****
Вот уже пятый год Чжун Ли работал учителем истории. Его карьера была безупречной: дети обожали своего преподавателя и с неподдельным интересом слушали информацию на каждом уроке. Жизнь была спокойной и однообразной, но мужчина не мог жаловаться. Его вполне устраивала устоявшаяся стабильность. Работа, тренировки, дом и так по кругу на протяжении многих лет. Всё было просто замечательно до тех пор, пока на его шею не повесили новоиспечённого физрука. «- Но Хайтам, у меня совсем нет времени нянчиться с новичком. Сказать честно, желание тоже не присутствует. — Я уверен, что ты более чем хорошо спрашившься с поставленной задачей. Недельку вторую просвятишь Чайлда в различные тонкости, а дальше он привыкнет и продолжит самостоятельно. Повышенная зарплата тебе обеспечена, не переживай.» Что ж, ладно, подумал тогда Чжун Ли. Ему ведь несложно помочь младшему коллеге освоиться, да и чего таить — прибавка к зарплате смогла обеспечить своеобразную мотивацию. Чжун Ли почти сразу же пожалел о своём опрометчивом поступке. Мужчина проклял минутную жадность в очередной раз сидя в учительской над рыжим физруком. — Чайлд, я ведь говорил вам, что дату нужно писать не здесь… Юноша задумчиво прикусил кончик ручки, разглядывая множество строчек в журнале. — Вот блин, сейчас исправим! — Парень вот уже было потянулся к своему пеналу, чтобы взять оттуда корректор, но его руку перехватили, не позволяя совершить задуманное. — В чём дело? — Разве вы не знаете, что в журнале нельзя ничего исправлять корректором? — Пф, почему нет? Я аккуратно, никто даже не заметит. Запястье физрука продолжили настойчиво держать. Чайлд поднял взгляд голубых глаз и миловидно улыбнулся своему коллеге. О, Чжун Ли за короткое время их знакомства прекрасно выучил эту фальшиво-дружелюбную улыбку. Если же в первое время он от незнания мог повестись на подобную уловку, то сейчас же однозначно нет. Слишком много яда было в этом человеке, в васильковых глазах часто, если не всегда, плясали настоящие чертята, которые ещё чуть-чуть и сведут мужчину на тот свет. Иногда у Чжун Ли было стойкое ощущение, будто он пытается вразумить нерадивого ученика, а не отговорить коллегу, человека, что был с ним на равных, от неправильных поступков. — Нет, значит нет. — Как скажите.****
В маленькую фарфоровую чашку, которая, скорее всего, была раритетом в кабинете труда, налили очередную порцию кипятка, заливая пакетик крепкого чая. Рыжий обречённо уронил голову на стол, ощущая дружеские поглаживания на собственной голове. — Я так больше не могу. Какого хрена директор вообще решил, что сделать моим «наставником» этого зануду — хорошая идея? — Ну-ну, милый, не раскисай. Тебе просто нужно… Попытаться найти с ним общий язык? Тарталья задумчиво помешивал чёрный чай ложечкой, обдумывая слова друга. Подружиться с тем, кто ежедневно капает на мозги и бьёт по рукам за «корявый» почерк? Нет уж, увольте от такого счастья. Не хватало Чайлду в друзья столь надоедливого человека. Ну, честное слово, не в сказке ведь живём! Все эти слова о мире и дружбе никогда не спасали ни его лично, ни человечество в целом. В кабинет заскочила девочка, нарушая устоявшуюся атмосферу. Она виновато отвела взгляд и попросила прощения за своё вторжение. — Ничего страшного, Сян Лин. Проходи, — Ученица подошла ближе к застолью учителей, протягивая какую-то бумажку Кэйе, — Ах, да, олимпиада… Сейчас подпишу. — Спасибо большое! Альберих подпрыгнул на месте, когда его товарищ стукнул кулаком по столу, да так, что аж загремели чашки. — Кэйа, ты чёртов гений! Спасибо большое. — Честно, понятия не имею о чём ты, но…- Чайлд уже не слышал его, выбегая из кабинета и радостно напевая мотив какой-то мелодии. — Не за что. «Не натвори ерунды.»****
