***
Свежий ночной воздух пьянит похлеще алкоголя в баре. Прохладный ветер развивал и так непослушные растрепанные волосы, весело играясь с каждым длинным светлым локоном. Бычок докуренной сигареты летит прямиком с крыши, пока рука тянется к телефону, чтобы открыть мессенджер. Ferret: Заберите меня, мне скучноAngry cat:
Ок.
Самодовольно хмыкнув себе под нос, Хван убирает телефон в карман и в последний раз любуется вечно неспящим городом, прежде чем снова спуститься в эпицентр разврата. Сегодня явно не день Хвана. Сынмин, местный бармен, явно жалеет для гостя алкоголь, да еще и обзывает пьяницей. Ну захотел паренек развеяться в клубе в среду. Разве законом запрещено? Рука захватывает протянутый барменом бокал с какой-то яркой жидкостью внутри. Хёнджин любит сладкие коктейли, особенно если они от Сынмина. Неизвестно, что он туда добавляет, однако вкус напитков повторить не может никто. А самое главное — чувство опьянения, как бомба замедленного действия, приходит не сразу. Хван лишь глаза от удовольствия прикрывает, смакуя каждый глоток, и на танцпол смотрит. На удивление, даже в среду людей в здании собралось достаточно. Им всё же придётся потесниться — главный танцор данного клуба наконец-то настроился разнести всех под лучшие ремиксы от Чанбина. — Сынмо, повтори, я скоро вернусь. — стакан возвращается работнику бара, а Хёнджин, пошатнувшись, спрыгивает со стула, сразу же растворяясь в толпе. Самый приятным момент, не считая секса — когда все взгляды направлены на одного тебя. Музыка словно сливается с телом, следуя за каждым его движением. Бёдра качаются ровно под заданный ритм, а руки то тянутся вверх, то плавно опускаются по собственным изгибам, подчеркивая все свои достоинства. Однако Хван чувствует, что что-то не так. Прикрытые от удовольствия глаза открываются и сразу же находят причину своего беспокойства. У него появился конкурент, который цепляет внимание других людей, отправляя Хёнджина на второй план. Это все рамки переходит! Парень мечется, пытаясь найти решение огромной проблемы. Он здесь звезда, именно на него всегда устремлены восхищенные и похотливые взгляды! Хван пытается как можно скорее зацепиться за свой спасительный круг, но отыскать его не может. Визуально осматривает пространство и останавливается на баре и Сынмине, который уже испепеляет взглядом надоедливого танцора. Как жаль, что бармен не может читать мысли этой огромной занозы в заднице.***
— Где его черти носят? — фыркает мужчина, смотря то на экран блокировки, то на выход клуба, к которому подъехал черный BMW X5 M. — Чан, позвони ты ему, а то я сейчас лично его вынесу из клуба и хорошим это не закончится. — Мне кажется, что нам всё-таки придется за ним идти. Я попросту устал ждать его, да и на звонки он тоже не отвечает, — водитель со вздохом глушит автомобиль, вытаскивая ключи из замка зажигания. — Как думаешь, Минхо, в каком он сейчас состоянии? — Если Сынмин еще не пишет гневные сообщения в рабочий чат, то бар Хван еще не опустошил, — хмыкает Ли, выходя из автомобиля, но отвлекается на уведомление мессенджера. — А вот и гневные сообщения пошли. Может, в этот раз заставим нашего балбеса оплатить все выпитые коктейли? — Ты же сам когда-то пообещал больше не брать ни копейки с Джинни, если не ошибаюсь, вы тогда вдвоем достаточно выпили, — ухмыляется, следя за реакцией коллеги и ставя машину на сигнализацию, — Пойдём уже, а то Ким легко может ёбнуть Хёнджина по голове пустой бутылкой. Минхо не отвечает, лишь впереди идёт, желая поскорее увидеть Хвана, который так хотел уехать из клуба. Ли, наверное, проигнорировал сообщение, если бы не Бан Чан и его огромный любопытный нос. Конечно, как самый старший и самый ответственный, Крис заставил ответить на сообщение. Он всю дорогу до клуба переживал, что с Хёнджином что-то