***
Что-то здесь было не так. Юнхо, растянувшись поперек кровати, перебирал пальцами растрепавшиеся волосы Минги, усевшегося на полу и опирающегося спиной на матрац, а на плечо Юнхо — затылком. Он видел, что друг мгновенно притих, и хорошее воспитание — не тревожить слишком рано вернувшихся соседей, — было вовсе ни при чем. Болтая в воздухе пятками, так, словно бы между делом, Юнхо поинтересовался: — А вы вообще виделись?.. Ну, после Сайтамы. Допивая колу без сахара — последнюю разрешенную за каникулы радость, — Минги отрицательно покачал головой. Нет, не виделись. Минги, во исполнение мечты, наконец побывал на горячих источниках — Юнхо ждала его семья, он не мог составить им компанию и очень сожалел, одолев Хонджуна на прощание требованиями как следует позаботиться о МинМине. Шестеро — без капитана и Минги, — отправились в Ханеду ранним утром, где уж тут видеться… Юнхо положил подбородок на сцепленные в замок руки. Неловкое молчание повисло в воздухе. За прошедшие сутки они болтали о чем угодно: о футболе, о Чонхо, о новых партиях, делились воспоминаниями от встреч с родственниками, но ни словом Минги не обмолвился о том, что у него на душе. Наверное, выговорился Хонджуну, который любил быть в курсе всех дел в группе, включая сердечные, и уж точно раскрутил Минги на разговор. — Все в порядке, а, МинМин? — Юнхо задумчиво сканировал взглядом плечи и затылок друга, который ушел куда-то в мысли, отгораживаясь от реальности. Юнхо, к сожалению, слишком хорошо знал эти уходы. Он осторожно погладил затылок Минги теплыми кончиками пальцев, ободряя и привлекая к себе внимание. Ну же, Минки-я, реальность вовсе не так отвратительна, как ты думаешь… — Да, да, я… — Помогло. Минги поднял голову и оглянулся на Юнхо. — В порядке. Врал без зазрения совести — но Юнхо за многие годы привык, интуитивно, каким-то шестым чувством угадывал, что на самом деле у Минги на уме. Но и уважать личные границы привык точно так же. — Хорошо! Поможешь мне с уборкой утром? — Утром?.. Ты хочешь, чтобы я остался? «Пожалуйста, сделай так, чтобы я остался», — безошибочно прочел, как в открытой книге, Юнхо. Усмехнулся про себя. — Конечно! Уборку, знаешь ли, веселее делать в компании, особенно если срач тоже устраивали все вместе, — совершенно серьезным тоном сообщил он Минги. — Да и потом… Тебе там скучно будет. Одному. Минги просиял широкой улыбкой. Ну вот. Так — точно лучше.***
— Прости, я… Ёсан встал как вкопанный на пороге ванной, не ожидав, что за неплотно прикрытой дверью можно кого-нибудь обнаружить. Но Минги, часто моргающий и утирающий глаза салфеткой, а заодно и лужицы от накапавшей жидкости для контактных линз с края раковины — уже просто ладонью, — проговорил, едва оборачиваясь: — Уже ухожу, уже ухожу… Линзы… Все еще моргая, Минги продемонстрировал Ёсану двойную коробочку на ладони, словно в доказательство своих слов, и водрузил на переносицу обычные очки. Не дизайнерские, обыкновенные, домашние, с чуть гнутой дужкой. — Все в порядке, — Ёсан улыбнулся и положил на край раковины свернутые полотенца. Явно собирался в душ. — Потом приду. Развернувшись, он направился к выходу. — Ёсан-а… — Да? — перед самой дверью Ёсан обернулся. То ли шел медленно, то ли Минги успел. Или не успел: потому что в ванную ввалился Юнхо, купившись на все ту же незапертую Минги, а затем и Ёсаном, дверь. — А я как раз искал, куда все подевались… — не без удивления протянул он, разглядывая обоих. — Я не помешал? Ёсан бросил на Юнхо быстрый взгляд — наверняка ведь он не серьезно. — П-прошу прощения, — покрасневший Минги просочился между Юнхо и Ёсаном и