— Ну же, дети, не отлыниваем. Ещё пять кругов осталось. Низкорослый парень с короткими, зеленоватыми волосами резко затормозил. Бегущие за ним дети, как дорожка из домино, стали врезаться друг другу в спины, тормозя вслед за своим направляющим. — Учитель, этот круг должен был быть последним. Откуда взялось ещё пять? Тарталья недовольно закатил глаза, складывая руки на груди. — Пробежка никогда лишней не будет тем более, насколько мне известно, у тебя самые высокие отметки по физкультуре, Сяо. Будь добр оправдать их, — Паренёк злобно зыркал на учителя, а тот, в свою очередь, даже ухом не повёл. — И да, не забывайте про скорую олимпиаду. Не хотелось бы опозорить нашу любимую гимназию, верно? — Верно. — Вот и чудненько, — Физрук широко улыбнулся, а в глубине голубых глаз мелькнуло что-то недоброе, пугающее. — Продолжаем бег, а Сяо — пятьдесят отжиманий. — Но… — Пятьдесят пять. Ох, зря историк затеял эту внегласную войну. Чайлд привык вырывать победу зубами у своих противников.****
С самого начала урока Чжун Ли отметил, что его класс ведёт себя несколько… По-другому, слишком непривычно. Обычно активные и жадные до новых знаний дети, уложив головы на парты, едва ли пытались слушать учителя. На какие-либо внеплановые вопросы те тупили взгляд в пол, а кто-то особо хитрый пытался выдумать ответ на ходу. Прозвенел звонок на перемену. Чжун Ли разочарованно вздохнул. Сегодняшний урок прошёл просто никудышно. Он не привык работать с полусонными, безразличными к происходящему детьми. Все ученики, быстро собрав свои вещи, вылетели из кабинета. В помещении остался один лишь Сяо, нарочно медленно собирающий тетради в портфель. Мужчина заметил это, а потому продолжил сидеть за учительским столом, дожидаясь парня. Мальчик неуверенно подошёл вплотную, раздражённо сводя брови вместе. — Дядя, ты можешь поговорить с этим… — Сяо забавно поджал губы, без слов намекая о ком идёт речь. — Он записал весь наш класс на международную физкультурную олимпиаду и теперь каждый урок гоняет. А ещё он придирается ко мне больше всех! Обычно спокойный, как и его дядя, паренёк кипел от злобы. Аккуратные кисти рук сжались в кулаки. Чжун Ли не часто видел своего племянника настолько подавленным. Не будь Чайлд Чайлдом, мужчина попросту погладил бы племянника по голове, успокоил и попробовал договориться о смягчении физических нагрузок для его класса. Но он догадывался или даже скорее знал, что подобного рода издевательства появились не на ровном месте — Чжун Ли мстят. Насколько бы его жизнь стала легче, не будь он классным руководителем у девятого класса. И без рыжего было непросто находить общий язык с детьми-подростками, а вышеупомянутый наглец добавлял всё новые проблемы на несчастную голову. — Хорошо, Сяо, я поговорю с ним. Золотые глаза полыхали злобой. Спокойно сидящий в своей коморке физрук чуть не упал со стула, когда к нему без стука залетел человек, явно не настроенный на дружескую беседу. Дверь с громким стуком захлопнули, кажется, настолько сильно, что со стен попадала штукатурка. Чайлд поднялся с нагретого места и подошёл к бушующему коллеге. — Хей, полегче. Не надо разносить вдребезги мою коморку… От внезапной близости перехватило дыхание. Складывалось ощущение, что наглое, веснушчатое лицо с минуты на минуту разобьют, сломают нос и добью истекающее тело лыжной палкой, одиноко стоящей в углу помещения. — Я прекрасно понимаю, что у нас с самого начала не получилось выстроить как минимум нейтрального отношения друг к другу, — Мужчина на удивление говорил тихо, вкрадчиво. Одни лишь глаза выдавали весь спектр переживаемых эмоций.- Но для чего ты пытаешься гнобить моих детей? Чжун Ли говорил ещё много чего, но вся осознанность покинула тело Тартальи ровно в тот момент, когда мужчина откинул все формальности и начал называть парня на «ты». Брюнет был настолько близко, что его тёплое дыхание буквально ощущалось на собственном лице, а каждое произносимое слово будто бы обволакивало, заставляло тело приятно затрястись. Чайлд не ощущал страха перед историком, нет, скорее непонятного рода трепет от образовавшейся близости. Что в данный момент происходило с ним, с его организмом, с его разумом — сказать было сложно. Такой Чжун Ли, который проявлял настоящие эмоции, не пытаясь скрыться за маской полного безразличия, казался живым, привлекательным. — Ага, да-да, хорошо. Я понял. Мужчина вопросительно изогнул бровь. Глуповатое выражение лица Чайлда сбивало с толку. Оставалось только надеяться, что он действительно понял и принял к сведению. Гнев