Неисповедимость

Смотрю на воду сквозь огонь. И треск костра, и шум прибоя Мне говорят, что ты не сон. Но что же ты тогда такое? Ночное небо шепчет мне. Безмолвно, тонко намекая, Что смысл мой сейчас в тебе. Но чтоб судить, кто я такой? Мне ветер тихо говорит: Отбрось сомненья, верь себе. Ведь ты не сможешь навредить, Той предназначенной судьбе. Трава мне, шелестом своим, Подскажет путь рядом с тобой. Мы волей Бога как один. Хотя и он… кто он такой? — Ну, что, заходим? — спросила у собравшихся Суси. Вся четверка стояла на краю идеально круглой поляны в густом лесу, скрываясь в плотной тени деревьев, боясь выйти на свет. Все нервничали, и поэтому никто не отозвался. Вильмо бездумно мял пальцами свой же рукав, как бы пытаясь его ущипнуть. Суси нервно накручивала на палец прядь волос и вглядывалась в лес на противоположной стороне. Килпи рвал траву и яростно жевал её стебельки. Только Хаукка был невозмутим, впрочем, как всегда. — Эй, чего стоим? Чем раньше мы пойдем, тем раньше всё закончится! — прикрикнула на них Суси, отрывая взгляд от леса, и заметив общую нерешительность. — Ладно…. Хаукка, открывай! — наконец, собравшись с духом, сказал Килпи — Тайвас, отбрасывая помятую и пожеванную травинку в сторону. Хаукка кивнул, и вышел на середину поляны. Воздев руки к небу, он громко и выразительно сказал: — Я, Хранитель Душ Особого Предназначения, имя мне Хаукка, прошу дозволения пройти в небесную канцелярию, и провести с собой новых бойцов ОХДОПа. Дабы нам велено прийти для получения приказа. На его призыв, на поляну опустилось светящееся облако золотистого цвета, заполняющее всё её пространство, и голос громкий и властный произнес: — Покажите крылья! — Серафим, он всегда такой педант… — шепотом сказал Килпи Суси на ухо. Она лишь улыбнулась и расправила крылья. — Веди, хранитель Хаукка, проход открыт, — произнес голос после непродолжительного осмотра. В тот же момент с поляны стали пропадать ангелы, растворяясь в жидком золоте, обволакивающем их, как шелковая материя.… — Приветствую вас, новобранцы! — сказал Серафим, выходя из огромных дверей в большой зал без потолка, где стены и колонны уходили в небо, и всё было залито солнечным светом. Их насыщено — голубой цвет, напоминающий безоблачный небосвод, был прошит косым серебряным дождем, переливающимся в лучах солнца, создавая при этом эффектные маленькие радуги. — Здравствовать и тебе, Серафим! — сказал Хаукка, протягивая руки к идущему. Остальные только прижали руку к сердцу и поклонились, выражая так своё уважение. Серафим дошел до Хаукка, и они обнялись, дружественно похлопывая друг друга по плечам. — Я тут к тебе пропажу привёл… — сказал Хаукка. — Что ты? И кто же? — сказал Серафим, внимательно разглядывая прибывших. — Любимец твой! Узнаешь сам? — улыбнулся Хаукка, как бы бросая вызов. — Ну, уж обижаешь! — добродушно сказал Серафим, отстраняясь и растягивая слова, но заинтересованным взглядом поверх плеча Хаукка, выискивал среди новичков любимца. — У него новое имя и новые крылья, и вообще, он весь новый…. — предупредил Хаукка. Серафим только буркнул себе что-то под нос и пошел к новобранцам. Остановившись возле Вильмо, он улыбнулся и слегка склонил голову в приветствии, но, не отрывая взгляда от его глаз. Вильмо засуетился, но справился с волнением и прижал руку к груди. Серафим протянул руку и дотронулся до его головы, благословляя, но, потеряв к нему интерес, пошел дальше. — Кукка, девочка моя, как тебя занесло в Хранители? — удивленно спросил Серафим. — Я вслед за своими пошла! Не могу сидеть и ждать их возвращения! Я Суси теперь, Светлейший…. — сказала Суси, прижимая руку к груди и склоняя голову для благословения. — Что же, благого веянья тебе в твоих начинаниях… — сказал Серафим, прикладывая руку к голове девушки, от чего она даже прикрыла глаза, ощущая одновременно и гармонию, и счастье от