случилось. Обычно, наоборот, парня нужно чуть ли не силой вытаскивать из маленького ночного тусовочного мира. А тут просит забрать, да ещё после отправленного сообщения на другие не отвечает. Охранники на входе сразу узнали в двух приближающихся фигурах своих директоров и, поприветствовав начальство поклоном, синхронно сделали шаг вбок, пропуская мужчин в здание. Внутри царила обычная обстановка для клуба: громкая музыка басами била по ушам, цветной свет от прожекторов слепил глаза, а на танцполе толпились посетители данного заведения. Только у бара почему-то люди столпились и выкрикивают свое восхищение. Приблизившись к барной стойке, мужчины осознали всю ситуацию и почему Сынмин так возмущался в рабочем чате. Прямо на столешнице, никого не стесняясь, танцевал сам Хван Хенджин. А танцор только этого и добивался — смотреть должны только на него. Каждое раскрепощенное движение поддерживалось шумом от наблюдающих за этой картиной. Кто-то снимал Хвана на телефон, другие лишь следили и восхищались техникой, а были и те, кто пытался скопировать неповторимый танцевальный стиль студента. Всё же не зря он полжизни отдал танцам. В этой импровизированной дуэли за внимание Хёнджин одерживает победу и, как и каждому победителю, ему полагается приз. Парень бросает взгляд в толпу и видит напротив хмурого Минхо с удивленным Чаном. А вот и призовые прибыли. — Мои хёны приехали забрать меня! — Хван чуть ли не прыгает с барной стойки к кому-то на шею, кажется к Чану. — А я вас уже так заждался. — Ты почему не отвечал на сообщения и звонки? Мы с Крисом тебя вечность ждём. — Минхо сразу же перешёл к делу, в отличие от Бана, который лишь улыбаясь приобнимал паренька, чтобы тот не упал. — Телефон? — как-то по-детски спрашивает Хван, глаза широко открывая, и в карман лезет, доставая мобильный. — Он разрядился. С кем не бывает. И улыбается невинно, словно пакость небольшую совершил. Только, по выражению лица Сынмина, Хёнджин сегодня явно перепил и перешёл все возможные рамки. Чан мысленно уже премию выписывает бармену и кивает тому в знак извинения, пока Ли, взявший на себя всю ношу, повел танцора к выходу.***
— Давай я сяду с ним на заднее сиденье, — Ли шипит, ощущая тяжесть тела на своих плечах. — Буду следить, чтобы он весь салон не облевал. Как так можно нажраться, Хван?! — Нет, я хочу впереди с Чани-хёном! — недовольно бурчит Хенджин, пытаясь слезть с Минхо. — Обещаю быть послушным. Я вообще надеялся вас встретить в клубе, а вы не пришли. Хван наконец-то справился с хваткой Лино и благополучно спустился со спины, почувствовав земное притяжение, которое так и тянуло его пьяную задницу на пол. Поэтому, чтобы справиться с новой задачей, блондин всем телом облокотился на стоявшую рядом черную машину. — Малыш, ты же знаешь, что мы вечно заняты и, в отличие от некоторых, не такие частые посетители ночных клубов, — Чан, сразу же в поведении меняясь, без стеснения подходит вплотную, расположив колено между ног Хёнджина, и сладко шепчет на ухо. — А кто-то всю неделю трепещал, что готовит проект по клубной моде. Алкогольное опьянение тоже входило в твои планы, м? А парень ничего ответить не может. Мягкий сладкий, как мёд, голос Чана всегда завораживает. Этим уже давно пользуется старший, прямо как сейчас. Минхо, пока Хван не пришел в себя, открывает дверь и вталкивает их большую пьяную проблему в салон автомобиля, закрывая сразу же дверь. — Так грубо, — цокает Чан, залезая на водительское, а Ли лишь демонстративно глаза закатывает. — Надо просто заняться его воспитанием, Крис, — Минхо с другой стороны усаживается на заднее пассажирское и сразу проверяет парня. — ТВОЮ МАТЬ, ХВАН ХЁНДЖИН! — Я ЖЕ СКАЗАЛ, ЧТО ХОЧУ СИДЕТЬ С ЧАНОМ! — тоже повышает голос танцор, пытаясь перелезть на сиденье рядом с водителем. — Чани, я уже