Коваларис. Там, где пропадают всадники

      Шесть лет спустя…       В комнате царила тишина и спокойствие. Лучи закатного солнца, просачивающиеся через окно, заставили меня оторваться от книги и выглянуть на улицу. Небо озарили оранжевые и желтые оттенки в сочетании с розовыми облаками. Сколько себя помню, всегда любила смотреть на закаты и рассветы. Я могла наблюдать за ними, пока солнце не поднимется достаточно высоко в небе, или наоборот, не скроется полностью за горизонтом. Я взяла в руки телефон и, поднеся его к окну, сделала несколько снимков. Жаль, что камера не может передать всех оттенков и красок…       – Катька, сколько уже можно книжки читать?! Пойди лучше картошки начисть к ужину! – донесся женский крик с улицы.       Тяжело вздохнув, я так же громко ответила:       – Сейчас, теть!       Отложив телефон и закрыв книгу, я с неохотой направилась на кухню, где возле печи стояла кастрюля с нечищеным картофелем. Взяв с подоконника нож, занялась делом.       Знала бы я, что, приехав в деревню на пару недель, буду полоть грядки в огороде, часами напролет намывать посуду, да еще и кормить домашний скот два раза в сутки, никогда бы не повелась на уговоры матери погостить у тети.       Хотя на меня подействовали не пустяковые отговорки типа «подышишь свежим воздухом» или «погуляешь со сверстниками». На самом деле в нашу семью несколько месяцев назад пришло горе. Умерла бабушка, которая жила много лет вместе с тетей в деревне. Мы же с родителями переехали в большой город, когда мне едва исполнилось два года. Для меня, за все свои двадцать лет не обделенной бабушкиной любовью и вниманием, это была настоящая трагедия, хоть я и старалась никому этого не показывать. Поэтому сейчас на пару неделек в начале июля приехала к тете погостить, чтобы та не чувствовала себя одинокой. До конца учебного года, работая учителем в сельской школе, она приходила каждый день ближе к вечеру. Пока управится, пока к занятиям подготовится – об одиночестве некогда было думать. Не то, что сейчас, когда она уже уволилась. Свободного времени у нее стало значительно больше, а значит, и мыслей с воспоминаниями в голове тоже.       – Долго ты еще? – спросила тетя, заходя на кухню.       Она у меня всегда была женщиной крупной. Однако после бабушкиных похорон тетя Надя начала быстро худеть. Сейчас она выглядела довольно уставшей: темные круги под глазами, каштановые волосы выбиваются из пучка на затылке и опечаленный взгляд. Из-за резкой потери веса она выглядела старше своих лет; внешние изменения оказались ей не к лицу. Она старше моей мамы на десять лет, и иногда мне кажется, что они абсолютно непохожи. В отличие от моей строгой мамы, тетя Надя более мягкая и сентиментальная, несмотря на профессию учителя. Сейчас она стала строже. Не подпускала к себе, не хотела говорить на определенные темы, особенно те, что касались бабушки. Период у нее тяжелый, но в целом тетя Надя всегда ко мне относилась с добротой. Интересы у них с мамой разные. И внешность. Например, цвет волос у них отличался. У тети волосы всегда были темно-каштанового цвета, а вот у мамы – более светлого оттенка.       Я не сразу ответила родственнице, погрузившись в мысли, пока она не кашлянула, напомнив о себе.       – Нет, теть, я уже ставлю вариться, – ответила я, тут же очнувшись от своих раздумий.       – А салат сделаешь?       Я лишь молча кивнула, улыбнувшись.       – Спасибо, родная. Я очень устала, пока потоптанную пшеницу вновь собирала. Нужно поговорить будет с соседями. Вдруг это их коровы тому виной, – сказала тетя Надя, удаляясь в спальню.       