прикосновения. Серафим оторвал улыбающийся взгляд от Суси и перевел его на последнего из прибывших. — С возвращением, Тайвас! — сказал он, протягивая руки для объятий. — Здравствуй Серафим! — сказал Килпи — Тайвас, принимая объятья, и чувствуя, как Ангел дрожит в его руках. — Что ты, Серафим? Я ведь вернулся! — успокаивал его Килпи, но чувствуя покой и уют рядом с ним. — Ты что? Думаешь, я плачу? — воскликнул Серафим, отстраняясь и показывая ему своё широко улыбающееся лицо. — Ну, так показалось…. — смутился Килпи и покраснел. — Я так рад тебя видеть снова, что разволновался, как будто сам впервые ступил на небеса обетованные. — Я тоже рад, что дома, хотя и ненадолго…. — с горечью сказал Килпи. — Объясни? — непонимающе спросил Серафим. — Он промежуточник… — не дав сказать Килпи, прошептал Хаукка. Но, заметив недоумение на лице Ангела, бодро добавил: — Но это временно! — Кхм! Это не существенно, ты же наш! — утвердительно, но с вопросом в глазах сказал Серафим. Килпи только кивнул в ответ, испытывая стыд за то, что не смог вернуться, как подобает. — Вот и хорошо! Значит, мы поможем вернуться! — сказал Серафим, обращаясь уже к Хаукка. — Конечно, поможем… для чего же мы сейчас здесь? — возмутился Хаукка. — Тогда пройдемте, вам нужно получить задание… — сказал Серафим, удовлетворенно кивнув, и пошел в направлении дверей. Не успели они выйти из зала, как сверху на них посыпались перья, и послышался шум тормозящей птицы. Ангел торопился так, что несколько раз задел крыльями колонны, теряя ориентацию и крутясь в воздухе как подбитый самолет, сталкиваясь со стенами и стремительно теряя высоту. Но всё-таки приземлившись, споткнулся и упал под ноги Серафима. От чего все наблюдавшие это действие, искренне морщились, будто это они наставили себе синяков и шишек. — Хорошей посадкой это не назовёшь…. — шепнул Килпи стоящему рядом Хаукка. — Полностью согласен, но в посланники берут максимум шестой уровень, так что чему удивляться… — так же шепотом ответил ему Хаукка, немного наклоняясь в его сторону. — Ваше Святейшество! Вам свиток! — сказал запыхавшийся Ангел — посланник, с пола протягивая свиток и поднимаясь вместе с ним, но, не сложив крылья и задевая ими близ стоящих. Почти все успели увернуться, только Вильмо достался «пернатый» подзатыльник. — В чём дело? Что за срочность? — сказал недовольный Серафим, но принял свиток. Свиток, только почувствовав прикосновение его руки, развернулся и застрочил слова перед глазами Серафима. Чем больше он углублялся в чтение, тем больше у него округлялись глаза, и беззвучно шевелились губы. Дочитав, он свернул свиток, нахмурился и недовольно пробубнил: — Чертовщина! — Пойдемте! — быстро сказал он, заметив растерянность в глазах присутствующих. Кивнув на прощание Ангелу — посланнику, все вышли из зала, и попали в небольшую комнату с мягкими скамьями, стоящими полукругом. — Присаживайтесь, — махнул рукой Серафим. Рассевшись, Хранители выжидающе замолчали, пока Серафим, удалившись к огромному окну, нервно заламывал руки за спиной. — Итак, задание дано личное…. — выпалил Серафим, усаживаясь на свою скамью. — Вот! Я же говорил! — воскликнул Хаукка. — Я тоже догадывался, но чтобы внести такую поправку…., это так низко! — не скрывая своего возмущения, сказал Серафим. — Какая поправка? — спросил Вильмо, и густо покраснел, от всеобщего удивленного внимания. — Мальчик говорит? Славно! Я уже думал грешным делом, что он немой… — как-то слишком серьёзно констатировал Серафим, от чего заулыбались все. — Поправка на пол, Вильмо. — ответил он на вопрос, и улыбки с лиц сползли мгновенно. — Мужской — Женский? — переспросил Вильмо. — Женский…. — ответил Серафим, и все разом посмотрели на Суси. — Нет уж, Серафим, давай-ка по порядку…. Сначала задание, потом поправка… — замотал головой Хаукка, стараясь выкинуть из головы все домыслы, и прежде услышать полную версию приказа. — Как скажешь, Хранитель. — сказал Серафим, обводя всех взглядом, и достав из-за пояса свиток более весомый чем тот, что доставили на кануне, зачитал: — «Приказ, о назначении Хранителя Душ Особого Предназначения, именуемого Килпи — Тайвас, главным в группе из четырех Хранителей силовиков. Группа отправляется незамедлительно, как только будет готова к заданию для предотвращения насильственного забора души на Земле….» — Далее идет описание местности и самой души. В принципе ничего сложного, но!