почти с тобой. Минхо слов не может подобрать, чтобы описать всё своё недовольство данной выходкой, лишь смотрит на задницу перед своим лицом. Пока Чан пытается хоть как-то помочь перелезть вперёд, раз Хван так желает сидеть там, Ли без церемоний бьет младшего по ягодицам. Законы физики никто не отменял и Хёнджин летит прямиком головой в панель автомобиля. Пробубнив что-то похожее на «я в порядке», парень усаживается в кресле и с довольной ухмылкой смотрит на Чана. — Мы отвезем тебя домой. Пожалуйста, просто ложись спать, без приключений, — Бан адрес в навигатор забивает и спешит покинуть парковку, пока Хван ещё что-нибудь не учудил. — Ну я, вообще-то, планировал провести этот вечер по-другому, — улыбаясь щебечет младший, игриво положив свою ладонь на бедро водителя. — А мы планировали сегодня разобраться с документами из налоговой, однако одной пьяной заднице захотелось поскорее уехать из клуба, — фыркает Минхо, наблюдая как чужие пальцы плавными движениями Чана поглаживают и к паху приближаются. Его слова полностью игнорируются. — Если я сижу на заднем — это не значит, что меня не существует в этом автомобиле. У Хвана ухмылка на лице появляется из-за возмущений Минхо и реакции тела Чана, который всеми силами пытается держать невозмутимость и спокойно управлять автомобилем. Длинные пальцы ловко обводят появившийся бугорок в штанах, тянутся к пуговицам в попытке их расстегнуть. Хёнджину помогает справиться с застежками никто иной как сам Крис, который до сих пор лицо серьёзное держит и только небольшой румянец выдает его возбуждение. Танцор облизывает губы. Вытащив полутвердый член Чана под чужой бубнёж где-то на заднем сиденье. Он так соскучился по своим старшим. Сколько они не виделись? Неделю? Две? Хван уже устал каждый вечер представлять, как его снова зажмут владельцы клуба. Да и сами мужчины устали от деловых встреч и бумажной волокиты. Хёнджин и его пьяные выходки стали той самой искрой перед пороховыми бочками в лице Чана и Минхо. Хёнджин грязно плюёт себе на ладонь и проходит рукой по всей длине, наблюдая, как на глазах твердеет чужой член. Немного поёрзав в кресле, парень находит подходящую позу, чтобы лицо опустить прямо к штанам Криса. Губы касаются розовой головки, вызывая у старшего глубокий вздох. Если бы место позволяло, то Хван с удовольствием растянул минет, разрешил бы себе издеваться над Баном, оттягивал бы оргазм. Однако в машине всегда было неудобно заниматься любыми видами секса, поэтому танцор без стеснений сразу же берёт на половину длины. Хван глаза прикрывает и чуть ли не мурлычет, ощутив чужую руку в волосах, которая с силой оттягивает светлые длинные локоны, заставляя поднять голову. — И что ты творишь, а, Хван? — Минхо еще сильнее волосы оттягивает, чтобы заглянуть в бесстыжие тёмные глаза. — Помогаю Чану переключать передачи, — отвечает, словно у него только во рту члена не было, и парень реально делал то, что сейчас произнёс. — Ты в курсе, что у Криса автомат? — Вы возите с собой оружие?! — Лучше продолжай переключать передачи своим грязным ртом, пока он опять какую-то хуйню не выдал, — фыркает Ли, отпуская блондинистые волосы. В ответ Минхо получает лёгкий чмок, и светлая голова снова опускается вниз ублажать водителя ртом. Лишь бы Чан не забыл, что он сейчас везёт людей и глаза от удовольствия не прикрывал. Ли, собственное возбуждение аккуратно поглаживая через грубую ткань джинс, в окно смотрит, а потом ошарашенный взгляд на зеркало заднего вида бросает, заметив в отражении самодовольные глаза Бана. — Мы же не домой его везем? — Ли снова наблюдает, как Хёнджин не жалеет собственное горло и уже носом в чужой пах утыкается. — Почему же? — Чан паузу делает, чтобы дух перевести. Всё же управлять автомобилем очень тяжело, когда тебе так старательно отсасывают. — Домой… К нам домой. Машина случайно на кочку подскакивает, из-за чего головка в горло сильнее толкается и, не сдержавшись, Чан со стоном и полуприкрытыми глазами обильно кончает в чужой рот. Хван, довольный своей работой, на место возвращается, смакуя слегка сладкую сперму. Чан снова подсел на ананасовый сок.***
