Она хотела убить его, не иначе. — Люмин! Я не… — Во всех бедах виноват лишь ты один! Если бы не ты, всё было бы прекрасно! А сейчас ты навлёк на нас смерть! Ты дьявол! Я ненавижу тебя! Лучше бы ты утонул в том озере! Она кричала это настолько громко, что перекрикивала всех в этой кровавой бойне или ему лишь так казалось, и он не слышал ничего кроме её слов? Она ненавидит его и это справедливо. Он бы сам себя ненавидел за сей поступок, но разве не такова справедливость на вид? Сердце сжалось под давлением её замечаний, всего пару часов назад она радовалась их встрече, уже готовилась к тому, как их жизнь изменится в лучшую сторону. А сейчас? Сейчас кроме ненависти ничего и нет. Будто цунами смывшее целый город с лица страны. «Я не хотел, но разве я мог оставить всё так, как оно было на самом деле? Я не хочу жить в боли… но она преследует меня. Люмин…» — Прошу, прости меня! Но у меня не было другого выхода! Я больше не могу смотреть на всё это. Смотреть на то как этот ублюдок убивает тебя и твою душу! Убивает невинных жителей!«Никогда бы не подумал, что когда-то разговор с сестрой зайдёт не в то русло… Никогда бы не подумал, что я…»
Через пару секунд глаза уже были мокрые и по щекам стекали горячие слёзы горечи и утраты. Словно он смотрел на своё отражение в зеркале, ведь сестра тоже плакала, но смотрела на него с ненавистью. Такой чёрной, такой глубокой… В то время как он смотрел с любовью и преданностью. Но разве любовь с преданностью так ощущаются? Таким тяжёлым грузом на душе? Бросив на брата последний прощальный взгляд, она бросилась бежать в сторону другого корпуса штаба, где находится кабинет босса, а по совместительству в той же стороне находится лестница на верхние этажи. — Прошу, постой! Люмин! В голосе чувствовалась собственная слабость и дрожь тела. Ужасно. Как же противно от самого себя. Всё тело било дрожью, а дыхание появлялось лишь через раз. Больше ничего не было слышно и видно. Это всё больше не имело никакого значения. «Что же происходит…» Как бы не хотелось упасть на колени и положить голову на эшафот, пришлось шевелиться. Ноги сами побежали следом за ней, пока глаза пытались выловить её фигуру во всей этой груде трупов и продолжающих битву солдат. Но вот заворот в новый коридор и перед ним вырастает фигура, которую он боялся здесь встретить сильнее всего. — Вот только тебя не хватало. — И я тебя рад видеть, Кадаген. — Вдруг на лице Странника расползлась до ужаса добродушная улыбка, и только после этого Итэр заметил выставленное на него дуло. — Что? Застрелишь меня? — Истеричный смешок сорвался с губ блондина, когда он встал перед ним в горделиво ровную позу, показывая свою неприкосновенность и скрывая весь ужас и страх перед ним. — А что мне мешает это сделать? Я ненавижу тебя всё то время, пока знаком с тобой. Да и ты меня лишил глаза, а за подобные поступки нужно отвечать, овечка. — Боюсь, что единственная овечка из нас тут это только ты. И не забывай… Ты лишил меня свободы, баран. В мгновение он увернулся от только что выпущенной пули в его лоб, после чего без особых замедлений врезал Страннику прямо в колено. Удар прошёлся не такой сильной болью лишь из-за того, что блондин был не в состоянии сражаться, что давало огромное преимущество Страннику в этой битве, но он совсем позабыл о изворотливости парня, от чего в следующую секунду получил прямо под дых и согнулся пополам от столь резкой боли. Она была невыносимо ноющей и яркой из-за чего не обращать на неё внимание было просто невозможно. Выхватив у брюнета пистолет из руки, блондин повалил его с ноги прямо на спину на пол после чего уже сам навёл на него дуло. Перед ним сейчас находился не тот самый лицемерный и заносчивый напарник, а избитая и измученная туша с давно мёртвой душой. — Ну и чего ты ждёшь? Стреляй же! — Твоего разрешения мне и не нужно. Раз. Два. Три. Три выстрела прямо в череп. Три секунды и перед ним уже лежало мёртвое тело врага. А он ведь смог. Он убил, а не тянул время бесполезными разговорами. Перед глазами неслись множественные воспоминания с этим человеком, и они были совсем не приятные. Отвратные. Ужасающие. Но до грызущей боли породнившееся. Выйдя из оцепенения, Итэр перепрыгнул тело некогда живого капо и побежал дальше по коридору, пытаясь понять куда могла убежать его сестра. И вот он выбегает на ту