знакомое тепло

Пасмурное утро, капли на стекле. Обычный пейзаж, который виднелся последние недели слишком часто. Каждая мокрая линия - как дорога человека. Она может быть кривая, извилистой, а может прямая и четко знающая куда ей надо. А может это не она знает, а кто-то другой, и тот ей подсказывает? Может быть. Все эти мысли мелодично ходили в голове Фредерика, пока он ждал своего знакомого. Все таки он пообещал тому вкусный чай, за теплый прием в студии художника. В голове начали всплывать воспоминания недавнего события и они привели его к фортепиано. Странно даже, зачем он решил к нему подойти? Толку нет, вдохновение и желание играть его совсем не посещает, но руки прикоснулись к клавишам. Таким когда-то родным клавишам. Чтож, пока гостя нет, можно попробовать вспомнить какого это - быть ничтожеством. Подушечки пальцев мягко переступали по инструменту, пытаясь понять его чувства так же, как свои. Ноты сливались в тягучую мелодию, которую когда-то в детстве сочинил молодой композитор. Тяжело было притронуться к столь старым воспоминаниям, когда его не заклеймили позором семьи, когда он подавал надежды и был талантливым. То, что он писал сейчас совсем не нравилась его семье. Все письма с нотами даже не открывались, никому не было дела до темного пятна Крейбургов. От игры его отвлек звонок в дверь, значит Эдгар пришел. Поспешно закрыв крышку фортепиано, Фредерик встретил гостя: - Доброго дня вам, месье Вальден, рад вас видеть - Вам того же, мистер Крейбург, я только что слышал вашу игру, мне не послышалось? - заходя и вешая куртку на крючок, сказал гость - Ах, да, я решил сыграть свою старую композицию, но более желания не имею, не так хорошо выходит, как хотелось бы. - Почему же? Хоть я и не музыкант, но эта музыка была приятнее мне, чем многие услышанные в высоком обществе. - Вы слишком добры ко мне.. - Могу вас попросить сыграть еще что-нибудь? Возможно, это поможет мне найти вдохновение для своих работ. - Если вы так просите, то я мог бы вас отблагодарить за недавнее таким образом. - Вы меня отблагодарили приглашением к себе, но если иначе вы не станете играть, то можно считать, что это так. Пара прошла в комнату с инструментом, и после вдоха, Фредерик снова начал вливаться в мир музыки. Произведение было уже другое, более грустное, темное и застывшее отчаяньем. Так бы звучало предательство, отчуждение и не явная обида. Эдгар смотрел на это завороженно, в тот момент, когда композитор начал добавлять другие чувства в игру: сладость, благоговение и легкое смущение. Сосредоточенность возросла, а рука пропустила пару нот, но это ли имело смысл для художника? Для далеких от музыки, имеет важность не точность игры, а эмоции, которые она вызывает. А эта вызывает. Что-то щемяще-гладящее в душе. Будто давно забытое, но никогда не случавшаеся. Сконцентрированное лицо Крейбурга так же оставляло что-то. Но что-то другое. Когда музыка прекратилась, аплодисменты услышались не сразу. Лишь немного погодя, Вальден будто вышел из транса, начав хлопать. - А что это за произведение? - Я начал еге около полугода назад, и оно мне никак не нравилось. Сейчас же, захотелось добавить в него пару завершающих нот. Что думаете? - Оно ощущется как густая, цвета индиго маслянная краска, в которую добавили немного пунцового... Я вдохновлен.. Что вас натолкнуло на такое сочетание? - Наша недавняя встреча. Вы не первый раз меня вдохновляете. После одной вашей выставки, я будто сел за фортепиано в первый раз и играл до ночи, как в детстве. - Я могу сказать о вас тоже самое, ведь картины, написанные для нее, были вдохновленны вашим концертом. Я посетил его в разгар своего творческого выгорания, когда ничто не могло меня зацепить, но именно ваша игра поделилась своими цветами с моей душой. - Никогда не подумал бы, чтобы я мог вдохновить той посредственностью именно вас... - Это не посредственность. Если она кого-то вдохновляет, то точно не она. - Получается, я вдохновил вас, потом вы вдохновили меня, после чего снова произошло тоже самое? - Выходит так.. Пальцы Фредерика снова упали на клавиши, аккуратно подбирая ноты из внезапной мысли. Это звучало черезчур близко к Эдгару, будто он чувствовал атмосферу произведения, но до этого его никогда не слышал. Что-то, что похоже на его жизнь, его творчество и его самого. То, что давало взглянуть на это все с другой стороны. Когда музыка прекратилась, осталось мягкое послевкусие, будто ноты осели на одежде. - Это первое, что я написал после вашей выставки. - Именно такие ассоциации у вас возникли? - Да - Я действительно будто вернулся в тот день.. То внимание и восторги.. И почему же вы не хотели играть, когда я пришел? Разве это не замечательные произведения? - Людям не нравится. - А вам? - ... не знаю. - Вы не прислушиваетесь к своему слуху? - Какой смысл, если никому это не нравится? - с оттенком легкой злости и обиды прошептал Крейбург. - Мне, как минимум, нравится. - ... Еще много времени они потратили на обсуждение игры Фредерика и ее красоты. Тот поделился своей историей с родителями, с положением в обществе. Даже странно, что захотелось открыться именно художнику, но было чувство, будто тот его поймет и сможет помочь с этим затянувшимся состоянием. Терять нечего, ведь иными путями, композитора отправили бы в лечебницу..