Сделай Вывод

      Холодный, мерзкий проливной дождь. И вечер. Вечер, когда он вынужден был сниматься в очередном выпуске программы, жутко ему надоевшей. Нет, сама по себе она оригинальна, самобытна. Портил удовольствие от участия в ней лишь один человек.       Ренат дрожащими руками вытащил из кармана осенней куртки, на размер больше необходимого, помятую пачку сигарет.       «На самый крайний случай» — невольно подумав, нервно усмехнулся Агзамов и обхватил тонкими губами белоснежный фильтр. Противный косой дождь попадал на лицо, несмотря на то, что мужчина спрятался под навесом здания, где располагался задний выход.       Удобнее перехватив порядком намокшую сигарету холодными пальцами, Ренат извлёк из кармана видавшую виды зажигалку. Не фирменную, не подаренную ему на юбилей старым другом, нет. Обычную дешёвую зажигалку, в которой еле-еле хватало газа на одну сигарету. Была не была. Яркое пламя осветило небольшое пространство вокруг Агзамова. Ветер то и дело мешал как следует поджечь никотиновую палочку. Мужчина злился и всё больше выходил из себя, пока наконец не достиг своей цели. Блаженно затянувшись, Ренат устремил взгляд на соседнее здание.       А ведь некоторое время назад он, не боясь этого слова, боготворил Костю. В рот ему смотрел, прислушивался к советам и просто дорожил компанией более опытного коллеги.       Снова нервно усмехнувшись, Ренат закашлялся и с удовольствием отметил тот факт, что с каждой секундой отпускал свой стресс все дальше и дальше… Не оставляя ничего, кроме едкого белого дыма, развевающегося на ветру. Даже звук непрекращающегося дождя теперь словно мурлыкал ему на ухо, побуждая прикрыть глаза и представить, что совсем скоро он окажется дома. Один, но, по крайней мере, никто не будет требовать от него невозможного.       Сделав очередную затяжку, Ренат обхватил себя свободной рукой в тщетной попытке согреться. Приходилось жертвовать теплом в пользу отвратительной привычки, о которой знали лишь единицы его знакомых.       И… В какой момент все изменилось?       Наверное, в тот самый, когда Ренат понял, что ему ничего не светит. Он не винил в этом Костю, точно нет. Костя, как и он сам, был лишь заложником обстоятельств. Какая разница, если ты любил человека своего пола? Становиться медийной личностью в далеко не самой толерантной стране ведь было гораздо важнее.       Поначалу, когда они только друг к другу присматривались, все было волшебно. Понятные только им шутки, тактильный контакт, совместные проекты, походы друг к другу в гости, кафе, рестораны, на встречи, корпоративы, интервью… Это казалось таким обыденным, чтобы просто подержать его за руку, плечо… А потом он сказал «хватит».       …Ренат стряхнул пепел на мокрую землю и притоптал носком ботинка. Сигарета медленно тлела в руках, и на какое-то мгновение он своим затуманенным разумом даже не понял — а почему он вообще курит?..       Сказал «хватит» и уехал.       Уехал, не отвечал на СМС и звонки.       Просто исчез.       А потом вернулся и, как ни в чем не бывало, поздоровался с Агзамовым на площадке для съёмок «Битвы шефов». Начал вести себя так, будто между ними ничего не было.       «Что ж, в какой-то степени он был прав…» — Ренат потушил сигарету о железный столб и одним точным движением отправил бычок в мусорный бак. Промахнулся. Поднял, испачкав кончики пальцев в мокрой земле, но со второго раза попал.       Агзамова очень разозлило такое отношение. Может, именно тогда он начал ненавидеть Ивлева?..       Говорят, от любви до ненависти один шаг. Какой же он оказался одновременно и сложный, и лёгкий.       