… бороться придется с самой Лилит…. — сказал Серафим. — О, дама на охоте? Наконец-то я с ней поквитаюсь! — радостно сказала Суси, вызвав шок и неодобрение со стороны всей группы. — А что? Что вы так на меня уставились? — возмутилась Суси. — Детка, этого они и хотят… — сказал Серафим. — То есть? — перевёл своё внимание Хаукка. — А то и есть, что они хотят её… — сказал Серафим, указывая на Суси. — Я не понимаю! — взорвался Хаукка, и, подскочив, заходил взад-вперёд вдоль скамей. — Так как и Сат и Ис имеют на промежуточника равное количество прав, то условия ставят равные. — Не тяни, Серафим! — поторопил его Хаукка. — Не перебивай! — ответил ему Серафим. — Ну? — Так вот, Ис настоял на том, чтобы ты обвыкся и был в команде первым лицом, что бы вспомнить, как это было раньше. Но Сат вывел на охоту Лилит, чем усложнил ваше задание…. — Причём тут Суси? — перебил его Хаукка. — Выставлено условие, что с Лилит, так как она женского пола, должна сражаться женщина…. — Это что дуэль? Совсем обалдели! Выпускница Академии и старейший Ангел Смерти…. Это же ни в какие ворота не лезет! — возмущался Хаукка. — Понимаю твоё раздражение, но приказ есть приказ, хотя шансов у Суси на выживаемость мало…. — скорбно пробормотал Серафим. — Эй, вы про меня не забыли? — спросила испуганная, но раздраженная Суси. Все разом повернулись к ней, будто и не ожидали её здесь увидеть. — Понятно! — начала заводиться Суси, — Как я понимаю, моё мнение в расчет уже не берётся? — Кукка, ты же понимаешь, что с её опытом, ты агнец жертвенный…. — И я не собираюсь приносить тебя ей в жертву! — выпалил Хаукка, перебив Серафима, сделав ударение на слово «Ей». — Стоп!!! — выкрикнул Килпи, так громко, как смог. — Ты предлагаешь отдать её? — спросил разъяренный Хаукка, заглядывая в его глаза, в надежде на отрицательный ответ. — Успокойся! И помолчите все! — рявкнул Килпи. В комнате воцарилась тишина, единственным звуком, нарушающим безмолвие, был скрежет зубов Хаукка. Килпи, поняв, как тяжело приходится ему себя сдерживать, встал рядом и, вздохнув, тихо сказал: «Верь мне…», и обратился к Серафиму: — Можно мне просмотреть свиток? — Конечно, я тебе его и должен передать… — сказал Серафим, протягивая свиток. — А поправку? — Я тебе её перескажу, она — личная. — Прекрасно, — сказал Килпи, и раскрыл свой свиток с приказом. Пробежав глазами до конца текста, он свернул его и попросил: — Твоя очередь, Серафим. — Как я уже говорил…. — Бла-бла-бла!!! Фима, суть давай!!! — не выдержал Хаукка, не обращая ни какого внимания на фамильярность, с которой он к нему обратился. — Суть в том, что им нужна девчонка! — выкрикнул Серафим. — Серафим, а там написано имя Суси или Кукка? — спросил Килпи невозмутимым тоном, стараясь тем самым успокоить крайне взвинченных собратьев. — Формально — нет… — ответил Серафим, поворачиваясь к Килпи лицом. — Это уже кое-что…. Им просто нужна девушка, как половой признак, или какая-то определённая девушка? — размеренно, на одной ноте, спросил Килпи. — Как половой признак. — Значит, будет им девушка! — твердо сказал Килпи и отвернулся к окну. — Тайвас, но ты не можешь…. — кричал Хаукка. — Вот я-то как раз могу… справиться с Лил. Я могу стать девушкой на Земле, и Бог с ним с этим половым признаком! — спокойно ответил Килпи. — Но, для этого тебе придётся избавиться от этого