Я знаю что ты сделала прошлым летом

Клик-клак Щелчок Инид сидела на полу в нескольких футах от стола, за которым Уэнсдей печатала на пишущей машинке. «Некоторые вещи никогда не меняются» Она думает про себя, что звук старой ручной пишущей машинки вызывает приятные воспоминания об общежитии Невермора, которое она делила с готом. А некоторые вещи действительно... например, потерять девственность из-за упомянутой девушки. Эти двое не говорили об этом, вместе глядя в потолок, не зная, что делать дальше. Инид и Уэнсдей не говорили об этом за последний час до такой степени, что Инид задается вопросом, произошло ли это вообще. Но болезненная, но приносящая удовлетворение боль между ног, которую она чувствовала, а также довольно заметные засосы, которые оборотень оставила на бледной шее Уэнсдей, напомнили Инид, что это было вполне реально, а не очередной сексуальный сон, который ей приснился. « Я знаю, что ты сделал прошлым летом », — сказала она, и Уэнсдей издала раздраженный стон, остановившись на середине текста. -Нет. Инид нахмурилась, прокрутила свой ноутбук, прежде чем упомянуть: - Пятница, 13-е? -Нет. -Почему нет?- Инид фыркнула. Она подумала, что такие как Уэнсдей нравится жанр ужасов, и это может заинтересовать подругу, чтобы сесть и провести с ней время. -Это классика. Выбрав классику, вы никогда не ошибетесь. Уэнсдей щурит темные глаза, читая последнее предложение, дважды проверяя пунктуацию, а затем разворачивается и смотрит на веселую девушку-подростка, которая в последний час поставила своей единственной задачей заставить ее посмотреть с ней фильмы. -Ненавижу рассказывать тебе об этом, Инид. Но фильмы ужасов — это жалкие попытки общества усилить удовольствие от группового просмотра, потому что, по иронии судьбы, люди часто чувствуют себя в большей безопасности, чувствуя страх… и жадные кассовые сборы. Инид моргает, глядя на нее. - Это было познавательно, но тебе все равно стоит посмотреть со мной фильм. Это весело! -Я ненавижу веселье. - она серьезно возразила. Инид поднимает обе брови, прежде чем проигнорировать это, развернув ноутбук и указав на конкретный заголовок. -А как насчет «Крик»? Вышедшие новые «Крик 5» и «Крик 6» получили хорошие отзывы на «Гнилом помидоре». - Вы никогда не сможете оценить мнение таких скромных критиков. – фыркнула Уэнсдей, - Эти фильмы были ужасны. -Значит ли это, что ты их уже смотрела? - Инид игриво пробормотала,- Посмотрите, мисс «Я ненавижу веселье» является королевой крика. Уэнсдей хотела отругать девушку, но вместо этого уголки ее губ приподнялись, наслаждаясь этим новым игривым подшучиванием между ними. Она больше не будет в этом признаваться, а затем признается Инид, что действительно смотрела и тайно наслаждалась этими новыми фильмами «Крика». Ах, вот эти надоедливые инопланетные чувства, которые Инид снова вытягивает из нее. -Ты действительно собираешься вести себя прилично сегодня?- она протянула слова, осматривая гладкую кожу и рельефные мускулы, обнаженные перед ней. Инид слегка заёрзала на полу. На ней были спортивные штаны, которые ей одолжил Уэнсдей, и она так и не удосужилась снова надеть рубашку. Между тем, на Уэнсдей были только трусики и большая черная рубашка с длинными рукавами. — О да. — выдохнула Инид. Она как будто забыла. Она быстро встала и осмотрелась, голубые глаза нашли брошенную одежду, беспорядочно брошенную на лампу на тумбочке. -Нашла! - она щебетала, хватая ее и натягивая на голову, а глаза брюнетки следили за ней. Они снова встретились взглядами, когда пучок светлых волос поднялся вверх, и Уэнсдей облизнула губы, явно наслаждаясь зрелищем. Инид быстро моргнула и сглотнула, заставляя себя отвести взгляд. -Ты все еще работаешь над своим романом? Уэнсдей закрыла глаза, желая прогнать это чувство ради некоторой передышки. Что с ней происходит? - Работа настоящего измученного художника никогда не заканчивается. — торжественно объявила она, разворачивая стул, чтобы снова начать печатать. — Возможно, тебе стоит сделать перерыв. -Разве не ты подстрекала меня к этому? – усмехнулась Уэнсдей, - Потому что я выглядела « милой», когда была увлечена писательством? -Хорошо, хорошо.