Комнату освещали лишь искусственные свечи, которые однажды притащил Хёнджин в дом директоров. Даже сейчас будучи пьяным и атакованным поцелуями со стороны Минхо, который всю дорогу так и ждал момента, чтобы прикоснуться к Хвану, младший зажёг все огоньки в спальне. Да и старшие никогда не мешали ему в этом деле, даже наоборот, помогали, зная, что для Хёнджина даже такая мелочь очень важна. Не успел Хёнджин объявить, что миссия выполнена, как на него, словно кот на мышонка, набросился оголодавший Ли. Мужчина не жалеет пухлые губы: сминает, кусает и оттягивает. Младший не в силах успевать за бешеным темпом, который задаёт Минхо, поэтому лишь беспрекословно следует его действиям, наслаждаясь каждой секундой. Они очень давно не проводили ТАК время совместно. Хван чувствует, как, с другой стороны, кровать прогибается и на пару секунд отвлекается от поцелуев с Минхо, чтобы посмотреть на Чана. Тот, следуя своей традиции не залезать в уличной одежде в чистую постель, как всегда присоединился к им двоим только в боксерах. — Так соскучился по этому виду, что аж слюни пускаешь? — хмыкает Ли. Чужое лицо на себя поворачивая и снова пленящих губ касаясь. — А знаешь, как мы сильно скучаем по нашему Джинни? Ли видит, как перед его глазами парень на кусочки ломается, чувствует собственным бедром его стояк. Минхо, как и Хёнджин в машине, не хочет растягивать момент. Ему нужен Хван прямо здесь и сейчас, а то это будет нечестно, если Чан получит свое, а Ли так и останется ни с чем на заднем пассажирском кресле. Чан, словно читая абсолютно каждую эмоцию своего коллеги, помогает Хвану присесть и сам сзади усаживается, тем самым зажимая парня. Ухмылка Минхо говорит сама за себя. Сейчас хотелось в порыве страсти сорвать, порвать чужие вещи, но, только из-за уважения, одежда танцора останется в ценности и сохранности. Всё же не малых денег стоят его шмотки. Ли старается как можно быстрее стянуть с Хвана яркий красный пиджак с массивными пуговицами, белую футболку и чёрные брюки вместе с боксерами, пока Бан неспешно выцеловывает линию челюсти и спускается поцелуями вниз на голые участки кожи шеи и плеч, иногда останавливаясь, чтобы отметку оставить. — Знаешь что, Хван Хёнджин, — Минхо, покончив с одеждой младшего, решил, что лучшим решением будет раздеться самому. — Это было так некрасиво отсосать в машине только Чану. Я требую компенсацию. Крис еле смешок сдерживает, услышав возмущения, и продолжает кожу целовать, руками на чужом теле хаотичные узоры вырисовывая. Он чувствует, как глубоко дышит Хван, как его тело покрывается мурашками от каждого действия и слова, и это не может не завораживать. Ли наконец-то избавляется от собственной одежды и пальцем манит к себе Хёнджина, который, словно пёсик, на четвереньках на край кровати подползает и молча член в руку берёт. За несколько месяцев их необычных отношений, парень запомнил предпочтения каждого в сексе. Он знает, что прямо сейчас Минхо даст только член слюной смочить, а потом как бешенный будет вдалбливаться в горло, пока в этот момент Чан продолжит нежные поглаживания и поцелуи. Хван языком по всей длине проходит, не теряя зрительный контакт с Минхо, поцеловав головку, немного откидывает голову назад и приоткрывает рот, расслабляя сразу горло. Ли довольно ухмыляется и с гулким выдохом входит в чужой влажный рот. Хёнджин сам чуть не стонет, особенно когда ощущает чужие ладони на своих бёдрах. С каждым толчком, Минхо всё меньше сдерживался, не жалея горло