Всякий раз, когда им удавалось пересекаться вне камер, Ренат мысленно считал секунды до того, как Ивлев скрывался из поля зрения. А на камеру приходилось играть и очень усердно.       …Поежившись, Агзамов шмыгнул носом и поднял взгляд на затянутое тучами небо. Пора возвращаться, впереди «слепая дегустация», а там и конец тяжелейших съёмок.       Позади послышался громкий скрип двери, а следом показалось самодовольное лицо Ивлева. — Эй, сахарный, ты тут растаял, что ли?       Ничего нового. Ренат лишь закатил глаза, пряча обе руки в широкие карманы и прекрасно зная, что его маленький секрет сейчас раскроется. Ивлев, конечно, не дурак, унюхал запах табака. Ренат поджал губы — теперь он упал ещё ниже в глазах Шефа всея Руси. Но какая теперь разница? — Надеюсь, ты осты… — начал было Костя, но был резко прерван: — Я сейчас вернусь.       Заметив краем глаза, что Костя вновь попытался подобрать слова, Ренат продолжил: — Если тебя прислали меня поторопить, то я почти закончил. Сейчас вернусь.       Ивлев тяжело вздохнул и окинул взглядом своего коллегу: Агзамов за размышлениями провел на свежем воздухе не менее четверти часа, успел замёрзнуть и в действительности охладить свой пыл. То, как мужчина буквально вылетел из студии после очередной достаточно личной шутки Кости под удивлённые взгляды финалистов, надо было лицезреть своими глазами…       И неужели Ивлев не понимал, как Ренату было тяжело? Конечно, понимал. Ему и самому было нелегко справиться с откуда не возьмись нахлынувшими чувствами, но другого выбора не было. Иначе все зашло бы слишком далеко. В конце концов, они оба взрослые люди. Костя подумал, что пусть уж лучше Ренат ненавидит его, чем ночами в подушку ревёт из-за неразделённой любви.       Усмехнувшись своим мыслям, Костя поднял добрый взгляд на шмыгающего Агзамова и рискнул. — Можешь взять мою куртку. Она уж всяко теплее твоей промокашки будет. — А заметив, как Ренат насторожился, добавил: — Я пока пойду, тебе ещё минут десять выбью. — С чего бы тебе это делать? — Ренат вновь столкнулся взглядом с глазами цвета синего льда и недоверчиво поднял бровь. — Ваше психическое здоровье очень важно для нас, господин, — начал кривляться Ивлев, стаскивая с себя верхний предмет одежды. — По моим расчетам, если ты отдохнёшь от моей рожи ещё примерно семь минут, то тебе даже не придется насильно улыбаться в камеру.       Задержав взгляд шоколадных глаз на коллеге, Ренат почему-то без сопротивления принял куртку и снова отвернулся. Громко кашлянув, Костя уж было потянулся к дверной ручке, как холодная ладонь Агзамова легла на его собственную. — Спасибо.       Ивлев хохотнул. — Да не стоит, сладкий. Согласись, мало кому пригодится болеющий шеф… — Я не об этом.       Глубоко втянув прохладный воздух носом, Ренат взглянул Косте в глаза. Ивлев на задворках сознания подметил, что ладонь Агзамова все ещё лежала на тыльной стороне его ладони. — Я долго думал о том, что между нами могло произойти и понял… Понял, что ты нас спас. — …Ренат, сейчас не время… — Нет, сейчас время, Костя, — с нажимом повторил мужчина. — Все эти месяцы я пытался ненавидеть тебя, пытался делать вид, что тебя не существует и мы, мы не работаем вместе... Это было больно. Но ещё больнее было бы видеть, как ты падаешь из-за меня. Дело всей твоей жизни потерпело бы крах из-за обычного кондитера.       