Его личное солнце

Ледяной ветер проникал под ткань куртки, лаская холодными пальцами нежную кожу живота. Чана охватывала легкая дрожь, а его лицо погружалось в глубины воротника, в отчаянной попытке согреть щеки и нос, словно такое простое действие способно удержать тепло всего тела. Чан стоял у дома Феликса неприлично долго. Паутина его следов на заснеженном футбольном поле успела засыпаться снегом. Двор красиво сверкал в лучах холодного света уличных фонарей, заставляя на секунду Чана забыть про холод и насладиться моментом. Рядом тихо прохрустел по снегу одинокий прохожий, спешащий в теплые объятия подъезда. В отличие от него Чан мог только задумчиво следить за падающими хлопьями снега с черного неба. Парень, сжимаясь от холода, попытался унять дрожь, но ветер, словно насмехаясь, стал все сильнее, а снег, который раньше был пушистым, превратился в мелкие колючие хлопья. Чудесно. Чан почувствовал себя победителем по-жизни. Он ненавидел снег, который отвратительно колол его лицо, словно колючий шерстяной свитер. Всё, чего Чан хотел, это чтобы всё быстрее закончилось: и снег, и эта зима, и опоздание. Не Чан был тем, кто опаздывал, он всегда был пунктуальным. Это был его парень, Феликс. Но вместо раздражения, когда Чан думал о нём, внутри него начинало разливаться приятное тепло. — Ликси, — Чан тихо прошелестел в черную пустоту улицы, подняв глаза к безразличному небу, — Поторопись, пожалуйста… Тишину спального района разрушил железный визг дверных петель. Из-за двери многоэтажки несмело выглянула светлая макушка парня. Тот искал глазами что-то или вернее кого-то. Найдя Чана, стоявшего на клумбе возле голой ветки, которая по задумке должна быть пушистой елью, Феликс счастливо улыбнулся. При этом глаза сияли так, что Чан сравнил их с небом, но не черным и безразличным, а закатным и таинственным. — Чан-и, — парень быстро побежал, расставляя руки для объятий. — Спасибо, что подождал меня. Я думал, ты уйдёшь, не выдержишь! Хотя, я не виноват, что Хван спалил мой фен и не признался в этом, мне пришлось сушить волосы вентилятором. Чан, моментально забыв обо всех проблемах, рассмеялся от тирады парня и подхватил его за талию, закружив его в объятиях, крепко прижимая к себе и вдыхая сладковатый запах Феликса. Он пах летом — сладкими фруктами с древесной горечью — Крису захотелось забрать его к себе, укутаться в тёплый плед и больше никому не показывать. — О, боже, — Ликс взял лицо Чана в руки и почувствовал, как тот промерз. — Ты же заледенел! Почему не зашёл ко мне? Ты же так заболеешь. — Ликс тревожно закусил губу. Состояние Чана его очень беспокоило. — Все в порядке, солнце. — Чан мимолетно накрыл мягкие губы напротив. — Ты бы не смог спокойно собираться, зная, что я сижу и наблюдаю за тобой. Даже если бы я был в другой комнате, ты бы все равно отвлекался на меня. — Но ведь… — Пойдём, я хочу сводить тебя кое-куда, — Чан схватил парня за тёплую ладонь, которая утонула в его руке — у Феликса были миниатюрные ладошки, и Чан еле сдержал писк умиления, когда впервые взял Ли за руку. Его личный фетиш. Хотя Феликс всегда завидовал рукам Бана, которые окутывала сеть вен; мощные, но изящные запястья с браслетами на них, Феликс хотел гладить и целовать вечно. Ликсу от неожиданного захвата руки только осталось удивлённо охнуть и крепче сжать руку Чана, чтобы не споткнуться и улететь в ближайший сугроб. Снега он, конечно, не боялся, но не хотел потом ходить промокшим и растрепанным. Феликс, как думал Крис, выглядел не на сто процентов, а на все две тысячи. Он не понимал, за что ему послали этого ангела, но искренне и жарко благодарил судьбу, и даже снег, подарившие ему Ликса. В белом костюме Ли напоминал принца, сбежавшего со съёмок фэнтези-фильма. Светлый, сияющий, с идеальной укладкой и лёгким макияжем Феликс наполнял сердце Чана счастьем. И давал смысл просыпаться каждое утро и жить каждый день. — Мы с тобой сегодня в контрасте, — негромко заметил Феликс, хватаясь свободной рукой за ветку дерева, вызывая мини-снегопад. У Чана на голове образовался маленький сугроб. — Ты во всем чёрном, а я в белом. Мы как Инь и Янь — дополняем друг друга. — И быстрый взгляд черных глаз в сторону парня. Чан на секунду умер, воскрес — и остановился на узкой тропинке, разворачиваясь к Феликсу. Ликс, стряхнул с головы Чана снег, но не убрал руку и запустил в чёрные кудри, превращая беспорядок в еще больший хаос. Хихикнув от своего шедевра, Феликс поцеловал Чана в уголок губ, но не удержавших, углубил поцелуй. Чан беззвучно застонал. — Чани-и, — Ликс заглянул в любимые глаза, в которых плескалась бесконечная нежность и любовь. — Ты такой горячий. Бан моментально вспыхнул, сердце зашлось в диком ритме, ладони закололо от перепада температуры. Чану стало жарко, очень жарко. Феликс закусил губу и стал выглядеть еще горячее. В воздухе быстро исчезал пар, вырывающийся из легких Чана. Вот бы тоже на секунду исчезнуть, чтобы успокоить неугомонное сердце. — Не правда, я обычный, кто тут горячий и красивый, так это ты, — Кристофер растерянно заморгал, — не понимаю, что ты нашёл в таком, как я. — Крис, — в голосе Феликса зазвенел металл, — не начинай, прошу тебя. Я тебя очень люблю, и, мне так жаль, что ты не можешь посмотреть на себя моими глазами. Тогда бы ты понял, насколько ты потрясающий. Чан хотел возразить, но внезапно стало очень темно, что едва угадываются силуэты домов, окружающие их как великаны. Ойкнув, Феликс покрепче схватил крепкую руку Бана. — Похоже авария. Смотри, ни