Неисповедимость

Тайвас шла по улице одна, Суси и Хаукка специально шли на расстоянии от неё. Им необходимо было понаблюдать со стороны, а реакция окружающих не заставила себя ждать. Как только они вышли из салона красоты, многие мужчины откровенно рассматривали Тайвас, но, встретившись с ней глазами, тут же отводили взгляд, возобновляя наблюдение только после того, как она пройдет мимо. Её густые волосы стали белыми как снег. Стилист укоротил длину, и волос завился ещё сильнее, так, что решено было сделать небрежную стрижку, чтобы они на разных уровнях вели себя, как им вздумается, придавая облику девушки не светский лоск, а очарование простоты и естественности. Тайвас намазали автозагаром и посоветовали походить в солярий, чтобы кожа не была такой бледной. «Блондинкам бледность не идёт!» — сказал ей слишком стройный и малорослый стилист с девичьими повадками, но знающий своё дело, за что получил солидное вознаграждение сверх оплаты за работу. Итак, Тайвас шла по улице…. Возле входа в ресторан она притормозила, дожидаясь друзей. — Ну, как тебе? — спросила подошедшая Суси. — Знаешь, я даже не ожидал от себя, что могу так спокойно реагировать на мужские взгляды… нет, даже не спокойно, а с каким-то чувством… окрыления что ли…. Не знаю, как его назвать, не испытывал раньше, — сказала Тайвас, улыбаясь и похихикивая, как подросток, на которого в первый раз обратили внимание. — Женские хромосомы… — констатировала Суси. — А какая походка стала с середины пути! — воскликнул Хаукка, — Ты просто преображаешься, крошка, прямо на глазах! — Это комплимент? — спросила Тайвас и покраснела. — Да. Учись принимать их, — сказал Хаукка, дружески стукнув Тайвас кулаком в плечо. Она пошатнулась, и Хаукка, смущённо пробормотав «Прости!», быстро потёр то место, куда пришелся удар. Втроём они зашли в фойе и их проводили к заказанному столику. — Игристого вина, пожалуйста, бутылочку, и самого лучшего, — заказал Хаукка, — у нас день рождения! — Девочки, кушать будете? — спросил Хаукка. — Нет, что-то не хочется! — ответила Тайвас. — Фруктов, пожалуйста, — сказала официанту Суси, и они его отпустили. — Надеюсь, мы здесь не на долго…. — сказала Тайвас на ухо Суси. — Выпьем вина и домой. Тебя ещё вооружать надо, а завтра на самолет, — сказал Хаукка. — Самолёт? — Да. Группой разработчиков был выбран этот план, — слукавил Хаукка. — Антеро нет в городе? — спросила Тайвас. — Нет, но завтра он прилетает с гастролей, — ответила Суси. — Завтра срок…. — вспомнила Тайвас. — Да…. — А я готов? — спросила Тайвас. — Готова на все сто! — сказал Хаукка, — но нужно с родом разобраться. — С чьим? — С твоим…. Ты говоришь как мужчина, а ты уже как несколько часов женщина, и ей останешься на длительный срок. Так что привыкай ко всем касающимся тебя глаголам добавлять букву «А». — Я как-то и не подумал-А об этом, — сказала Тайвас, ставя запоздалое ударение на окончание глагола. — Следи за тем, как ты говоришь…. — Не всё сразу! — вспылила Тайвас, смешно сведя брови и прищуривая «кошачий» глаз, будто смотрела в прицел. — Тай, ты не выглядишь грозно! — хохотнул Хаукка. — А как я выгляжу? — сурово спросила Тайвас. — Соблазнительно…. — ответил шепотом Хаукка, артикулируя губами каждый слог как для глухих, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, и с вызывающей выразительностью в томном взгляде как будто уже доедал её косточки, смотрел ей прямо в глаза. Тайвас вспыхнула и опустила ресницы, пытаясь таким образом отгородиться, а руками стала теребить так кстати лежащую салфетку на коленях. — Нельзя так! — громко сказала Суси, — Хаукка, у неё и так проблем хватает, а ты её ещё и в краску вгоняешь. — Вот такие мы, мужчины! — оправдался Хаукка. — Веская причина, только то, что