исчез в направлении комнаты Юнхо. — Нет, не помешал, — Ёсан чуть сморщил нос, имитируя гримасу Минги, когда тот вытаскивал линзу. — Ты-то сюда зачем? В душ только после меня. Глубоко вздохнув, Юнхо закатил глаза. — За ним! Что-то с ним странное творится. — А-а… — Ёсан понимающе кивнул. Это понимающее «а-а» Юнхо насторожило, но выяснять подробнее он у Ёсана все еще не решался. Но по фактам-то прояснить он мог, разве нет? — Он тебе так и не позвонил ни разу?.. И не написал? — Юнхо кивнул в сторону двери в свою комнату, имея в виду одного-единственного, совершенно конкретного Минги. Интуиция уже не говорила, а кричала — Юнхо безошибочно нащупал причину. Ёсан отвел взгляд в сторону. Кажется, здесь тоже были личные границы. Нельзя. Юнхо просто кивнул, делая вид, что понимает.***
— Вечером лайв? — Юнхо распаковывал новую партию доставки, теперь от другого заведения. В программе намечались курочка — задобрить Ёсана. — Не-а. До завтра только есть и спать, — сам Ёсан одобрительно проводил взглядом два мегабокса с ароматными крылышками в хрустящей панировке. — А вы? — Примерно то же самое. Захочешь — забегай перед сном, расскажешь, как отдохнул, — закинул Юнхо о-о-очень длинную удочку. Хмыкнув, Ёсан смерил его ироничным взглядом. Но наживку проглотил. — Ну… я подумаю, — мягко улыбнулся. Возможно, и правда подумает. Нагрузившись как следует бумажными пакетами и коробками с едой, Юнхо направился в сторону своей комнаты. В пластиковом пакете мелодично звякали друг об друга баночки с банановым и клубничным молоком: вечеринка у Юнхо предполагалась безалкогольная. Глядя на то, как Юнхо с трудом маневрирует, удерживая в руках все угощение, Ёсан подался на помощь. — Не надо, не сто… — запротестовал было Юнхо и осекся именно на том моменте, когда Ёсан удачно поймал выскользнувшую из стопки коробку с крылышками — на сей раз в соусе, пятна от которого не сошли бы с покрытия пола месяцами. — Спасибо. Отобрав еще парочку коробок, так, чтобы Юнхо было удобнее, Ёсан свободной рукой придержал дверь в спальню Юнхо. Пропустив нагруженного по самый подбородок соседа, он вошел следом. Подозрительная тишина. Сгрузив коробки на стол, Юнхо оглянулся. В матовом свете крохотного настольного светильника, едва достаточном, чтобы ориентироваться, рисовалась милейшая картина: уснувший в компании Пудони Минги, явно утомившийся ждать, пока Юнхо наговорится с Ёсаном и вернется с едой. Приложив палец к губам и улыбнувшись самой вредительской и загадочной из своих улыбок, Юнхо начал было подкрадываться к прикорнувшему приятелю с явно недружественными намерениями. Но Ёсан, перехвативший его на полпути, не разделял жажду Юнхо пошалить — поэтому остановил атаку на мирно спящего Минги. Ну и ладно. Ну и не очень-то и хотелось… Вздернув брови и покачав головой, Юнхо вернулся к распаковке ужина, но гораздо медленнее — вдруг Минги не соизволит проснуться, и придется есть вдвоем с Ёсаном?.. Тогда смысла в таком количестве точно не было, придется половину тащить обратно — в холодильник. Проигнорировав кресло, занятое толстовкой Юнхо, Ёсан уселся на кровать, рядом со спящим Минги, обнимающим большую плюшевую собаку. Он и сам был большой и трогательный в эту минуту — не избегающий сложных разговоров, не обороняющий личное пространство, не пытающийся убедить всех, какой он охуенный и вообще… Просто Минги. Возможно, Ёсан просто собирался поправить Пудони, чтобы Минги было удобнее. Возможно. Деликатно, стараясь не разбудить, Ёсан осторожно подоткнул плюшевую лапу и убрал другую. Глубоко вздохнув и уткнувшись лицом плотнее в мягкий бок Пудони, Минги теперь