исчез так же внезапно, как и появился. Желание и дальше ругать коллегу пропало окончательно. Чжун Ли развернулся и пошёл по направлению к входной двери. — Осторожнее, там на полу где-то валяется теннисный мяч. Предупреждение оказалось озвучено слишком поздно: как назло, жёлтый мяч будто бы ждавший этого момента всю жизнь, попал прямо под ноги мужчине. От неожиданности не получилось предпринять что-либо, и вот Чжун Ли уже летит носом вниз на пол. Сильные руки перехватили историка поперёк груди, прижимая к себе. Сегодня обойдёмся без одного разбитого лица. Мгновение затянулось. Спиной брюнет чувствовал чужое, как будто ускорившееся сердцебиение. Руки так и остались лежать на его груди, поддерживая, не пытаясь отпустить. Чжун Ли тихо покашлял, прерывая своеобразное наваждение. — Вы не могли бы меня отпустить? Чайлд, как будто только осознав, что творит, отдёрнул руки от чужого тела и отошёл на шага два назад. Стоило только историку окончательно скрыться за дверью, Тарталья рухнул на стул, взъерошивая рыжие волосы. И что на него нашло?****
Испытательная неделя для новоприбывшего физрука успешно закончилась и теперь-то Чжун Ли точно мог спокойно выдохнуть — самое страшное позади. Даже такой непутёвый учитель смог за отведённое время освоиться и без лишних подсказок заниматься своими делами. Это не могло не радовать. Жизнь потихоньку начала приходить в норму: каждодневная рутина, всё те же тренировки после работы для поддержания физической формы, прогулки по вечерам и… — Что вы здесь делаете? Кажется, у Чжун Ли начался нервный тик, ибо как ещё можно было объяснить внезапно дёрнувшийся глаз. Оказалось, долгое отсутствие на горизонте Чайлда было лишь затишьем перед грядущей бурей. Рыжеволосый бесцеремонно взял первый попавшийся стул, поставил его поближе к учительскому столу и уселся на него, укладывая голову на руки. Голубые глаза с хитроватым прищуром следили за каждым движением историка, пытаясь выцепить что-то для себя. Чайлд надул щёки, демонстрируя не совсем правдоподобную обиду. — Неужели не рады меня видеть? Давно ведь с вами не пересекались. «Честно, нисколечко. Ещё столько же б тебя не видел» — к сожалению, так и осталось не озвученным. Чжун Ли предпочёл промолчать и продолжить проверку тетрадей. Болтливый собеседник говорил что-то ещё, но вскоре обнаружил, что его не слушают. Тарталья недовольно хмыкнул и одним точным движением стянул очки со своего коллеги. Аккуратно придерживая их за дужки, парень развернулся в сторону окна и направил линзы с антибликовым покрытием на свет. Чистые, ни единого пятнышка. Чайлд добился внимания, а вот уже каким способом — совсем неважно. — Вы свободны сегодня вечером? — Занят. — А что на счёт завтра? — Занят. — Ну, а может… — Занят. Очки вернулись к своему владельцу, а вот совершенно нежеланного гостя почти что пинками выставили за дверь.****
Всё тот же уютно обустроенный кабинет трудов с неизменной фарфоровой чашечкой. Стоит отдать должное Кэйе за его вкус дизайнера-любителя — парень мог расставить любые вещи так, чтобы они не смотрелись грудой наваленного мусора. Очередную чашку чая выпили залпом, немного морщась от слишком горячей температуры напитка. — Ну, и как прошло? За последнее время Чайлд уж слишком зачастил к другу, но не сказать, чтобы Кэйа был против. Парень всегда любил быть в центре абсолютно любых событий, особенно тех, что напрямую связаны с его знакомыми. Ещё несколько аккуратных движений спицами, и вот маленькая фигурка вязаного котёнка закончена. — Считай, он отшил меня. — А ты ожидал другого исхода после ваших с ним разногласий? Тарталья хотел было возразить, но резко замолчал. Ему ведь по факту нечего сказать против — первое время его отношения с историком были далеко не приятельскими или что-то в этом роде. Хотя, если так подумать, сейчас мало что изменилось. — Мне нужно что-то покрепче чая. — А вот это я смогу тебе устроить. В шутку или не совсем Кэйа потянулся к закрытому шкафу, так удачно стоящему прямо возле их любимого стола для душевных посиделок. — Хей, подожди! Не здесь же… — Жаль, — Трудовик обиженно сложил руки на груди. — Теряешь хватку, дорогуша. Тарталья