Ренат замолчал, резко убрав руку. Вот наконец он озвучил давно тревожившие его мысли своему главному слушателю. Примерно продумав реакцию Кости, он уже приготовился выслушать едкую шутку в свой адрес, либо же просто к уходу Ивлева, но шеф как всегда удивил: — Блин, ну вечно ты из себя главного злодея делаешь, — хлопнув Агзамова по плечу, Костя рассмеялся. — Обычный кондитер, говоришь? — он слегка нагнулся, чтобы быть с Ренатом на одном уровне. — Знаешь настоящую причину того, почему я не дал тебе полезть в это? М? — заметив удивление в шоколадных глазах, Костя ухмыльнулся. — Ренат, мне плевать, я мясо жарить и в Америке смогу, и никто мне ничего не сделает. Я в тот момент, как и сейчас, думал только о твоей жопе, которая не сможет без всемирного признания жить.       Вмиг возмутившись, Агзамов оттолкнул Ивлева и встал руки в боки. — Это моя то «жопа без всемирного признания не сможет прожить»? Серьезно, Костя? — Ещё скажи, что я неправ.       Приложив холодную ладонь ко лбу и прикрыв глаза, Ренат заметил, что дождь постепенно затихал. — Снова включил «раз я старше, то мне лучше знать», да?.. — тихо проговорил он, шумно вздыхая. — Чего-чего? Не слышу, что ты там бубнишь…       Внезапный громкий скрип двери заставил их обоих невольно вздрогнуть. Светловолосая молоденькая ассистентка вежливо напомнила, что их ждали, очень терпеливо ждали на заключительный этап съёмок. Уболтав ее ещё на пять минут, Ивлев мягко прикрыл дверь. — Костя, тебя в детстве не учили, что все решается одним. Обычным. Разговором? — Ренат, отчаянно скрывая обиду, позволил себе посмотреть на Ивлева. — Разговор, знаешь ли, многое проясняет в человеческих отношениях. Например, он помог бы тебе выяснить, что мне любовь гораздо важнее, чем деньги. — А жить ты на что собираешься? На любовь свою? — нападал Костя. — А «с милым рай и в шалаше» не слышал, а?! — знатно закипая, Агзамов встал напротив Ивлева и уже совсем перестал дрожать, согреваемый действительно теплой курткой коллеги. — Только, когда этот «шалаш» — игрушечный и стоит во дворе роскошного дома!       Ренат вмиг стал мрачнее тучи. — Все ясно, Костя. — Чего тебе там опять ясно, вареник? — опасно приблизившись к Агзамову, Ивлев вопросительно изогнул рыжую бровь.       Ренат лишь отмахнулся, как в ту же секунду был буквально припечатан к мокрой стене. Горящие Костины глаза напротив говорили сами за себя: разговор не окончен. — Вечно ты себе что-нибудь напридумываешь, а мне потом ходи и разбирайся! — Ничего я не придумываю, а делаю выводы! — Да что ты? Тогда сделай свой самый главный вывод!       Едва Ренат попытался предугадать дальнейшее развитие событий, как вдруг его холодных тонких губ коснулись разгоряченные Костины. Колючая борода так явно ощущалась на собственном лице, и, вероятно, только она не давала полностью уплыть из реальности и даже заикнуться о том, что это мог быть сон.       Костя. Целовал. Его. Практически под дождем.       На них могли смотреть из соседнего здания, они с с вероятностью в девяносто девять и девять десятых процентов попали на камеры, установленные на заднем дворе.       Но Костя действительно целовал его.       Шибануться.       Впервые за долгое время Ренат просто решил отдаться ситуации. Будь что будет. А что чувствовал он? Странное облегчение вперемешку с непонятностью. Но самое главное — он не злился. Он простил Костю. А сейчас или же еще несколько месяцев назад — здесь ему только предстоит разобраться.       Сладостно сминая податливые губы, Ивлев прикоснулся к щеке Агзамова и нежно погладил ее большим пальцем. Нехотя отстранившись, и с долей удовольствия от осознания того факта, что Ренат отвечал на поцелуй, Костя игриво подмигнул: — Пойдем, а то на нас собак спустят. И, думаю, у тебя будет время сделать вывод.