- Инид вздыхает и уходит, - Я далека от того, чтобы вмешиваться в твой творческий процесс. - Наконец-то. — равнодушно говорит Уэнсдей. Это ложное чувство безопасности, поскольку от шумного звука фольги у Уэнсдей морщится нос. Боже, Инид действительно пришлось взять с собой целую семейную сумку чашек с арахисовым маслом. Да-да, она, судя по всему, это сделала. Гот закрыла глаза, пытаясь отогнать мысли о том, чтобы снять шкуру с волка и использовать свой трехцветный мех в качестве причудливого ковра в спальне. Четыре чашки арахисового масла и две страницы, полные заметок, — это когда писательница, наконец, поддается странным звукам позади нее, и когда она оглядывается назад, она издает слышимый вздох, когда видит Инид, лежащую на кровати, на этот раз совершенно обнаженную. - Я знала, что это привлечет твое внимание. - Инид отрывается от удушья и нахально улыбается — Синклер! Вот… почему… тьфу, блять. - Уэнсдей в стрессе держится за лоб. Она закрыла глаза, желая прогнать это чувство ради некоторой передышки. Что с ней происходило? -Теперь хочешь провести со мной время? - Инид встает, ее грудь слегка подпрыгивает, что завораживает. Мозг Уэнсдей отключается, и все ее мысли давно улетучились. Хитрый волчий смешок срывается с губ Инид, когда она наклоняется и с хищным намерением уткнется носом в шею подруги. - Так приятно пахнет. - гортанно прорычала она в плечо Уэнсдей, начав игриво покусывать шею своей лучшей подруги. -В моей рукописи осталось еще более десяти страниц. - она прочищает горло, - У меня еще есть работа. Инид поднимает голову и надувает губы, очаровательно выпячивая розовые полные губы. — Я хочу тебя. — выдохнула она в ухо. Она всегда хотела Уэнсдей и знает, что девочка тоже хотела ее, но как она пахла. Атмосфера безразличия Уэнсдей рассеялась, и она это ненавидела. Не было никакого смысла пытаться сохранить внешний вид, и она была настолько расстроена, что Инид могла видеть ее насквозь, когда она годами делала свою личность нечитаемой. -Думаю, если ты так хочешь, мы можем… — говорит она, стараясь не звучать слишком отчаянно, но ей нужно унять жар между ног. Уэнсдей покусывает язык: ..Я могла бы сделать небольшой перерыв. -Хм, кто это еще раз говорит? - прошептала Инид, нежно целуя и посасывая нижнюю губу Уэнсдей. - Только работа и никакой игры? Уэнсдей прорычал в ответ, низкое предупреждение о том, что ней нельзя шутить. - Ну, и что ты собираешься сделать? - она бросает вызов. Их лица все еще так близко друг к другу, что брюнетке приходится сильно выдвигаться вперед, чтобы встретиться их ртами для соблазнительного поцелуя. Уэнсдей могла бы целовать Инид всю ночь. Ее губы такие мягкие и идеальные. Но у Инид другие идеи, и она решает воплотить в жизнь предложение Уэнсдей «что-нибудь с этим сделать». Инид становится на колени и держит подругу за бедра. Уэнсдей издает малейший писк, и Инид слышит это и дерзко ухмыляется. -Не надо. — говорит Уэнсдей, передумав в последнюю минуту. Она встает, меняет позу, тянет Инид вниз, чтобы она села в кресло, а затем садится на колени, ощущая жар от пола оборотня на своей заднице. Уэнсдей снова тянется к пишущей машинке, пытается успокоить ее и заканчивает эти чертовы страницы. - Отлично! – Инид упрямо возражает. Быстрая рука тянется к ее груди, горячее дыхание обдувает шею Уэнсдей и вызывает мурашки по коже. - Не обращай на меня внимания, Уэнс. Меня здесь нет. - Инид говорит ей и целует ее в шею. Ага. Ей легко говорить. -Это может закончиться только красочной катастрофой. - Уэнсдей стиснула зубы, пытаясь отговорить