младшего, которое так прекрасно сжимает член Ли. Хван держал ситуацию под контролем, пока не почувствовал мокрые поцелуи на пояснице и горячее дыхание у входа. Это было что-то новое. Они никогда не практиковали римминг. Парень стонет с членом во рту из-за мокрого языка сзади. Чан так старательно проходит по чувствительным местам кончиком, словно пером рисует. Язык толкается внутрь, а у Хвана ноги дрожат и сам он от неожиданности сжался, за что получил шлепок по бедру. Отыскав в себе силы, парень расслабляется, дав старшим продолжить. Хёнджин никогда так себя прекрасно не чувствовал. Он приносит удовольствие сразу двум своим любимым людям, судя по несдерживаемым стонам сверху и громкому причмокивания сзади. Как на зло, танцор совершает ошибку, напрягая горло из-за неожиданно вошедших в него пальцев, и членом давится. Непроизвольно парень имитирует глотание, вызывая дополнительные стимуляции на член в добавок стонам. Тёмные глаза слезятся и только рука потянулась ударить по бедру Ли, чтобы тому дать знак, как сам Минхо выходит из чужого рта и сразу же кончает на лицо младшего. Даже Чан остановил движения пальцами, чтобы проверить всё ли в порядке у коллеги с Хваном. — Ох, что за бардак я устроил на твоем лице, — хрипит Ли, придя в себя, — Надо это исправить. Хёнджин не понимает, что имел ввиду Минхо. Видимо, ещё с автомобиля всё пошло не по типичному плану и предпочтениям. Ли кончает только от проникновения и только в презерватив. «Чтобы потом тебя не отмывать» — объяснил он однажды свои действия так, после очередного секса. А сейчас, не брезгуя, Минхо оставляет лёгкий поцелуй на опухших губах и языком проходит по щекам, слизывая солёные слезы и семя. Воспользовавшись моментом, Чан третий палец добавляет и двигается в ускоренном темпе внутри Хвана. — А меня не хочешь поцеловать? — Крис задаёт вопрос, словно о погоде спросил, наблюдая за Минхо. — Конечно, мой сладкий. И Ли тянется к старшему за поцелуем, позволяя ему попробовать языком на вкус не только Хвана, но и самого Минхо. От этой картины у младшего внутри всё сжимается. Его хёнов словно подменили и, на удивление, Хёнджину это нравится. Он чувствует, что скоро с ума сойдёт, но если его старшие будут с ним рядом, то он с радостью потеряет рассудок. Собственный стон выводит танцора из мыслей. Чан наконец-то нашел пальцами чувствительную точку и специально теперь целится только туда. А Минхо, словно извращенец какой-то, со стороны наблюдает и свой член поглаживает. — Ты же растянешь его нас для двоих? — вкидывает резко вопрос Ли, а у Хвана волосы дыбом. Сзади он слышит «обязательно» и чувствует, как выходят из него пальцы Криса. Не успевает младший даже возмущенно вздохнуть, как его сразу же укладывают на спину и ноги на плечи кладут. Любимая поза Чана. Этот ваш Чан так обожает наблюдать как под ним ломается человек от желания кончить. Во время прелюдий Бан всегда мягкий и неторопливый, а уже после становится грубым и резким. — Если будет больно — не молчи, — только в разговорах помелькает его истинная сторона. Хван стонет в унисон с Крисом уже с первого толчка. Ему нравится быть заполненным, нравится сжиматься вокруг члена, который так хорошо и так правильно скользит внутри. Точкой невозврата послужили движения бёдрами навстречу члену Бана. Хёнджин только и может, что цепляться за первые попавшиеся ему под руку вещи, срывать голос от каждого толчка и хвататься за крепкие руки старшего. Сквозь хныканье младшего было отчетливо слышно «Кхм» от Минхо. Мы снова вернулись к заднему пассажирскому сиденью авто. Вытащив член на пару секунд, Чан быстро снова ставит Хвана на четвереньки, бедра выше приподнимая, и снова резко входит. — Сейчас давай поговорим, малыш, — снова голос смягчает насколько может, пока на пальцах смазку греет. — Мне важно знать, что