Проклятая кровь

— Оминис…       Хриплый шёпот казался невообразимо громким в душном пространстве Крипты. Жаровни над потолком не давали приличного освещения: лишь тусклый свет, играющий тенями на стенах. Мракс жадно исследовал тело своего друга губами: длинные, музыкальные пальцы распутывали петлю галстука, пробегали по пуговицам, вынимая их одну за одной из петель; влажные, зацелованные губы следовали за руками. Он выцеловывал каждый сантиметр открывающегося тела, каждую веснушку, которую не мог видеть, но словно ощущал на уровне тактильного контакта. Сэллоу был удивительно гладок везде. Хорошо сложен, а главное, невероятно отзывчив к каждой ласке.       Они оба знали зачем пришли сюда. Наверное, с первого дня их дружбы каждый понимал, чем это закончится.       Оминис хорошо помнил момент зарождения их связи. Когда он совсем еще маленький, забитый и испуганный шугался каждого звука. Хогвартс был слишком громким для него. Гомон одноклассников оглушил и он впадал в панику от избытка звуков. Теплые ладоши накрыли его уши, и он почувствовал, как его окутывает мягкий запах шоколада и луговых трав. Всхлипывая, он уткнулся носом в плечо тогда ещё незнакомого мальчишки, и тот не оттолкнул. Наоборот, стал нашёптывать что-то успокаивающе-ласковое и гладить по голове. Сейчас Мракс понимал, что именно с этих касаний и началась его любовь к Себастьяну Сэллоу. Любовь безграничная, всепрощающая, болезненная. — Оминис…       Голос на грани стона, когда он опускается на колени и прижимается щекой к нещадно натянутой ширинке его школьных брюк. Как давно он этого хотел, мечтал… Весь его пубертат прошёл в представлении именно этого момента. Пальцы Себастьяна путаются в его волосах, а тихие вздохи сводят с ума, толкая на большие безумства. Шуршание молнии и вот он — желанный и возбуждённый до предела член лучшего друга. Он буквально выпрыгивает из плена ткани под облегченный вздох своего обладателя, и Оминис тихо смеется, когда головка ударяет его по губам.       Вдыхает полной грудью его запах, мускусный смешанный с ароматом луга и даже… — Мерлин! Себастьян, ты даже тут пахнешь шоколадом.       Его шоколадный мальчик. Путеводная звезда в жизни, которую он, почти уверен, должен был прожить в одиночестве, если бы не встретил его.       Он не видит красного, как флаги Гриффиндора лица Сэллоу, но точно уверен, что сейчас его лицо именно такое.       Влажный язык на пробу проходится по головке, отчего пальцы в волосах усиливают хватку. Он не дёргается, не торопит, позволяя делать всё, что взбредёт в голову потомку Слизерина. Лишь шумно дышит, срываясь на тихие стоны и шепчет его имя. Вкусный. Уже смелее Мракс ведет языком от основания члена до истекающей смазкой головки, а после несмело вбирает её в рот. Это не так легко, как себе представлял Оминис, но так приятно. Тяжесть на языке, пряный солоноватый вкус и звуки… Мерлин, он даже не подозревал, что Сэллоу умеет издавать такие крышесносные звуки.       Яркий, непоседливый, буйный Себастьян — в миг превратился в робкого и нежного парня. Таким Мракс его никогда не представлял.       Движение языком срывает новые стоны, и он пропускает его глубже, почти в горло. Получается неплохо, лучше чем Оминис себе воображал. Он чувствует напряжение и то, что Сэллоу держится из последних сил, ускоряя движение.       Ему никогда не нравились громкие звуки, но то что сейчас слетает с губ его лучшего друга — лучше любой музыки… Лучше тишины, которую так любит слизеринец.       Рука сама тянется к собственной ширинке, и он путается пальцами в застежках брюк, выпуская свой напряженный член. Обхватывает его плотно, проводит большим пальцем по головке, зеркаля это движение языком и двигая рукой в такт губам.       Стоны становятся громче, и он не замечает, как сам издает совершенно неприличные звуки, отчего Себастьяна ведет похлеще, чем от огненного виски, распитого ими на 4 курсе в «Дырявом котле».       Слишком много звуков, слишком много ощущений…       Он чувствует, как пульсирует на его языке член парня, но не дает ему отстраниться, принимая все, что может от этой ситуации. Они кончают практически вместе.       На вкус он терпкий и с горчинкой. Оминис улыбается, слизывая капли спермы с губ, отчего Себастьян тихо матерится и падает на колени, жадно впиваясь поцелуем в его развратный рот. Вылизывая влажно и жадно, деля на двоих привкус своего наслаждения. — Черт, Оминис… Ты… Я люблю тебя.       Сбивчиво шепчет он снова, как и в тот первый раз, прижимая его к себе. Мракс тихо смеётся, обнимая в ответ и жадно вдыхая запах своего, теперь уже, парня. — Я тоже, тоже люблю тебя.