Краденный принц

Ночью на неспешно плывущем по мирной глади корабле, как всегда, очень тихо. Только деревянные половицы скрипят под ногами капитана, когда он подходит к своей каюте, но, открывая дверь, останавливается — Цукасы внутри нет. В следующее мгновенье Акито уже поднимается на палубу, цепкими глазами высматривая любое движение и вслушиваясь в звуки. Ладонь сжимает рукоять находящейся в ножнах сабли — Шинономе часто думал о том, посмеет ли кто-то из пиратов его команды тронуть принца, и каждый раз ответ рисовался неутешительным. Тронуть в том смысле, в котором он даже запрещает себе думать. Напряжение медленно покидает тело, стоит заметить одиноко стоящую у борта невысокую фигуру. Принц смотрит на раскинутое вверху чёрное небо, волшебно усеянное белыми яркими звёздами, и его беспокойное лицо с задумчивыми глазами в свете луны выглядит фарфоровым. Он даже не замечает, как рядом становится капитан, пока не звучит вопрос: — Что тебя тяготит? — ровный тон, сквозящий холод в голосе и взгляд, устремлённый перед собой, но Цукаса знает, что Акито не так безразличен, как кажется. Тенма проводит ладонью по деревянному борту корабля, в раздумьях облизывая пересохшие губы. — Ничего, капитан… Я просто… — собственный голос кажется неуместно врезающимся в тишину этого вечера. И Цукаса предпочёл бы молчать. — Не люблю, когда мне врут. — …Я думаю о своей семье, — неохотно, еле слышно признаётся Тенма. Акито молчит, давая понять, что требует продолжения. — Моя сестра. Саки… Она, наверное, беспокоится. Это плохо… У неё слабое здоровье, от любого пустяка может слечь. — Как человек с таким здоровьем может управлять королевством? — За неимением других кандидатов… — Есть ты, — прерывает пират. — Почему наследуешь не ты? — принц кидает бесстрастный профиль взгляд. Кусая губы, гадает, рассказать или нет. — Я уступил ей очередь на престол, — на лице Шинономе появляется почти незаметный проблеск удивления. Он никогда не задумывался о том, что этот ребёнок мог принимать подобные решения — решать судьбу государства. — Почему? — спрашивает капитан. Цукаса выдыхает, посмотрев себе под ноги. Лёгкое дуновение тёплого майского ветра игриво цепляется за его золотые волосы и края рубашки, сразу отпуская. Акито наблюдает боковым зрением за принцем и вдруг понимает, что сейчас видит — отчаяние. Цукаса впервые выглядит отчаянным, разочарованным. Словно пытается с чем-то смириться. — Саки очень сильно болела в детстве, — он говорит не торопясь, подбирая слова. Будто поведывал очень личное. — Однажды я подслушал разговор регента с врачом. Был ещё ребёнком, но всё очень хорошо помню… Врач объяснял, что Саки нужно лечение в другой стране, много лекарств. А после смерти родителей королевство оказалось разорено, и Руи… Наш регент… Он сказал, что больше не будет лечить сестру. «Она даже не наследница. Пусть умрёт. Это избавит нас от проблем.». Вот что он сказал, — Цукаса опёрся локтями о бортик корабля, заглянув в тёмную воду океана — бесконечная чёрная гладь, поглощающая любой свет. — Разве я мог оставить всё как есть? — он усмехается. — В тайне от Руи подписал отказ от престола в пользу сестры. Ему пришлось заняться её лечением. Саки уехала в другую страну на два года и вернулась более здоровой, полной идей, вдохновения, жизненной силы. Она… Она как солнце, — голос наполняется