тела… — оторопело сказал Серафим. — Так вы и поможете…. — констатировал Килпи. — Ты с ума сошел! — сказал Хаукка, но прозвучало это слабо и малоубедительно, без былой твердой уверенности, граничащей с агрессией. — Это единственный шанс остаться Суси в живых, и не допустить провала операции и моего перевода в нижний мир. Если надо пожертвовать только телом, я готов на все сто процентов. И я не приму больше разговоров о том, что я могу или нет, и какой я благородный дурень. Как таковым дурнем я возможно и являюсь, но отнюдь не благородным. А вот от вашей помощи я не откажусь….- высказался Килпи, обводя взглядом всех присутствующих. — Но…. — начал было Хаукка, но, заметив палец Килпи у губ, замолчал. — Вот и прекрасно…. Они хотят вдавить меня вниз, так пусть пытаются сделать это со мной лично! — сказал Килпи, пытаясь приободрить скорее себя, чем окружающих. В комнате повисло неловкое молчание, но его решился прервать Вильмо: — Как убивать будем?.. В полной тишине, его спокойный и твердый голос прозвучал как выстрел. Казалось, всё замерло вокруг, стараясь не упустить ответа на этот вопрос. Все переглянулись, и дружный взрыв хохота возвестил всю округу, что жизнь продолжается. — Маньяк! — смеялась Суси. — И давно ты меня убить решил? — улыбался Килпи — Тайвас. — А ещё староста! — похлопывал его по плечу Хаукка. Вильмо краснел и глупо улыбался. Молчал только Серафим. Когда смех стих, и краска с лица Вильмо спала, Серафим сказал: — Как бы вопрос-то насущный…. Что делать будем? Нам ведь из комнаты выход только на Землю. — Даааа? А поддержка, так сказать, с воздуха? Нам ведь нужны информаторы! — сказал Хаукка. — А ты мне имена назовешь, если выбрал, и я тебе их предоставлю! — отмахнулся Серафим. — У нас проблема здесь и сейчас! — Серафим, я думаю надо с водой договориться, а вы мне тело в тех широтах подыщите, и душу вложите, — сказал Килпи. — И как ты её заставишь? Ты же у неё не в фаворе! — спросил Серафим. — Уже в фаворе, у нас контракт…. Вот только хотя бы ложку воды раздобыть…. — попросил Килпи. — Я уже устал удивляться сегодня! Надеюсь, больше сюрпризов не будет? — спросил Серафим, обращаясь к небу, но ответил ему Килпи — Тайвас: — Ничего обещать не могу…. Серафим вздохнул, хлопнул себя руками по коленям и, поднявшись, сказал: — Воду мы тебе устроим…. — Так, Хранители, вам придётся вылетать первыми, постарайтесь найти хорошую девушку и молодую, ещё не сформировавшуюся, чтобы отторжения душ не было. Ему же теперь в ней долго жить…. — сказал он остальным, и бросил косой взгляд на Килпи. — Я в норме… — ответил Килпи на немой вопрос, но, увидев недоверие в глазах окружающих, добавил: — Правда, всё нормально…. Не думаю, что в теле женщины жить намного трудней, чем в мужском. Конечно, есть особенности в поведении, и физиологии, но другие же как-то живут! — Да, но по своей воле, ещё никто не менял материализацию, тем более в половом соотношении…. — сказал Вильмо. — На земле это называется ориентацией… — сказал Килпи. — Не важно, суть та же! Ты сам как это представляешь, мужчина в теле женщины? — спросил Вильмо. — Наверное, я начну понимать меньшинства…. В мире людей есть индивидуумы, которые рождены мужчинами, а душа женщины, и наоборот…. И они очень страдают от этого недоразумения, и от гонений окружающих. — Проделки лукавого! — взвился Серафим. — Скорее издержки производства, так сказать брак в работе…. Сат не стал бы размениваться на такую мелочь, как подмена душ. Это Богу пора наводить ревизию в роддушдоме. — Килпи и сам не знал, почему защищал Сата. — Возможно и так, я поговорю с Богом или Исом….