Инид, хотя ее тело с ней спорит. Инид не обращала на нее внимания, пока она спускалась вниз по шее ворона, смешивая поцелуи с сосанием и облизыванием. Она знала, что Уэнсдей нуждается в ней так же сильно, как и она; иначе ее запах не был бы таким… резким. Но Уэнсдей была полна решимости, поскольку она была упрямой и продолжала делать вид, что ничего из этого не происходит, пока она так усердно печатала на клавиатуре. Она удивлена, что он не треснул от того, как сильно она нажимала. Инид начинает посасывать шею, чувствуя пульсирующий пульс, издавая тихие, плотские, влажные звуки.Ее мягкие, длинные пальцы сжимают и дразнят соски Уэнсдей сквозь рубашку, Уэнсдей откидывает голову назад и тихо стонет. -Инид…- она зашипела, пытаясь еще раз не обращать внимания на то, насколько хорошо ее тело помещается в ладонях теплой блондинки. Между ее бедер все стало скользким и влажным, оно пульсировало и просило большего, поэтому Уэнсдей твердо ставит ноги на землю и начинает терзать Энид. О Боже, она до сих пор понятия не имеет, где прячется Вещь и ей остается только молиться, чтобы ее постоянный спутник был где-то совершенно не обращая внимания на то, что сейчас все кажется таким подавляющим, и простое потирание клитора о переднюю часть Инид пожирает ее чувства заживо. Ее бедра жаждут большего, и Инид это видит. -Ты в порядке?— невинно спрашивает Инид. Уэнсдей протянула обе руки позади нее, схватить ее за щеки и дернуть для быстрого поцелуя. -Ага.- Уэнсдей дышит, когда они расстаются. Она хватается за край стола обеими руками, крепко зажмуривает глаза и хнычет, двигая бедрами быстрее. Ее оргазм скоро приближается с несколько смущающей скоростью. Но, Боже, каждое ощущение с Инид кажется таким совершенно новым и райским. Почему она так долго ждала, чтобы снова сдать свою V-карту? Инид стонет в шею от особенно грубого скрежета, а сердце Уэнсдей трепещет от этого звука. - Ты сводишь меня с ума. — усмехнулась она сквозь рычание. Ее клыки практически торчали наружу, и Инид может сказать, что ее внутренний волк практически доминирует над ней, побуждая продолжать делать все возможное, чтобы Уэнсдей почувствовала себя хорошо. И она делает фантастическую работу, если Уэнсдей сама так говорит, гот в таком отчаянии, что ей хочется трахаться с Инид, но то, как она намокла за такое короткое время, делает так, что они оба могут слышать хлюпающие звуки, доносящиеся из ее мокрых трусиков. . Кто бы мог знать, что Инид Синклер — «хорошая девочка», «невинный» капитан «Черных кошек» — такая извращенная и… дикая? Досадно, как сильно Уэнсдей любит, когда Инид грубо обращается с ней. -Ты просто так хорошо пахнешь. На меня это действует. - неожиданно произносит Инид, - Ты не понимаешь, как это делается. Особенно сейчас, когда ты так возбуждена… - Господи, Инид!- Уэнсдей вскрикивает, когда девушка грубо хватает ее за бедра и сжимает их. Немного больно, но это приятно. - Эй, почему ты не печатаешь на этой старой штуке? Разве ты не должна делать свою работу? – спрашивает Инид, еще больше раздвигая бедра. Уэнсдей смотрит вниз. Нет, она не работает над своей рукописью. Она не выполняет свою работу.Она трахает себя на вершине Энид Синклер до забвения. Уэнсдей оглядывается назад, почти скуля. Глаза Инид встречаются с ней, и ее брови приподнимаются. -Это немного грубо даже для меня… - Нет, Уэнсдей.