ты мужчина! — сказала Суси. — Но ей придется столкнуться именно с такими мужчинами: хамами, принижающими окружающих, самовыражающимися лишь похабными знаками, двусмысленными намеками и испражнениями на забор в словарной либо узорной форме, и тем самым считающими себя индивидуумами или того страшнее уникумами. — Не все ж, такие как ты! — бросила ему Суси в лицо. — Таких как я меньшинство! А в общей массе, так всё и происходит, — сказал Хаукка, чеканя слова как монеты. — Стоп, народец! — Тайвас с силой стукнула ладонью по столу, и когда к ней повернулись разъяренные Хаукка и Суси, она сказала: — Теряем время…. Подошел официант. Принёс шампанское и разлил по бокалам, а трехъярусную вазу с фруктами водрузил в середину стола. Пока он производил сие нехитрые манипуляции, вся компания молчала, и когда он закончил, вытянувшись по струнке возле Тайвас, она коротко кивнула и поблагодарила, тем самым, отпуская его. — Нужно перемирие, иначе мы не успеем…. — сказала Тайвас. Суси всё ещё яростно смотрела на Хаукка, но молчала, и он решил прекратить перипетии первым. — Скажу тост, — сказал Хаукка, беря в руку бокал и наклоняясь к середине стола. Тайвас и Суси, с победной улыбкой на лице, тоже наклонились. — За команду, за удачу, за любовь…. — сказал Хаукка и стукнул по ближайшему протянутому бокалу. — Вам бы не за любовь пить, а за понимание, — сказала Тайвас, отпивая от своего бокала, и тут же чихнула. — Пузырьки… — запоздало предупредил Хаукка. — Я уже поняла. — И кто тебе сказал, что пьем за нашу любовь? — двусмысленно сказал Хаукка и заговорщически глянул на Суси. — А…. — начала ещё не сформировавшийся вопрос Тайвас. — Не обращай внимания, — сказала Суси, не отрывая твердого взгляда от Хаукка, — он сегодня в ударе. — Правильно, не обращай внимания, меня сегодня ударили, — хихикнул Хаукка, — давайте к нашим делам вернемся…. Тай, на самолет мы тебя перенесём, дадим полчаса на сближение и перед самой посадкой аферить начнём. Твоя задача глянуться ему и оказаться рядом в нужный момент. — Думаю, я на месте разберусь. — Он обратит на тебя внимание, только тебе нужно попасть в его поле зрения. — Это уж точно, — невесело усмехнулась Тайвас, но сердце забилось чаще, когда перед внутренним взором появилась его фотография. «Волнуюсь» — отмахнулась она, и даже почти себе поверила. Хаукка налил ещё по бокалу. — С Богом! Девушки эхом пробормотали слова, и выпили шампанское. Суси откусила кусочек сочного яблока, и сок потёк по подбородку. Она резко наклонилась над столом и подставила руку, чтобы не капнуть на платье. — Правду говорили, что змей искушал Еву яблоками, наверное, именно этим сортом, — сказала она, энергично жуя и вытирая подбородок салфеткой. — До Евы тебе далеко, и тебя искушать не приходится, ты сама их ешь, — сказал Хаукка. — Не можешь промолчать! — криво улыбнулась Суси. — Не могу, но тебе это нравится…. — улыбнулся Хаукка. — Тай, с самолётом мы разобрались, теперь нужно решить с вооружением, — сказала Суси, не желая развивать пререкания с Хаукка. — Думаю, моего набора хватит, — сказала Тайвас. — Но он предназначен для мужчины, ты не справишься с двуручным! — сказал Хаукка. — Ну, его можно заменить на два коротких, с ними-то я справлюсь, — ответила Тайвас. — Но это на всю спину! — сказал Хаукка. — И что? — спросила Тайвас. — Тогда тебе придется отказаться от голых плеч, — сказала Суси. — Не страшно, я же не собираюсь раздеваться перед Антеро, тем более что рукав мне тоже понадобиться, мне же нужно будет и бросковые лезвия спрятать. — Ну, знаешь, всякое бывает…. — сказал Хаукка и бросил косой взгляд на Суси. — Да, брось! Я с ним только на три дня, а потом исчезну из его жизни, как и не было. — Тай…. Ладно, как знаешь! Твоя безопасность