Смешанные сигналы

      Они вывалились из камина в объятиях друг друга, посмеиваясь над своим тайным побегом. Вечеринка по случаю дня рождения Гермионы проходила в доме Драко: алкоголь лился рекой, на заднем дворе фолк-группа играла классические хиты, Тео и Джинни танцевали на столах. Но чаша общения Гермионы была переполнена, и она захотела побыть наедине со своим парнем, поэтому они незаметно ускользнули в ее квартиру.       — Спасибо тебе за все, — прошептала она ему в губы, лениво обнимая за шею.       — Я рад, что ты счастлива, — Драко посмотрел на нее будто загипнотизированным взглядом. — Это все, чего я хочу.       Когда-то Гермиона могла подумать, что эти слова — простая лесть, но спустя месяц официальных отношений поняла, что он говорит серьезно.       — Могу я в честь дня рождения попросить еще кое-что? — она одарила его дерзкой улыбкой, глядя сквозь длинные ресницы, накрашенные тушью.       — Все что угодно, Грейнджер.       Ее охватил жаркий румянец — Гермиона не ожидала, что будет так нервничать. Это же Драко. Она еще ни с кем не проводила столько времени. Но ей все равно было трудно подобрать слова, не рассмеявшись до истерики или не заикаясь.       Он нахмурился и коснулся ее щеки.       — Что случилось? — Драко заволновался — это означало, что молчанием она лишь усугубляла свою просьбу.       Гермиона зажмурилась и выпалила:       — Трахнешь меня так, как будто мы не знакомы?       Когда Драко не ответил, она открыла глаза и увидела возбуждение в его взгляде.       Они занимались сексом. Много. Но обычно только Драко обращался к ней с просьбами: присылал потрясающее нижнее белье в красивых коробках с бантами, просил ее оседлать его или встать на четвереньки. И Гермиона с радостью позволяла ему брать инициативу на себя. Секс всегда был таким чувственным. Они смотрели друг другу в глаза, целуясь до тех пор, пока губы не начинали болеть, ласкали тела друг друга, запоминая каждую деталь. Внутри и снаружи. Ей это нравилось. Она хотела, чтобы так было всегда.       Однако сегодня она намеревалась отпраздновать свой день рождения по-другому.       Драко наклонил голову, его веки отяжелели — так Гермиона поняла, что он думает о сексе.       — Расскажешь подробнее?       Сколько женщин просили парней трахнуть их так же, как своих подруг? Когда Джинни встречалась с Драко Малфоем, заклятым врагом ее детства, Гермиона чувствовала себя преданной. Теперь же ей стало не по себе по другой причине. Попросить Драко трахнуть ее так же, как он трахал Джинни, было настолько же безболезненно, насколько сунуть руку в кипящий котел.       — Как будто мы только познакомились и хотим вступить в отношения без обязательств, — уклонилась она от прямого ответа.       — Ты же не думаешь пересмотреть статус наших отношений всерьез? — он заметно встревожился.       — Нет, — быстро ответила она. — Это просто фантазия.       Драко расслабился, а потом понимающе ухмыльнулся.       — Фантазия? — Его губы изогнулись в игривой улыбке.       — Мне нравится, когда мы занимаемся сексом, — Гермиона прижалась губами к его острой челюсти, к своему любимому уголку.       Он хмыкнул, наклоняясь, и добавил:       — Почему я чувствую какое-то «но»?       — Но ты обращаешься со мной так, словно я хрупкая, — она улыбнулась. — Я хочу, чтобы ты притворился, что тебе все равно и ты просто используешь меня для своего удовольствия.       Она почувствовала его стояк своим животом.       — Грейнджер, — прозвучал хриплый голос. Ей нравилось, что она могла с ним сделать всего несколькими словами. Что она имела такую власть над ним.       — Да? — выдохнула Гермиона. Соски затвердели, когда Драко приподнял ее за задницу, прижимая к члену.       — Я не могу вернуться в прошлое и относиться к тебе так, будто мне все равно. Ты просишь от меня невозможного. — Он провел большим пальцем между ее бровей, разглаживая морщинку. — Но, — подчеркнул он, глядя ей в глаза, — я могу сделать это грубо, если ты хочешь.       Она кивнула, несмотря на слабое дурное предчувствие. Теоретически звучало захватывающе, но теперь ее беспокоило, что значит «грубо». Хотя Драко и не был садистом, назвать святым его нельзя.       — Что именно ты подразумеваешь под словом «грубо»?       — Почему бы нам не двигаться постепенно? — Он поцеловал ее плечо, скользнув пальцем под бретельку платья и спустив ту по руке. Ткань была легкой и деликатной, поэтому без поддержки левая сторона платья сползла.       Гермиона не надела бюстгальтер.       Драко прерывисто выдохнул.       — Ты знаешь, насколько возмутительно сексуальная?       — Это ты сказал бы незнакомке? — поддразнила она, и Драко дернул ее за волосы, втягивая сосок в рот. Гермиона ахнула, не ожидая, что боль смешается с удовольствием.       Он провел языком по груди, а пальцами по шелковой ткани. Драко сжал сосок кончиками пальцев, дразняще пощипывая. Гермиона закрыла глаза, сосредотачиваясь на его горячем, влажном рте. Язык совершал томные круги по коже. Наслаждение разлилось между ног — ей хотелось, чтобы он делал это там.       Сегодня ее день рождения, напомнила она себе. Ей можно делать просьбы.       — Я хочу, чтобы твой язык был у меня между ног, — она потянула его за волосы. — Я хочу, чтобы ты сделал именно это.       Глаза Драко потемнели. Он поцеловал ее сосок и ухмыльнулся.       — Да, мэм.       Осмелев, она опустила вторую бретельку, и верхняя часть платья собралась на бедрах. Драко обводил ее изгибы, словно скульптор, разглаживающий глину. Он уделял телу Гермионы такое же внимание, какое уделил бы настоящий художник, — чувство собственничества ощущалось в каждом его прикосновении. Она принадлежала ему, и он мог изучать ее, трогать, дразнить, доставлять удовольствие.       Затем он подхватил Гермиону на руки и понес в спальню.

***

      Драко быстро стянул с нее платье, и Гермиона осталась в одних тонких трусиках. А потом он поцеловал ее, прижав обнаженное тело к своему одетому. Одна рука скользнула вниз по спине, а другая обхватила подбородок. Не такого поцелуя она ожидала от незнакомца. В нем присутствовала чистая интимность, чувство принадлежности. Он лихорадочно пробовал ее на вкус, языком и зубами.       — Сними с меня галстук, — приказал он, лизнув местечко за ухом.       Она поиграла с его воротником и подцепила пальцами шелковистый галстук холодного цвета в тон глаз. Сегодня вечером Драко был одет в серое, в то время как Гермиона — в яркое цветочное. Ему это шло — он выглядел серьезным и стильным, позволяя ей быть центром внимания.       Она медленно ослабила узел, целуя Драко в шею, ощущая на губах горьковатые нотки пьянящего одеколона, который напомнил о жарких летних ночах и ослепительных нарядах с черными галстуками.       Когда с галстуком было покончено, Драко одной рукой снял его, а другой толкнул Гермиону на кровать.       — Руки вверх, — приказал он. — Запястья вместе.       Гермиона тяжело дышала, пока Драко хищным взглядом сканировал ее фигуру: грудь, живот, бедра. Матрас прогнулся под ним. Он связал запястья над головой и впился поцелуем в левое предплечье.       — Согни колени, — скомандовал он и, когда Гермиона подчинилась, помог ей избавиться от трусиков. Затем приподнял ее колени к груди, располагая так, что она обнажилась перед ним. Он надавил на заднюю поверхность бедер и провел языком от ложбинки между ягодиц до самого клитора. Ноги затряслись от неожиданного ощущения. Драко предупреждающе сжал их. Кончик языка кружил вокруг клитора, дразня, но не касаясь. Медленные, ленивые движения, как будто он лизал сахарное перо.       Гермиона издала глубокий стон.       Наконец язык приблизился к чувствительному бутону. Гермиона дрожала от предвкушения, на лбу выступил пот. Драко выглядел таким красивым в брюках и рубашке с короткими рукавами. Широкие, мускулистые плечи и изящная талия. На протяжении всей ночи она украдкой смотрела на него. Выбившаяся прядь светлых волос, небрежно упавшая ему на лоб. Ярко выраженные ямочки на щеках и прямой, красивый нос. Она все время представляла себе этот момент: его аристократическое лицо, сосредоточенное на ее удовольствии.       — Ты этого хотела, любимая?       — Ты дразнишь меня, — вздохнула Гермиона, потому что он не прикоснулся языком к тому месту, где она больше всего в этом нуждалась, а поскольку его руки лежали на бедрах, а ее — над головой, оставалось только ждать, когда Драко сжалится над ней.       