— перебивает Инид , ее глаза темнеют, ее пальцы медленно приближаются к горячему центру Уэнсдей, - К чёрту это! Не могла бы ты теперь быть со мной такой же мягкой? Я знаю, что ты хочешь использовать меня как свою личную секс-игрушку. Давай, держись за мои плечи, пока трахаешь себя. Ты можешь разорвать меня на части, мне все равно. Уэнсдей хнычет, прислоняясь к плечу Инид и глядя на нее снизу вверх. Внезапно блондинка рвет трусики Уэнсдей. Черные ирисы катятся за ее спиной, а Уэнсдей быстро качает головой и хватает Инид за руки. Если бы она жестко трахала ее только для того, чтобы она могла кончить, с ее стороны было бы эгоистично поступать так с кем-то вроде ее лучшей подруги. - Я не хочу причинять тебе боль…– шепчет Уэнсдей, глядя на свою подругу. Она могла поклясться что это были самые искренние слова за всю её жизнь. Обещание момента обрывается, когда Инид говорит: -Меня это не волнует. Инид сжимает челюсти, щеки твердеют. Ее семья только и делала, что унижала ее и говорила, что все лето она делала неправильно. Но Уэнсдей? С ней всё казалось правильным. Быть с ней как с соседкой по комнате, ее лучшей подругой, а теперь и ее любовницей. Это было единственное, что она сделала правильно… -Повернись.- хрипло произносит Инид. Уэнсдей встает и делает то что от нее требует Инид. Синклер ухмыляется, держа задницу Уэнсдей так же, как свою, и она владеет ею. Черт, Инид выглядит так красиво…Уэнсдей просто хочет ее поцеловать… Брюнетка схватила блондинку-оборотня за плечи, а затем крепко и грубо поцеловала. Ее язык скользит по пухлым губам Инид. Синклер стонет и поднимает Уэнсдей с колен. -Я люблю…— стонет Инид, а Уэнсдей глубоко впивается ногтями в ее плечи. -Твои ногти. - Да?- Уэнсдей сильнее вдавливает ногти в кожу своей подруги. -Да. Пожалуйста… Ещё. -Ты уверена? – Уэнсдей замирает и внимательно смотрит на Инид. Боже, что, черт возьми, Инид с ней делала? С каких пор она задумывается о том, что может причинить слишком большую боль кому-то? -Да, сделай это, Уэнс, прошу тебя! – кивает Инид. -Инид Синклер, у тебя есть небольшая причуда, о которой я не знаю? - коварно, Уэнсдей глубже впивается ногтями в обнаженную спину Инид, заставляя ее вздрогнуть, но она ничего не говорит. Лишь закрывает глаза и пытается выровнять дыхание. -Все будет хорошо. - уверяет она, притягивая к себе Уэнсдей и подбадривая ее. - Ты чувствуешь себя потрясающе…- Уэнсдей простонала, когда ее руки вцепились в спину Инид, а тело блондинки извивалось под ней. Уэнсдей вынуждена была не согласиться, потому что то, как бы не двигалась Инид, было поразительно. И это натолкнуло ее на точку невозврата, поэтому без дальнейших церемоний Уэнсдей оттолкнулась от волка на время, достаточное для того, чтобы натянуть рубашку с рукавами на тело, вернув ее в топлесс-состояние. Глаза Инид комично расширились, когда Уэнсдей схватила ее руки и прижала их к обнаженной груди. Она сглотнула, когда обхватила руками ее обнаженную грудь, а руки Аддамс массировали руки Инид, показывая ей, как она хочет, чтобы к ней прикасались. -Черт! — выругалась Инид, когда Уэнсдей начала покачивать бедрами вниз, прямо в ответ на ее прикосновение. Как только Синклер, казалось, поняла правильную идею, Уэнсдей навалилась на нее сверху, ее дыхание перешло во все стороны, и она начала безудержно целовать шею Инид. Блондинка корчилась, сжимая грудь Уэнсдей в ладони. — Боже, ох, черт…Господи, мне нужно… Бедра Инид продолжали настойчиво подпрыгивать, пока Уэнсдей не перестроилась так, что ее бедро скользнуло между ног Инид и плотно прижалось к ее промежности. — Угу, — заскулила Инид, когда ее глаза закрылись и закатились на заднюю часть век. Уэнсдей поспешно сжала их губы в жгучем поцелуе. Инид могла вернуть его до тех пор, пока Уэнсдей не начала тереться о нее, и настойчивые толчки в пол не заставляли ее стонать вне ее контроля. Она начала прижиматься бедрами к бедру Уэнсдей, пытаясь сильнее тереться о короткую, но сильную ногу Уэнсдей. Инид почувствовала, как нарастает удовольствие, как и в первый раз, они сделали это в постели Уэнсдей. Первый оргазм застал ее врасплох, но теперь, когда она знала, что значит достичь кульминации, она была готова и более чем желала ощутить это снова. Каждое ощущение пронзало ее глубже и жарче, заставляя ее болеть от желания, когда обнаженный до пояса гот оказался на ней, прижимаясь к ней и