Да, небольшое пшеничное поле рядом с нашим домиком – это основная проблема на данный момент. Дело в том, что последние несколько недель в поле кто-то начал вытаптывать пшеничные колосья, что потом скажется и на урожае. Зерно, собранное в этом поле, тетя и ближайшие соседи использовали для того, чтобы кормить домашний скот. Я заметила, что вновь потоптанные колосья в небольшом количестве появляются на утро каждый день. Скорее всего, кто-то ночью ее вытаптывает. Только вот кто? Грешить на соседских коров бесполезно, потому что паслись они весь день на лугу на территории, где установлен электрический пастух, а забирали хозяева свою животину часов в шесть вечера. Они никак не могли стать причиной этой ситуации.       Родственница периодически, как сегодня, собирала потоптанные колосья по чуть-чуть и делала из них сено, чтобы потом скормить корове. И я, и мама уговаривали ее этого не делать, ругались, когда тетя после этих «сборов» лежала полдня с больной спиной.        – Не пропадать же добру, – каждый раз отвечала нам она.       Я приняла решение, что завтра начну это делать вместо нее. Хотя бы пока гощу в деревне.       Погруженная в свои мысли, я наконец очнулась и достала в тарелку сваренный картофель и быстро настругала салат, после чего понесла ужин к тете в комнату.              Возвращалась я после встречи со своими деревенскими друзьями довольно поздно, без пяти минут полночь, лишь надеясь на то, что родственница давно уже спит и не ждет меня под дверью. До столь позднего времени задержала подружка, которая повела меня на местную дискотеку, чтобы познакомить со здешними парнями. Я погрузилась в свои мысли, вспоминая, как пацаны, откровенно говоря, пялились на меня всю дискотеку. Аж вздрогнула от отвращения, вспомнив этот ужас.       – Эй, рыжая! – говорил почти каждый подходивший парень, чтобы познакомиться. Поэтому я сразу же отказывалась с ними иметь что-либо общее.       Во-первых, я вовсе не рыжая, а с ярко-каштановыми волосами, отчего на свету казалось, что они рыжеватые. Ну, ладно, не только на свету, но рыжеватый оттенок достался мне через гены от папы, но это придавало моим прядям уникальный цвет, который всегда мне нравился. Мне больше по душе, когда этот цвет называют медным, а не рыжим. А во-вторых, деревенские парни, хоть и были симпатичные, но отличались от городских своей ужасной манерой поведения. Я, конечно, не всех имею в виду, но есть тут особые личности. В городе мне приходилось редко встречать таких наглых и самовлюбленных животных. Да, возможно, они лишь хотели обратить на красивую девушку внимание, но у них это получалось очень плохо.       Еще и Машка, подружка, проболталась им про мою фамилию. И парочка мальчишек на мой отказ добавляла: «Ну чего ты, птенчик, пойдем потанцуем». Так и хотелось им за это влепить пощечину. Ну, такого унижения я не чувствовала никогда. Какой я им птенчик?! Сокол я! Катерина Сокол! И Машку я попросила этим бестолочам напомнить об этом.       Иногда мне мама говорит, что у меня ужасный характер, и что с таким меня никто замуж не возьмет. А я вот так не думаю. Просто себя люблю, а что в этом плохого? Пришлось, конечно, для этого наступить на грабли в подростковом возрасте, много раз усомниться в своей красоте, но все изменилось после первых отношений. Да, они закончились, но на хорошей ноте. Тот человек подарил мне много уверенности в себе, дай Бог каждому такую первую любовь. После его комплиментов я начала по-другому относиться и к своей фигуре, и к своим щечкам, всегда краснеющим на морозе, и в конце концов, к женским достоинствам, над которыми всегда насмехались девчонки-сверстницы. Сейчас-то я понимаю, что они просто завидовали мне, но тогда это была трагедия для моей самооценки. После занятий спортом моя фигура стала еще более женственной, бабушка даже последние пару лет пыталась меня откормить обратно, ей не нравились мои выступающие ключицы, в отличие от меня самой.       