самую пустую площадку и видит на лестнице бегущую наверх сестру. Ещё бы пара мгновений и он бы побежал прямо за ней, но среди таких же борющихся и заблудившихся, он замечает детектива, который стоит над безоружным телом его босса. В тот момент что-то неприятно кольнуло где-то глубоко в душе, от чего бросив быстрый взгляд в сторону лестницы, он спрятался за одной из колон и некоторое время решил понаблюдать за происходящим. На самом деле его радовало, что с детективом всё было в порядке и он сейчас находится здесь живой и здоровый, хоть и при таких паршивых обстоятельствах. — Не долго ты бежал, паскуда. — О, это ещё не все мои сюрпризы на сегодня, дорогой друг. Смотря прямо в глаза Сяо, тот смеялся над его ничтожестью, хотя вроде должно быть наоборот. Сейчас именно Тарталья лежит безоружный на полу перед дулом Сяо. И его это раздражало. Раздражало чувство собственного поражения над тем, кого даже когда-то успел полюбить. Но сейчас это не имеет никакого значения! Из-за своей истерики в тот злополучный день — выпускной, он разрушил все шансы на дальнейшее общение. Не сказать, что они и до этого хорошо общались. Они были как знакомые, и не более. Общение, через минут десять, у них всегда сходило на нет, ведь Сяо, даже в подростковые годы, всегда выступал за рациональность решений, когда Тарталья за необдуманные и импульсивные. Тем они и не сошлись. — Тогда ты и твоя сестра помешали мне убить вашу мать, и сегодня перед тобой встанет выбор. — Лукавая улыбка расползлась на его лице и в глазах заблистал блуждающий огонёк азарта, когда Кадзуха вывел сестру детектива, держа её за горло с дулом у виска. На её лице красовались яркие фиолетовые синяки и порезы, ведь до этого над ней измывались, как только можно. Зверство. На её глазах блистали застывшие слёзы, которые так и не скатились со стеклянных глаз. Она боялась. Парень, который ей симпатизировал оказался козлом и убийцей. Всё, как и говорил брат. Почему она тогда не послушала его и не прекратила с ним общение? Она была влюблена. Сильно и болезненно. И эта любовь довела её до грани между жизнью и смертью. — Убьёшь меня, Кадзуха выпустит пулю ей в голову без замедлений, и ты не успеешь его остановить. — Насмехается, так явно и без тени затаённости. Теперь перед детективом встал выбор: убить врага и тем самым навлечь на сестру смерть или отпустить его и спасти сестру, но при этом город продолжат терроризировать? Неужели это всё было напрасно? «Бред полный.» — Не рискуй, товарищ, собственная душа покоя тебе не даст от того что ты убьёшь меня и свою сестру. — Отпусти босса, несчастный. У тебя не остаётся выбора. — Кадзуха сказал это необычайно холодный и строгим голосом, который до сего момента был ему не свойственен. Не зря детектив подозревал этого парня в махинациях мафии, но не смог найти никаких доказательств на это, и вот чем это обернулось. — Я считаю до трёх, после трёх можешь попрощаться и с сестрой, и со своей жизнью. Разместив палец на курок, тот испытывающе смотрел прямо в суетливые глаза детектива. Насколько бы он не старался держаться, глаза выдавали все его мысли и чувства. Он переживал за свою сестру, но отпустить Тарталью тоже не мог. Всё обречено на провал. — Один. — Закрыв рот Ху Тао намного крепче чем было до этого, детектив в мгновение отпустил пистолет, но не отходил, продолжая выжидающе смотреть на своего оппонента. Тот позиции сдавать тоже не собирался. Ху Тао лишь громче начала кричать, не собираясь осознавать, что сейчас умрёт. Прожить столь короткую жизнь, наполненную счастливыми моментами и неудачами, а потом в итоге умереть от рук больного наголову любовника? Не такой жизни она себе желала. Не такой жизни она хотела брату. — Два. — Надавив дулом на висок брюнетки, та в истерике пыталась отдалить голову на максимально далёкое расстояние, надеясь, что это спасёт от неизбежного. — Стой! — Вдруг сорвался детектив и уже собирался отступать от Тартальи. Он не желал такой участи сестре. Бог с ними! Да, он будет чувствовать себя паршиво и терзаться собственными мыслями из-за того, что не смог сделать то, чего хотел несколько лет. Не смог избавить город от скверны. На лице Кадзухи расплылась довольная улыбка. Победа. Он смог сломить ледяную стену бесчувствия. Сестра и вправду имела огромное давление на него, как и говорил босс. — Три. Выстрел.***