одно окно не горит. И столбы, кстати, тоже все потухли. — Чан достал из кармана телефон и снял блокировку. Его лицо осветил холодный свет и Ликс увидел темные круги под глазами: «Опять не спал. Такой большой, а вовремя лечь не может. Хотя, конечно, виноват в этом, отчасти, гайморит». — Так, ещё пять минут; или два дома, поворот и мы на месте. — Чан осмотрелся, сверяясь с картой. — Благо, что сегодня луна полная и снег лежит. — Ага, — Ликс кисло улыбнулся. Ходить в темноте по узким тропинкам, среди сугробов и холодного ветра. Что может быть лучше. — Отлично, веди меня, Сусанин. — Кто? — Не важно, я потом расскажу, спасибо, Хенджину за его пунктик по России. — А-а, — глубокомысленно протянул Чан. И вдруг радостно улыбнулся. — А мы с ним смотрели недавно русский «Голубой огонек»! — Какой огонёк? — Голубой, — Чан захихикал как подросток от неприличной шутки, — это аналог нашего Новогоднего шоу. Они там такой цирк устраивают, что целый театр: актёрская игра на нуле, музыкальные номера все как один. Хотя там были исполнители с сильными голосами. Мне понравился один, у него тенор очень приятный, прямо как у нашего Сынмина. — Наш Сынмин — бог вокала, он один такой. — Даже спорить не буду. Пока Чан шел впереди и погружался в воспоминания, Ликс незаметно загреб ладонью снега, слепил снежок и отбежал на пару метров назад, бросая его в Чана, попав по широкой спине. — Ха! — Феликс кинулся лепить второй снежок двумя руками. Тот получился до неприличия ровным и красивым. — Получай! Чан легко увернулся от снежного снаряда, даже не доставая рук из карманов. Он не оставлял надежду, что сможет согреться. А его сказочный принц не терял время даром и забежал за ближайшее дерево, держа в руках новый комок снега. Пальцы покалывало от холода, кожа покраснела, и Феликс прекрасно знал, что пожалеет об этом, потому что придётся тонной наносить крем, но это будет потом, а сейчас здесь его Чан, большой и уютный, с которым хочется поиграть, а потом забрать домой как кота, чтобы любить и заботиться о нем. — Пс, — Ли вздрогнул от неожиданного звука над ухом. Дернул вправо, но Чан схватил его за локоть и кинул за шиворот горсть снега, оттягивая ворот шелестящей ткани пуховика. — А, нет, Крис, — Ликс дергался и извивался, пытаясь избавиться от противной липкости на спине. — Дурак! Ты чего творишь?! Блондин бросил недовольный взгляд в сторону парня, поправил одежду и снова красноречиво посмотрел на Чана. Но вместо раздражения, он почувствовал сожаление, так как не умел рисовать также хорошо как Хенджин. Ему захотелось запечатлеть Криса в этот момент на бумаге: углем на белоснежном листе. Чан стоял и смеялся. Смеялся так, как умеет только он. Широко, с ямочками на щеках, глаза превратились в две дуги. Крис улыбался, словно просил прощение, что он счастлив. И в качестве извинения дарил всем свою доброту. В первую их встречу, Феликс влюбился в него из-за этой улыбки. И, кажется, влюбляться он сильнее в парня не может, но Чан делает невозможное, переубеждая его в этом из раза в раз. Правда, сам он об этом не знал. Чан, отдышавшись от долгого смеха, подошёл к Ликсу и поцеловал его, который раз за этот вечер, но Ли показалось, что в первый. Крис просил прощения за шутку. И Феликс простил. Он не мог по-другому, отвечая на поцелуй. — Пойдём, солнце. — Чан опалил тёплым дыханием щеку парня, — Пока Чанбин не закрылся. Я хочу погреться и успеть покататься с тобой. И снова неловкая улыбка. — Конечно, давай. Пойдем быстрее, а то я начинаю волноваться за тебя. — Ли обогнул Чана и вопросительно посмотрел на него через плечо. Но вдруг он зацепился в мыслях за «покататься» в словах Чана, но решил не портить момент распросами. — Так, нам куда идти? Чан вздохнул, а Феликс терпеливо ждал ответа, но неожиданно потерял из поля зрения черную куртку. И уже через секунду Феликс болтался на плече парня головой вниз. — Чан Кристофер Бан, опустите меня на землю. Немедленно! — Не хочу, — Чан хмыкнул и шлепнул Ликса по бедру, затем подкинул, чтобы удобнее перехватить его за ноги и пойти в сторону катка. Ликс кряхтел и пищал от каждого шага Чана, так как боялся улететь вниз головой в снег. Испугавшись сильного толчка, когда Чан проскользил по льду, Ли перехватил Чана за талию и тихо засопел ему в области поясницы. — Три сальто, два шпагата и одна ласточка. И вот мы на месте. — Чан окинул взглядом высокий забор и вывеску с надписью «Каток» и подошел к небольшому домику, служившему пропускной точкой на территорию. Радовало, что свет здесь был, и глаза Чана от этого с непривычки начинало резать, поэтому он смешно жмурился и напоминал слепого волчонка. Ликс также послушно висел на плече, но перестал пародировать коалу и вместо этого рассматривал место, в которое они пришли. — А где твой друг? —Сейчас узнаем, свет еще горит здесь, значит, он не ушел. Можно сказать, что нам повезло. — Чан достал телефон и набрал номер Чанбина. — Бинни, мы пришли. Да, хорошо. Ждем. Бан опустил свое сокровище на землю и подтолкнул к двери. В окне строения мелькнул силуэт невысокого парня и через секунду в тишине ночи щелкнул замок. Дверь открыл тот самый друг Чана и по совместительству владелец катка. — Заходите. — Со отошел всторону запуская парней в помещение. — Можете не разуваться, сразу пойдем ко мне в кабинет. Как только парочка забежала в теплую комнату, Со быстро закрыл дверь, прокручивая замок и решил представиться Феликсу. — Привет, я Со Чанбин, друг этого оболтуса и владелец этого места. Ликс поклонился в ответ Чанбину и