Еще в своей внешности я обожаю редкие веснушки, которых в детстве и подростковом возрасте было гораздо больше, и глаза. Такие зеленые с легкой желтизной. Ободок радужки даже близок к изумрудному цвету. Да уж, только, к сожалению, современных парней глазами сейчас не удивишь. Хотя я не особо об этом переживала. Слишком много стресса мне пришлось пережить после разрыва первых и единственных отношений в моей жизни. Так что любовь – это последнее, о чем я думаю на данный момент. Закончить бы университет спокойно и на работу хорошую устроиться. А потом уже можно и обнимашек, и замуж.       Подходя к дому, я на несколько секунд остановилась, откинув свои мысли в сторону. Увидев вдалеке белого с рыжей гривой и хвостом коня, чуть не рухнула от удивления. Ни разу за свои двадцать лет жизни я не встречала в нашей деревне лошадей. Не то, что диких, даже домашних не видела. Конь медленно шел в том самом поле и срывал колосья, думая, что его никто не видит. Так вот, кто это делает!       Я сделала несколько шагов к коню, чтобы спугнуть его. Тот стоял ко мне задом и не видел. Но одна ветка предательски хрустнула под ногой. В абсолютной ночной тишине это прозвучало очень громко. Звук не укрылся и от лошади, которая тут же развернулась в мою сторону.       Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга. Я даже не могла предположить, что предпримет животное. Он не выглядел опасно, а совсем наоборот, миролюбиво и спокойно. Мне даже захотелось погладить коня, поэтому сделала шаг навстречу.       И тут же мое мнение резко изменилось. Произошло нечто невероятное и невозможное. Глаза жеребца словно налились огнем, а грива в одно мгновение воспламенилась. Конь встал на дыбы и издал ужасающие звуки. На секунду я даже почувствовала, будто искры долетели и до меня, подпалив пшеницу вокруг. Но мгновение спустя поняла, что это лишь привиделось. Но не конь с огненной гривой. Тело застыло на месте от страха. Что. Здесь. Происходит?! Если конь вперед и выглядел миролюбиво, то теперь мне казалось, что он горит адским пламенем. Внутренний голос велел бежать, а сердце хотело остаться и смотреть на это завораживающее зрелище, несмотря на страх и ужас. И все-таки когда тот попытался приблизиться ко мне, я решила бежать без оглядки. Иначе сожжет меня своим пламенем, и останется лишь пепел. Поминай как звали.       Не понимая, что происходит, и желая спасти свою жизнь, я рванула в сторону дома. Бежала, не оглядываясь и перепрыгивая через колосья. Один раз я даже споткнулась и упала, но быстро подскочила с земли и побежала еще быстрее. Всю дорогу казалось, что конь скачет следом, мне мерещился топот его копыт. Но лишь когда я дотронулась до спасительной ручки калитки двора и позволила себе обернуться, поняла, что это был всего лишь бешеный стук сердца. Потому что никакого коня в поле не было. Он словно растворился в воздухе. Никакого даже намека на то, что несколько мгновений назад меня хотел убить огненный жеребец…       Разбудить тетю или не стоит? Рассказать или умолчать? Кто ж мне поверит? Сердце бешено стучало в груди после бега и от страха, готовое вырваться. Это что сейчас было? Кто это?! Но ответы я вряд ли найду сейчас. Нужно успокоиться и лечь спать. Как говорится, утро вечера мудренее. Когда я легла, потушив свет, постаралась успокоиться. Однако вздрагивала от каждого шороха. Боялась посмотреть в окно и увидеть там его. Хоть и не сразу, но мне все-таки удалось уснуть.              Мелодия будильника разбудила меня в семь утра. Опять покормить кроликов в загоне, кур, гусей, а также собак. Я уже начала скучать по городскому образу жизни, но выбирать особо не приходилось. Понимаю, насколько важна сейчас тете моя помощь.       Правда, когда я умылась, привела себя в порядок и вышла на улицу, обнаружила, что животные уже накормлены.       – Почему так поздно вчера вернулась? – спросила тетя, подходя ко мне с большими пустыми ведрами, в которых, видимо, вперед несла воду.       Я надеялась, что тетя Надя на утро не задаст этот вопрос, потому что, когда я вчера зашла домой, та уже спала и не слышала моего возвращения.       – Я просто задержалась у подруги, а потом…       Слова оборвались сами собой. Только сейчас я вспомнила о необъяснимой ситуации с конем. Уж очень хорошо запомнила его горящую гриву, из которой на землю летели искры, рискующие поджечь поле.       – Что потом? – отвлекла меня от размышлений тетя.       – Заблудилась немного. – Пришлось соврать. Да родственница же меня на смех поднимет, если услышит о таком! – Темно очень было, я тропы перепутала.       Она ничего мне не ответила, лишь усмехнулась. А я даже не могла представить причину ее улыбки. Возможно, она подумала, что ее племянница гуляла с каким-то мальчиком, но пусть лучше так думает, чем знает истинную причину того, что случилось ночью.       – Сегодня нужно будет навести порядок в книжном шкафу, – сменила тему она.       – С радостью помогу тебе, – с улыбкой ответила я, любившая читать и переставлять книги с места на место, стирать с них пыль.              После завтрака мы занялись делом. У тети была чуть ли ни целая библиотека. Огромное количество книг. Конечно, большая часть из них классического жанра. Зарубежная и русская классика. Но встречались и детские сказки, а также старые книги по кулинарии.       Все книги размещены на пяти полках книжного шкафа. Очень плотно примыкая друг к другу, они стояли в два ряда, друг за другом. Поэтому я никогда и не интересовалась, какие произведения есть у тети во втором, заднем ряду. Потому что, если их вытащить, то поставить обратно будет довольно трудно. Но все-таки мне представилась такая возможность.       Перед нами стояла задача, заключающаяся в том, чтобы перебрать все книги и ненужные отдать в деревенскую библиотеку. Много места занимали детские сказки и ненужная публицистика.       Я бы продолжила перебирать детские книги без остановки, если бы в руки не попала сказка «Сивка-Бурка». На обложке книги изображен белый конь с огненно-рыжей гривой. Он точь-в-точь походил на того мистического жеребца, которого я видела ночью!       – Теть, скажи, а ты видела такого коня у нас в окрестностях? – спросила я, указывая пальцем на картинку.       В ответ я получила лишь долгий удивленный взгляд в свою сторону.       – В нашем поселке вообще нет лошадей, последний конь был продан в соседний хутор десять лет назад. Но почему ты спрашиваешь?       – Я видела вчера коня в поле! – вырвалось у меня. Дура! Надо было молчать. – Это он вытаптывает пшеницу! И он выглядит точно так же, как на этой картинке!       Насмешливый взгляд родственницы сменился на недоброжелательный. Брови нахмурились, на лбу выступили морщины. Что-то сильно рассердило тетю.       – Катерина, ты уже взрослая девочка! – грубым голосом сказала тетя Надя. Она очень редко так разговаривала со мной. – Пора научиться различать сказки и реальность! Не думала я, что услышу от тебя, умной девочки, такую чушь!       – Почему ты кричишь на меня?! – возразила я. – Я говорю лишь то, что видела. Это правда! У того коня была огненная грива! Он чуть не поджег все поле!       – Вранье! – воскликнула она. Почти никогда тетя Надя так не кричала. – Уйди отсюда, без тебя закончу!       Незаметно вытерев слезу со щеки, я схватила книгу о волшебном коне и скрылась в своей комнате. Не понимаю, почему она так рассердилась на меня. Что ее так затронуло? Только лишь отсутствие реальности в данной ситуации? Однако допытываться я не стала.              