целуя ее так, как будто она забыла, как остановиться. Это опьяняло, отвлекало и приносило удовлетворение одновременно. Но она знала, что долго не продержится... Из горла Инид вырывается глубокое, бессмысленное рычание, которое лишь ускоряет наступление оргазма Уэнсдей. Неожиданно Инид крепко хватает ее за плечи и останавливает. Уэнсдей пытается выступить против Инид, не особо заботясь о том, почему она это делает. Ее разум превратился в туман, а связное мышление полностью утрачено. -Уэнсдей, отойди. — строго говорит ей Инид, на этот раз отталкивая ее. -Пожалуйста. Пожалуйста, нет. – просит Аддамс. Она чертовски близко и не может остановиться сейчас. К сожалению, Инид сильнее схватилась за бедра. - Тебе нужно слезть с меня. Твои родители и брат дома. – шепчет Синклер: обостренный слух улавливает хлопанье дверцы машины со всех сторон от дома, и начинает отталкивать Уэнсдей, несмотря на ее просьбу не делать этого. -Что?- Уэнсдей в замешательстве замирает. Но Инид уже встает, нечеловечески быстро хватая одежду, одевается и бросает в нее рубашку. Уэнсдей, хватает книгу и бежит к кровати, пряча все, что можно считать доказательством того, чем они только что занимались. Инид открывает впечатляющий тяжелый роман и делает вид, что уже увлеклась им. Именно тогда обе девушки слышит шаги. Черт! Уэнсдей натягивает рубашку через голову, хватает плед со стула, обматывает его вокруг талии и нащупывает пишущую машинку. -Уэнсдей? - Мортиша постучала в дверь. — Д-да? -Мы вернулись, моя маленькая гадюка. - дверь открывается, и появляется бледное, стоическое выражение Мортиши. — Ох, кто это? Инид оглядывается через плечо, изображая удивление. - Здравствуйте, миссис Аддамс. Меня зовут Инид. Я соседка Уэнсдей по комнате. Да. Ее соседка по комнате. Черт, теперь Уэнсдей красная. Очевидно, что в контраст с ее бледностью — это явный провал. -Ой! - Мортиша кивает - Конечно, да. Прости, что забыла. Уэнсдей просто о тебе не упоминала. Инид, кажется, разочарована этим, из-за чего внутри Уэнсдей всё переполняется чувством вины. Так каково было Инид все лето рассказывать родителям о Уэнсдей или что-то в этом роде? Уэнсдей извивается, сжимая бедра в слабых попытках остановить пульсацию. Она пытается очистить свой разум, но все, чего ей хочется, — это снова влезть на Инид и заниматься с ней любовью до потери сознания. - Мне пришлось впустить ее. Она стояла у нашего порога и выглядела как побитый щенок. — прорычал Уэнсдей, и Мортиша подняла бровь. Тот факт, что ее дочь впустила девочку в свой дом сильно удивил миссис Аддамс. Уэнсдей не отличалась сочувствием. Голубые глаза сузились, и Инид несколько секунд пристально смотрела на Уэнсдей,прежде чем повернуться к Мортише. -У вас темный, болезненный, унылый дом. — говорит она, зная, что в семье Аддамс это было равносильно комплименту. Уэнсдей хочет кричать о том, как традиционно вежливо ведет себя Инид, как будто Синклер на самом деле была просто невинной гостьей, а она - просто мразью, которая не подумала их познакомить. Она не может просто уйти от этого! Инид — раздражающая соседка по общежитию Уэнсдей, полярная противоположность которой никогда не должна была дружить с её мамой за пределами стен Невермора. Никогда. - Спасибо, Инид.- Мортиша улыбается, прежде чем повернуться Уэнсдей, выгнув бровь, глядя на выбор её наряда. -Уэнсдей, ужин скоро будет готов, так что приходи. И Инид, дорогая, мы будем рады если ты захочешь присоединиться к нам. Уэнсдей неловко улыбается, когда и практически сразу после ухода мамы подбегает к двери , чтобы запереть её. -Значит, темный, болезненный, унылый дом?