А что если..?

Тот закрыл дверь и пошёл на кухню. Александр снял обувь и прошёл за ним. – Что нового расскажешь? – Да живу... Дочь появилась. В общем всё как у всех. – Ого, поздравляю. – Спасибо. Кстати, общая между мной и Москвой. Он называл его всегда Мими до этого, но эти несколько дней стали исключением. – Вы поругались? – Немного. – Было бы это "немного", ты бы назвал его Мишей. Рассказывай. – Ну... Избиения, насилие в мою сторону, там ещё дофига всего, угрозы мне, Денису и Ангелине - малая часть. – Вот как... Что ж, располагайся и не бойся. – Спасибо, Вэйно. Улыбнулся и налил чай, пододвигая ему чашку. Начал пить как и когда-то в империи, когда довольно часто выезжал на территорию Финляндии. Тоже пил чай. – Вкусный. Но пока я по сути дела в бегах, можно спокойно послать Московского на хутор бабочек ловить. – Твои дети в безопасности? – Да. Только кольцо немного не в безопасности, но он не станет мучить её не при мне, так что... Она в относительной безопасности. – Будем надеяться, что всё будет хорошо. – Да. Конечно. Отпил ещё. Тоже пьет чай. Допил. – Очень вкусный чай. – Рад, что тебе понравилось. – Ты же знаешь, я почти всегда доволен тобой. Сколько бы лет не прошло. – Ну а вдруг разонравился тебе? – Не говори глупостей. Конечно, ещё нравишься. – Поверю тебе на слово. – Хорошо. Улыбнулся. Ответил ему на улыбку. – Что-нибудь понадобится, зови. – Хорошо. Поцеловал его в щëку. Посмотрел на того. – Что? – Ничего. Улыбнулся. – Хорошо. Подошёл ближе. Наклонил голову набок. Поцеловал его в лоб. Немного смутился, но поцелуй принял. – Какой ты милый когда смущаешься. – Может быть. Впервые за долгое время услышал что-то по-настоящему приятное. – Может хочешь чем-то заняться? – Не знаю. Может и хочу. – Говори тогда. – Мне... Черт, это неправильно... Ладно... Мне... Хочется нежностей. – Почему же неправильно? Улыбнулся и погладил по голове. – Московский убьёт. Приласкался к его руке. – А разве он узнает, Сашенька? – Если не узнает, то можно. Повел того в спальню. Присел на кровати и притянул его лицо к себе, поцеловав. Ответил на поцелуй, садясь рядом с ним. "Это для того чтобы забыться. Но если Московский сломает защиту чтения моих мыслей, то будет плохо.". Положил руки ему на спину. Погладил нежно по спинке. Ласкался к нему. – Приятно. – Вот и замечательно. Улыбнулся, продолжая нежно его оглаживать. – Ммм... Продолжай... Поцеловал его в шею. Улыбнулся шире, чмокнув его в макушку. Саша настолько забыл про нежность, что даже не сразу понял, что это она и отвечал ему такой же нежностью. Вэйно поглаживал изгибы тела своего... Любовника? Александр вновь поцеловал его в губы. Ответил на поцелуй, сжимая немного его тело. Начал раздевать его, целуя в шею. Спустя какое-то время. – Так... Иди ты первым в душ. Я пока чайник поставлю. Ещё по чашечке выпьем. – Ты мой гость. Иди ты первым, тебе нужнее. – Хорошо. Без проблем, Вэй. Он зашёл под душ и начал мыться. Пошел ставить чайник. Помылся под душем и вышел оттуда. Услышал как по стеклу окна кто-то стучит и открыл окно. Следом пошел Вэйно. Это оказался Волхов. Александр немного пригладил перья и открыл письмо. Это было письмо от Новгорода. «Саш, этот понял где ты и забрал Ангелину. Мы пытались, но он каким-то образом смог втереться к ней, будь осторожен.». – Пиздец... Блять... Тот постучался в ванную к Хельсинки. – Вэй, тут такое дело... Тот открыл дверь. – Я слушаю. – Мне надо ехать домой. Молох взял мою дочь. Кто знает, что он ей скажет? А вдруг навредит? Мне нужно туда. – Саш, ты уверен? Ты ведь сам говорил, что пока тебя нет рядом он ей не навредит. – Он ей может мозги запудрить. Знаю. Проходили. В любом случае, спасибо тебе хоть за короткое время спокойствия вдали от