тебе не больно. Мужчины лубриканта не жалеют, смазывают все, лишь бы Хёнджина не порвать. Чан аккуратно вводит первый палец, слегка протолкнув член глубже и получив в ответ протяжный стон. — Всё… Хорошо… — хрипит младший, ощущая, как сильнее растягивается. Чан ответственно подошел к растяжке. Он предупреждает о каждом своём следующем действии, ожидая чёткого ответа от нижнего. Старший не спешит добавлять второй палец, боясь навредить. А внутри у самого все сжимается, когда мужчина видит, как дрожит Хван и как его успокаивает Минхо. Поглаживания, поцелуи и милые словечки, правда творят волшебство и помогают расслабиться. Чан добавляет ещё один палец и огромное количество лубриканта. Он двигает пальцы то вместе с членом, слушая мелодичные стоны снизу, то поочередности, вызывая новые ощущения. Третий палец уже вставил Минхо. — Такой узкий, такой мягкий. Теперь я понимаю, почему Чани тебя всё время растягивает. Самые лакомые кусочки забирает, — хихикает и специально громко Бана целует с причмокиваем, чтобы Хван позавидовал. — Я думаю, что мы можем попробовать войти вдвоём, — оторвавшись от уст Минхо, Крис к себе лицом Хенджина поворачивает и кратко целует в уголки губ. — Главное расслабься. Хван лишь молча кивает и, следуя инструкциям Кристофера, усаживается тому на колени. Пока Ли разбирался с презервативом, Бан принял полу сидячее положение и положил на свою грудь Хёнджина, приподняв его бёдра и ухватившись под коленями. Минхо любезно предложил свою помощь усадить Хвана на член Криса и подставил головку к сжимающемуся колечку мышц. — Расслабься, иначе я не смогу просто войти, — Ли хаотично целует лицо напротив, пока Чан носом по шее узоры выводит. Эти двое на Хвана действуют так, словно они — успокаивающие таблетки, прописанные врачом. Хёнджин чувствует от них не только пошлость и разврат, но и любовь. Они всегда уделяют ему столько времени, что младшему самому хочется им отплатить той же монетой. Он горит желанием показать, что с ними вместе не ради бесплатной выпивки и жарко секса, а ради всех тех эмоций и чувств, которые он может ощутить только в присутствии своих старших. Минхо, дождавшись подходящего момента, погружается головкой в Хвана, сразу же заглушая его стон поцелуем. Ли чувствует, как внутренние эластичные стенки податливо растягиваются для него, предлагая протолкнуться дальше, глубже. Чан специально не двигается, давая на это право своему коллеге. Ему просто хватает находиться внутри, чувствовать, как в узком пареньке трутся два члена. А стоны младшего, который уже голову на плечо откидывает, хочется слушать часами. Как жаль, что они еще не могут оттянуть его оргазм. Хван снова зажат между двумя горячими телами. Член, к которому ни разу за вечер не прикасались, болезненно ноет и требует внимания. А каждое случайное касание от Ли заставляет все тело дрожать. Сам Хёнджин находит силы, чтобы прикоснуться к себе. Долгожданный, самый сладкий и громкий, стон разнёсся по всей комнате. Мужчины видят и чувствуют, как выгибается в пояснице чужое тело, как бёдра охватывает легкая судорога, а члены внутри сильно сжимают, заставляя Чана и Минхо кончить вслед за Хваном. Хёнджин чаще всего не запоминает, что происходит после окончания секса. Обычно, он сразу же отрубается, бубня под нос сквозь сон какую-то ерунду, а потом Минхо его подкалывает на протяжении всей недели. Сейчас, когда парень начал наконец-то приходить в себя, Хван видит, как с заботой и нежностью его обтирают влажным полотенцем от смазки и собственной спермы. Если бы у него остались силы, то младший сразу же расплакался. А сейчас он может только снова провалиться в сон, пробубнив: — Надо так почаще на барной стойке танцевать и в машине отсасывать. Как жаль, что он не видел, как закатывает глаза Минхо и не слышал, как хихикал Чан.