— Хей, Сяо! — Ху Тао зашла в спальню брата, заметив, как тот снова склонился над чем-то, сидя за своим письменным столом. — Что ты делаешь? — Продумываю план проекта, который сегодня задали. — Повернувшись на младшую, он заметил, как та задорно улыбается и походит всё ближе, не в силах умерить своё чересчур сильное любопытство. — Ох, вау. Ты так много уже написал! — Это только начало, это ещё всё исправлять нужно. Сяо давно не заострял внимания на то, что сестра могла просто зайти в его спальню и начать заниматься своими делами или наблюдать за действиями старшего. Она всегда была любопытна и ей нравилось проводить время с старшим братом. Разве так не у всех старших и младших? — Я зашла потому что у появился небольшой вопросик! — Воодушевлённо выкрикнула Ху Тао, отойдя от стола брата и встав в уверенную горделивую позу, расставив руки в боки. Тот лишь вопросительно глянул на неё, ожидая, когда она его озвучит. — Вот ты же собираешься стать детективом, не так ли? — Удивлён что ты запомнила это, а то я думал у тебя память как у рыбки Дори. — Не уходи от ответа! — Ну допустим да, я собираюсь идти на детектива. И что с того? — Если у тебя когда-нибудь встанет выбор между моей безопасностью и безопасностью города, что ты выберешь? Это был странный и неожиданный вопрос. Наверное, не стоит упоминать что он никогда о таком не задумывался и навряд ли бы задумался, если бы не сестра. — Откуда такие вопросы? — Со строгостью глянув на сестру, было невозможно злиться на неё или того хуже осуждать, когда перед тобой находился столь лучезарный и очаровательный ребёнок. — Это не важно! Ответь на вопрос! — Я тебе когда-нибудь отключу интернет или попрошу об этом родителей. — Э-эй! Не нужно! Закатив глаза от некой абсурдности ситуации, он лишь махнул на неё и принялся дальше составлять план проекта. Ответа не последовало и через несколько минут. Пыл Ху Тао с этим временем уже угас, и она даже расстроилась, неужели он и тут не будет за неё? Всегда издевается, подшучивает, а, чтобы защитить… Будто и не защищает вовсе. Тяжело с тоской вздохнув, она в последний раз глянула в спину брата с горечью во взгляде и вышла из комнаты, решив больше не задавать ему такие глупые вопросы, ведь ответ всегда будет очевиден. Он выберет…***
«Ху Тао…» Кадзуха свалился наземь с пулевым ранением в затылке. Позади стоял Итэр с пистолетом в руках, целившись туда, где несколько секунд назад была голова Кадзухи. «Убил.» Ху Тао с криком отпрыгнула от мёртвой туши некогда любимого парня, после чего со страхом на глазах посмотрела на блондина. Слёзы покатились по её разгорячённым глазам. Он спас её, хотя вроде сам является одним из членов мафии. Сяо с Тартальей смотрели на мёртвое тело с холодным ужасом, не ожидая что события могут развернуться таким образом, после чего перевели взгляд на блондина. Откуда он здесь взялся? Это не важно. Тарталья хотел свернуть ему шею и смотрел на него со звериной яростью, в то время, когда детектив смотрел с неподдельным удивлением и даже… благодарностью. — Предатель! — Выкрикнул некогда босс мафии, попытавшись встать с пола и наброситься на блондина, но в этот же момент чужая нога прижимает его обратно, выставив дуло обратно на голову рыжего. Схватив Ху Тао за руку, блондин побежал к выходу с этого этажа, чтобы девушка без последствий смогла сбежать на улицу к полиции, где она будет в безопасности. — Ты спас меня, но ты ведь из мафии! — Радуйся, что спас, иначе вместо этого седого, лежала бы ты мёртвой шкурой на полу. Девушка мгновенно замолчала, продолжая бежать следом за блондином, пока он не довёл её до другого корпуса, где и находился тот самый выход. — Давай, иди на улицу к полиции и не высовывайся. — Я никуда не уйду без брата! Что если он пострадает? — Отчаяние вырывалось траурными нотами с уст девушки. У неё была истерика, из-за чего приятный голос срывался на истошный крик горечи. — Твой брат сможет за себя постоять, и я уверен практически на сто процентов, что он вернётся живым к твоей истеричной туше. Иди уже! — Прикрикнул на неё Итэр, лишь для того, чтобы она больше не смела предъявлять ему что никуда не пойдёт, и без того проблем навалом, а следить за этим ребёнком в взрослой шкуре времени нет вовсе. Взяв себя в руки и собрав всю свою волю в кулак, та лишь коротко кивнула, и всё ещё продолжая