WILL

      Уён чертыхается, когда хлопает себя по карманам и не обнаруживает там пропуск. Осознание приходит к нему мгновенно, а после него в голове возникают те самые утренние мысли, когда он спускался в лифте на первый этаж. «Ничего ли я не забыл? Точно? Ай, ладно». Он устало хлопает себя по лицу и тяжело вздыхает. Раздражение не уходит, и он показательно топает ногой, пугая какую-то робо-кошку рядом.       Умное существо шипит, но не в привычном смысле, а, скорее, в более роботизированном. Уён отмахивается от неё и с досадой всплёскивает руками. Отчаяние накрывало его с головой: ну как можно было так сильно облажаться?       Рука сама собой лезет в карман, чтобы достать телефон, рядом с которым всегда лежала несчастная белая карточка, которая пропускала его в танцевальную студию. Уён с вселенским страданием на лице открывает мессенджер и пролистывает первые пять диалогов в закреплённом.       — И кто из них согласится принести мне пропуск?       Уён ворчит себе под нос, продолжая вздыхать. Хонджун наверняка сидит в своей студии и только недавно уснул (если он вообще решил потратить своё драгоценное время на такое плебейское действие, как «сон»), Минги увлечён онлайн-шопингом, а Сан ещё вчера уехал к сестре.       Вот Уён и остался один на один со своей наиглупейшей проблемой.       — Почему, когда они нужны, никого нет? А как только не надо, так написывают все подряд… Что за жизнь вообще такая?       Ударившись в нескончаемый поток грусти и тильта, Уён двинулся дальше. Конечно, уже без такого энтузиазма, как до этого.       Солнце сегодня пекло так сильно, как никогда прежде до этого. Уён пожалел, что решил надеть толстовку сверху. Даже в одной футболке, казалось, было бы слишком жарко. Парень морщится, когда яркий свет ослепляет его, от чего приходится закрыть глаза рукой. Уён спешит зайди за здание, чтобы скрыться от солнечных лучей и вздыхает, прислоняясь к стене. Взгляд устало бродит вокруг, подмечая различные детали.       Из магазинов наперебой звучала завлекающая музыка. Рядом с некоторыми находились роботы, которые зазывали потенциальных покупателей в магазин. В самом центре находилась специальная стойка, за которой стояло пару роботов-охранников. Люди сновали туда-сюда, кто с кем: обычные питомцы, дети или роботизированные животные — на любой вкус.       Уён вздыхает и переводит взгляд чуть дальше. За углом только что прошёл патруль военных. «Наверное, опять проверяли местность» — проносится в голове парня, и он съёживается, когда мысль дальше цепляется за воспоминания о прошедшей войне. Голограмма деревьев в некоторых местах подводит. Уён точно не знает, но, кажется, в последнее время очень плохо приживаются растения. И власти начали устанавливать их голограмму там, где с этим совсем плачевная ситуация.       И раньше бы люди испугались. Если нет деревьев — не будет и чистого воздуха, верно? Уён с грустью хмыкает и ловит взглядом автомат с искусственным воздухом и чистой питьевой водой. Сейчас у них пропала острая необходимость дышать. От растений не отказывались, потому что привыкли.       Робо-кошка, которую Уён успел напугать, аккуратно тёрлась возле его ног. Он опускает слегка растерянный взгляд вниз и медленно присаживается рядом с ней.       — Ты милая, — со вздохом, — но почему именно робот? Была ли ты живой до того, как стать набором кодов и железом?       Модель «Cat-1117» умными глазами посмотрела на Уёна и снова издала звук, похожий на мяуканье. Уён не сомневался в том, что она его поняла. Роботизированные животные, при огромном желании, могли даже разговаривать со своими хозяевами.       — И почему ты здесь одна? Неужели сбежала…       Уён оглянулся вокруг, чтобы предположить, откуда могла появиться эта кошка. Скорее всего, ушла погулять из магазина технических животных. Надо бы вернуть её обратно, вот только…       Кошка продолжала крутиться вокруг него. И одной частью своего мозга Уён понимал, что это действительно кошка. Но она же была роботом. По сути — это просто набор железа с системой искусственного интеллекта внутри. Переборов все свои предрассудки и самого себя, Уён всё же взял белую кошку на руки. Та сразу же замурчала ещё громче, её глаза засветились ярко-зелёным цветом, а лапы тут же удобно устроились у Уёна на плече.       — Ты давай мне тут, не привыкай. Я просто отнесу тебя обратно в магазин. Почему тебя вообще не запрограммировали сидеть на одном месте? Или что там с тобой вообще случилось…       Вопросов с каждой секундой становилось больше, но он решил подумать об этом позже.       На самом деле, то, что Уён делал сейчас — было сродни подвигу. А всё потому, что он до жути боялся роботов. Да, вот такой парадокс: в век, когда его страна вышла на первое место в использовании искусственного интеллекта и IT-технологий по всему миру, он просто… не мог это принять. Безусловно, без всего этого их страна пропала бы точно так же, как все остальные государства. Но Уён просто не мог смириться с тем, что то «странное и далёкое» время наконец настало.       Он совершенно не понимал, почему люди прогибаются под роботов и разрешают им выполнять всю работу за них. Это настолько глупо, что в первое время ему даже не верилось. Уён перечитывал новости и хватался за голову — как такое вообще возможно? Люди буквально отдавали себя в руки роботов и машин. Чем они вообще думают?       По нелепой случайности Уён стал первым подопытным в лечении рака много-много лет назад. Он почти попрощался с жизнью, когда из-за лейкемии здоровых клеток крови не осталось. Врачи от безвыходности предложили попробовать новое лекарство. Уён согласился, желая поскорее умереть.       А теперь он долгожитель. Ему не нравится произносить свой настоящий возраст, ведь придётся слишком много считать. В душе и по внешности ему двадцать пять. Значит, так и есть. А документы — уже дело десятое. Тем более, что таких, как он развелось очень-очень много. Но наблюдая за тем, как его страна сходит с ума, внедряет роботизированные машины абсолютно во все сферы жизни общества, иногда ему хотелось вернуться и умереть. Смотреть на это было не то, что страшно, а просто невыносимо для его расшатанной нервной системы. Из неприятных мыслей его выводит кошка, которая начала ластиться к нему ещё больше. Наверное, считала эмоции и участившийся пульс Уёна.       — Что, белая? Поняла, что я разволновался? Вот же умное создание…       Кошка только издала какой-то непонятный звук и снова уложила голову ему на грудь. Уён слабо усмехнулся, поглаживая гладкий металл. И всё же ему пришлось смириться. Очень скоро роботы оказались повсюду, поэтому Уёну ничего не оставалось, кроме как привыкнуть. Но он всё ещё был против этой массовой любви к андроидам и машинам, которые в любой момент могут всех убить.       — Господин! Аккуратнее! Вы слышите? Господин!       Уён буквально выныривает из своих мыслей и не успевает прийти в себя полностью. Он ничего не понимает, когда чувствует сильные руки на своей талии. Лишь крепче обнимает испугавшуюся кошку и пытается осмотреться.       — Извините?       Он пугается громкого звука и замечает, что его кто-то закрывает собой. Уён с кошкой аккуратно выглядывают из-за сильного плеча и наблюдают следующую картину: робот-уборщик, видимо, оказался неисправным и вышел из-под контроля. И теперь валялся посреди тротуара, распугивая остальных людей.       — Этот робот ехал прямо на вас, но вы, похоже, не слышали.       Уён, наконец, замечает своего спасителя. Перед ним стоял высокий, стройный и подтянутый парень. Он был невероятно красивым и с очень крепкими мышцами, которые были видны даже через одежду. На секунду Уён даже потерял дар речи, не в силах принять факт, что такие красивые люди существуют.       — Поэтому я подбежал к вам и отвёл в сторону. Ой, а это ваш питомец?       Прекрасный незнакомец наклонился, чтобы погладить робо-животное, которое тут же потянулось к нему в ответ. Уён смотрел на эту сцену какое-то время, а потом вздрогнул, помотал головой и собрался с мыслями, чтобы ответить:       — Спасибо вам. Нет, это робо-чудо не моё. Прибилась просто, скорее всего сбежала из магазина. Я шёл её вернуть.       — Ммм, я могу взглянуть на номер её модели?       — Да, конечно.       Кошка, довольная стольким вниманием за раз, громко замурчала, потягиваясь. Незнакомец быстро что-то проверил и кивнул сам себе, а затем поднял взгляд на Уёна, улыбнувшись.       — Я знаю, откуда она сбежала. Давайте провожу? А не то, что-нибудь ещё случится. Меня зовут Кан Ёсан, забыл представиться.       — Чон Уён, — кивает, вздыхая, — можете и проводить. У меня сегодня день с самого утра не задался, поэтому не откажусь от помощи.       — И что же у вас такого случилось? Пойдёмте, тут недалеко.       Они двинулись дальше, когда заметили, что на место недавнего происшествия прибыла полиция. Кошка снова поудобнее устроилась у Уёна на руках и закрыла глаза, вслушиваясь в разговор парней.       — Я забыл пропуск в студию, а дом мой находится достаточно далеко отсюда. При условии, что утром я в лифте ехал и думал, всё ли я взял. Это ужасная несправедливость!       Ёсан мило хехекнул. Причём никак по-другому Уён не мог описать этот смех. Это действительно был небольшой «хех». Он находил это очаровательным, от чего улыбка появилась на его лице сама собой.       — Такое бывает, я прекрасно понимаю, — Ёсан кивает, погладив кошку ещё раз, — с моей отличной памятью что-то забыть вдвойне обидно. Но я не расстраиваюсь и просто пытаюсь смириться.       — Да я не особо расстроился, просто… Очень нервная неделя была. Танцы помогают расслабиться, вот я и решил прийти сегодня. А в итоге чуть не оказался раздавленным роботом-уборщиком. Просто невероятное стечение обстоятельств.       Теперь они засмеялись уже оба. Робо-кошка, почувствовав положительные эмоции, замурчала ещё громче, чтобы поддержать общее веселье.       — Я тоже любил раньше танцевать, — кивнул Ёсан, заворачивая за угол.       — Раньше? А сейчас не танцуете? — Уён завернул следом.       — Можем на ты. Сейчас не танцую, да. Потому что потерял ту искру, желание, вдохновение… Не знаю, как точно это объяснить.       — Я понял тебя, — Уён кивает, — у меня тоже такое было. Я бросал танцы на длительный период по личным причинам. Но вернуться к ним было лучшим решением в моей жизни. А чем ты занимаешься теперь?       В этот момент они как раз подходят к нужному магазину. Уён осматривает вывеску и слегка шарахается от робота возле входа. На вопрос во взгляде Ёсана он только отмахивается и смотрит в сторону.       — Работаю в магазине робо-животных, добро пожаловать.       Уён ещё никогда в жизни так сильно не расстраивался. Ёсан показался ему очень приятным человеком, с которым было интересно вести разговор. А теперь, исходя из места его работы, не трудно догадаться, что он поддерживает весь этот культ поклонения роботам.       — Спасибо…       Они заходят внутрь и их встречает молодой парень за стойкой, который тут же подскакивает, как только замечает Ёсана.       — Ёсан-хён, здравствуйте!       — Привет, Юджун-и. Всё в порядке?       — Да… Но сегодня же не ваша смена. Что-то случилось?       Уён замечает по нервозности парня, что тот ещё не доложил своему старшему коллеге о происшествии. Очевидно, что он не заметил, как сбежала кошка, и теперь пытался скрыть свою оплошность.       — Нет, я просто зашёл вернуть наш товар. А это Уён-щи, который помог найти беглянку.       Глаза Юджуна тут же расширились, когда он заметил знакомого робота. Выбежав из-за стойки, он в два шага оказался перед Уёном (и куда только такие высокие растут) и забрал кошку.       — Ёсан-хён, простите! Уён-хён, спасибо вам! Я случайно забыл закрыть заднюю дверь, когда принимал заказ и она, видимо, сбежала… Я переживал и…       — Всё, Юджун-и, успокойся, — Ёсан мягко улыбнулся ему, поглаживая по голове, — всё в порядке. Главное, что с ней ничего не случилось. Продолжай работу, я не скажу хозяину.       — Спасибо вам! Спасибо большое!       У Уёна закружилась голова от того количества поклонов, которое Юджун совершил. Но не улыбнуться в ответ он просто не мог. Проследив за тем, как парень убегает обратно за стойку, причитая на кошку, взгляд Уёна плавно начинает осматривать помещение.       Этот магазин, в принципе, мало чем отличался от других таких же магазинов. Разве что, тут больше чувствовалась человеческая рука. Именно это и подкупало Уёна. Он прошёл чуть дальше. За стеклянными витринами находились различные роботизированные домашние животные: хомяки, морские свинки, черепахи и кролики. Чуть в стороне стояли два больших аквариума, в которых плавали различные виды робо-рыб.       — А почему кошки и собаки ничем не закрыты?       — Потому что их чаще всего покупают.       Ёсан появляется из ниоткуда, чем слегка пугает Уёна.       — И хорошо у тебя продажи идут?       — В этом квартале поблизости больше нигде нет подобного магазина, поэтому, да.       Они кивают друг другу, и Уён начинает чувствовать, как слабое ощущение паники медленно зарождается в желудке, оттуда идёт к сердцу, а после и по всему телу. От белого, серого и синих цветов вокруг становится плохо.       — Ладно, я… Не буду тебе мешать, — выдавливает из себя Уён, — рад, что смог помочь тебе в ответ и теперь ничего не должен. Спасибо ещё раз…       — Что с тобой? Ты какой-то слишком бледный. Тебе плохо? Уён-и?       Ноги предательски перестают держать его, и сильные руки Ёсана тут же приходят на помощь. Уён через смутную пелену тумана просит выйти на улицу, потому что перед глазами уже стоит чёрное пятно. Эти панические атаки всегда случаются ну очень не вовремя.       — Уён! Может, вызвать скорую? Что случилось? Выпей воды, давай…       Спасительная жидкость приводит его в чувства. Уён отпихивает от себя горлышко и делает глубокий вдох, раскрывая глаза. Руки всё ещё трясутся, а сердце бешено бьётся. В ушах гудит, от чего он морщится и мотает головой. Какое-то время ничего не происходит, и только после этого Уён начинает говорить:       — Прости, это была паническая атака.       Ёсан с испугом смотрел на него, сжимал полупустую бутылку в руке и готов был, кажется, сделать всё, что угодно, если бы Уён его попросил.       — Из-за чего это произошло?       — Я… Переволновался. Не обращай внимание, я в порядке.       Под возмущённые восклицания Ёсана, Уён кое-как поднимается на ноги и отряхивается, восстанавливая дыхание. Теперь стало неловко за себя ещё больше, но он ничего не мог с этим поделать.       — Ты помог мне дважды, значит я должен отблагодарить тебя едой. Если, конечно, не возражаешь.       Он смотрел в растерянные глаза Ёсана и улыбался. Его сердце пропустило удар, когда новый знакомый провёл языком по губам и нахмурился. В душе Уёна начало зарождаться что-то непонятное, отдалённо похожее на симпатию.       — Ты… Ты всегда такой непредсказуемый?       — Отчасти, — Уён впервые ухмыляется в своей привычной манере, — ну так?       — Соглашусь, только если ты расскажешь, из-за чего это случилось.       — Ладно. Пошли, я знаю одно хорошее место.

***

      Уже такая привычная и знакомая забегаловка встретила их практически пустой. Хозяин поприветствовал Уёна, махнул рукой Ёсану и, выслушав привычный заказ, отправился его готовить. Они выбрали самый дальний столик — просто чтобы никто не мешал и не обращал на них внимание.       — Я буду то же, что и ты, — оповестил Ёсан, усаживаясь напротив, — доверюсь твоему вкусу.       — Это правильно, — Уён с улыбкой кивнул, — аджосси, двойную порцию!       Услышав «будет сделано» с кухни, он кивнул и сел на своё место, вздыхая. От осознания, о чём им придётся говорить, становилось в очередной раз не по себе. Когда им принесли еду и пожелали приятного аппетита, Уён под этим предлогом помолчал ещё около пяти минут. Но вечно бежать не получится. А Ёсан, вроде как, имеет право знать.       — Я боюсь роботов и всего того, что произошло с нашей страной за последние пятьдесят лет.       Эмоции Ёсана понять сложно. Он просто прямо посмотрел на Уёна после этих слов и ничего не ответил. Уён продолжил:       — Я не принимал это с самого начала, а живу я уже очень долго… Хотя иногда не хочу видеть окружающий мир.       — Можно узнать причину?       Уён ведёт плечами, кидая в рот кимчи. Ёсан откладывает палочки, начиная сгибать пальцы.       — Не знаю. Я должен был умереть ещё шестьдесят лет назад, но, как видишь, выжил. Сижу тут перед тобой и говорю самое непопулярное мнение из всех возможных, — он хмыкает, — на мне по чистой случайности протестировали какое-то супер новое тогда лекарство. И лейкемии как будто не бывало.       Ёсан удивлённо вздыхает и поджимает губы. Уён подкладывает ему в тарелку салат с мясом.       — Если я скажу тебе, что наполовину андроид, ты… сильно расстроишься?       Уён замирает и роняет палочки на стол. Звон от них оглушает, заставляя обоих вздрогнуть. Ёсан не выдерживает взгляда и отворачивается в сторону. Руки Уёна снова начинают дрожать. Сотни различных мыслей заполняют голову, не давая спокойно подумать и проанализировать сказанное.       — Как… Как с тобой это произошло?       Ёсан виновато смотрит на Уёна, когда слышит тяжёлый вздох. Но отмалчиваться не решается:       — Я тоже много лет назад попал в аварию. Примерно в тот же момент, когда ты умирал от лейкемии, я кое-как цеплялся за жизнь. Меня буквально переехала фура и шансов на спасение было катастрофически мало. А потом я стал подопытным и через какое-то время пришёл в себя с чипом в голове и внутренней системой жизнеобеспечения.       Над их столиком повисает молчание. Еда встаёт поперёк горла, поэтому каждый пытается запить странное ощущение страха и неловкости водой. Уён проклинает себя за то, что начал этот разговор первым.       — Я сожалею. И рад, что сейчас с тобой всё хорошо.       — Я тоже.       Они пытаются друг другу улыбнуться, но выходит очень плохо. Нужно срочно спасать ситуацию, выходить из этого неудобного разговора, но Уён попросту не знает, что ещё может сказать. На эту тему он никогда ничего хорошего не выдавал.       — А могу я узнать, почему ты их боишься? Роботов и… меня, получается?       Уён вздрагивает, но тут же отрицательно качает головой, с силой закусывая собственную щёку изнутри. Сердце болезненно щемит на втором вопросе. Ему хочется изменить мнение Ёсана. И он пока не понял, почему.       — Потому что мы буквально доверились каким-то машинам, которыми может управлять кто угодно, понимаешь? Есть огромная система, ей подчиняются все роботы. Пока что её контролирует правительство, и кто-то ещё. Но ты когда-нибудь думал о том, что будет, если вся эта сеть попадёт в плохие руки? А если все эти роботы массово выйдут из-под контроля и начнут на нас нападать? Мы не сможем дать отпор, потому что у нас даже охрана — роботы.       Ёсан не сразу находится с ответом, но Уён не торопит его. Ему всё ещё неприятно от самого себя, противно от этой темы и желание сбежать растёт с каждой секундой. Он не хотел, чтобы всё было так. Он не хотел портить знакомство собой и своей реакцией на чёртовых роботов. Он не хотел оскорблять Ёсана.       — Значит, ты боишься меня?       — Что? Нет!       Уён тут же вскидывает руки, когда спустя какое-то время Ёсан задаёт ещё один вопрос. Они смотрят, как две побитые собаки, и Уёну хочется провалиться сквозь землю. Это невыносимо.       — Но ты же сам сказал… Я тоже не до конца подчиняюсь только себе и в случае чего…       — Стой, Ёсан-и, нет, — Уён тянется через весь стол, чтобы перехватить его руки, — сегодня ты мне помог, и я уже тебе доверяю. Тем более, что я ощущаю странное спокойствие, когда нахожусь рядом с тобой. Пожалуйста, прости меня за эти резкие слова… Я не хотел тебя обидеть.       Ему плохо видеть, как грустно в ответ улыбается Ёсан. Поджав губы, Уён сжимает его руки сильнее, а потом отпускает. Сердце больно щемит, когда он не встречает сопротивления.       — Всё в порядке. Я рад, что сумел тебе помочь.       Ничего не в порядке. Это видно по вмиг расстроившемуся Ёсану, и Уёну хочется рвать волосы на себе за то, что он обидел такого прекрасного парня.       — Мне было бы приятно с тобой общаться. Пожалуйста, я так хочу загладить свою вину. И сегодняшний ужасный разговор. Не думай о моей позиции, прошу. Она совершенно точно не относится к тебе напрямую.       — Я бы тоже хотел, но теперь боюсь как-то задеть тебя, поэтому… Не будет ли это плохой идеей?       — Ёсан-и, умоляю тебя.       — Ну ладно-ладно… Только не смотри так больше.       Уён находится на седьмом небе от счастья, когда они обмениваются профилями и номерами. Под конец их импровизированного обеда общение становится более непринуждённым и комфортным для них двоих. Это несказанно радует Уёна, от чего он и позволяет себе чуть больше: приобнимает за плечи и чаще сокращает расстояние, внимательно наблюдая за реакцией Ёсана.       Расходятся они только ближе к двум часам дня, когда Ёсану кто-то звонит. Он обещает написать вечером, и Уён кивает, а потом крепко обнимает, прижимаясь чуть ли не всем телом. После этого всего мысли о забытом пропуске не настолько удручают, поэтому в такси Уён садится с лёгкой улыбкой и трепещущим сердцем.