на автомате представился. В голове крутилось, что он разговаривает с хозяином катка. И Чан привел их на каток. Но каток закрыт. Но не для них. Ли подумал, что Чан безнадежный романтик. Он запомнил брошенную мимолетом фразу, что Феликс давно хотел сходить в подобное место, покататься, и что было бы очень романтично, если они будут только вдвоем. После того как Чанбин отогрел Чана в своем кабинете, влив в него, как казалось Феликсу, пять литров горячего чая, при этом сопровождая каждый глоток друга, нравоучениями и ворчанием, они выбрались на лед. Феликс радовался как ребенок, хоть и часто падал, потому что в последний раз стоял на коньках в двенадцать, а Чан ему показывал несложные движения и держался очень уверенно, помогая Феликсу вспомнить, как правильно отталкиваться ото льда, и ловил его при каждом неудачном повороте. Правда ловил он в половине случаев собой, хитрый Феликс предпочитал падать на мягкого Бана, а не на холодный твердый лед. А Чан не был против, потому что Ликс каждый раз целовал его: в нос, щеки, губы, глаза — везде, куда можно было дотянуться. Через пару часов, Со написал Чану, спрашивая, сколько им нужно времени и парень почувствовал стыд, потому что совсем забылся с Феликсом. — А ну-ка с дороги-и, — Феликс подлетел к Чану со спины, обнимая руками и счастливо прижимаясь к широким плечам. — Мистер, Вы мешали движению на дороге, поэтому Вам придется проехать со мной на участок для оформления штрафа и его выплаты. Ликс понизил голос, что тот стал похож на урчание пантеры, а у Криса началась лихорадка. Потому что он не знал, как назвать состояние, когда становится жарко, в голове шум, а взгляд не фокусируется. Точно, это грипп. Или ОРЗ. — Гм, хорошо, офицер, — Чан обхватил чужие руки на своей талии и начал отбуксовывать Феликса к раздевалке, чтобы быстрее отпустить Чанбина домой. Стыдно-то как. — Я признаю свою вину и отдаюсь в Ваше полное распоряжение. Этими словами Крис подписал себе смертный приговор. И Чан не отвертится после таких слов, даже если это была шутка. Быстро переобувшись, парни поблагодарили, наверно, в десятый раз Чанбина. Феликс решил, что если бы не Чан, то Бин имел все шансы стать его парнем. Но все это глупые фантазии, главное, что они смогли найти общий язык и в будущем станут хорошими друзьями. По-крайне мере, Феликс на это надеялся. — Ты не устал? — Феликс хихикнул на вопрос Криса. — Ты меня уже об этом спрашивал. — Эм, это было тогда, а сейчас — это сейчас. — Чан часто заморгал и неловко провел по волосам рукой и поморщился от того, что волосы запутались, и он знал, что они сейчас похожи на воронье гнездо. Он терпеть не мог свои кудри, а Феликс млел, когда перебирал их. Чан только из-за него перестал их укладывать каждый день. Феликс внимательно посмотрел на Криса и закусил губу, что она закровоточила. На языке появился железистый привкус. Парень отвернулся от Чана. — Нет, я не устал. — Ликс всеми силами пытался придумать, как им остаться с Чаном вдвоем. Пойти к нему? Там Джинни, да, он спит. Но это Джинни, и он есть. Пойти к Чану? Можно, но он ни разу не был у него. Знает где, тот живет, но в квартире не был. Напроситься к нему? А не слишком ли это откровенно? Как отреагирует Чан: удивиться, согласиться или разозлиться? Хотя Феликс ни разу не видел, как Чан злится на кого-то, только на себя. Пойти в отель? Нет. Точно, нет. Их первый раз не должен произойти в таком месте. — Ликс-и, солнышко, — Чан подошел к парню почти вплотную и попытался зарыться в изгиб его шеи, но воротник белой куртки не давал ему это сделать. — Ты обиделся? Ты выглядишь обеспокоенным. Тебе не понравилось свидание? — Нет! — выпалил Ли. — Это прекрасное свидание! Ты лучший, мне так давно не было весело, благодаря тебе, я почувствовал себя маленьким мальчиком. Чан-и, ты, ты… — Феликс, не знал, как выразить в одном слове все чувства, которые он испытывает к парню, поэтому махал руками, пытаясь собрать мысли в одно емкое определение. — Я понял, — Чан наклонился к Ликсу, прислоняясь к его лбу своим, смотря прямо в глаза. — Можешь ничего не говорить, к тебе я испытываю то же самое. Взгляд Ли поменялся, он наполнился нежностью, а зрачки расширились и в них отражался уличный свет и Чан. Крису он напомнил аниме-мальчика. Эти мысли заставили растянуться его губы в едва заметной улыбке. — Феликс, — Чан потерся кончиком носа об щеку Ли. — Что? — Не хочешь пойти ко мне? — В первый раз за вечер у Ли случился микроинфаркт. Так страшно не было, даже когда Чан нес его на руках и подскользнулся. Так бы он свернул шею моментально, а сейчас приходилось умирать медленно и бесконечно. — А то, не думаю, что Хван переживет твой гнев от сломанного фена. — Р-р-р, — Феликс зарычал утробнее мотоцикла. — Приду и такой ему разбор полетов устрою. Будет знать, как брать вещи без спроса. Мелкий гад. — Ну, так что? — Что? — Домой или проводить тебя? — Домой, — Феликс понял, что во рту у него пересохло. Весь запал куда-то делся, а его уверенность запряталась и признаков жизни не подавала. — Ко мне или к тебе? И тут Феликс понял, что с ним играют как с мышкой. Этот бесстыжий сексуальный австралиец сейчас с ним флиртовал и выводил из себя. Манипулятор! Под ангельской внешностью прячется сам дьявол. Но ничего, Чан не знает, с кем связался, Ли отыграется. — К тебе! — Феликс отошел от Чана и сделал вид, что они не знакомы. Томно смотря в темноту холодной зимней ночи, он ждал, когда Чан его отведет к себе. А Чан смотрел на красивый профиль Ли и понимал, что не сможет больше без него. Он въелся к нему под кожу сильнее, чем чернила татуировки, и вывести его не получится. — Тогда пошли, — Чан спокойно развернулся в другую сторону от Ликса и уверенно направился к единственному трехэтажному зданию среди высоток.