на данный момент важнее, — сказал Хаукка. — На данный момент важнее безопасность клиента, моя уже дело второстепенное, — с чувством сказала Тайвас, пытаясь понять, то ли это чувство долга, то ли другое, доселе неведомое чувство движет её помыслами. — Вы должны любой ценой, даже если меня не станет, сохранить жизнь клиенту, иначе я окажусь в преисподней, но если задание будет выполнено, я смогу рассчитывать на возвращение к Богу. — Тай, мы это знаем, так что будь уверенна, мы сделаем всё, чтобы Антеро прожил эти три дня без лишнего беспокойства, — сказала Суси. Хаукка кивнул и поднял недопитый бокал: — За! — коротко сказал он. Каждый выпил за своё «За!» до дна, и Тайвас поднялась. — Домой пора, надо набить оружие и поспать немного…. Во сколько самолет? — спросила она. — В семь утра, — ответила Суси, сверяясь со своим мини компьютером. — Вылет? — В пять…. Вильмо пробивает места рядом с ним. — Не надо рядом, лучше перед ним в пяти, шести рядах от него. — Тем проще, — сказала Суси, и тут же быстро защелкали клавиши — она набирала новое задание для инфобригады. — Закажи два места, — попросила Тайвас. — Зачем? — не поняла Суси. — Ты пойдешь со мной, а Хаукка сам с катастрофой справиться, но вот я могу скатастрофничать по-настоящему. — Если ты настаиваешь…. — безропотно сказала Суси, но лицо её напряглось. — Правда, ты мне там нужнее, чем снаружи, — сказала Тайвас, беря Суси за руку и несильно её сжимая. Суси посмотрела в красивые, необычные глаза друга — подруги, и кивнула в знак согласия, прочитав в них страх и неуверенность. — Я помогу, — тихо сказала она. — Спасибо, — так же тихо отозвалась Тайвас. — Так девочки, по бананчику и на хаус… — сказал Хаукка и, вставая, отодвинул стул. — Ай! Хаукка, ты не мог бы поаккуратнее? — взмолилась Тайвас. — Что такое, Крошке больно? — заулыбался Хаукка, говоря громче обычного, чтобы перекричать шум работающей машинки, низко склонившись над плечом Тайвас. — Садюга! — огрызнулась Тайвас, подавляя стон. — Чего ворчишь? Мечи же выдержала…. — сказал Хаукка, и опять увлечённо принялся набивать последний метательный нож, сосредоточенно высунув кончик языка. — Это не значит, что мне не было больно! — Тебе ещё на пояс клинок, не забыла? — Хаукка, не заметил иронично закатившихся глаз Тайвас. — Помню, но поправка в географии моего нового тела…. — Это почему? — оторвался от работы Хаукка, выключил машинку и вопросительно посмотрел на Тайвас. — Вот смотри… — сказала Тайвас, радуясь невольной передышке, — когда я была мужчиной, клинок на поясе был в самом подходящем месте, так как, даже если он скрыт под одеждой, я всегда мог его беспрепятственно вытащить. А в нынешнем положении я — женщина, и ношу в основном платья. Следовательно, клинок на поясе, в данном случае не подходит, так как оружие должно быть удобно расположено. — И где ты его собираешься расположить? — после некоторого замешательства спросил Хаукка, потирая подбородок костяшками пальцев. — На бедре, под юбкой…. По-моему, достаточно удобно, если нужно быстро его обнажить. — Что обнажить? — спросил Хаукка. Тайвас непонимающе приподняла бровь. — Ну, бедро или всё-таки клинок? — добавил Хаукка. — Клинок конечно! — возмутилась Тайвас и покраснела. — Ааа! А я уж было подумал грешным делом, каким телом мы тебя наградили? — примирительно сказал Хаукка. — Чистым, я проверяла…. — Что ты имеешь в виду? — округлил Хаукка глаза, и чуть не выронил машинку. — Ну, она… то есть я — девственница, — сказала Тайвас, раскрасневшись ещё больше и потупив глаза. — Врешь! — резко сказал Хаукка, но на его лице отразилось недоверие к собственным словам. — Мне-то это зачем? — ответила Тайвас, приготовившись отстаивать свою правоту. — Ну…. Как бы…. Это довольно