обнимал руку Ёсана, который, нимало не смущенный этим обстоятельством, чуть откинулся назад, комфортно устроившись рядом. — Эй… — Юнхо бросил взгляд на собственную кровать, скорее обрадованный, нежели удивленный. — Я вам не мешаю, нет? — Не-а, не мешаешь, — тут же отозвался Ёсан, однако звук незнакомого голоса, видимо, привлек внимание Минги, выбросив его из безмятежности сна. — Тебе я тоже не мешаю, спи дальше. Пока Минги, моргая и привыкая хоть и к тусклому, но освещению, прикидывал, как его угораздило заполучить себе руку Ёсана, тот вовсе не собирался двигаться. Даже руку не отнял, хотя не проснувшийся до конца Минги ее и так не отпускал. Посмотрел сонно-вопросительно на Юнхо. Но тот только плечами пожал: откуда, мол, я знаю. Сам пришел. Заботы Ёсана не прошли даром — после его вмешательства Пудони оказалась слишком близко к краю кровати и в конце концов решительно с нее свалилась. Глубоко вздохнув в печали по собаке-обнимаке, Минги, сжав чуть сильнее руку виновника, потащил его на себя, опрокидывая лицом в подушку рядом и тут же сжимая в объятии, которое вообще-то полагалось Пудони. Потом Минги конечно спишет все на забавную игру, отшутится… Ёсан старался не шевелиться, чувствуя, как Минги лбом упирался ему меж лопаток. То есть, словами сказать было нельзя… Хотя бы — самыми простыми. Юнхо окончательно отставил коробочки прочь. — Я вам точно не мешаю? — решил он удостовериться на всякий случай. Ну так. Для галочки. Ёсан почувствовал, как Минги отрицательно покачал головой. Разумеется, Юнхо не мешал. Странная мысль закралась в голову, и надоедливо то и дело возникала, несмотря на то, что Ёсан то и дело старался прогнать ее прочь. — Но ты и не помогаешь, — хохотнул Ёсан вслух. Отчего бы не дать этой навязчивой идее сформироваться? Возможно, тогда она исчезла бы сама по себе, не раздражая больше. Ёсан приглашающе подмигнул Юнхо. — Не помогаю? Юнхо ответил на широкую улыбку Ёсана, тоже усевшись рядом с ногами Минги. Затем, на правах хозяина — комнаты и кровати, — перемахнул длиннющими ногами через притворяющегося спящим приятеля, и руки Юнхо обняли Ёсана прямо поверх рук Минги. — А так? Ёсан расхохотался — тон Юнхо был совершенно искренним. Повернулся, обнаружив любопытный взгляд поверх плеча Минги. — Не прижимайся ко мне слишком сильно — иначе мы его раздавим, — Ёсан поднял бровь, уставившись в лицо Минги, все еще непроницаемое. — Думаешь, стоит поцеловать принцессу, и она проснется?.. Юнхо спрятал смущенную улыбку на плече Минги, который, несмотря на все старания, не удержался от смеха. Но вслух, конечно, не преминул подначить: — Не знаю, попробуй. — Эй-эй-эй, что это вы задумали? — Минги подхватился со своего теплого местечка, но тут же был мягко, но решительно уложен обратно сразу с двух сторон. — Видишь, сразу проснулся, как дело до поцелуев дошло. — Так не дошло же… — Ёсан выразительно взглянул на притихшего Минги, — может, я ему просто не нравлюсь? Округлив глаза и обиженно раскрыв рот, Минги собирался было возражать, но вовремя сообразил, что его — в который уже раз, — беззастенчиво загнали в угол. — Мне — нравишься! — без обиняков, как он умел, объявил Юнхо. — Меня поцелуй, меня тоже что-то в сон клонит. Обещаю не сопротивляться. — Ты всегда так говоришь, — проворчал недовольно Минги, — а потом мне постоянно в печень прилетало… — О, — пришла очередь удивляться Ёсану, — Так вы… — Да не «мы»… Он желал научиться целоваться, только и всего… Ёсан понимающе кивнул, склонил голову и весьма оценивающе посмотрел на Минги. В упор. — И ка-а-ак? Научился? — Сам проверь, — Юнхо, чуть приподнявшись, толкнул