***

— Ладно, мистер-я-неприлично-богат-но-никому-об-этом-не-скажу, — это было первое, что сказал Феликс, когда попал внутрь квартиры Бана. В голове не стыковалось, как потрепанный временем дом снаружи, может вмещать в себя такую роскошь. — У тебя тут очень уютно. На слова Феликса Чан только весело фыркнул: все так реагировали на его дом, забывая, что первое впечатление всегда обманчиво. — Чан, — Феликс стоял в прихожей и смотрел на фото семьи Бан. — Ты не приводишь в гости людей, потому что они пытаются залезть к тебе в карман, да? После того как увидят вот это все — Феликс обвел руками все пространство квартиры. Крис только грустно улыбнулся и ответил, что так и есть. — Понятно-о, — Феликсу стало на секунду неловко от своей ревности и обид на Чана насчет его дома. Но ему он никогда об этом не расскажет. Он не хочет, чтобы парень думал, что он такой, как и «другие». — Идем, я тебе покажу свою скромную обитель — Чан подтолкнул парня к комнатам, а Феликс послушно засеменил в нужном направлении, жадно впитывая каждую деталь дома. А посмотреть было на что. В прихожей висели золотые медали по плаванию, их было столько, что у Феликса глаза разбежались. Но долго любоваться золотом не дали, а повели дальше, и Ликс с умилением смотрел на фото Чана, где он совсем маленький или в школьной форме старших классов, рядом были совместные фотографии с друзьями, на одной из них заметил Бина и еще одного парня с милыми щеками похожего на бельчонка. Потом Феликс увидел просторную комнату, которая была оборудована под студию звукозаписи. — Вау, — Ли не смог сдержать восхищенного возгласа, потому что атмосфера, царившая в студии, заставила подумать, что он в фильме. Только реальность круче, потому что он все здесь мог потрогать, начиная с панелей и заканчивая цифровым пианино. Последнее его особенно заинтересовало. — Чан-и, ты умеешь играть на пианино? — Да, немного, — Чан стал заламывать руки, не зная, куда деть их от неловкости. — Мама всегда просила меня играть песни на праздники, особенно на Дни рождения, и я так сильно волновался, что постоянно ошибался в нотах, но гости все равно были в восторге. Феликс видел, как Чан бережно провел рукой по инструменту и с нежностью рассказывал про свою семью и музыкальные занятия. Ли расслабленно улыбался и тихонько смеялся, и Чан воспринял это как сигнал, что парень расслабился и можно приступать к более интересной части их свидания. — Феликс, — Чан сглотнул и неловко растрепал свои волосы — Не хочешь в душ? Могу дать тебе чистую одежду. И, гм, еще вопрос. — Какой? — Тебе постелить в гостевой комнате или… — Или, — Ликс положил руки на плечи Чана, очерчивая их, и в конце обвил крепкую шею. — Ага, окей, — если бы у Чана был хвост, то он бы им махал. Но снаружи он старался быть спокойным. — Тогда я покажу тебе ванну и принесу одежду. После того как дверь душевой закрылась, Чан быстро влетел в свою спальню, быстро прибирая вещи, раскиданные по комнате. В шкаф полетели худи, футболки, носки и прочая одежда, в полки письменного стола падала косметика, ручки, заметки, даже фен. В моменте Чан подумал, что фен будет прекрасным подарком на день всех влюбленных. Спасибо Хенджину за его криворукость. Заправив кровать, Крис окинул взглядом комнату еще раз и решил, что она выглядит менее беспорядочной, особенно если не включать основной свет, а довольствоваться прикроватной лампой. Вдруг Чана прошибла мысль, что у него ничего нет для этой ночи. Зашипев от досады и запрокинув голову от бессилия, Чан перебирал в голове все возможные варианты, но… Ладно, без смазки можно было бы еще обойтись, хотя мысль о дискомфорте Феликса его нисколько не прельщала, но вот без… да, молодец, Кристофер, хорошо ты все продумал. — Чан, я все! — раздался глубокий голос из глубин квартиры. — Ты где? Ликс стал тихонько проходить мимо всех комнат, высматривая Криса, но нигде не мог его найти. Оставалась только кухня и последняя комната, из которой светил мягкий свет. — Вот, ты где! — Феликс упал в объятия Чана, наслаждаясь запахом тела парня. После теплой воды и ароматного геля, который перебил все, Ли стал более остро чувствовать запах квартиры и его хозяина. Пахло деревом и горьким шоколадом, странное сочетание, но прекрасно подходило Чану. Крис, крепко обнимая парня за тонкую талию и целуя каждую веснушку на лице, решил, что судьба решила над ним посмеяться и дальше поцелуев у них не зайдет. — Ликси, ты пока можешь ложиться, а я быстро схожу в душ и вернусь к тебе. — Нет! — Ликс как капризный ребенок вцепился только сильнее в Чана. — Не уходи никуда, останься, ты так соблазнительно пахнешь. — Феликс сильнее вдохнул, утыкаясь носом в ямку за ухом парня. — Хочу, чтобы твой запах остался на мне. «Господи-помоги-мне» пронеслось в голове Чана, он так хотел Феликса, что все скручивало внутри, а внизу так сильно затянуло, что хотелось рычать. Но Чан был слишком ответственным. Хотя теперь это под сомнением в связи с последними событиями. После тяжелого вздоха Криса, Феликс отлип от Чана и посмотрел ему внимательно в глаза. Он не понимал, что не так, и чем вызвано такое поведение. — Ликси, солнышко, мне очень жаль, но у нас сегодня не получится, — Ли наполнила досада. Парень не хотел его. — Ладно, хорошо, я понял тебя, тогда