с годами непростой взрослой жизни действительно начал терять всю свою выдержку к крепкому или не очень алкоголю. Хотя не сказать, чтобы она у него когда-то была. Возвращаясь в далёкое прошлое, к студенческим годам, Кэйа в подробностях мог рассказать, насколько его нынешнего коллегу плющило от пяти бутылок пива, не говоря уже о каком-нибудь виски. Даже был один забавный случай, когда Чайлд заявил, что запросто сможет перепить друга. Он быстро пожалел о своём необдуманном поступке, утром следующего же дня очутившись в незнакомой квартире без верхней одежды. Его не обокрали или не сделали чего-то дурного, вовсе нет. Грязную заблёванную одежду сняли и постирали, а горе-алкаша Кэйа затянул к себе домой и до самого вечера приводил в чувства. Даже несмотря на такие абсурдные ситуации, Чайлд не был безответственным. Парень всегда серьёзно относился к любому делу, выполняя ту или иную задачу на все сто, а то и сто пятьдесят процентов. Учёба закончилась. Тарталья и Кэйа уже стоят на пороге учебного заведения с дипломами о высшем образовании и открытыми дверями во взрослую жизнь. Рыжий с головой ушёл в спорт, а потому дружеские посиделки в баре стали крайне редкими. Конечно, этот факт несколько огорчил Альбериха, но не настолько, чтобы грустить из-за него больше получаса. Найти нового собутыльника — дело несложное. Тарталья покрутил чашку в руке, обдумываю что-то. — На этой неделе в пятницу. — Угощаешь? — Так уж и быть. Кэйа радостно хлопнул в ладошки, уже предвкушая грядущую пьянку. Неделя удалась.****
Жидкость со специфическим запахом капелька за капелькой падала в стакан. Бай Чжу обеспокоено поглядывал на сидящего неподалёку брюнета, который, как показалось мужчине, полностью выключился из реальности. — Вот, пятнадцати капель должно хватить. Чжун Ли выпил залпом выданное ему лекарство, потирая виски. Он устал. Очень сильно устал. Впервые за пять лет в голове возникла мысль взять отпуск или вовсе уволиться, хотя второй вариант скорее был временным порывом на эмоциях. — Что-то случилось? Мне совсем не нравится твоя бледность, — Бай Чжу сел напротив, разглядывая лицо коллеги сквозь слегка спущенные на нос очки. — Опять Чайлд? Чжун Ли обречённо вздохнул и спрятал лицо в замке из рук. — Может, он добивается моего увольнения? — Почему ты так думаешь? — Вопросом на вопрос ответил Бай Чжу. — Это как будто более чем заметно. Он… — Брюнет собрал всю волю в кулак, чтобы случайно не перейти на повышенные тона. — До этого он специально меня бесил и делал всё в точности да наоборот. Потом эта дурацкая олимпиада, от которой я еле уберёг класс. А буквально сегодня он, как ни в чём не бывало, приходит ко мне в кабинет и спрашивает про планы на вечер. С самого начала я не могу понять, чего он добивается. После части про «планы на вечер» Бай Чжу как будто прошибло осознанием. Все возникшие мысли, конечно, были лишь догадками, но имели место быть. Теперь осталось подобрать как можно менее шокирующую формулировку, чтобы не травмировать и без того нервного друга. — А ты не думал, что нужно посмотреть на ситуацию под другим углом? — Что ты имеешь ввиду? Чжун Ли вопросительно изогнул бровь, с интересом разглядывая коллегу. — Ну, для начала вам стоило бы поговорить спокойно, как двум взрослым людям, — Чжун Ли молча слушал, и потому мужчина продолжил как можно быстрее, чтобы его не перебили, — Возможно, ты услышишь что-то, о чём и подумать даже не мог. — Знаешь, взять отпуск на неделю не такая уж и плохая идея. — Тоже, конечно, можно, но… — Спасибо, Бай Чжу, мне стало легче. Биолог кивнул на прощание своему упёртому другу. Как и ожидалось — если Чжун Ли решит что-то, то переубедить его, считай, невозможно. Может, он и сам о чём-то догадывался, но до последнего строил дурачка и отвергал очевидные факты? Разворачивающаяся драма набирала всё больший оборот и втягивала в себя людей со стороны. «Следовало ли рассказать другу прямо о своих догадках?» — пронеслось в голове, но тут же эта идея ушла куда-то далеко на второй план. Пусть будет так, как есть сейчас. Бай Чжу благодарно улыбнулся самому себе за то, что не успел убрать бутылёк валерьянки.