Сказку я прочитала быстро. Да и с детских лет ее помню хорошо. Я даже не знала, что думать по этому поводу. Выглядел на картинке конь точно так же, каким был тот, в поле! Правда, в сказке не было ни одного упоминания об огненной гриве. Возможно, тетя права. Может, мне правда привиделось это?       На улице уже вечерело, солнце скрылось за горизонтом. Я вышла из дома и направилась к тому самому месту, где все произошло, чтобы не мучать себя догадками. Если я действительно не сумасшедшая, то должно там быть что-то, что оставил после себя конь. Клочок гривы или следы копыт хотя бы.       Надежды оправдались. На земле виднелись следы копыт, но необычные. Словно, когда конь наступал на колосья, они превращались в пепел. Такие выжженные следы на земле стелились тропой вплоть до соседского дома, самого крайнего в деревне.       Я шла по следам, даже не понимая, для чего это делаю. Они заворачивали в поле и вели за дома, в сторону высоких холмов. Я была маленькой, когда последний раз поднималась туда, чтобы посмотреть на деревню с высоты.       Ступала осторожно по высокой траве. Клещей подцепить совсем не хочется. Пепельные следы заканчивались возле высокого сухого дерева, на котором не было ни единого листочка. Оно походило на безжизненного стража, охранявшего расщелину между холмами. А вот его я совсем не помню.       Если здесь заканчивались следы от копыт, это могло значить только одно: огненный жеребец принял свою обычную земную форму, перестав источать пламя. Но тогда он мог уйти куда угодно.       Я бы забросила это дело и ушла обратно домой, если бы не заметила за растущим позади сухого дерева кустом мокрую полосу на земле. Сразу поняла, что здесь наверняка течет родник, только он высыхал. Я словно завороженная шла вперед, шагая по каменным участкам холма, лишь бы увидеть, где сам источник.        И про коня я уже совсем забыла. Желая увидеть настоящий родник, продолжила исследовать расщелину, пока не увидела старый колодец. По его гнилым старым доскам складывалось впечатление, что колодец простоял здесь лет сто, не меньше.       Однако оперившись на него, я сделала вывод, что он довольно крепок и устойчив для своего возраста. Слегка нагнувшись, посмотрела вниз.       Колодец не высох. Воды, наоборот, было предостаточно для того, чтобы вести хозяйственную деятельность в деревне. Только вот никому он давно не нужен. Почти у каждого жителя хутора сейчас есть свой колодец.       – Прыгни, – послышался сзади девичий шепот.       Я испуганно обернулась. Но там никого не было. Как странно. А когда я вновь развернулась к колодцу, доска, на которую облокотилась, внезапно громко скрипнула, треснула и рухнула в воду.       Я не удержала равновесие, и вместе с ней полетела вниз. Был бы колодец на несколько сантиметров выше, у меня бы еще был шанс. К счастью, успела задержать дыхание, потому что глубина оказалась довольно большой. Кожу обожгло холодом. Вода оказалось ледяной.       Открыв глаза, я постаралась не паниковать, не растерялась и посмотрела наверх, чтобы осмотреть стены колодца и придумать, как выбраться отсюда. Сделала нескольких движений руками и ногами, чтобы держаться на поверхности. Но в эту секунду меня кто-то тронул за плечо. Онемев от страха, я обернулась.       – Спаси его, и никогда не ходи в Дивногорск, – четко сказала девушка с длинными светло-каштановыми волосами. Она появилась невесть откуда, походя на призрака в длинном белом платье, и так же быстро исчезла.       Не выдержав, я громко закричала, выпуская весь воздух, который задержала. Все мысли о том, что паниковать нельзя, испарились. Казалось, что утопленница сейчас схватит меня за ноги и потащит на дно. Поэтому я метнулась к скользким деревянным стенам колодца, громко крича о помощи. Маловероятно, но вдруг здесь кто-то будет проходить.       – Помогите! – звала я, стараясь не смотреть на воду, дабы не увидеть там ЕЁ.