него. – Тебе тут рады всегда, знай это. Удачи тебе и не волнуйся сильно. – Спасибо тебе, Вэйно. Буду рад тебя увидеть ещё раз. Александр обнял его и три раза поцеловал в щеки. Сделал тоже самое и проводил. Московский, узнав, что Невский сбежал, просто забрал Гелю у Смоленска и Новгорода и отвёз к себе. Девочка сидела в машине. – А куда мы едем? – В твой новый дом. Московский был до предела напряжён. – Вот как... Было неуютно. – Да. Московский был холоден. Он ждал, когда Невский наконец соизволит явиться к нему в город. Спустя несколько часов они доехали до дома. Девочка вышла из машины. – Я могу погулять? – Нет. Тебе это делать запрещено пока не приедет Александр. – Хорошо... Девочка с опаской смотрела на того. Вышел из машины и, подняв ребёнка на руки, отправился в квартиру. Ангелине было некомфортно. Отнеся её домой, тот поставил её в комнате, а сам вышел выпить кофе. Девочка огляделась вокруг. Закипел чайник и он налил себе кофе, которое тут же выпил. Смотрела на того из своего комнаты, боясь выйти в коридор. – Ну что ж, Невский, я тебя уже жду. Тот достал сигареты и начал курить. Ангелина тихо осматривала квартиру, правда задела случайно какую-то тумбочку и оттуда все упало. – Блять... Тебя даже на минуту нельзя оставить одну? Московский был зол. Очень зол. – И... Извините... Я всё уберу... – Помолчи наконец. Такая же как твой папаша. Вечно мозги третирует собой. Девочка виновато опустила голову, а за спиной показалось что-то белое. – Что за..? Ангелина так и не поднимала взгляд, она боялась. А за спиной так и шевелилось что-то белое. Холодный голос звучит в комнате. – А ну повернись! – Хорошо... Тихо проговорила та и аккуратно повернулась спиной к тому. Он крепко взял её у оснований крыльев. – Ай! Та почувствовала боль, ибо крылья оказались чувствительнее. Одним лишь движением вырвал их с корнем так, что они не смогли бы больше вырасти. – Посмотрим как он на это отреагирует. Раздался звонок в дверь. Девочка тут же громко закричала от боли и упала на пол, захлебываясь слезами и истекая кровью. За дверью стоял Саша. Услышав крики девочки, он начал стучать. – Московский, гнида, открывай! Блондин открыл дверь держа крылья с которых капала кровь. – Нагулялся? Улыбался как псих. – Где дочь? Крылья будто бы лишили его всего воздуха. Он просто притянул его к себе за воротник. – Я тебя спрашиваю, где она, псих!? Тот лишь со всей силы бросил его на пол, прижимая ботинком. – В комнате. А теперь узнаем, что же ты делал со своим милым дружком. – Отпусти меня, скотина! Тот пытался встать и загнать воспоминание с Вэйно куда-нибудь подальше в закоулки памяти. – Мне снова пойти к ней? Смотрел на того красными глазами. Обнажил память понимая, что если он сорвёт гнев на нём, то на дочь у него просто банально не останется сил. Московский как только это всё увидел ударил его кулаком по лицу. – Изменять мне вздумал?! – Ты мне не парень, чтобы тебе "изменять"! Тот сдвинул его ногу со своей груди и зашёл вовнутрь. – Ты шавка! Схватил его за волосы, таща в спальню и игнорируя девочку, истекающую кровью. Слезы брызнули из глаз, когда он увидел её с двумя ранами на спине. Пазл сложился. Это были её крылья. Он кинул его в стену со всей силы, начиная подходить к нему, также держа крылья в руках. – Это ты привёл её к слезам, Невский. В ушах пульсировало, поэтому он его не слышал. Последнее на что хватило сил - телепортировать её в свою квартиру, после чего Невский отключился. Миша глянул на того и после проверил другую комнату. – Сволочь... Поднял его с пола и стал приводить в чувства. Спустя некоторое время он пришёл в себя. – Чтож ты сделал, скотина? – Я сделал? Кажется, это ты ушел и изменил мне, шмара. Можешь попрощаться и с той