горько плакать, вышла через выход. По поспешным и затихающими со временем шагам по ступеням он понял, что та решила послушаться и убежать на улицу. Ну и слава Богу. Осталось лишь найти свою сестру. Та убежала на крышу. Мгновенно опомнившись, блондин на всякий случай перезарядил пистолет и побежал прямиком по ступеням с того же выхода, но только на крышу, с надеждой на то, что она всё ещё находилась там и никуда не убежала. И что она ещё жива. С каждой секундой ноги становились всё более не устойчивыми, от чего приходилось опираться о стену или перила. На нижних этажах всё ещё стоял гул бойни, на улице трещали сирены полицейских и скорой помощи, но на данный момент все эти звуки заглушались лишь единой мыслью: «Вот бы она была жива…» Выбежав на крышу, и, чуть-ли не упав лицом прямо на бетон, тот судорожно осмотрелся по сторонам, выискивая ту самую миниатюрную фигуру девушки. В глазах помутнело, всё стало таким же размытым как тогда, когда он очнулся в больнице после падения холодную гладь озера. Тело всё ломило до боли в костях, но это ли сейчас важно. Грудную клетку сдавливало неприятное чувство чего-то неизбежного. Чего-то страшного. — Люмин! — Заметив свою сестру чуть-ли не у самого края крыши, в нём тут же появились новые силы, из-за которых он подскочил с колен и побежал прямо к ней. — Ты жива! Та медленно обернулась на брата и с лёгкой грустью улыбнулась ему, затягивая его в свои объятия, на которые он тут же отзывается, крепко обнимая её в ответ. — Я так переживал за тебя! Прости меня, за это всё, но это был единственный выход! Так больше не могло продолжаться дальше. — Я всё понимаю, не переживай. — Тихо прошептав это, в следующие мгновения она прикоснулась к длинным золотистым волосам на макушке, нежно поглаживая их. Как в детстве. Когда он засыпал где-нибудь на диване она пробиралась поближе к нему и начинала легонько поглаживать его по волосам, положив его голову на свои коленки, а он лишь что-то тихо бормотал, пребывая в очередном сне с фантастическими сюжетами. А может там были спокойные и умиротворённые пейзажи? Сейчас она чувствовала, как рукав её белоснежного платья впитывал горькие слёзы утраты и горечи брата. Точно такие же, какие сейчас текли и по её щекам, скатываясь прямиком на макушку старшего. — Но я не смогу с тобой остаться. — Её рука остановилась и потом переместилась на плечо брата, ставя его в привычную позу и открывая взор на его лицо. Лицо, повидавшее много дерьма в этой жизни и на данный момент умиротворённое присутствием единственного родного человека рядом. — Я не понимаю… — Голос оказался хриплым и слабым, неужели это всё из-за слёз и гнетущего ощущения. Глаза были красные от обильных слёз, также, как и щёки, и обе зоны болели до жути. На улице было тепло лишь гулял прохладный ветерок, развивая их волосы и пытаясь смахнуть слёзы с их лиц. На горизонте солнце уже давно близилось к закату, намереваясь не подглядывать за столь больной сценой. Два ребёнка, с давно погибшими душами, сейчас стояли на крыше около края и плакали, смотря на друг друга, спустя четыре года. Разве этот момент может закончится. Разве их может ждать грустный конец? Руки сестры переместились на щёки брата, смахивая большими пальцами слёзы, так и продолжающих литься без остановки. Настолько сильно и удушающе от прикосновений никогда не было. На лбу почувствовался лёгкий поцелуй, который ознаменовал конец. — Убей меня. — Взяв брата за руку, в которой находился пистолет, та медленно подняла его на уровень своей грудной клетки и наставила его дулом прямо в сердце. В этот момент время словно остановилась. Ни криков, ни сирен больше не было слышно, даже ветер успокоился. В один миг всё снова рухнуло и почувствовалось то самое ноющее опустошение. Он думал, что давно избавился от него. Избавился от него после того как очнулся от кратковременной комы. Но это была лишь очередная иллюзия жизни. — Нет! — Голос сорвался на крик, на отчаянный, истеричный. Убить сестру своими руками, серьёзно? — Я не смогу быть в этом мире без своего любимого. — Люмин, он ведь больной наголову! Он ведь… Нет, я не верю! Я не смогу! — Любовь бывает разная, и даже если она больная, построенная на психических травмах, это ещё не значит, что я не люблю его. Пожалуйста, Итэр…«Убью свою сестру…»