Минги ближе к Ёсану, от души наслаждаясь эффектом. Минги, разумеется, в ужасе отпрянул, вжимаясь затылком в подушку и в плечо Юнхо. Забыл, что руки Юнхо по-прежнему лежали на талии Ёсана — поэтому, конечно, сам Ёсан оказался притянут следом. Деваться Минги было некуда — но Юнхо за его плечом усмехнулся, отпуская Ёсана и давая свободу, может быть, слишком поздно. Зажмурившись и вжавшись в Юнхо, Минги так и не почувствовал губ Ёсана на своих. Только разочарованный выдох где-то у переносицы. — Наверное, не нравлюсь, — пожаловался Ёсан, успокаивающе поглаживая Минги по плечу. — Ему же хуже, — пожал плечом деланно-незаинтересованный Юнхо, перегибаясь через оторопевшего Минги и нежно целуя Ёсани. Не в щеку, не в висок… Прямо в губы. Невесомо и ласково. Поначалу. Волна мурашек хлынула по спине Минги вниз, он не мог поверить своим глазам: стесняшка Ёсани и большой и веселый, как ретривер, Юнхо выдавали в прямой эфир такой поцелуй, от которого хотелось то ли взвыть, то ли подрочить — немедленно. Затаив дыхание, он наблюдал за ними, и не сомневался, что сделает и первое, и второе — как только уединится где-нибудь. Не то, чтобы случай был из ряда вон — Минги и не такое наблюдал в разных комбинациях и интенсивности. Но по большей части весь этот «скиншип с привилегиями» все-таки носил какой угодно характер, кроме романтического или чувственного. — О… — выдохнул наконец Ёсан, отстраняясь. — Теперь мне еще любопытнее. Юнхо улыбнулся, спрятав смущенный взгляд. — МинМин… Этот легкий, нежный шепот, голос Юнхо — и Минги, завороженный, потянулся к нему, обнимая. Охваченный непонятной дрожью. — Не бойся… Тс-с-с… Большие руки Юнхо осторожно обнимали Минги, поддерживая, пока сам Минги держал в руках Ёсана, с которым — поверить невозможно было, — всего пару дней назад так и не решился поговорить. Кто знает, если бы не Юнхо — отважился ли бы в принципе? У самого Юнхо смятение чувств имело более предметный и прагматичный характер: он не мог решить — он был более рад наконец видеть Минги счастливым или все-таки что сам оказался прав относительно их обоих. Решил, что годятся оба варианта… Он не мог видеть, что именно происходит за плечом Минги, который из скромности еще сильнее отвернулся, пряча их с Ёсаном первый «взрослый» поцелуй, но пальцы Ёсана на затылке Минги выглядели настолько кинково и уместно, что Юнхо не на шутку перепугался — настолько это было возбуждающим. — Я… пойду?.. — Юнхо сделал движение к изножью кровати, слезть, выбраться из этой возни в жарком комке одеял и простыней, избавиться от искушения — остаться и… продолжить. Во всех смыслах. Одновременно он почувствовал, как рука Минги смыкается на запястье, а пальцы Ёсана, оставившие в покое загривок Минги, вцепились в воротник его бывшетанцевальной футболки. — Останься… Пожалуйста. Юнхо не расслышал, кто именно это сказал, и, когда Минги повернулся к нему и теперь целовал его — очень странно было узнавать на Минги вкус губ Ёсана, — отчаянно и рвано. — Сколько раз… — Юнхо сглотнул, оторвавшись от Минги, — сколько раз я просил тебя не торопиться?.. Ёсан подумает, что я плохо тебя научил. — Не подумаю, — тут же опроверг сам Ёсан, и Юнхо удивился в очередной раз — теперь уже вкусу Минги на Ёсане. От щекочущих, острых ощущений становилось трудно дышать, и, казалось, не хватало рук — и губ, так хотелось прикоснуться сразу к обоим, и, когда ладонь Минги чуть ли не привычно скользнула под пояс штанов Юнхо, он едва не зажмурился в неверии — обменявшись с Минги озорными взглядами, Ёсан, закусив нижнюю губу, повторил движение. Их ладони встретились — на