просто ложимся, да, — Феликс чувствовал, как его начинает трясти от накативших слез. Хотелось разрыдаться. Почему Чан не хочет провести с ним ночь? Ведь они уже почти год вместе, а дальше поцелуев и прикосновений не заходили. Он недостаточно привлекательный? Чан не заметив изменений в своем принце, решил, что его поняли правильно и, поцеловав в щеку, направился в душ. А Феликса раздирала обида и пустота внутри от безобидных, на первый взгляд, слов, но резали они сильнее, чем ножи. Ли вытер предательские слезы, нашел свою одежду и быстро оделся на улицу. Пройдя мимо душа, в котором шумела вода, Ли прошел в прихожую, быстро обувая свои ботинки. Он чувствовал себя преданным, словно подросток, узнавший, что его семья ему не родная, и все было просто большим обманом. Пока Ли зашнуровывал обувь, вода в душе перестала литься и дверь открылась выпуская облако пара наружу. Ничего не подозревающий Чан, вытиравший волосы полотенцем, стоял в недоумении от того, как Феликс, не застегивая куртку, вылетел из его квартиры. Чан зависший еще на пару секунд, выругался и побежал в комнату, натягивая первую попавшуюся из шкафа худи, благодаря себя, что он надел спортивные штаны, выходя с душа. Когда Крис выбегал за Феликсом из дома, то застегивал куртку уже на ходу. Он не понимал, что происходит. Почему Ли убежал, ничего не сказав? Что случилось дома у Хвана? Или виноват Чан? Решив, логичнее всего, что Феликс направится к ним с Хенджином домой, он побежал к чужому дому. Ледяной воздух обжигал легкие, а проклятый снег так и не переставал идти, заставляя парня жмуриться от колючих снежинок. Найдя нужный дом, Чан с громким свистом вдохнул, успокаивая дыхание, но получилось не очень. Набирая код квартиры, он надеялся, что Феликс дома в безопасности. Три коротких сигнала домофона показались Чану вечностью, но вот он слышит заспанный голос Хенджина и не раздумывая спрашивает дома ли Феликс. — Хен, он дома, я не знаю, что случилось, он прибежал к нам и заперся у себя в комнате. Не отвечает мне и сидит в темноте. Мне кажется, он плачет. — Открой мне, пожалуйста. — Да, конечно. Тонкий писк домофона и Чан громко перепрыгивает ступени дома, поднимаясь на 6 этаж. У него не хватало терпения ждать лифт. — Заходи, — Хенджин в домашней одежде и с помятой щекой от подушки, пропустил старшего в их квартирку. — Я пойду на кухню, сделаю чай. Чувствую, что мы втроем тут надолго. — Подожди, — Чан схватил Хвана за предплечье. — Держи. — Что? Зачем мне твои ключи? — Код от дома 2503, большой ключ вставляешь первым, потом маленький и проворачиваешь три раза. Твоя комната первая слева. Можешь пользоваться всем, что увидишь, кроме студии. –??? Чан вздохнул, и объяснил все еще раз, но уже медленнее. — Джини, мне очень неудобно просить тебя о таком, но можешь оставить нас с Ликсом вдвоем? Я, кажется, догадываюсь, почему он так странно себя ведет. И знаю, как это можно исправить, но не думаю, что этот способ понравится тебе. — Оу, — Хван глубокомысленно угукнул, — Ок, я понял. Не знаю, что случилось, но удачи. Сейчас я только соберусь. Кстати, ты же живешь в том старом небольшом доме, да? — Да, точно. Хван хмыкнул. — Такой же старый, как и ты, хен. Чан бы оценил шутку по-достоинству, но его хватило только на скромную улыбку. Хван оставил его, направившись к себе. Через десять минут его уже не было. Крис прошел к белой двери, которую покрывали многочисленные наклейки с цыплятами. Это дизайнерское решение было организовано Хенджином, чтобы все знали, что это цыплячья комната. Феликс тогда дулся неделю за такую шутку, но потом принес детские наклейки с хорьками и отомстил Хвану, когда также украсил его дверь. Перед тем как постучать, Чан посчитал всех цыплят, и их оказалось ровно 23. Столько же, сколько Феликсу лет. — Хенджин, прости, но я не хочу сейчас ни с кем разговаривать, — сердце Чана сжалось, когда он услышан охрипший от рыданий голос. — Я хочу побыть один. — Ликси, — Чану казалось, что сейчас его, возможно, пошлют, — это я. Открой, пожалуйста. Чан услышал приглушенное копошение и шаги, он понял, что парень за дверью подошел вплотную. Он думал как иронично, что их разделяют жалкие пять сантиметров, но именно сейчас они непреодолимы больше чем Тихий океан. — Уходи. — Нет. — Я сказал, уходи, — голос Феликса зазвучал надломленно. — Не хочу. Ни видеть тебя, ни слышать. — Ликси, солныш… — Ты меня не слышишь?! — Феликса пробрала злость, граничащая с отчаянием. Он хотел разрыдаться, но не давал слабины. Он не простит себе этого. Никто не должен видеть его таким. Даже Крис. Феликс почувствовал, как завибрировала дверь, Чан отошел от двери. После минутной тишины Ли услышал как хлопнула дверь, звук был громогласный. Это звук был похож на точку в их отношениях. Ли постоял еще пару минут, опираясь головой об дешевую дверь, и смотрел пустыми глазами в пол, пытаясь сосчитать все квадратики на ковре, но постоянно сбивался и начинал сначала. Выпрямившись из неудобной позы, Феликс вытер мокрые глаза и решил, что стоит успокоиться и пойти выпить воды. Просто хотя бы занять голову действиями, а не мыслями. Не стоит убиваться, он это переживет; это не конец, все еще впереди. Слабое утешение, но лучше чем ничего. Феликс дернул дверную ручку вниз, снимая ее с блокировки, перешагнул порог и вместо того, чтобы пройти дальше, почувствовал себя в медвежьих объятиях, которые затянули его в темную комнату, из которой он вышел. Он почувствовал себя в фильме ужасов, когда героя утаскивают в логово монстра и последнее что