нежностью, стоит заговорить о сестре, и даже лицо Тенмы становится более спокойным. — Руи, — Акито прищуривает глаза, глядя на лицо принца. Тот сглатывает. — Да. Он очень странный человек, но… Всё же благодаря ему Саки жива и… — Благодаря тебе, — произносит капитан, и Цукаса поджимает губы. — Я думаю, он не даёт Саки связаться со мной и заплатить вам выкуп. — Ты ошибаешься. — А? — Тенма удивлённо смотрит в глаза напротив, пытаясь понять, о чём говорит мужчина. Сердце пропускает удар. — Твой регент связался с нами, — юноша чувствует, как воздух выбивает из лёгких, и тогда ему кажется, что вдохнуть снова не выйдет. — Так мы держим курс?.. — Верно. В королевскую гавань, — блондин прикрывает глаза, сжимая руки в кулаки. — И… Скоро мы там будем? — Через сутки. Принц рвано вздыхает, поднимая на наблюдающего за ним капитана наполненные беспокойством янтарные глаза. Шинономе молчит. Между ними ничего нет. Они — пират и пленник. Завтра Цукаса окажется дома, Акито получит деньги, и тогда их недолгое путешествие закончится. Так и должно было случиться. Так было задумано с самого начала. Только вот что-то в груди капитана ноет, и тяжело сдерживать желание прикоснуться к лицу принца — лицу, которое больше никогда не увидишь. Конечно, Цукасе нужно вернуться в королевство — он монарх, принц, аристократ из высшего общества, который не может иметь общего с пиратом, вечно рискующим своей жизнью, грабящим. Убивающим людей. В молчании они идут по кораблю. Мужчина придерживает дверь каюты и, прошмыгнув внутрь, Тенма останавливается по центру комнаты, оборачиваясь лицом к капитану. В его тревожном взгляде столько не высказанных слов, что до самого рассвета он так бы и не смог объясниться, и может, он хочет что-то сказать, но невозможно подобрать верные выражения, когда пламенные языки стоящих на столе свеч, играя, отбрасывают тени на лицо стоящего напротив капитана, то пряча, то являя взору его тёмно-зелёные внимательные глаза. — Всего лишь сутки, — звучит шёпот принца, опустившего взгляд к деревянному полу. — Вы должны были сказать раньше… — Зачем? — спрашивает голос с хрипотцой. — Это не честно. Так мало времени… — Ты был бы счастлив эти две недели, что мы плывём в королевство, если бы знал? — слышит Цукаса, а затем чувствует, как чужие пальцы легко поднимают его лицо за подбородок, принуждая, смотря снизу-вверх, тонуть в зелёных глазах. Сердце вмиг начинает стучать быстрее, на бледных щеках проявляется румянец. — Не понимаю твоего горя. Ты плывёшь домой, — юноша легонько кивает, очарованный мужчиной перед собой. — Конечно, — еле слышно произносят приоткрытые губы. — Капитан, я… — Акито наклоняется ближе. Цукаса делает два шумных нетерпеливых вздоха, прежде чем капитан накрывает его губы своими. Мир вокруг замирает. Всё отходит на второй план, мысли улетучиваются из головы — есть только Акито, его тепло рядом, его губы. Может, Шинономе и нашёл бы в себе силы остановиться, но когда принц неумело начинает отвечать на поцелуй, положив ладони на его плечи — разум накрывается пеленой. Тела сплетаются в тандем, двигаясь к кровати. Капитан мнёт чужие губы, сильными руками придерживая принца и проводя по его давно запечатлевшимся в памяти изгибам. Цукаса не сопротивляется — позволяет себя трогать, позволяет повалить на кровать и продолжить целовать, пробираться под