неожиданно, для… кхм… твоего внешнего вида, — выкручивался Хаукка, бешено обрабатывая неожиданную информацию, и начиная осознавать всё её безрадостное значение. — Что ты имеешь в виду? Я выгляжу как-то не так? — спросила Тайвас. — Нет, ты не правильно всё понимаешь! На вид ты определенно не монашка, очень симпатичная, молодая, с красивой фигуркой девушка…. Просто удивительно, что никто не коснулся твоей души так, чтобы ты готова была отдать и тело, — сказал Хаукка, удовлетворенно кивнув правильно подобранным словам. — Можешь мне не верить, но я сама в шоке! Меня сей факт вначале тоже несколько насторожил, но я пришла к выводу, что время потери целостности ещё не пришло, — серьёзно сказала Тайвас. — Ты в своем уме? — не сдержался, и закричал-таки Хаукка. — А что? — опешила Тайвас. — Это очень…., очень плохо! — взорвался Хаукка, вскакивая на ноги, — Суси! — заорал он, — Хватит прятаться! У нас проблема! — Почему сразу проблема? Нет никаких проблем! — возмутилась Тайвас, и в этот момент Суси зашла в комнату. — Чего орём? — удивленно спросила она, увидев мечущегося Хаукка, и рассерженную Тайвас. — Она — дев–ствен–на!!! — по слогам, без подготовки и предисловий, воскликнул Хаукка, тыкая в Тайвас указательным пальцем. — Ого! — только и сказала Суси, и бессильно села в стоящее позади кресло. — Да что, черт возьми, происходит? — не выдержала Тайвас и поднялась с кровати. — Ты куда смотрела? — кричал Хаукка. — Как-то не до этого было! — ответила Суси, смотря на Хаукка из-под сдвинутых бровей. — Чем это таким важным ты была занята? — кричал Хаукка. — Тон сбавь, орёл! Что ж сам не проверил? — огрызнулась Суси. — Издеваешься? — прищурился Хаукка, и всем своим обликом стал похож на хищную птицу. — Нет, прости! Мне и в голову не приходило, что она… — Суси указала на Тайвас, — вернее, бывшая она — девственница. — Что же теперь делать? — прорычал Хаукка. — Эй! Это моя девственность! Вы что, совсем обалдели? — встряла Тайвас. — Хаукка, это ведь даже к лучшему! — загорелась Суси, но тут же подавила эту вспышку эмоций, заметив недоверчивый взгляд Тайвас. — Да? И что ж тут хорошего? — пробубнил Хаукка, не успевший заметить странное поведение Суси. — Да! Что? — заинтересованно спросила Тайвас. — Ты прав, ничего…. Это я так, за Тай переживаю…. Она ведь боялась связей с мужчинами, — выкрутилась Суси, перед буравящей её глазами Тайвас. Только она доверчиво расслабилась, поверив объяснению Суси, как Хаукка произнёс: — Надо лишить её девственности…. Тайвас так и села мимо кровати. — Ты что с ума сошёл? — взвилась она, поднимаясь с пола и злобно поглядывая на Хаукка. — Тайвас, если об этом узнает Лил, нам крышка! — оправдывался Хаукка, чтобы умерить гнев подруги — друга. — Не узнает! — убежденно сказала Тайвас. — Узнает, как только ты вступишь в игру! И приложит все усилия, чтобы затащить тебя девственным в ад. — И что? Ты предлагаешь свои услуги? — округлила глаза Тайвас. — Ни в коем случае! — запротестовал Хаукка. — Тогда какой прок от твоей демагогии? Ты единственный мужчина в этой комнате, так что лучше заткнись и добей, наконец, оружие! — Но… — Вопрос закрыт! — истерично закричала Тайвас, — я не дамся ей девственницей, и вообще не дамся живой! Обрыбится! Но эту проблему я потом решу, и сама решу с кем! Понятно? — Руку… — тихо сказал Хаукка. — Что? — огрызнулась Тайвас. — Руку, — повторил Хаукка на той же ноте, протягивая к ней ладонь. — А…. да…. — уже более спокойно сказала Тайвас, подходя к кровати. Жужжала машинка. До конца экзекуции никто не проронил ни звука, и даже Тайвас сидела, закусив губу, разглядывая свои мысленные, безрадостные картины и лихорадочно изыскивая решение проблемы, и совершенно не обращая внимания на действия Хаукка, и нестерпимую боль.