он видит это кружочек света перед погружением в кромешную тьму. — Отпусти меня, маньяк! Я на тебя напишу заявление за проникновение в чужой дом и насилие над человеком! — Феликс забился как птичка в руках Чана, но это нисколько не приблизило его к освобождению. — Енбок! — парень притих. Не так часто Чан называл его корейским именем. Бан бережно опустил Феликса на смятую постель, разворачивая к себе лицом, при этом сам он сел на пол, чтобы лучше видеть любимое лицо. Феликс порывисто вдохнул, он только стал отходить от истерики, вместо эмоций сейчас царила пустота и утомление. Он, правда, хотел, чтобы Чан ушел и оставил его одного, ну или с Хенджином. — Феликс, объясни, что случилось? Я сделал что-то не так? Если да, то я готов все исправить и сделаю все, что в моих силах. — Он коснулся ладонью щеки парня и погладил пальцем одну из острых скул. — Неважно. Я не хочу ничего обсуждать. Уйди, пожалуйста. — Феликс закрыл ладонями лицо, откидывая при этом руку Чана. — Хорошо, — Чан положил другую руку на колено парня. — Я могу уйти, оставить тебя. При этом останусь в неведении в причине твоей боли, не смогу исправить ее. Если я уйду… То сделаю это навсегда. — Что??? — Феликс вскинул голову и посмотрел на Бана неверяще. — Ты дурак? Вместо злости, Чан испытал облегчение, Феликс не злился на него в целом, а причина была в какой-то мелочи, которую он не смог заметить. — В смысле, уйдешь навсегда? Ты же говорил, что любишь и хочешь, чтобы мы были вместе так долго, как это возможно. Ты… ты… — Феликс часто задышал, новая волна рыданий подступила к горлу и начала душить. — Я тебя ненавижу-у. Феликса разорвала новая истерика. Чан вскочил и пошел на кухню за водой, чтобы привести парня в чувство. Набрав воды он вернулся и нашел Феликса уткнувшегося в подушку и ревущего сильнее, чем маленький ребенок, потерявшийся в магазине. Поставив воду рядом с горящей лампой, Чан сел рядом с горячим боком Ликса и положил руку на светлую макушку. Перебирая мягкие пряди, он пытался успокоить парня и одновременно собраться с мыслями. — Ликси, — Чан понизил голос, почти переходя на шепот. Его рука переместилась на худую спину и Чан почувствовал, как выступают позвонки под кожей Феликса. Феликс тяжело дышал в подушку, спина вздымалась плавно, изредка содрогаясь от прошедшей истерики. Он повернул голову в сторону Чана, но смотрел на полосы света, отражающиеся от воды в стакане. Взгляд был расфокусированный и пустой. Чан также продолжал молча гладить спину Ликса. В последний раз порывисто вздохнув Феликс поднялся, садясь возле изголовья кровати. Чан внутренне подобрался, готовясь слушать все, что скажет его возлюбленный. Феликс продолжал молчать, а внутри он чувствовал пустоту. Сейчас, когда все слезы были выплаканы, а эмоции выплеснуты, он пожалел, что повел себя как тупая девочка-истеричка. Он хотел заполнить эту пустоту теплыми и нежными чувствами. Такими же как Чан. — Крис, — между бровей парня пролегла складочка. Ликсу захотелось поцеловать ее, чтобы она исчезла. — Прости меня. Я повел себя глупо. Но… Феликс также смотрел на то, как свет играл со стаканом. — Я хочу, чтобы мы перешли к следующему этапу наших отношений. — Солнце… — Пожалуйста, — Феликс плавным движением закрыл ладонью рот Чана. — Я хочу выговориться, чтобы между нами не было недопонимания. Чан с нежностью накрыл ладошку Феликса своей и поцеловал его в запястье, прикрывая глаза. Если бы Феликс был в состоянии оценить всю красоту этого момента, то обязательно сфотографировал Чана. — Я не понимаю, почему ты сначала стал дразнить меня, давать намеки, а когда все подошло к черте… Ты отступил. И я не понимаю, почему ты так себя повел. Я решил, что дело во мне, поэтому психанул. «Кристофер, ты имбицил» — Чан закрыл глаза до боли, пытаясь подобрать слова для объяснения. — Ликси, — Чан упал с тяжким вздохом в колени парня. — Дело не в тебе, это я сглупил. У меня. — Чан закусил губу. — Не было дома защиты и смазки. Я хочу тебя, меня сводит с ума мысль о тебе, о твоих жарких поцелуях. Боже, ты такой сексуальн… Чан не договорил, потому что услышал смех Феликса, скорее не веселый, а истеричный. — Чан, ты такой дурак! Но я тебя так люблю! Когда Чан поднял голову, то Феликс поцеловал его, таким образом, обозначая перемирие. — Крис. — М? — Трахни меня уже! — Феликс прорычал последнюю фразу, а у Чана от этого голоса пробежали электричеством мурашки и внизу начал завязываться узел. — Или я это сделаю! У Крис сорвался с цепи. Плевать на все правила, плевать на обязательства. Есть только они и их обоюдная жажда. — Р-р-р, не дождешься! — Буквально прорычал Чан в губы парня, подхватывая его за бедра и усаживая к себе на колени. Феликс зарылся рукой в кудри Чана, а другой накрыл его щеку, перенося ее на шею. Он почувствовал, как билась кровь в аорте, распространяя возбуждение по телу Чана. Феликс от этой мысли простонал в поцелуй, а Чан усилил хватку на талии парня. Ли сильнее ухватился за волосы Криса и стянул их в кулак, Чан от боли захныкал, а Феликс потянул его голову назад, обнажая беззащитную шею. Оставив на ней несколько поцелуев-укусов, он перешел дорожкой влажных поцелуев к линии подбородка, также выцеловывая ее, и хотел на последок лизнуть влажным язычком острый подбородок Чана, но комната неожиданно перевернулась и Ли остался лежать беззащитным на кровати. Сверху над парнем нависал Чан. «Господи-боже-мой» — Феликс завис на Чане, впитывая каждую деталь. Спасибо большое старой тусклой лампе. Длинные ресницы, глаза черные