Слёзы начали катиться с новой силой и их уже было не остановить. Она держала крепко. Не хотела, чтобы это сделал кто-то другой. Могла доверить это дело только брату… Брату который хотел жить вместе с ней в мире без бед и отчаяния… — Я буду благодарна тебе… Сделай же это. Нажми на курок. Её нежный и мелодичный голос всегда убаюкивал, всегда был путеводителем во что-то светлое. Рядом с ней каждый день становился красочным и ярким. Её любили все… Семья, друзья, знакомые. Душа компании. Поможет, поддержит… Полюбит больную душу, даже если придётся пожертвовать своей. «Я себе никогда не прощу этого.» Выстрел. — Я люблю тебя, братец… Выронив пистолет, руки сразу подхватили бессознательное тело и вместе с ним он опустился наземь. Руки дрожали из-за столь болезненных ощущений, которые и не описать. Бескрайняя пустота бушевала где-то внутри. Слёзы скатывались прямо на пулевое ранение, которое он сам и сотворил. Он убил последнего человека которого любил. Это осознание с болью пронзило сердце, срывая с уст истошный крик утраты. Он больше никогда не услышит её голоса, никогда не почувствует родных объятий… Она больше никогда не улыбнётся своей лучезарной улыбкой, которая могла осветлить весь мир. Одежда обоих пропиталась кровью, то как сильно он её обнимал и не хотел отпускать из своих объятий. Лишь кровь придавала тепла телу, кровь которая оскверняла руки парня. Дыхание сбилось, голос охрип. Тело ныло и хотелось сброситься прямо с крыши. Перед глазами находились размытые черты лица. Лица сестры близнеца. В сознании сразу же встала картинка как он сам был бы убит. Стало тошно. — Твой конец не должен был быть таким! Почему именно так?! Всё ведь указывало на меня! Смерть указывала именно на меня! — Истерика поселилась где-то глубоко. Истеричные хриплые выкрики в пустоту ничем не помогли. Это даже не было криком души. Та давно мертва. Сколько времени он просидел на коленях, обнимая холодное и безжизненное тело сестры? Солнце давно спряталось за горизонтом и только-только на его смену пришла луна. Позади раздались торопливые шаги. Подняв голову, Итэр с удивлённым взглядом посмотрел за спину, где стоял запыхавшийся детектив. Его одежда была вся в крови, но самое главное было одно… — Живой. — Полушёпотом прохрипел блондин, уставив красные от слёз глаза на его очертания. Сколько раз он переживал насчёт его несчастной души? Сколько раз переживал о том жив он или нет? Может именно так всё время проявлялась ненавязчивая привязанность? «А может… Что-то большее?» Детектив с опаской осматривал блондина, на чьих руках всё ещё покоилось тело его близнеца. — Что здесь произошло? — В его голосе слышалось сожаление и переживание. Неужели он переживает? Переживает за него? — Я убил её… — Ответ был озвучен лишь через несколько долгих секунд, после чего его взгляд устремился куда-то на горизонт. Полностью безжизненный и стеклянный. Сколько раз ему придётся вспомнить этот случай чтобы простить? Да и сможет ли он простить себя за это? Детектив не сказал ни слова, лишь промолчал. Итэр даже успел подумать, что он ушёл обратно к полиции и оставил его здесь совершенно одного, но вот он почувствовал чужое прикосновение на своём плече и раздосадовано обернулся обратно на Сяо. Тот смотрел на него понимающе и с переживанием. С горечью и тоской. — Она полюбила его… Она хотела быть с ним… — Их любовь была не здорова, но я уверен, что она в лучшем месте. Когда только успел подумать, что колодец опустел, как тут же слёзы вновь начали литься с глаз по разгорячённым щекам. Отвернувшись от брюнета, он последний раз посмотрел на свою сестру и пробормотав что-то невнятное, отпустил её наземь, отставив последний лёгкий поцелуй на её макушке. Руки были все в крови. В её крови. Не в силах справиться с этой горечью, блондин порывисто обернулся на детектив и обнял его. Его не оттолкнули. Его приняли. В следующие секунды он почувствовал объятия чужих рук на своей спине, от чего прижался к нему лишь крепче, проливая слёзы на его плечо. Как же больно. Как же пусто, но в то же время… тепло и спокойно. Какие противоречивые чувства. Столь сладостные и давние, что, если бы был шанс пойти по другому пути и изменить всю жизнь в лучшую сторону, он бы этого не сделал. Блондин прожил бы точно такую же жизнь без изменений. Как бы тяжело не было, в конце концов — конец всё равно приятный.«Я люблю тебя…»