твердеющем, пульсирующем члене Юнхо. Рука Ёсана удобно расположилась у основания, ладонь Минги обхватила сверху — чуть сжала, вызвав у Юнхо с трудом подавленный стон и прерывистый выдох — у Ёсана. О, руки Ёсана — отдельная любовь Минги, Юнхо всегда это знал. Оба негодника прекрасно знали, что делали. Уже без помощи и подсказок. Синхронизируясь под оглушительно бьющийся пульс, они двинулись вверх, на всю длину, не торопясь и давая себе полную свободу и радость наблюдать за таким приятным грехопадением хорошего мальчика Юнхо. Самого лучшего мальчика. Самым восхитительным грехопадением. Собравшись с остатком мыслей, Юнхо, раскинув руки в стороны, подгреб к себе ближе обоих сразу, Минги прихватывая за округлую ягодицу, а Ёсана вжимая в себя за талию, забираясь подрагивающими пальцами под пижамную рубашку. Не сдержавшись, Ёсан чуть слышно рассмеялся. — Прости… Прости… — Юнхо забыл, что их Ёсани боится щекотки. — Осторожно — эрогенная зона! — сурово предупредил Минги, когда Юнхо вознамерился все то же самое проделать и с ним. Он осторожно коснулся губами основания шеи Юнхо, и теперь Юнхо был готов зарычать от нетерпения — настолько неторопливо и выверенно действовал его бывший «ученик». Как у них быстро получилось найти общий язык с Ёсаном… То они не могут найти слов, чтобы поговорить после свидания, то одними взглядами договариваются вообще обо всем, например, как снять футболку с Юнхо, поскольку по одной руке у каждого занято… Насчет общего языка Юнхо не показалось — эти двое совершенно бесстыдно целовались прямо поверх его груди, изредка задевая кожу подбородками. В сочетании с движениями по члену — бесило, скреблось в груди и ниже желание сбросить их с себя, навалившихся вот так, раскидать по разные стороны, так, чтобы нарушить идиллию, этот чудовищный синхрон, который точно сведет его, Юнхо, с ума. Приостановившись, Ёсан отнял руку от Юнхо — и сухая, без смазки, ладонь Минги сжала влажный, пульсирующий член, чуть оттягивая нежную кожицу под головкой. Пользуясь временной свободой движений, Ёсан стащил с плеч бесполезную, уже все равно полностью расстегнутую пижамную рубашку, тут же удостоившись жадного поцелуя в исполнении Минги в обнаженное плечо. Откинувшись на подушки изголовья, Юнхо уже с трудом соображал — руки у Минги были размером с его собственные, и в широкой ладони он исчезал почти полностью, доводя до исступления все ускоряющимся ритмом. Это не нежный Ёсан — и Юнхо не возражал, сдерживая рвущееся наружу дыхание и чуть подаваясь навстречу. Глухой стон в исполнении Минги немного отрезвил его, заставив приоткрыть глаза. Ну что ж, значит, рука Ёсана к нему не вернется — так как в крепкой хватке их добермана оказался теперь сам Минги. Пожалуй, посади их рядом за званым обедом — никто и не определил бы по виду Ёсана, что именно тот вытворяет в штанах Минги под праздничной скатертью. Скромно потупленный взгляд, тень от ресниц… Жадная, озорная, быстро исчезающая полуулыбка — и только. От этого зрелища Юнхо вновь захотелось перехватить инициативу — и заодно член Ёсана. Но Минги не останавливался, и Юнхо вновь почувствовал, как немеют от нетерпения яйца, сглотнул сладковатую слюну и вновь подался вперед, делая знак, что можно ускоряться. Минги, разумеется, подчинился. Наплевав на личные границы, свободной рукой он сграбастал к себе поближе Ёсана, нашептывая ему в плечи, в ключицы, в нежную кожу всякую романтическую околесицу, и это заводило самого Ёсана до чертиков. От этого шатающегося, рваного ритма, от закушенных губ Ёсана, от вида Минги, который, судя по всему, едва сдерживался, чтобы не повалить