бриллианты, скулы об которые хотелось резаться и боже эти губы, которые облизывал юркий язык. А потемневший взгляд сжирал Феликса, что у него свело все внутри в точку от предвкушения. Чан зачесал рукой непослушные волосы назад, оголяя высокий лоб, и Феликс умер. Крис закусил губу, поднимая футболку, чтобы ее снять и Феликс умер во второй раз. — Ликси-и, — Чан прошептал любимое имя, целуя ямочку за ушком. Он опалил его горячим дыханием, одновременно щекоча, от чего Феликс игриво захихикал, а Чан от подобной реакции зарычал и впился в шею, оставляя болезненный след. Но Ликса это только больше распалило. Он в ответ огладил широкие плечи возлюбленного, заводя руки за спину и начал царапать ее короткими ногтями. У Чана улетучились последние крохи благоразумия. Он хотел Феликса. Он хотел затрахать того, так, чтобы он не смог ходить еще неделю и больше не смог никуда убежать. — Чани-и-и, — как же сладко звучал глубокий хриплый голос. — Я тут, Ликси, и я так тебя хочу, что ты даже не можешь себе представить. Веселый смех нарушил тишину квартиры, а за окном начинало светать. Но было так все равно. Чан прорычал что-то в губы Феликса и попытался снять футболку с него, но та не поддавалась, и он с раздражением разорвал ее прямо на парне. Феликс запищал от восторга. Чан был таким горячим, когда становился нетерпеливым. Когда ненужная тряпка была откинута в глубину комнаты, Чан стал покрывать всё тело Феликса поцелуями, укусами, особенно шею. Чтобы знали все, что он не потерпит никого рядом со своей второй половинкой. — Ликси, солнце, приподнимись. — Чан схватил брюки Феликса и стянул вместе с бельем, освобождая аккуратный член. Проведя большим пальцем по головке, Чан подул на нее, вызывая в Ликсе легкую дрожь. Посмотрев из-под густых ресниц на парня, Чан полностью взял Феликса. Тот громко вскрикнул от новых ощущений, потому что до этого никто не делал ему минет. — Чани, что ты делаешь, — Глаза Ликса закатились, когда Чан непроизвольно сжал его горлом. — Минет, — и громкий смешок. — Я знаю, но мне никто… — Теперь я, — взгляд Чана потемнел. — И всегда только я. Феликс сгорал от удовольствия, сжимал простыню в кулаки, зубы сводило, а пальцы на руках стали неметь от накатившего удовольствия. То, что делал Чан, было нереальным. Крис отпустил Феликса, за его ртом тянулась ниточка слюны, и он стал надрачивать парню, меняя темп и движение, дразня облизыванием головки и венок на члене. Когда Чан снова взял Феликса до основания, Ли запустил в черные пряди пальцы, пытаясь массировать кожу головы, действуя на инстинктах: ему хотелось отблагодарить Чана, дать ему понять что ему нравится и что он хочет также парня. — Чани-и, — Голова Феликса была пустой, но все тело опутало желание. — Иди сюда. Чан поднялся, чтобы Феликс опрокинул его, садясь сверху и поглаживая пах, где чувствовалось чужое возбуждение. — Ах, солнце, — Чан порывисто выдохнул. — Ты сам дьявол. — От дьявола слышу. — И озорная улыбка на губах Феликса. Ли провел по мускулистой груди Чана, словно невзначай задевая твердый сосок, и спустил вторую руку к поясу штанов. Ухватившись двумя руками за него, Ликс стянул спортивки вместе с бельем. — Ох, какой ты большой. — Феликс провел свой маленькой ладонью по возбужденному члену, размазывая естественную смазку по всей длине. Он чувствовал, как Чан становился все тверже от каждого его движения руки. И как же было приятно от этой мысли самому Феликсу. — Подожди, — Чан схватил парня под коленом и развернул его на сто восеьмдесят градусов. Да, это была шестьдесят девятая поза. — Так я думаю, нам будет удобнее. — А, что, — Вопрос оборвался на полустоне, Чан обвел кольцо мышц Феликса, проникая в него языком. — Боже-е, Ча-ан. Не оставаясь в долгу, Феликс перекинув волосы на одну сторону, стал активно использовать рот, чтобы у Чана снесло крышу. И по порывистому дыханию и хриплым стонам, у него хорошо получалось. Чан после небольшой паузы с покусыванием за бедра и попу Феликса, решил, что пора подготовить его. Вводя на пробу один палец, и не встречая больших трудностей, он решил добавить второй, на что Феликс промычал, но также с удовольсвием двигал головой в такт движения руки. С пошлым хлюпаньем и сбитым дыханием он попросил еще. — Крис, пожалуйста, будь грубее. — Тебя надо подготовить. Феликс утробно зарычал, когда добавился третий палец и Чан нашел простату, проводя по ней пару раз. Ли прошибло током до белых пятен в глазах. — Чани-и, — не просьба, а мольба. — Подожди, солнце, я не хочу сделать тебе больно. — Ты это делаешь, оттягивая момент! Резкая боль в правой ягодице заставила Феликса заткнуться и удивленно посмотреть через плечо на Чана. Он ударил Ликса. И в глазах плескалось только желание. Чан быстро и грациозно подтянул ноги к себе, одновременно толкая Ликса лицом в кровать. Тот быстро выставил руки перед собой и избежал поцелуя с простыней. Чан поднял бедра Феликса, сжимая уверенно, но нежно, рукой его шею. Вторая рука хозяйничала по бедрам Ли. А потом удар. Феликс снова стонет. Второй удар. Стон. Еще один. Стон. Когда половинки стали не молочного цвета, а розоватого, Чан схватил их, раздвигая и смотря на разработанный проход, снова провел по нему языком, оставляя как можно больше слюны. — Чан. — Что? — Я не могу терпеть больше. — Феликс захныкал. — Я очень сильно хочу тебя в себе. А ты еще такой большой и красивый. Хватить мучить меня. — Ах, ты ж, — Чан укусил Ли за попу — Похотливое солнышко. Ну хорошо, если будет больно, то ничего мне не говори. Я не