свободой, что была у тебя. Ты будешь сидеть здесь. Своих детей ты не увидишь и я сделаю все возможное, чтобы это мелкое отродье сидела в своем захолустье одна. – Ты этого не сделаешь... Нет... Он сидел на каком-то диване и смотрел на него, невидящими ничего глазами. – Ты сомневаешься в моих способностях, Невский? Провел рукой по его шее. – Ты будешь отличным пёсиком. – Отпусти меня... Я хочу быть счастливым. Но с тобой это уже просто невозможно. Дёрнулся от его руки. Сжал его шею, притягивая к себе. – Я давал тебе такую возможность, но даже от неё ты решил отказаться. Быть счастливым? Ты такой единоличник... Значит твои дети тебе ни к чему? – Смешно, псих. Ты мне никогда не давал шанса на счастье. Даже когда "приходил в себя". – Это теперь не имеет значения, Невский, пора наказать тебя за твои поступки. Тот начал снимать с себя ремень. Вжался в угол дивана и спрятал свой взгляд от него. Тот заломал его руки и связал ремнём, тут же снимая с него низ одежды. – Московский, не смей... Дёрнул руками. – Заткнись! Снял и с себя низ, притягивая его за зад к себе. Дёрнулся от него, но не очень успешно, учитывая площадь дивана. – Отпусти меня... – Завали свой ебальник! Дёрнул за волосы и вновь грубо вошёл. Он вновь вскрикнул и откинул голову в направлении его руки. – Да отпусти, психованный! Взгляд опять упал на вырванные крылья. – Я сейчас схожу за кольцом тогда, Невский. Твой выбор все тот же, раз тебе мало страданий ребёнка. – Тебе мало того что ты мне сделал? Хнычет от боли. – Изменял не я, а ты. Стал грубо и быстро двигаться в том. – А ты меня мучил. Сжал зубы и не издаёт даже звука. Не обращает внимания и продолжает грубо, жестко иметь того. – Не надейся, что сломаешь меня и мою волю. Шипит от боли. – Значит сломаю твоих детей. Тоже мне... Отпустил того только спустя два часа и притянул к себе. – Попробуешь уйти и я сверну шею твоей дочери. Обессиленно лёг на диване и закрыл глаза. Оставил его наедине с теми же крыльями и ушёл в свой кабинет. "Хорошо хоть успел её телепортнуть.". Оделся и уткнулся носом в собственные колени. Ангелина же с трудом поднялась спустя часа три. Кровь остановилась, но спина болела до ужаса. – Я... Кажется, приношу одни беды... "Как же бесит... Ненавижу его!". Повернулся лицом к спинке дивана и начал ковырять кожу. Это всегда его успокаивало. Девочка вышла тихо из квартиры и поёжилась от ночного холода, а после просто пошла вновь по улицам. "Лучше уйти...". Московский же продолжал работать. Тихо пошёл на кухню и начал готовить еду. Когда закончил положил себе и начал есть. Ключи все тут же пропали с тех мест, где они были. "Не плачь, Романов! Не показывай при нём свою слабость! Никогда!". Ест и проглатывает ком в горле. Несколько лет спустя. Романов-Невский всё также находился в плену у своего мучителя, но потихоньку приноровился к этому существованию. Волхов же не стал пока говорить Саше о том, что Ангелина буквально исчезла и найти ее никто так и не может. В какой-то момент Московский пришёл домой в каком-то странном даже для себя состоянии. Ключи он так и не нашёл, из-за чего с тоской смотрел на улицу. Он заметил странное состояние бывшего возлюбленного. – Итак... Что случилось? – Ничего. Ты сегодня отправишь в Ленинград на сутки и проверишь как там дела с промышленной и военной средой, а после сразу же возвращаешься. – Я вернусь только при одном условии. Отдай кольцо Гели. Серые глаза сверкнули через очки высокомерием. – Так ты ещё не знаешь? Усмехнулся, смотря на того. – Отдай. Кольцо. Дальше я не хочу тебя видеть и участвовать в твоих секс-марафонах. – Твоя Ангелина не известно где, в твоей квартире её нет, также как и в квартирах наших родителей и в своем городе её нет. И поверь, я не