Ёсана на простыни и не вытворить с ним примерно то, на что красивый Ёсани совершенно точно напрашивался, в голове Юнхо зашумело, закружился перед глазами полумрак комнаты, и, прежде, чем осознать, что именно происходит, он вытащил руку Минги, успевая перехватить собственной ладонью горячие капли спермы, дожимая себя до пика. Впрочем, сам Минги отстал ненадолго. Обрушившись на обессиленного Юнхо, он, вжимаясь лбом в плечо и небольно прикусывая кожу, выдыхал часто и шумно, а Юнхо бедром чувствовал движения руки Ёсана и переживал категорически приятные афтершоки, лениво соображая — стоит ли прикоснуться к себе и попробовать еще раз. Минги, конечно, не стал убирать ладонь Ёсана, и кончил прямо в плотный охват Ёсановых пальцев, чуть не ободрав ногтями при этом плечи Юнхо. Тихо у него не получилось, и какое счастье, что их некому было слышать. Прижав к себе Ёсана и отирая испарину с его лба, Минги говорил, уже громко, не шепотом, все то, что, видимо, так и не решился сказать раньше. Чуть повернувшись, все еще лениво, Юнхо вытащил картонку с салфетками из-под подушки, протянув ее Ёсану. Ничуть не изменившись в лице, Ёсан очень аккуратно вскрыл упаковку и, прежде чем достать салфетку, поднес пальцы с белеющими на них потеками к лицу. — Бля-я… — выдохнул Минги, не в силах отвести взгляд от того, как совершенно точно знающий, что делает, Ёсан облизнул все их по очереди, начиная с указательного. Ловкий и гибкий язык Ёсана едва заметно скользил по подушечкам, по ладони, вновь возвращался и проскальзывал меж пальцев, чуть поддразнивая. Юнхо от такого зрелища бросило поочередно в жар и в холод, он почувствовал, как крупно, тяжело задрожал Минги, которому, вообще-то пару минут не должно было быть никакого дела до новых подвигов. — Бля-а! — не выдержал Минги, схватив эту самую руку Ёсана, жадно и весело усмехнувшись, прошелся языком следом — слизывая, смывая свой же бесстыдный запах, пробуя на вкус — и оказываясь опять в полной власти своего маленького и красивого хёна. Поделили вкус — поровну, в сумасшедшем поцелуе. Вывернувшись из рук Минги, Ёсан повернулся лицом к Юнхо, собираясь что-то сказать, возможно — поблагодарить за салфетки. Не сумел — Минги прижался к нему со спины, притягивая к себе, поглаживая талию — но стараясь не спровоцировать взрыв смеха или протест, помнил о реакции Ёсана на щекотку. Под пижамными штанами, единственным предметом одежды, оставшемся на Ёсане, отчетливо угадывалась понятная выпуклость, и Минги, едва ли несколько секунд поколебавшись, потащил штаны вниз, обнажая стройные бедра Ёсани. Разумеется, его прикосновений ждали — аккуратный, с округлой головкой член Ёсана улегся в крепкое объятие ладони Минги. — Только не останавливайся, — от этой простой, в общем, просьбы, у Минги напрочь снесло тормоза — как, впрочем, и у Юнхо, который, полулежа, наблюдал, как Минги распластывает по себе Ёсани, прижимаясь грудью к его спине, как Ёсан хватает Минги за волосы, оттягивая его голову назад, прочь от себя — боялся засосов или укусов, и Юнхо все собирался сказать, что Минги в этом плане очень деликатный… Разведя ноги Ёсана чуть шире своими коленями, Минги подхватил его под талию, и Юнхо едва не подумал, что дело в этот прекрасный вечер одной дрочкой не ограничится. Но Минги просто устраивал Ёсани поудобнее, и теперь они стонали одновременно — Ёсан от прикосновений Минги, Минги — из-за того, насколько откровенно вжимался задом Ёсан в его собственные бедра и вновь возбужденный член. — Ю-ю… Юнхо кивнул, не в силах произнести ни слова. Да, он слышал Минги. — Смазка… есть? — Двадцать долларов… Фыркнув