Он снова оставил поцелуй на бедре и вернулся к промежности, его губы изогнулись в улыбке.       — Ты дразнишь меня каждый день.       — Неправда.       — Ты сегодня смотрелась в зеркало? — спросил он, и Гермиона почувствовала его горячее дыхание на своих влажных складочках. — Великолепная ведьма. Я захотел отнести тебя наверх в ту же секунду, как только увидел. У меня стоял всю ночь.       — Драко, — застонала она.       — Я хочу трахать тебя каждую секунду каждого дня, Гермиона.       — Драко. — Хватит разговоров. Хватит. Она попыталась пошевелиться, но он крепко прижимал ее к кровати.       Наконец Драко провел языком по набухшему клитору.       — Здесь, любимая?       Она снова попыталась приподняться, чтобы усилить давление, но в этой позе сил не хватало.       — Сильнее.       Язык совершил еще одно движение, и Гермиона выдохнула.       — Или здесь?       — Ты совершенно не умеешь следовать инструкциям.       Драко усмехнулся, проводя носом по голени, а большим пальцем нежно поглаживая лодыжку.       — Осторожно, Грейнджер. Я еще не разрешал тебе кончить.       Она проглотила слова, и Драко вознаградил ее, задержавшись языком на точке наслаждения. Влагалище было теплым и влажным и пульсировало, но Гермионе требовалось больше. Губы Драко сомкнулись, всасывая влагу, скопившуюся между ног, и от резкого, искрящегося взрыва удовольствия она подпрыгнула, издав пронзительный стон.       Он повторял одно и то же движение, пока Гермиона не покрылась испариной и не оказалась на грани срыва.       — Это пытка, — хныкала она.       — Назови мое имя, и я позволю тебе кончить.       — Малфой, — с трудом выговорила она, зная, что ему это не понравится.       Он укусил ее бедро.       — Неправильно.       Руки дернулись над головой, и она закрыла глаза.       — Драко, пожалуйста.       — Лучше. — И, боги, его голос звучал так самодовольно, а ведь еще несколько недель назад Гермиона дала бы себе пинка, если бы оказалась здесь — лежа обнаженной под Драко Малфоем, умоляя его, пока он безжалостно дразнит ее.       Но потом его язык коснулся клитора, только кончика. Драко быстро водил по нему, пока большой палец скользил под набухшим бутоном в головокружительном ритме. Это было так насыщенно, так всепоглощающе, что Гермиона не могла думать ни о чем, кроме этого ритма; не могла чувствовать ничего, кроме того, как внутренности сворачиваются, будто цветок, распускающийся в обратном направлении, и сжимаются, сжимаются, пока ноги не задрожали, а пресс не свело судорогой. Рот открылся в беззвучном крике, но Драко все продолжал, пока Гермиона не взорвалась.       Ее пробила внутренняя дрожь, которая началась между ног и пульсировала по всему телу так, что пальцы задергались, а челюсть задрожала.       — Хватит! Хватит! Остановись! — взмолилась Гермиона, когда впечатлений стало слишком много и она больше не могла терпеть. Она все еще билась в оргазме. Ее трясло. В тот момент, когда Драко отстранился, она сжала ноги, пытаясь остановить интенсивные покачивания. Возможно, с опытом у нее получится однажды выйти за пределы своих возможностей.       Но Гермиона только начала познавать себя в сексе, и теперь ее ощущения превосходили все, что она испытывала раньше. По венам словно пробежал электрический ток или таинственная магия, посылающая разряды вверх и вниз по телу. Боги, как же это было приятно. Странно и ново. Ей хотелось узнать больше. Осознание того, что собственное тело еще может ее удивить, поражало. Она чувствовала себя чужой, знакомясь со своей же кожей.       Когда прикосновения прекратились, Гермиона наконец открыла глаза и стала свидетелем стриптиза. Драко медленно расстегивал рубашку, наблюдая за ней все это время. Под брюками виднелись очертания, очевидно, твердого члена. Она прикусила нижнюю губу, и веки Драко потяжелели. Он покачал головой, словно не мог поверить, что все это для него.       — Тебе все понравилось? — спросил он, и Гермиона уловила нотки грубости в его голосе. Она была впечатлена тем, что он сделал: Драко смотрел на нее со знакомой нежностью, но более глубокой, будто Гермиона в этот момент стала принадлежать ему еще больше.       — Это была лучшая ночь, — хрипло ответила она, глядя на то, как его длинные пальцы играют с пряжкой ремня, а расстегнутая рубашка так и остается на плечах, дразня ее видом мускулистого торса и шрамов на коже от давно заживших юношеских ран.       — Было очень смело с твоей стороны пригласить всех моих друзей и родственников. — Причем к нему домой, хотя половина присутствующих гостей в какой-то момент жизни хотела прикончить его.       — Разве это не часть отношений? Если ты встречаешься с Гермионой Грейнджер, то не должен забывать о тех, кого она любит.       Возможно, я люблю тебя, подумала она. Но отбросила эту мысль, потому что их отношения еще были яркими и новыми и она не хотела торопиться.       — Ты понравился моим родителям, — сказала Гермиона. Они были не только поражены тем, что Гермиона в двадцать четыре года обзавелась наследником магического рода, который мог позволить себе коттедж в Ноттинг-Хилл, но и просто счастливы, что их дочь выглядела такой умиротворенной. Мать была рада, что Гермиона перестала работать сверхурочно, теперь, когда встречалась с Драко, к которому могла возвращаться домой. Ее жизнь стала намного ближе к солнцу.       — Это радует, — он по-мальчишески улыбнулся. — Я никогда в жизни ни на кого так сильно не пытался произвести впечатление.       — Ни на кого? — она с сомнением подняла бровь.       — Моя цель была не в том, чтобы впечатлить тебя, Гермиона. Я хотел завладеть тобой навсегда. Это две совершенно разные вещи. — Он снял брюки, оставшись в трусах и расстегнутой рубашке. — Что у тебя за выражение лица?       — Восхищение, — она обвела взглядом его тело с ног до головы, нервно дергая узел на запястьях. — Теперь ты меня освободишь?       — Ты хочешь, чтобы тебя освободили? — спросил он. — Или жестко трахнули?       Сердце Гермионы бешено заколотилось, и она сжала липкие бедра. Его разговоры были на удивление возбуждающими.       — Второе.       — Моя хорошая девочка, — усмехнулся он. — Я все еще чувствую твой вкус.       — Мне ответить тебе тем же?       — Не сегодня. Я просто хочу, чтобы ты получила удовольствие.       — Как самоотверженно, мистер Малфой. Полагаю, жестко трахать меня будет для вас настоящим испытанием.       Он снял рубашку и трусы и, обхватив налитый член ладонью, провел вверх-вниз по всей длине.       — Организация мероприятий — тяжелая работа. Я очень устал.       — Бедняжка, — притворно посочувствовала Гермиона, следя за движением его запястья. Член Драко был таким толстым и длинным, что ее стенки всегда трепетали и после секса она еще долго чувствовала его в себе.       — Что я могу сделать, чтобы ты не останавливался?       — Просто продолжай говорить, — сказал он, подходя к ней. — Мне нравится, как звучит твой голос, когда я хорошенько трахаю тебя.       — Так вот что тебе нравится? Когда женщина разговаривает во время секса?       — Не то чтобы мне не нравилось, — признался он, схватив ее за икры и подтащив к краю кровати. — Но я говорю о твоем голосе, а не чьем-то еще. И тебе необязательно быть громкой, хотя я и не против. Будь собой. Будь искренна со мной. Говори, что тебе что-то нравится, только если это на самом деле так.       — Я всегда так и делаю. — Она посмотрела на него снизу вверх. Ее волосы разметались по матрасу, руки по-прежнему были подняты над головой, а ноги — в ладонях Драко.       — Хорошо, — ответил он и толкнулся. Сильно.       У Гермионы было лишь мгновение, чтобы сделать вдох, прежде чем Драко начал безжалостно вбиваться в нее.       Кровать качалась. Глаза заслонил ослепительный белый свет. Боль, поначалу заставшая врасплох, оглушила Гермиону, поскольку она была еще чувствительна и недостаточно растянута. Но потом наслаждение перевесило все остальное, и вскоре она могла только гнаться за этим кайфом, не желая, чтобы он заканчивался.       Она громко стонала, потрясенная тем, что Драко может доставить ей удовольствие таким образом. Он приподнял ее бедра, чтобы подстроить под свой рост, отчего Гермиона балансировала на плечах, пока он отдавал ей всего себя. Двести фунтов мускулов не просто вбивались в нее, но и достигали той глубокой точки внутри, от которой разум отключался, а тело покалывало от предвкушения. Гермиона была готова взорваться.       