- сказал Серафим. — А с ориентацией, надо будет меня переучивать…. — сказал Килпи — Тайвас, немного порозовев и опустив глаза. — Нам сейчас начинать за тобой ухаживать? — спросил Вильмо, округлив для большего эффекта глаза. Килпи покраснел, а когда все засмеялись, расслабился, но грозно сказал: — Не стоит…. И у меня есть не только друзья, но и подруга…. — сказал Килпи, и подмигнул Суси. — Она меня всем премудростям и научит. — О, я постараюсь найти достойную замену твоему телу, но, так как ты не растишь её сам, а экстренно вселяешься, то, думаю, проблемы будут только с психикой, а инстинкты будут работать сами. — Говорила Суси, задумчиво расхаживая между скамей. — А эти инстинкты, они… как бы выразится-то получше… меня сильно будут расстраивать? — спросил Килпи, неуверенным голосом. — Тебе начнут нравиться мужчины… — это только один из инстинктов, и ты им тоже будешь нравиться…. — Это обязательно? — переспросил Килпи хриплым голосом. — Инстинкт… — сказала Суси, пожимая плечами и разводя руки в стороны. — Как-то я о таком варианте не подумал… — расстроился Килпи. — А если в монашки? — Ты приказ читал? — спросил Серафим. — Ну, читал. — И как, по-твоему, монашка сможет познакомиться с рок — музыкантом, и при этом ещё и остаться в его окружении на три дня? — спросил Серафим, прищурив один глаз. — Я не собираюсь спать с ним! — взвился Килпи. — А тебя никто и не заставляет! Но в образе монашки, ты его не заинтересуешь! Надо просто быть человеком, и неважно какого пола, но интересным, обаятельным, вызывающим положительные эмоции! Понятно? — сказал Серафим. — А если ему чего захочется?.. О чём я говорю, конечно, захочется! Я же сам таким был: оценивал девушек по степени возрастания моего желания к ним, а потом узнавал всё остальное, и то, это было уже второстепенное познание. — Фи! Как грубо! — сморщила носик Суси. — Ты вообще на Земле была? — спросил её Килпи. — Была, но всегда ненадолго…. — Значит, толком жизни и не видела…. Объясняю: на Земле собранны лучшие души, даны самые яркие чувства, но мало времени, масса искушений, извращающих сознание, мутируя его до неузнаваемости. Поэтому на Земле есть слово Божье, дома его, как напоминание нашей истинной принадлежности, для торможения низменного и тёмного в нас самих. Кто-то поддаётся искушению, и это большинство, кто-то хоть иногда вспоминает о Высшем Духовном Свете, и создает для себя свод определённых правил в рамках своего мироощущения, чтобы выжить в физическом мире полного греха и беззакония, и тем самым, прокладывает себе светлый путь в наш мир. — Значит, инстинкты это плохо? — переспросила Суси. — Нет! Просто люди используют их в неправильной пропорции. — Выжить, допустим… — Иногда лучше умереть…. — перебил её Килпи. — Еда…. — Обжорство. — Отдых, сон…. — пыталась спорить Суси. — Праздность. — Размножение… — Секс, как забава …. Понимаешь, Суси, человек умудряется всё доводить до абсурда, даже инстинкты, — громко сказал Килпи. — Как печально…. — тихо сказала она, безучастно рассматривая свои пальцы. — И это не самое страшное в мире людском…. — так же тихо сказал Килпи — Тайвас. — Что за настрой перед дракой? — воскликнул Хаукка, прервав неловкое молчанье. — Немедленно всем за работу! Ты, Вильмо, ждешь информаторов, и после инструктажа, спускаешься на землю с душой Тайваса…. Серафим, нам необходимы их сокурсники одно выпуска: Редлост, Сэзарро и Листео …. Тайвас, дружище, ты ищешь воду и топишься. Как хочешь, но тонешь ты быстро, ведь у тебя только здешних полчаса, начиная с начала нашего с Суси поискового похода на Землю. Мы ждём вас там…. Когда ты очнешься… надеюсь… я буду не в твоём вкусе…. — пошутил напоследок Хаукка. — Суси мне этого не простит! — ответил Килпи — Тайвас, усмехаясь. — Главное, чтобы ты не запал! — сказала Суси, угрожающе поставив руки на бёдра. — Дорогая, при выборе тела, я буду руководствоваться только твоим вкусом…. — сказал Хаукка елейным голосом и улыбнувшись своей самой красивой улыбкой. — Подлиза! — фыркнула Суси, но руки с боков убрала. — Давайте делом займемся! Тайвас, можно я задание почитаю, пока ты умирать будешь, мы хоть его