отдам тебе кольцо, не вернёшься, найдешь, наверное, только её труп. – Тогда никуда не поеду. Сам мотайся туда-сюда. Я тебе не мальчик на побегушках, чтобы вначале в свой город, а потом и в твой город бегать. Почувствовал как на шее появляется цепь, привязывающая его к Московскому. – Ч-что? Сердце забилось где-то в горле. Это значило только одно. Он нашёл его кольцо после стольких лет. – Ты уверен в свои словах, Невский? Держал в руках два кольца. – Так ты едешь? – Отпусти меня... Упал перед ним на колени, чувствуя явное удушье. – Отвечай на вопрос, Невский. Притянул того к себе за цепь. Смотрит на него загнанным взглядом. – Отвали от меня... Ну пожалуйста, отстань! Почувствовал ещё большее удушье. Теперь он просто его раб. – Значит, будем по-плохому. Сжал сразу же два кольца в своей руке. Вновь вскрик. Как-никак в кольце была его душа как аватара города. – Ещё раз спрашиваю. Ты будешь слушаться? Изо рта хлынула кровь. Тот лишь вытер её и пал. Отпустил кольцо. – Твой ответ, Невский. Начал жадно ловить воздух ртом, поднялся и наотмашь дал ему пощёчину, взяв сразу своё и ангелинино кольца, после чего телепортнулся в свою квартиру. Там было все также как и когда он уходил. В одной комнате правда было краваое пятно, которое уже впиталось в пол. Все было тихо. Он быстро спрятал своё и ангелинино кольца и начал решать вопросы, по которым и отправился туда. Московский был в бешенстве ибо так и не увидел Невского. – Ну ничего, сволочь... Ты ещё прибежишь. – Наконец-то... Относительное спокойствие. Рассматривал своё кольцо на пальце и поглаживал кольцо Ангелины. Девочка почувствовала что-то приятное в груди. – Хм... Показалось... Погладил ещё. – Не волнуйся, Гелечка, всё ещё будет хорошо. Специально заказал множество таких же как и ангелинино и своё кольцо колец, чтобы была вероятность, что Москва перепутает. Положил и своё. Налил себе чай и начал пить. Ангелина была на другом конце страны в небольшом домике. – Надеюсь, у него все хорошо... Посмотрел на ночное небо и пошёл гулять по своему городу. Москва схватил его крепко за руку и прижал к стене в одном из переулков. – Думаешь, самый умный? – Тьфу ты! Ты что из-под земли вырос что ли? Выдернул свою руку. – Можешь и так считать. Сейчас же едешь со мной. – И не подумаю опять попасть в рабство! Пошёл дальше по освящённой улице. – Значит, я еду за Денисом? – Не смей даже пальцем его тронуть! Ты не стоишь даже его мизинца! Идёт дальше. – И не подумаю его не трогать. – Я же знаю что это ложь. Ты тут же за ним поедешь, потом будешь угрожать мне им и всё опять повторится. Помню. Было! Повторяешься уже. Сел на лавочку и закурил. – Тогда иди со мной. – Ты будешь меня мучить. Мне с тобой плохо. Ты понимаешь это или нет, черт тебя подери?! – А где тебе хорошо? В объятиях этого предателя? – В одиночестве и то лучше! Я так хотя бы не схожу с ума от боли и мысли, что ты меня контролируешь. Я всего лишь требую уважения к себе и своей личности. Бросает окурок в мусорку и поджимает колени. – Ничего ты не понимаешь, Московский. – Саш, сейчас другая ситуация. Тот присел на корточки перед ним, беря его руку. – Пойми сейчас... И тут заговорил громкоговоритель и сообщил о немцах. – Вот про это я и говорил... Саша искренне напугался. – Блять... Ч-что это? – Война, послушай, тебе лучше сейчас поехать ко мне, для того же блага. – Нет. Я никуда не поеду. Это дело принципа, Мими. Невский встал со скамейки и отряхнулся. – Невский! – Да что опять? Я домой пошёл. Схватил снова за руку. – Я умоляю тебя! – Нет. Я. Буду. В. Своём. Гребаном. Городе. И мне плевать! Будь добр, отпусти меня. Московский разозлился. – Ты пожалеешь! – Может и так. Но это будет мой выбор. Просить о помощи не буду в случае блокировки