WILL

      — Кажется, я ему больше не нужен.       Впервые эта мысль возникает у Минги в голове, когда вторая неделя его нахождения в больнице подходит к концу. Они с Юнхо не виделись всё это время, пока Минги восстанавливался под наблюдением врачей. Конечно, учитывая общую ситуацию, ждать Юнхо было бесполезно. Но Минги всё равно ждал. Чтобы узнать хотя бы что-то, чтобы просто поговорить…       Но куда Минги было до Юнхо? Если так посудить, то они совершенно разные по социальному статусу. У Юнхо в подчинении тысячи и даже десятки тысяч этих роботов, всё компьютерное обеспечение страны и ответственность за корейский Интернет. Тот самый, который ему пришлось создать совсем недавно, чтобы больше никто извне не мог проникнуть во внутренние базы Южной Кореи.       У Юнхо постоянная работа и бесконечное количество дел. Ему надо быть везде: там, тут и совсем немного здесь. Но «здесь» — не с Минги. Минги вынужден лежать в полном одиночестве и изредка получать сообщения по типу «Всё хорошо, я недавно поел. Завтра много дел. Люблю тебя, отдыхай» и сердечко в конце.              Минги не хотел жаловаться или устраивать бесполезные скандалы. Но сердце каждый раз противно щемило и замирало, когда по новостям крутили интервью и репортажи с его Юнхо в главной роли. Минги действительно им гордился. И очень сильно любил. Но насчёт последнего был отдельный пункт.              У них мало получилось поговорить про собственные чувства. Безусловно, Минги давно был отдан этому человеку до конца своей бренной жизни. И сам Юнхо неоднократно говорил ему о своей любви. Но это всё ещё было что-то не то. Будто не на месте. И это противное чувство не давало Минги покоя.              И поговорить-то об этом было почти не с кем. Уён и Ёсан только недавно выписались из больницы и планировали переезд, Хонджун постоянно пропадал на студии, но всё же заглядывал чаще остальных. К Сану вопросов не было никаких — ему нужно было следить и за Ханыль, и за Чонхо одновременно. Постоянным посетителем Минги (как минимум пять раз в неделю) являлся Сонхва. Но и тот до конца не понимал переживания младшего.              — С чего ты это взял?              Сонхва проверял его капельницу и, кивнув самому себе, решил, что её надо менять. Крутясь вокруг столешницы, он бросал заинтересованные взгляды на Минги.              — Ты всё равно скажешь, что я накручиваю, — со вздохом ответил Минги, — так что просто забудь. Ты хоть отдыхал? Второй день пчелой туда-сюда летаешь.              — Хоть мы и урегулировали ситуацию, — скептически фыркает Сонхва, подходя к кровати Минги, — как говорят власти, к нам всё равно продолжают поступать раненые. Причём все без разбора: и люди, и андроиды. Я не могу бросить эту ситуацию, как пустяк, я же главврач.              — Или ты просто преувеличиваешь, чтобы скрасить время ожидания прихода Хонджун-хёна.              — Много ты понимаешь, — цокает Сонхва и лепит пластырь на том месте, куда уходит игла от капельницы, — людей и правда много. А Хонджун…              — Не продолжай, знаю, — Минги кивает, поджимая губы, — завидую вам.              — С чего бы? Мы тоже редко видимся сейчас.              — Вы хотя бы любите друг друга.              Слышится тяжёлый вздох Сонхва, и Минги отворачивает голову, чтобы посмотреть в окно. Солнце слепило. Надо бы попросить хёна закрыть жалюзи.              — Ты переживаешь на пустом месте, — Сонхва будто читает мысли, когда направляется к окну, — Юнхо тебя очень сильно любит. Просто сейчас у него слишком много серьёзных дел, которые он обязан решить. Не потому что он так сам хочет, а потому что это его долг перед страной, понимаешь?              Солнечный свет перестаёт слепить глаза и Минги выдыхает. Он закрывает их, чтобы поудобнее откинуться на подушку и повыше накрыться одеялом. Ему однозначно надо подумать.              — Я зайду ещё вечером. Возможно, тебя скоро выпишут, завтра на рентген — смотреть твои многострадальные рёбра.              — Хорошо, хён. Спасибо тебе.              Сонхва только улыбается, — Минги специально приоткрыл глаза, чтобы увидеть, — нежно целует его в лоб и уходит, сверяясь с записями в блокноте. Минги не может не улыбнуться.              