остановлюсь. Затрахаю тебя до полусмерти. — Не буду-у ничего говорить, — Ли снова простонал, — а вот «до полусмерти» мне нравится. С рыком Чан перевернул Феликса, остервенело целуя парня, и придвинув его к себе поближе, вошел в него плавным движением на всю длину. -ДА! ЕЩЕ! — Глаза Ликса закатаились от приятного ощущения заполненности. Сейчас это казалось таким правильным и приятным. Откинув голову назад и выгибаясь в спине, он пытался инстинктивно быть ближе к Чану, его тело пьянило, а от прикосновений било током наслаждения. Чан менял темп, то срываясь, и кровать жалобно скрипела, словно еще чуть-чуть и она сломается, то переходя на медленный темп, который был пыткой и блаженством одновременно. Феликс сорвал себе голос, искусал все губы, а на спине Чана уже не осталось живого места от его ногтей. Именно так выглядела их любовь. Чан не мог остановиться ни на секунду, так как видел как хорошо парню под ним, как опухли его губы от поцелуев, и каким он был тугим, что сводило с ума. Феликс почувствовал, что Чан устал, и решил, что пора поменять позу и заодно покрасоваться своим телом и умелостью. — Чани-и, волченок, — Чан коротко чмокнул губы напротив, он остановился, но также оставался в любимом. — Давай, теперь я. Ли выбрался из-под Чана, с сожалением ощущая пустоту, но с предвкушением думал о новых ощущениях. Чан лег на подушки, расставляя ноги, он понял, что хотел сделать Ли. От одной мысли член задергался в мучительном ожидании. Феликс грациозно сел на Чана подгибая ноги и опираясь руками на подкаченные бедра, повернулся к Чану спиной. Крис забыл на секунду свое имя, потому что вид растраханной им дырки был красной тряпкой. Только вот было одно «но». — Ликси, я хочу видеть тебя. — А, разве?.. — Я хочу видеть твое лицо, — Чан сглотнул, и провел по мокрому лицу рукой, смахивая выступивший пот. — Хочу видеть как тебе хорошо. Ликс покраснел, но послушно развернулся, устраиваясь поудобнее. — Ну что? — Феликс приставил головку к входу и с улыбкой посмотрел в темные глаза Криса. — Поскакали? Феликс рывком насаживается на Чана и сразу находит простату. Удовольствие прошибло весь позвоночник, а член дернулся, напоминая о себе. Чан увидев (и почувствовав) как Феликс двигается на нем со стонами и с выражением лица, на котором отражалось наслаждение, готов был кончить моментально, но держался, чтобы оттянуть наслаждения. В комнате зазвучали шлепки и хлюпанье, Чан дрочил одной рукой Феликсу, а парень насаживался с бешеной скоростью на стоящий колом член Бана. Он чувствовал с каждым толчком как стенки растягиваются и обволакивают возбужденный орган, чувствовал как бешено заходится сердце Чана под его рукой, он видел как Чан кусает губы и слышал как тот порыкивает от истомы. — Ликси, я скоро… — Я хочу, чтобы ты остался во мне, — Феликс сделал волну телом, мышцы под кожей красиво перекатились, а на губах Чана остался очередной поцелуй. Еще пару толчков и Чан изливается в Феликса. — Хах, это было — Феликс слез с Чана, ложась с ним рядом, — потрясяюще. Чан ничего не ответил. Он прикрыл глаза, перекатился к Ликсу, чтобы заглянуть в любимые глаза. — Солнце, ты же знаешь, что я выполняю свои обещания. — Ли счастливо улыбнулся, но вдруг в удвилении округлил глаза. — Мы еще не закончили. Я все еще твердый, а ты можешь ходить и живой. А я обещал противоположное. Чан схватил Ликса и потащил к письменному столу, ставя того на пол и закидывая одну ногу к себе на плечо. «Я и не знал, что у меня такая хорошая растяжка» — единственное, что подумал Ли перед тем как Чан с громким хлюпаньем спермы вошел в него. Белая жидкость потекла по бедру Ли, становясь забытой смазкой, а Чан в плавном темпе проникал в Феликса, оставляя внутри только голову. Феликс не знал, что удовольствие можно получать не только от бешеного темпа. Рукой Феликс потянулся к своему члену, чтобы дать себе еще больше удовольствия, но его рука была схвачена Баном и закинута на его шею. — Я запрещаю тебе к себе прикасаться. — Не голос, а утробное рычание, от которого у Феликса еще больше встал. — Но Крис, — Феликс решил, что сможет разжалобить Чана, но тот не поддался на провокацию и заткнул Ликса поцелуем. Снова поменяв позу, Чан подхватил Ли под бедра и прижал его к стене, на которой висел старый гобелен. Он жесткой ткани на спине Феликса останутся царапины, он был в этом уверен. Теперь Чан буквально на весу трахал Ли, при этом найдя простату и с каждым рывком он бил по ней. А Ликс обезумел от наслаждения. Он уже не кричал, а только хрипел и смотрел в любимые глаза. В моменте Чан остановился, Феликс решил, что тот устал, но вместо этого Бан перехватил Ли чуть повыше и хмыкнув напоследок, стал вбиваться намного быстрее. Чан хотел довести Феликса до оргазма, не касаясь его. И Феликс забился, снова крича от оргазма, марая каплями тела и ковер под ним. От такого Феликса Чан поймал новую волну эйфории и кончил следом. Прижавшись ко лбу Феликса своим, Чан отпустил парня, но также держал его за талию, так как у того подкосились ноги. Феликс был словно пьян или под чем-то. Крис напоследок поцеловал Ли, зарылся в его волосы, провел губами по шее, запоминая ее на вкус и запах. И бережно понес его в душ, смывать следы их любви. Когда Чан закончил с душем, бережно отнес его на кровать и замотал спящего Феликса в одеяло, было утро. Улица зашумела, а солнце ворвалось в комнату. Чан закрыл темную штору, пряча от всего мира свое собственное солнце. А пушистый снег также продолжал падать, гонимый ледяным ветром по улицам города.