— бормочет Уэнсдей, бросаясь к кровати и толкая Инид вниз за плечи, из-за чего блондинка роняет книгу. Напряжение все еще существует, и оба знают, что оно еще далеко не закончено. -Ты такая горячая, когда злишься. — простонала Инид. -Черт! — выругалась Уэнсдей, когда Инид начала прижиматься к ней бедрами в ответ на ее прикосновение. Как только Уэнсдей казалось, поняла правильную идею, Инид начала с ожесточением покрывать шею Аддамс поцелуями. -Думаешь, ты сможешь сделать это, не будучи громким? — шепчет Инид и смотрит на нее сквозь светлые длинные ресницы. -Не совсем. — признает Уэнсдей. – Но попробовать стоит.- она медленно просовывает пальцы под рубашку Инид, водя ими по ее позвоночнику, и впивается ногтями в ее плоть. - Все хорошо? — спрашивает Уэнсдей, когда блондинка начинает шипеть от боли. -Да... Уэнсдей убирает свои волосы с глаз, ее сердце трепещет. -Ты позволишь мне разорвать тебя на части, если это значит, что я буду молчать? ( от переводчика : я не поняла суть предложения , но возможно речь идет о готовности к чему угодно) — Позволишь? Я бы упала на колени и умоляла, если бы это было то, что нужно. - Инид закладывает руки за голову, самодовольно глядя на Уэнсдей. - Теперь сделай это, Уэнс, я знаю, ты этого хочешь. Уэнсдей всхлипывает и глубже запихивает ногти, чтобы увидеть две малиновые полоски на молочной коже, и продолжает, говоря, что они старались изо всех сил. ( боже, я даже не знаю как переформулировать предложение) Инид начала неуверенно хныкать, поскольку ощущения стали слишком сильными, и Уэнсдей начала успокаивать ее, прижимаясь к ее носу и лбу, пока Инид изо всех сил пыталась открыть глаза. - Я здесь, с тобой. У тебя есть я. — успокаивающе прошептала Уэнсдей, когда лоб ее подруги сморщился от напряжения, пытаясь сдержать удовольствие. Чтоб сдержать стоны, которые так и рвались выбраться наружу, Уэнсдей вонзает ногти так глубоко, что ей кажется, что она могла бы проникнуть в толстую волчью шкуру Инид. Возможно, так оно и было, если судить по резкому вздоху Синклер. Мышцы ее спины напрягаются, и Инид борется со стоном. Она бесконтрольно дернулась на бедре Уэнсдей, прежде чем напрячься, а затем расслабиться, когда напряжение на ее лбу ослабло. Наконец она рухнула на кровать с закрытыми глазами и тяжело вздымающейся грудью. А затем, так же быстро, Инид упала за край, начав дрожать и стонать, выдавая свое освобождение. Но этого было достаточно, чтобы достичь пика Уэнсдей и вызвать у нее оргазм. Она закусывает губу, крепко зажмуривает глаза и изо всех сил старается молчать, пока по ней катятся электризующие волны. Наконец, она вздрагивает, костяшки пальцев белеют, а скрежетание медленно прекращается. Она почти на сто процентов уверена, что порезала кожу Инид. Как только волны отступают, Уэнсдей вздыхает от удовольствия, и тогда она чувствует, как густая теплая кровь покрывает ее пальцы. -Черт, - она поднимает Инид и осматривает ее спину. Маленькие полумесяцы глубоко врезаны в ее кожу, со следами царапин и кровью вокруг этих участков. Девушка сразу чувствует вину, - Прости, я… -Нет. — перебивает Инид, весело ухмыляясь. Она притягивает Уэнсдей для поцелуя, ущипнув себя её подбородок. - Со временем это заживет. Уэнсдей целует ее в ответ и позволяет своей руке, нежно гладить спину Инид. -Продолжим? – спрашивает Инид, на секунду разорвав поцелуй, а затем снова прижалась к губам подруги. — Я бы с удовольствием, но…— Уэнсдей слегка стонет, прикусывая нижнюю губу, а затем перехода на верхнюю. -Уэнсдей! Еда остывает! - Пагсли начал стучать в дверь, заставляя девушек оторваться друг от друга и перевести взгляды на дверь,- . Пожалуйста, поторопитесь, мама не разрешает нам есть без вас, а я умираю с голоду! -Да, Уэнсдей, - Инид похлопывает брюнетку по плечу, а затем притягивает к себе за шею, быстро чмокая в ее в губы, -Он голоден. - Я собираюсь убить его, -Уэнсдей закатывает глаза, -А потом зарубить его тело на куски и разбросать их по темному болоту неподалеку. - Ты говоришь самые романтические вещи, Уэнсдей Аддамс- Инид ласково поддразнила ее и повернулась, чтобы поцеловать еще раз.