от неожиданности, Ёсан засмеялся в голос. Но энтузиазма не утратил, продолжая поочередно толкаться в руку Минги и в его бедра — ягодицами. — Я такого от Чонхо ожидал бы, а не от тебя… — произнес Минги охрипшим шепотом, принимая в свободную руку тюбик. «МинМин, ты с ума сошел?» — спросил взглядом Юнхо, когда Минги с легким щелчком открыл его и увлажнил пальцы. Он уже был уверен, что его МинМин набрался достаточно храбрости, чтобы вот так, в его присутствии… «Ничего такого, приятель, не бойся» — успокоил его взгляд Минги, когда он, наклоняясь ниже, скользнул смазанными пальцами между плотно сведенных бедер Ёсана, тут же удобно пристраивая собственный член, тоже покрытый поблескивающей смазкой — теперь каждое движение вызывало почти синхронный стон дуэта «Минги-Ёсан». Юнхо тяжело сглотнул — в горле отчаянно пересохло, но он готов был скорее умереть от жажды, нежели оставить «место преступления» — да и не выпустил бы его никто. Пока. Поэтому, затаив дыхание, он наблюдал, как рука Минги, то ослабляя, то усиливая хватку, движется по темному, хорошо очерченному члену Ёсана, касаясь пальцами розоватой головки, размазывая, распределяя естественную смазку, скользя вверх и вниз, дразня слишком медленным ритмом, а потом ускоряясь и вновь — пока Ёсан не укусил заигравшегося Минги в мочку уха — и от протестующего стона тоже впору было кончить фонтаном. «Не останавливайся» — умолял взгляд Юнхо. — Ну же, ну же… — подгонял его Ёсан, требуя себе все внимание, сжимая бедра сильнее, напрягаясь, чувствуя, как Минги попадает в их крепкий захват, прекрасно понимая, что доводит Минги до сорванных хриплых стонов. Но не останавливаясь. Ни на секунду не останавливаясь. Они справились почти одновременно: Минги, под завершение уже не щадивший Ёсана, всхлипнул — непривычно, отрывисто, сгребая всего Ёсана в непристойное объятие, перегибая его вперед, все еще — сжимая член в громадной ладони, короткими отрывистыми толчками вбился между бедер Ёсана плотно, до конца, выплескиваясь вперед, и горячие капли тут же покрыли глянцевую от смазки кожу. Сам Минги получил еще один укус, долгий, болезненный, под забившиеся в руках Минги бедра Ёсана, под сумасшедше скачущий пульс, пока Ёсан, спустив в ладонь Минги, обмякал в объятии, пока они оба валились поперек колен отчего-то счастливого Юнхо. — Ну вы и извращенцы… — Кто бы говорил…***
Минги проснулся первым и, подхватившись на постели, долго не мог разглядеть, где он, и понять, как он тут оказался. Наверное, он видел какой-то странный сон. Странный и горячий, они втроем: он, Юнхо и Ёсан… И приснится же такое! Встряхнув распушившейся головой, зашарил рукой слева: в его спальне там находился столик, на который Минги укладывал на ночь свои очки. Но столика ни слева, ни справа не оказалось. Вместо этого справа обнаружилось плечо Юнхо. Ну да, все верно. До приезда Сонхва-хёна и Сана Минги пришел потусить с Юнхо, ничего такого… Такой же встрепанный, не выспавшийся, едва продирающий глаза Юнхо зевнул. — Ну и чего ты проснулся до будильника, скажи на милость? Спи давай, еще час почти. — Но… уборка же, мы договаривались сделать уборку до приезда господина менеджера. — Тише ты! Успеем мы с уборкой, — сердито зашептал Юнхо, и Минги покрылся вторым слоем мурашек, — Ёсани разбудишь. Ага. Значит, не сон. Как теперь жить и что делать с этой информацией, Минги пока не мог придумать, но, оказавшись вновь под одеялом, ощутил, что его обнимают — с двух сторон. Положив себе на бедро ногу Юнхо, а в объятия сгребая недовольно заворочавшегося Ёсана, Минги думал о том, что он все решит — но потом. Чуть позже.