Но был и ещё один вопрос, который не давал ему покоя. С тяжёлым вздохом Минги ложится на бок. Хотелось бы, конечно, на тот, где сломанное ребро. Но тогда Сонхва-хён надаёт по шапке, да и оно и так слишком сильно чешется. Минги осторожно, но с небольшим раздражением, проводит ногтями по коже. Легче не становится. За окном слышится громкий звук. Это закрылся железный купол.              Минмин и Юю. Минги давит в себе судорожный всхлип, когда вспоминает этих двух милых роботов, которые были с ними в офисе до самого конца. Он понимает, что переживать за роботов немного глупо, но разве они не живут в те времена, когда это должно считаться чем-то нормальным? Минги трёт глаза и закусывает кусок одеяла, чтобы не издавать лишних звуков.              Юнхо обещал, что они их спасут. И только сейчас Минги понял, насколько он был наивный и глупый, раз так просто поверил Юнхо. Когда прозвучал взрыв, вместе с Минмином и Юю умерла часть Минги. И он совершенно не был к этому готов.              А сейчас у Юнхо миллион других супер важных дел и среди них точно нет в планах восстановления маленьких роботов, которых Минги полюбил всей своей душой. Это огорчало, расстраивало и удручало ещё больше, чем мысли про то, что между ними всё-таки происходит.              Минги, кажется, сходит с ума и совершенно не знает, что с этим делать.              Его выписывают на следующий день ближе к вечеру. Об этом знают только Сонхва, Хонджун и Сан. Остальные не в курсе, хотя старшие и настаивали позвонить Юнхо. Минги почти сдался под таким напором усталости и переживаний, но в тот момент, когда он нажал зелёную трубку, по телевизору в прямом эфире началась пресс-конференция, во главе которой сидел Юнхо.              — Ладно, сам доеду.              — Минги-я…              — Всё в порядке, Сонхва-хён, — Минги улыбается по-доброму, пытаясь скрыть печаль и тоску, — не работайте много сегодня и отдохните, хорошо? Если что — я на связи.              В такси Минги старается не думать о расстроенных лицах старших, но легче всё равно не становится. Бок со сломанным когда-то ребром противно ноет и тянет, заставляя Минги ёрзать на сидении и почти всю дорогу искать удобную позу.              Квартира встречает холодной пустотой и омерзительной тишиной. Кажется, его тут не было с самого начала катастрофы точно, плюс ещё пару месяцев до этого… Минги вздыхает и пинает от себя ногой сломанный робот-пылесос. Надо будет заказать новый.              Раскладывая немногочисленные вещи Минги вспоминает, что Юнхо когда-то давно предлагал ему съехаться. Ну как понять давно? До больницы. После этого они не виделись от слова совсем. Поэтому Минги подумал, что спрашивать про это сейчас уже нет смысла. Он вообще во многом перестал видеть смысл.              Невкусный рамен обжигает пищевод, но Минги почти не обращает внимание на вкус. Палец пролистывает очередные новости с Юнхо. Глаза цепляют серьёзное, но уставшее выражение лица старшего. Его хочется обнять, прижать к себе, спрятать и никому больше не показывать. Но вряд ли Минги может что-то сделать.              Через полчаса он блюёт в туалете. Оказывается, соус был просрочен. А может, всё дело в самом Минги? Сонхва что-то говорил про новые лекарства. Наверное, это побочные действия от них. Минги усмехается, поднимаясь с пола и подставляя лицо под холодные струи воды в раковине.              Наверное, ему надо забыть о Юнхо. Отпустить его. Оставить одного и не надоедать. Но как это сделать, когда сердце совершает кульбиты каждый раз, когда он его видит? Кривая ухмылка на лице, капли воды, стекающие вниз и пустые глаза, устремлённые прямо на себя в зеркало. Минги выглядит жалко.              Он собирается с мыслями и силами ещё несколько дней. Юнхо молчит, от чего Минги становится ещё хуже. Он не включает телевизор, не читает новости и почти не заходит в сеть. Только пару раз, когда пишет Уён, делясь их новым холодильником в квартире.              На пятый день Минги решает, что так больше продолжаться не может. Он выплакался, наистерился и пообещал себе, что закончит всё это сразу же, как только придёт на новое рабочее место Юнхо. Да. Определённо так и будет.              