одежду, лишь изредка останавливаться, чтобы перевести дыхание. Он не открывает глаза — ему стыдно, ему так жарко. Он чувствует чужие ладони на теле и откидывает голову назад, сквозь сжатые губы пропуская неприличные звуки. Капитан снимает с юного тела рубашку, проводит по нагой коже, и под этими прикосновениями, под опаляющим шею дыханием, принц чувствует, что плавится, как восковая свеча от огня. Мускулистое тело нависает над ним — от ощущения этой близости кружится голова. Каюта наполняется похотью. Тенма не может произнести ни слова — ему даже трудно дышать. — Цукаса, — зовёт мужчина, проводя костяшками пальцев по чужой линии челюсти. Юноша послушно открывает веки, встречаясь с затуманенными глазами напротив, смотрящими жадно. — Скажи мне остановиться. Их лица так близко, и тела прикасаются друг к другу, деля один переполненный желанием воздух на двоих. — Нет… — обрывисто шепчет принц, пытаясь перевести дыхание. — Сделайте… Со мной. Сделайте, — просит он. — Ты дрожишь. — …Это мой первый раз, — признаётся Тенма. Акито напрягается. — Скажи мне остановиться. — Не скажу… — качает головой Цукаса. Мужчина зарывается пальцами в золотые волосы. — Будет больно, — принц проглатывает следующий вздох, смотря с лёгкой тенью недоверия. «Больно будет, когда завтра мы расстанемся». — Я очень хочу этого, — честно признаётся и прикрывает глаза от следующего после — ощущения ладони, двигающейся вниз на своём животе. Мысли превращаются в тянущуюся массу без формы, перед глазами всё плывёт. Цукаса и представить не мог, что можно чувствовать себя так хорошо. Он больше не может стесняться. Он не может сдерживать шумные выдохи и приглушённые стоны. Вся одежда валяется на полу. Перед ним — Акито, тело которого выглядит как статуя древнегреческого бога. Теснота, жар, стекающий по шее пот, зацелованные, покусанные губы. Акито подставляет член ко входу юноши и наклоняется к лицу, чтобы поцеловать. Он разласкал принца так качественно, что тот не может найти силы просто пошевелиться, или ответить на поцелуй — лишь приоткрывает губы, позволяя капитану делать с собой всё, чего тот хочет. Переплетя их пальцы, Акито прижимает руки блондина к простыне и заглядывает в полные возбуждения глаза. Он медленно делает первый толчок, но даже не входит до конца — Цукаса выгибает спину и запрокидывает голову, издавая хныкающий стон. Шинономе останавливается, давая привыкнуть. Прикрыв глаза, принц шумно дышит, глубоко хватая воздух. Его тело вслед за мыслями плавится от незнакомого ощущения наполненности. Акито целует солёные дорожки слёз на чужих щеках. — Посмотри на меня, — Тенма открывает глаза, стеклянным взглядом цепляясь за лицо напротив. И тогда Акито снова начинает двигаться. В голове Цукасы взрываются фейерверки, нетерпеливые, полные наслаждения стоны вырываются из горла. Всё происходящее кажется ненастоящим. Слишком хорошо. Этого просто не может быть. Он хочет глотнуть больше воздуха, но очередной толчок Акито выбивает весь оставшийся кислород. Когда принц протяжно всхлипывает кончая, и дрожит — капитан прекращает вбиваться в податливое тело. Цукаса чувствует себя развалившимся на части. — Я не хочу никуда уходить, — сбито шепчет, глядя сквозь полузакрытые веки. — Хочу… Хочу остаться. С вами. Я не хочу возвращаться… От усталости он проваливается в сон, не дожидаясь ответа Акито.