Руки над головой болели от напряжения, и она чувствовала себя беспомощной без них. Но она доверяла Драко и очень хотела получить оргазм. Он подкрадывался к ней, и Гермиона надеялась, что Драко не кончит раньше нее, потому что она никогда не испытывала подобного.       Он раскраснелся, на лбу выступили капельки пота. Его взгляд был прикован к их телам: член врезался во влажный жар, ее задница и грудь подпрыгивали при каждом толчке.       — Все в порядке? — прохрипел он, не останавливаясь.       — Я схожу с ума, — тихо захныкала она. На глаза навернулись слезы, а в сердце бушевало море эмоций. Ей нравилось быть девушкой Драко. Безусловно, нравилось.       Не было ни дня, чтобы он не заставлял ее чувствовать себя самой прекрасной женщиной в мире.       Он устроил для нее продуманную вечеринку и сделал все возможное, чтобы ее родителям и друзьям понравилось. Была ли это любовь? Не слишком ли рано для такого откровения?       Драко продолжал двигаться, не сбавляя яростного, изнуряющего темпа. У Гермионы свело живот и перехватило дыхание. Перед глазами все расплывалось, руки дрожали, а пульсация в венах отдавалась во всем теле. Эмоции захлестывали с такой силой, что она больше не могла их сдерживать.       Слезы хлынули из глаз, и Гермиона сжалась так крепко, что каждая мышца в теле напряглась. Волны удовольствия пронзили ее — она рухнула, полностью обессиленная. Драко склонился над ней, быстро освободил запястья и помассировал их, положив вдоль тела. Его потная и горячая грудь прижималась к ее, а член все еще был твердым внутри нее.       Драко поцеловал ее мокрые щеки.       — Гермиона? — в его голосе слышался испуг. — Я сделал тебе больно?       — Нет, вовсе нет. Я просто… на эмоциях, — фыркнула она, качая головой.       Он поцеловал ее, и они снова стали собой. Он целовал нежно, вытирая слезы. Она обвила его руками, а ноги безвольно легли по обе стороны от его бедер.       Как только она восстановила дыхание, Драко провел большим пальцем по ее лбу, с восхищением наблюдая за ней. Гермиона почувствовала, что челка завилась и прилипла к коже. Все тело было липким от пота и секса. Она ощущала себя невесомой на кровати, в тепле и безопасности под телом Драко.       Его волосы тоже были влажными, но прямыми, и торчали в разные стороны. Щеки Драко всегда покрывались румянцем после секса, но сегодня он выглядел возбужденным. Глаза горели, когда он смотрел на нее, зрачки были расширены.       — Ты в порядке? — спросил он.       — Все идеально, Драко, — уверила она. — Просто это было сильно.       — В хорошем смысле?       — Безусловно, — она улыбнулась ему, чувствуя, как что-то в груди смягчается. Эти отношения отличались от других. Знакомство с Драко за последний месяц стало одним из самых ярких событий в ее жизни. Она хотела быть с ним все время.       Как только они погрузились в уютную тишину, сердцебиение Гермионы замедлилось, а слезы высохли, Драко снова начал двигаться. По-прежнему возбужденный, он занялся с ней любовью. Зажав ее лицо локтями и чуть приподнявшись, он совершал медленные толчки. Их губы встретились, пальцы одной руки зарылись в его волосы, другой она сжала его задницу. Он стонал какие-то слова, почти все неразборчивые, но она уловила некоторые — что ему хорошо, что он никогда раньше не испытывал ничего подобного, что она была для него всем.       Они достигли еще одной кульминации. Драко уткнулся лицом ей в шею, содрогаясь от сильного оргазма. Оргазм Гермионы был более мягким — внутренние мышцы пульсировали, пока она лежала под ним, ловя себя на мысли, что парит где-то за пределами физического мира. Она словно спала с открытыми глазами, все еще осознавая окружающий мир, но душа погрузилась в глубокий, блаженный сон.       — С днем рождения, красавица, — сказал Драко, целуя ее в уголок рта. Он перекатился на кровати и заключил ее в объятия. — Ты заслуживаешь целого мира.       — Он у меня уже есть, — ответила Гермиона, положив голову ему на грудь, слушая ровное, успокаивающее сердцебиение Драко.