местонахождение обнаружим, последим…. — Конечно, — ответил Килпи — Тайвас. Хаукка углубился в чтение и, нахмурив брови, спросил у Серафима: — Финляндия? — Да, Хаукка, мне это тоже показалось странным, — ответил он. — У них, что там крыльев не хватает? Это же не наш сектор! — сказал Хаукка, тыча пальцем в свиток, который пытался от него увернуться. — Они выбрали нейтральную территорию…. — ответил Серафим. — И думают, что мы не справимся? — взвился Хаукка, — Что за глупости! — Они на Тайваса не рассчитывают, они ждут Суси… — Пусть тогда думают, что хранителем будет Суси, пока Тайвас прохлаждается в воде…. А мы, тем временем, засветимся в Хельсинки, как боевая группа, — говорил Хаукка, и не глядя, передал свиток Вильмо. — Вот Лил удивится, когда узнает настоящего противника…. — Суси мечтательно подняла глаза к небу. — Зная Лил, можно предположить, что она не очень расстроится…. Настоящий противник, игра по-настоящему, — сказал Хаукка, несколько грустно. — Не хочешь ли ты сказать, что я не настоящий противник? — спросила оскорбленная Суси. — Ты им станешь со временем, но не сейчас…. Пойми, у тебя хватает знаний, но нет опыта и должной реакции, — ответил за друга Килпи. — Я понимаю, но мне всё равно обидно, что он… — она указала на Хаукка, — …считает меня никчёмной. — Ты не права! Он… — Килпи тоже сделал жест в сторону друга, — за тебя беспокоится, и не хочет терять, а Лил он знает лучше нас всех. — И я знаю её сильные стороны, но так же знаю и её слабости, — вставил Хаукка. — А это нам пригодится на Земле! — бодро сказал Килпи. — Отлично! Все готовы? — спросил Хаукка, потирая руки и оглядывая всех выжидающим взглядом. Получив от каждого утвердительный кивок, он сказал: — Тогда, с Богом! — и тяжело вздохнув, пошел к Суси. — Хаукка…. — тихо, практически одними губами позвал Килпи. Хаукка проходя мимо, немного приостановился. — Она ревнует! Будь внимателен, что б она дров не наломала, — также тихо сказал Килпи, и получил в ответ еле заметный кивок, повернулся к Суси с ободряющей улыбкой на лице. Хаукка подошёл к Суси и взял её за руки. В таком положении они и растворились, как бы смазались по интерьеру комнаты. Серафим, поспешил к столу в углу комнаты, а Вильмо подошел к окну, закинув руки за спину. Свиток с заданием висел перед ним, разворачиваясь по мере прочитанного текста. Килпи стоял на своём месте, и боялся пошевелиться. «Что дальше?» — крутилось в его голове. Он осознавал, до чего нелепым и рискованным оказалось его предложение стать девушкой. Но он не мог иначе, ведь на карту было поставлено существование Суси, срыв операции и его изгнание, а этого он не мог допустить, и не видел другого выхода, чтобы решить эту задачу. Серафим, в это время, надиктовал что-то свитку и отправил его не с курьером, а просто бросил его в открытый ящик в стене. Через некоторое время этот же ящик открылся от глухого удара изнутри. Серафим достал из него уже другой свиток, раскрыл его, пробежал глазами сверху вниз, поднялся и вышел из комнаты. Килпи, наблюдавший за ним, перевел взгляд на Вильмо, но тот даже не обернулся, замерев перед окном с уже свернутым свитком в руках, и бесцельно разглядывая пушистые облака внизу. «Все нервничают» — подумалось Килпи, — «Так почему я-то бездействую!» — в уме крикнул он самому себе, сжимая кулаки, для большей уверенности. — Да будет так! — сказал он вслух, и добавил про себя: «Остальное уже детали и ненужные переживания». Открылась дверь и в комнату вошли улыбающиеся Листео, Редлост и Сэзарро. — Нас прямо с пути выдернули! Было такое ощущение, что на нас напали. Я даже умудрился одного спеленать, — радостно сказал Сэзарро. Вильмо, наконец, повернулся. — Хорошо… — только и сказал он, но, подойдя к ним, всем пожал руки. — Тайвас, это тебе… — сказал вошедший вслед за троицей Серафим, подавая Килпи плоскую кружку воды. — Спасибо, — сказал он