***

Свет бьёт в окно каюты, перед которым стоит, одеваясь, капитан. Он слышит копошение на кровати, шаги, а затем чувствует, как Цукаса, подойдя сзади, утыкается лбом ему в спину и обнимает за крепкий торс. — Только не поворачивайтесь, — просит сонный голос. — Не смотрите на меня, мне стыдно. — Стыдно? У тебя голос сорван… — Нет, — мученически прерывает Цукаса, — не говорите об этом, — и прижимает Акито крепче. — Все теперь знают, чем мы занимались здесь, да? — спрашивает, лицом уткнувшись в ткань чужой рубашки. — Они думают, мы делаем это с первого дня, — наступает недолгая тишина. Капитан не спеша застёгивает пуговицы, слыша чужое дыхание позади. Хватка принца не ослабевает. — Разрешите мне остаться, — просит он. — Цукаса… — юноша узнаёт бескомпромиссный тон и пугаясь, быстро продолжает. — Нет, послушайте. Правда… Я правда очень хочу остаться. Саки может заплатить вам за то, что вернули меня целым и невредимым, а потом… Потом я скажу ей всё, я скажу, что… Что люблю вас, что хочу плавать в море и дальше, что жизнь в стенах дворца была ужасна всё это время, и она позволит мне. Она отпустит меня. И тогда я смогу остаться с вами… Скажите мне сейчас, если вы этого не хотите… Потому что потом я не поверю, — слова летят быстро. Акито отвечает спустя томительные минуты. — Ты монарх, выросший во дворце. На пиратском корабле тебе делать нечего. — Нет, нет, я… — Это твоя обязанность, — произносит твёрже и громче, — править в своём государстве. Тебя ждёт народ, твоя сестра, за тобой будущее королевства. А ты выбираешь быть преступником? — Пожалуйста, Акито. Править будет Саки, она справится и без моей помощи. Я ненавижу дворец, Акито, ненавижу. Я пробыл там взаперти восемнадцать лет. Руи не отпустил, даже когда я стал совершеннолетним. Я ничего не знал о жизни, не видел ни моря, ни скал, ни леса. Это как клетка, и это было так ужасно. Ты показал мне то, о чём я мог только читать, и гадать правда это или нет. Пожалуйста, Акито… Пожалуйста, не оставляй меня. Я бы смог вернуться, если бы это был не ты, а кто-то другой. Я бы вновь сидел в своей спальне, не видя мира. Но теперь… Я чувствую, что сойду с ума, если ты со мной попрощаешься. Я буду полезным, всему научусь, принесу на корабль много денег. Возьми меня как пассажира, а? Сколько стоят сутки на этом корабле? Я всё выплачу на год вперёд. — Прекрати. — Акито… — Хватит! — чужая хватка исчезает, капитан оборачивается и видит прикусившего губу нагого принца, по лицу которого бегут слёзы. Выдыхает и, сжав зубы, проводит ладонью по золотой копне волос. — У каждого из нас есть своя жизнь и свои обязанности. Любовь — не всё, — Цукаса в отрицании качает головой. — Нет, — всхлипывает, глядя на лицо перед собой. — Просто вы меня не любите, — он отступает на шаг назад. — Зачем вы тогда, — растерянно смотрит на кровать, — сделали со мной это? — горький ком слёз в горле, влага на щеках. Принц не может сдерживать слёзы, как бы ни хотел. Акито тянет его за предплечье, ближе к себе. Юноша утыкается лицом в чужую грудь, ощущая объятия крепких рук и звучащий непривычно нежно голос. — Успокойся, — Акито подбирает слова. — Цукаса. Я сделал это, потому, что люблю тебя. Я люблю тебя. Поверь. И именно поэтому не могу… В плавании может случиться всё что угодно. Это небезопасно. Я понимаю, какой риск беру на себя каждый новый день. Понимаешь ли ты? — он успокаивающе гладит принца по голове, по спине. — Потому что если и правда понимаешь, то, Цукаса, — отстраняет от себя юношу, заглядывая в заплаканное лицо, — ты можешь остаться. Вдалеке виднеется берег королевства, взошедшей на престол несколько дней назад, Саки Тенмы. По голубому небу расслабленно плывут пышные мягкие облака, солёный воздух проникает в лёгкие, над кораблём кричат чайки. В каюте принц счастливо обнимает капитана пиратского судна — теперь у Цукасы есть шанс прожить свою жизнь. Быть рядом с любимым человеком, видеть пейзажи такой красоты, от которой задерживаешь дыхание, и любить, любить, любить. Осталось лишь повидаться с сестрой, объясниться с ней и начать свою новую жизнь, состоящую из яркой палитры эмоций. Цукаса в шаге от абсолютного счастья. Он ещё не знает, что того единственного шага так никогда и не последует.