Так как Юнхо был умный и продвинутый, а ещё явно знал что-то побольше всех остальных, взорвалось не всё здание, а только верхние этажи после пятидесятого. И теперь временная комиссия по решению чрезвычайных вопросов (ВКПРЧВ) заседала аккурат на сорок девятом. Минги никогда не поймёт эту любовь Юнхо к высоте.              В такси ему снова ехать довольно проблематично, но он старается держаться. Приступ тошноты Минги убирает мятными конфетами и холодной водой. А вот тремор в руках от нервов остаётся с ним до конца поездки.              В здание пройти нелегко. Только если ты не Сон Минги. Его биометрия была внесена в базу сразу же, как только Юнхо вернулся к работе. Минги слабо улыбается, проходя мимо ресепшена. Теперь тут, конечно, находились не только роботы. Он слабо кланялся в приветствие новым сотрудникам фирмы и чувствовал себя в мнимой безопасности.              Взгляд невольно зацепился за то место, где к нему впервые подъехал Минмин. Губы поджались, а глаза закрылись. Кулаки сжались. Ему надо взять себя в руки и не давать волю чувствам. Если получится, он обязательно разберётся с этим вопросом. Если получится. Если…              — Сон Минги-щи, здравствуйте!              Минги вздрагивает, когда рядом с ним появляется незнакомая молодая девушка. Она ниже примерно на две головы, но разница в росте её совершенно никак не смущает. Опуская взгляд ниже, он читает имя на бейджике. Ким Дженни.              — Здравствуйте.              — Я проведу вас наверх, пройдёмте.              Минги даже знать не хочет, откуда она это узнала и как поняла. Молча кивнув, он последовал за девушкой. В лифте стояла непонятная тишина, которая смущала только Минги. Дженни в этот момент постоянно что-то сверяла в планшете и на бумаге. Присмотревшись, Минги заметил, что она полуандроид.              — Прошу вас, прямо по коридору. А мне пора идти, вынуждена откланяться!              Ему остаётся только неловко кивнуть. Развернувшись, Минги направляется по коридору вперёд, а потом слышит сзади приглушённое: «Да, Джису, милая, привет. Я пораньше уйду с работы сегодня. Как ты себя чувствуешь?». Минги удивлённо разворачивается, но девушки уже нет в его поле зрения. Если это та самая Джису… Надо спросить у Юнхо.              Двери открываются удивительно легко. Минги не чувствует страха или волнения. Сейчас ему хочется только покоя и нежности. Но если учитывать тот разговор, с которым он пришёл — это явно выглядит, как театр абсурда.              Да, этот кабинет выглядел явно меньше, чем предыдущий. И ещё более неуютно. Помимо Юнхо тут находились и другие люди, но они не обратили на вошедшего никакого внимания. Впрочем, это даже к лучшему. Минги сжал ладонь в кулак и двинулся дальше.              — А я вам ещё раз повторяю, что это провальная затея. Мы не можем рисковать жизнями людей снова. Я и так потерял половину доверия, вы понимаете это или нет?              Минги слышит столько раздражения и усталости в голосе Юнхо, что сердце сжимается до микроскопических размеров. Как же им двоим тяжело. И почему только Минги не в силах ничего сделать? Он ведёт себя тихо, усаживаясь на край дивана в самом углу. Даже просто смотреть на Юнхо для него уже огромное счастье.              — Мы должны хотя бы попробовать, Юнхо-щи.              — Я не буду давать на это согласие. Близкие люди страдали на моих глазах, а остальные умирали. Я больше не допущу подобного… Минги?..              Сначала он даже не понимает, что на него все смотрят. Минги вздрагивает и тут же начинает краснеть, неловко кивая всем в приветствие. Незнакомые люди тоже делают этот вежливый жест, однако больше ничего. Юнхо остаётся стоять на месте и, кажется, роняет листы на пол.              — Привет, Ю… Юнхо-я. Прости, я не хотел тебе мешать.              — Ги, ты не помешал, что ты… Наоборот. Проходи, что ты там сидишь? Когда тебя выписали? Как ты себя чувствуешь?              Минги только вздыхает и под общими заинтересованными взглядами идёт к Юнхо. Тот такой радостный, как щеночек. Не хватает только хвостом вилять. Минги слишком неловко и как-то плохо… А ещё ему кажется, что он не сможет наговорить Юнхо столько плохих вещей.              Они обнимаются. Минги почти не дышит, утыкаясь носом в чужое плечо. Юнхо что-то шепчет ему на ухо, но он не может разобрать ни слова. В голове сплошная пелена и перенасыщение всем происходящим. Как бы не упасть в обморок. Он чувствует, как Юнхо что-то делает рукой сзади, чем-то шуршит и продолжает говорить. Когда Минги открывает глаза и оглядывается — никого больше нет.              — Ты же ещё не закончил, зачем отпустил всех?              — Потому что ты пришёл, что ещё за вопросы такие?              Минги хочет провалиться сквозь землю. Он слабо улыбается и кивает, выдыхая. Возможно, он действительно был неправ насчёт Юнхо. Наблюдая за тем, как тот носится по всему кабинету, чтобы сделать Минги чай и найти что-то вкусное. Милый.              — Так когда ты выписался? Садись.              — Пять дней назад.              — Почему не позвонил?              В голосе Юнхо сквозит искреннее удивление, и Минги понимает, что потерял аппетит. В принципе, его и так не было изначально, но печенья выглядели вкусно. Но теперь рука перестаёт тянуться к подносу. Как-нибудь потом.              — Я хотел. Но в день моей выписки у тебя была важная пресс-конференция и ты наверняка весь день был занят. Поэтому я добрался сам на такси.              По лицу Юнхо можно заметить, как сильно он расстроился после этих слов. Минги ничего больше не говорит, вливая в себя совершенно невкусный чай. Кажется, Юнхо забыл, что он пьёт его с двумя ложками сахара. А знал ли он вообще?              — Прости, Ги. Я не знаю, что сказать. Но ты мог написать мне и я бы отправил за тобой машину.              — Ю, когда в последний раз ты отвечал мне на сообщения?              Минги устало вздыхает, смотря на Юнхо. Тот тянется за своим телефоном, а потом издаёт разочарованное «о…».              — Вот именно. Но со мной всё было хорошо, не переживай.              — Было?              — Было.              Кружка с тихим стуком отправляется обратно на поднос. Минги осторожно откидывается на спинку дивана и тут же морщится от болезненного ощущения сбоку. Юнхо реагирует молниеносно — тут же пересаживается к нему и слегка приобнимает за плечи, смотря с беспокойством:              — Ги, что с тобой? Вызвать врачей?              — Не нужно. Это бок, где было сломано ребро. То, что он болит, это норма.              — Ты уверен?              — Да, Ю, я уверен. Прости, что отвлёк тебя от работы из-за такого пустяка.              — Это не пустяки. Ты — не пустяк. Я очень сильно соскучился по тебе и очень сильно рад тебя видеть. Да, я пока не могу уделять тебе много времени, но… Прости за это. Я правда слишком много должен сделать и…              — И ещё ты не должен оправдываться передо мной, Ю, — выдыхает Минги, поглаживая его руку, — я всё понимаю. Просто мне тоже было очень больно и одиноко. Но ты большой молодец и я очень сильно тобой горжусь.              Юнхо хочет сказать что-то ещё, но не может. Минги видит, как тот порывается возразить, и мягко улыбается. Рука сама тянется к чужому лицу, чтобы погладить по щеке, а потом плавно переместиться за ухо. Юнхо отвечает на ласку тут же — прижимается ближе, смотрит побитым щенком и почти что скулит. Минги больно.              — Прости меня, Ги. Мне так плохо без тебя. Пожалуйста, не уходи, ладно?              Минги только пожимает плечами, и Юнхо принимает это за отказ. Его нижняя губа дрожит, а сам он тут же тянется с объятиями, судорожно вздыхая. Минги понимает, что не может оставить Юнхо одного. Только не сегодня, когда тело просит больше тепла, а сердце — любви.              — Умоляю, Минги, — шёпот практически оглушает, — не уходи. Ты мне нужен. Я не справляюсь.              — Я не уйду, Ю.              — Спасибо.              Этот поцелуй из разряда тех, которые случаются вынужденно. Никакой страсти и нежности, им просто был жизненно необходим этот поцелуй. Минги для того, чтобы почувствовать себя живым, а Юнхо для того, чтобы понять, что у него ещё есть шанс.              — Я могу помочь тебе с работой? Может есть что-то не сильно сложное, по типу разгрести бумажки и поставить всякие печати?              — Это было бы замечательно. Я так сильно тебя люблю, Ги, если бы ты только знал.              Они смотрят друг другу в глаза, и Минги впервые улыбается по-настоящему. Юнхо радуется от этого ещё сильнее, поэтому тянется за новым поцелуем.              Минги решает, что не в силах разрушить между ними то, что они с таким трудом начали строить.