ему и, отходя к столу в дальнем углу, за которым только что сам Серафим делал вызов информаторов, взглянул на собравшихся. Вильмо, зачитывал им задание и пересказывал обстоятельства замены душ, от чего они сначала слушали возбужденно и даже переглядывались между собой, а потом помрачнели и стали бросать сочувствующие взгляды на Килпи. — Серафим! — позвал он Ангела. — Говори… — сказал он, подходя к столу. — Серафим, можно меня скрыть от их глаз? — спросил Килпи, — Ну, не могу я умирать, когда на меня так смотрят! — скорчив страдальческую гримасу, добавил он, заметив удивление в глазах Серафима. — Ааа! Ширмы, надеюсь, хватит? На шумоизоляцию нет времени…. — сказал Серафим, виновато разводя руками. — Мне так, чтобы их не видеть, и знать, что они меня тоже не видят, — махнул рукой Килпи. Серафим кивнул, и, открыв какую-то дверь в стене, вытащил ширму из бамбука, не очень высокую, но длинную, так что хватило обставить пространство вокруг стола. — Спасибо. — Не за что, мой мальчик… — сказал Серафим, и, осознав сказанное, виновато заглянул в глаза Килпи, и, потрепав его за плечо, удалился, буркнув у выхода: — С Богом! — Серафим! — Да? — Мы ещё увидимся…. Обязательно увидимся! — сказал Килпи, стараясь придать голосу больше бодрости и уверенности. — Конечно…. Удачи тебе! — сказал Серафим, и, сжав руку в кулак, тряхнул ей возле плеча, и, расправив ладонь, махнул ей на прощание, оставляя Килпи за ширмой наедине с чашкой воды. «Что же, за дело!» — вздохнул Килпи, вглядываясь в воду, держа чашку в руках. Освободив одну руку, он полез под одеяние и дотронулся до контракта. — Вода… — прошептал он в чашку. — Я здесь! — услышал он ответ, и вода в чашке пошла рябью. — Мне нужна твоя помощь…. — сказал он воде. — Это я уже поняла… можно суть? — сказала она раздраженно. — Я хочу, чтобы ты меня убила, — сказал Килпи тихо. В ответ, был только нервный всплеск в чашке. — Вода, мне нужно избавиться от этого тела, мне нужно, чтобы ты меня убила и отдала душу Вильмо…. — затараторил Килпи, испугавшись, что вода не возьмётся за это дело. — Зачем? — после недолгого раздумья спросила вода. — Мне нужно спасти несколько душ, и за одно свою…. По-другому никак! — ответил Килпи. — Почему я? — так же спокойно спросила вода. — Я тебе доверяю…. — сказал Килпи. — Хорошо…. — сказала вода, немного подождав. — Спасибо, — сказал с облегчением Килпи. — Пей — приказала вода. — Пить? — опешил Килпи. — Пей, если хочешь умереть! — нетерпеливо сказала вода. — Да, хорошо…. Но, душу мою только Вильмо лично в руки, больше никому, обещаешь? — заторопился Килпи. — Обещаю, — ответила вода, и Килпи успокоившись, стал жадно пить из кружки. На последнем глотке он поперхнулся и понял, что не может дышать. Он схватился за горло, уронив кружку, со звоном разбившуюся об пол. Пытаясь вдохнуть, он запаниковал и задергался, раздирая себе шею ногтями. «Как неприятно всё же умирать» — пришла ему холодная мысль в голову, а тело, тем временем, металось в поисках спасения, снеся ширму и выбежав на середину комнаты. «Как некрасиво получается!» — посетовал на себя Килпи, но тело доживало свою жизнь и не слушалось разума. Все присутствующие в комнате, замерли, и с удивлением и сочувствием, но с немалым интересом наблюдали за ним, не вставая с мест, а Серафим изрёк: — Договорился-таки! — и вздохнул, увидев разбитую чашку. — Надо ещё воды принести, а то откуда мы его доставать будем… — сказал он, и вышел из комнаты. Со звуком закрывающейся двери слился звук падения Килпи вместе с одной из скамей. Все повскакивали со скамеек, и Сэзарро даже пытался помочь ему, но Вильмо схватил его за руку, оттаскивая назад. Так и стояли они полукругом над головой Килпи, участливо, но бездейственно наблюдая его агонию. «У меня входит в привычку умирать…. Пора бросать! Говорят, это вредно для здоровья…» — была последняя мысль Килпи в этом теле.