города. Я правда люблю тебя, Мими, но ты причиняешь мне боль, а я этого не хочу. – Если я найду твою дочь, то я буду её мучить, слышишь?! – Она не только моя дочь. Сколько тебе ещё говорить? Он пошёл в сторону своего дома. Московский остался стоять в одиночестве. Как только зашёл домой, сполз на пол и заплакал. – Да что же ты будешь делать? Перед ним загорелся маленький огонек, а после упал конвертик. – М? Вытер слëзы и открыл конверт. «Привет, пап, могу ли я тебя еще так называть? Судя по всему ты забрал мое кольцо. Спасибо. Не ищи меня, со мной все хорошо. Надеюсь, что и ты живешь счастливо. Спасибо за все, что ты сделал для меня. Ангелина.». Невский прижал к груди письмо. – Прости, что меня не было рядом. Но от меня тебе одни проблемы. Девочка смотрела на голубое небо с грустью улыбнувшись. – Может после моего исчезновения тебе стало хоть чуточку лучше... Хм, они все были правы, что я ходячая катастрофа... Наступило 8 сентября 1941 года. Невский чувствовал боль во всём теле. – Так больно, кажется, даже Миша не бил. Ладно. Нужно просто перетерпеть. Погладил кота по шëрстке. – Мой красавец... Иди, может, у тебя получится выйти. Нева посмотрел на своего хозяина и сел рядом. – Со мной хочешь остаться? Мой хороший... Погладил ещё и пошёл в Зимний дворец - впервые за долгие годы. – Может хоть в родном доме я найду спокойствие хоть ненадолго? Кот шёл вместе с ним и мяукнул лишь. 27 января 1944 года. Невский был очень истощён и теперь не понимал ничего. Он лишь сидел в своей чудом не уничтоженной квартире и никуда не выходил. От отсутствия еды начал немного сходить с ума и несколько раз порывался съесть собственного кота, но вовремя останавливал себя. Московский тут же поехал в Ленинград и пошел в знакомую для него квартиру. Саша сидел где-то в глубине квартиры и смотрел в одну точку. – Саша? Прошёл по квартире и нашёл того. – Мф... Опираясь о стену, он встал на ноги, которые тут же подкосились и он упал на Московского. Поймал того. – Всё хорошо... Понес на улицу того. – Я не сдался... Он потерял сознание. – Молодец... Тот доставил его к себе. Проснулся уже у Москвы. – Ммм... Меня нет... Положил подушку к себе на голову. Миши не было дома. – Где я вообще? Наконец поднялся с кровати. Однако кто-то ходил по квартире. – Кто здесь? Он поправил треснувшие очки и пошёл на звук. На кухне стояла девочка и посмотрела на того. – Ой... – Ангелина? Сам Невский походил на живой скелет, поэтому лишь налил себе воды и выпил её полностью. – Мгм... Девочка держала дистанцию между ними. – Прости меня... Что ты здесь делаешь? – Это ты прости... Ничего, я скоро уйду... – Хорошо, если тебе так будет лучше. Прости, я себя сейчас не очень хорошо чувствую. – Ложись отдыхай, пап... – Конечно. Отправляйся в безопасное место. Невский шатался от 3-летней голодовки. – И кушай хорошо, ладно? – Я постараюсь. Чихнул. – Значит, правду говорю. Слабо улыбнулась. – Пока, тогда... – Надеюсь, увидимся когда-нибудь в более мирное время. – Кто знает... Та повернулась к нему спиной и щёлкнув пальцами растворилась в огненной дымке. Александр вздохнул и вновь пошёл в комнату. Хотелось всё забыть и ничего не знать. Он просто лёг на кровать и смотрел в потолок. Вечером открылась дверь. Саша на это даже не отреагировал, прижав к своей груди худые ноги. Московский подошёл к нему и погладил по голове. – Так и не пришёл в себя? – Почему же не пришёл? Пришёл. Отвернулся к стене. – Это хорошо. Кушал? – Нет. Рвёт и тошнит от еды. Воды попил и всё. – Надо будет всё равно поесть, хоть немного. – Не хочу. – Ладно, отдыхай... – Угу... Так и лежит в кровати. В кои-то веки, его никто не трогает. Тот ушёл вновь работать. А Саша вновь уснул. Его наконец никто не трогал.