Страсти по-итальянски

      Несколько часов спустя после инцидента Гясарин сидела в гостиной и обнимала совместное фото с Луччиано. Это был один из тех редких моментов, когда он улыбался на фото… Улыбался для нее. Смерть возлюбленного разбила ей сердце и, казалось, лишила рассудка.       Рядом с ней сидел широкоплечий мужчина в строгом костюме. Между его пальцами дымилась папироса, а от доклада, что он читал, его лицо мрачнело больше обычного. Тяжело вздохнув, он швырнул бумаги на стол и посмотрел на девушку справа от него, не перестающую плакать.       Когда она появилась на пороге дома впервые, он был настроен скептически — очередная лиса. И цели её были очевидны, порой даже поступки. Но прошло время, и он понял, что ошибался. Некогда суровый и безразличный ко всему, Луччиано стал улыбаться. Улыбаться по-настоящему, тепло и искренне, как в детстве. После, и только после ее прихода. Он стал больше походить на нормального человека — это не могло не радовать старика, ведь он растил его как родного, считал сыном.       В итоге все закончилось тем, что его второй сын умер при странных обстоятельствах. Он не хотел думать, что это может быть правдой, но догадывался, что это как-то связано с его невесткой. Слишком много дыр и неточностей в этой истории, хотя он, возможно, снова думает лишнего. Она — все, что у него осталось от его мертвого сына.       — Не реви. Пусть вы еще не поженились, но мы теперь твоя семья и не бросим, верно? — переведя взгляд на человека напротив, что все это время с интересом разглядывал девушку. Мужчина повторил, — Верно?       — Да, мы поможем. Отец, я обязательно разберусь в том, что же на самом деле произошло с Луччиано.       — Надеюсь на тебя, Спандас. Только будь осторожнее, прошу.       Сдержанно кивнув отцу, Спандас поднялся на ноги и, подойдя к Гясарин, положил руку ей на плечо. Девушка лишь натянуто улыбнулась, смотря в черные глаза. На большее она не была способна.       Внешность мужчины отталкивала. Глубоко посаженные глаза и кажущиеся бездонными синяки вокруг делали его взгляд тяжелым и усталым. И ладно бы дело было только в его цепком взгляде... Кожаная маска, что всегда была на его лице, мешала читать его. Она защищала и делала его чувства и эмоции менее явными. Хотя порой казалось, что скрыть свое недовольство и гнев ему ничего не поможет.       Но было в нем и кое-что пленительное. Особый шарм. Он всегда излучал уверенность. Пусть он был ниже и не так мускулист, как Луччиано, но всегда был предан и надежен. И не смотря на то, что они были сводными, они очень ценили друг друга. Спандас был хитрым, хоть иногда и вел себя как придурок. И из-за этого всегда немного пугал, заставлял насторожиться, оберегать свои секреты.       И если уж быть совсем честной, то Гясарин восхищалась его волосами, они были вьющимися и мягкими, а еще их цвет был весьма необычен. Лиловые пряди, что всегда словно сияли серебром на солнце. Это казалось ей весьма завораживающим, по этому порой она любовалась этим украдкой, когда во время очередной встречи в саду с Луччиано, он лохматил свои и так непослушные волосы.       — Гясарин, не держи все в себе, если трудно положись на свою семью! — приобняв невестку Спандас успокаивающе похлопал ее по спине. При этом смотря через ее плечо отцу прямо в глаза и хищно улыбаясь, на что тот как-то лукаво усмехнулся и прошептал: «Ты не меняешься».       Спандайн всегда был горд сыном, конечно, он был скользким типом и даже подлым, но именно по этому он никогда не волновался о сыне. Ведь они были похожи, трусам приходится быть умнее и способнее, а порой и глупее остальных. Подыгрывая сыну, понимая, что у того уже есть какой-то план. Спандайн поспешил покинуть гостиную, бросив на прощание, фразу полную заботы и переживаний о Гясарин.       — Да, не волнуйся, мы обо всем позаботимся.       В это же время в паре кварталов от виллы Спандайна одного из влиятельнейших людей Неаполя, капитан Бручас изучал отчет об убийстве Луччиано. Точнее двое его подчиненных подробно описывая произошедшие показывали ему фото свидетелей, возможных подозреваемых и улик.       На самом деле Бручас не отличал своих подчиненных и порой называл их имена наугад: Примо и Секундо. Они даже выглядели одинаково: черные костюмы, темные очки и такие же черные шляпы. По этому он предпочитал молчать и просто указывать на них по очереди, ожидая ответа. Благо они были смышлеными и часто угадывали и мысли и настроение начальника.       Нахмурившись сильнее обычного Бручас хлопнул рукой по столу, из-за чего подчиненные синхронно вздрогнули и лишь коротко кивнули. Через пару секунд перед Бруно появилась чашка кофе, а к столу была придвинута доска выводов.       — Кхм-кхм, ситуация такова, что мы не можем точно сказать кто был убийцей, — нервно сглотнув, Примо обеспокоенно посмотрел на Секундо.       — Пока удалось установить только, что ранение огнестрельное орудие ищем. Подозреваемых много, зацепок мало, но мы ищем.       — Да, да, но у нас есть непосредственный свидетель, это возлюбленная жертвы, не стал бы списывать ее со счетов. Все же те кто сообщают о трупах первыми часто оказываются убийцами.       — По этому я бы еще рассмотрел как возможного подозреваемого сводного брата жертвы — указав на фото Спандаса, Примо не долго думая нарисовал возле него восклицательный знак.       — А еще, у нас два трупа, оба убиты одним оружием, пока личность второй жертвы выясняется, — Секундо перевел взгляд на коллегу.       — Да, верно, — пролистав записи, Примо, прикрепил фото трупа к доске, рядом с фотом Луччиано, — его нашли на заднем дворе той же виллы, так что это либо сообщник и его убили во время потасовки, либо жертвы были знакомы и что-то знали.       Тяжело вздохнув Бручас сделал глоток кофе и лишь покачал головой, продолжая рассматривать доску выводов. Ему не нравилось, что все так запутанно и казалось. что что-то очевидное ускользает от его глаз. После допроса всех причастных и подозреваемых, все должно проясниться, а если нет, то возможно и ему недолго осталось ходить по земле. Посмотрев на часы, Бручас прокашлялся и небрежно поставив кружку на стол, поспешил покинуть кабинет.       Совсем скоро состоится церемония погребения Луччиано, пусть это не по протоколу и не совсем правильно. Но кто бы посмел перечить самому влиятельному мафиози в городе? Так как все формальности и осмотры были соблюдены, то ничего не мешало погребению. Но он должен присутствовать, нужно почтить память, человека, что не был ему другом, но не раз спасал жизнь.       Сама же церемония погребения уже близилась к началу, гости потихоньку собирались у места будущего погребения. Из-за чего причитаний вокруг становилось все больше, в основном это были молодые девушки, однако были и подчиненные Луччиано, которые рыдали навзрыд и голосили что есть мочи. Самым громким из них был большой и круглый даже шарообразный человек, его рот в виде молнии кривился от возгласов и завываний.       — На кого же ты нас оставил, уууу, — сидя прямо на земле, он заставлял всех в легком смущении пустить слезу, — как теперь быть, уууу. Кто теперь будет заботиться о жене нашего босааааа, — его гигантский вид делал окружающих его людей похожими на детей.       — Затнись, Фукурито, а то и я сейчас заплачу, — треснув по боку своего товарища, крупный мужчина с розовой гривой волос, вытер скатившуюся по щеке слезу.       — Кумадоро, как ты можешь, это че Луччиано-самаааааааа, — стуча ногами по земле и заставляя все вокруг сотрясаться, Фукурито начал плакать еще громче.       — Успокой его! — рявкнул Спандас стоявший немного поодаль и приобнимающий за плечи Гясарин, — А то засыплет гроб до окончания церемонии, еще не все попрощались, проявите уважение!       — Да, шеф! — выкрикнул вытянувшись по струнке Кумадоро и поспешил успокоить друга, не гнушаясь тумаков.       Наблюдая за бывшими подчиненными возлюбленного Гясарин слабо улыбнулась ее радовало, что при жизни его окружали такие преданные люди. Крепко сжав в руках похоронное фото Луччиано, девушка сильнее облокотилась на Спандаса. Она была ему благодарна, он был с ней все время и помогал даже если она не просила. Если бы не он возможно Гясарин не смогла бы прийти сюда, это было слишком тяжело.       Спандайн внимательно наблюдал за всеми присутствующими с небольшого расстояния. Он находил подозрительными всех и это злило его еще больше. Заприметив приближающегося Бручаса он помахал ему привлекая к себе внимание.       — Готов? Следите за каждым кто будет себя странно вести, к сожалению, я не могу доверять даже себе. — Немного помолчав Спандайн посмотрел в глаза Бручаса, — Помни, что это не просто похороны, — после он неспешно пошел в сторону сына и невестки, нужно было начинать церемонию.       Посмотрев на своих подчиненных Бруно кивнул каждому из них и они растворились в толпе. Сам же он остался наблюдать за обстановкой издалека.       — Дорогие гости! — Выйдя в центр Спандайн привлек внимание гостей и указав на гроб, что возвышался над дырой в земле, — прошу у вас прощения, что так затянули, но я бы хотел пригласить вас проводить моего сына в последний путь. Почтить его память, а после присоедиться к небольшому застолью, чтобы утешить и живых.       Гости послушно окружили гроб, со всех сторон послышались вздохи, всхлипы и шепотки: «Такой молодой, какая потеря», «Луччиано-сааан» «Ужасная трагедия», «Не удивительно, сын — шлюхи», «В опасном мире живем…».       Обрывая нарастающий гул, вперед вышел Кумадоро.       — От лица всех подчиненных Луччианно-сана хотелось бы сказать несколько слов если вы не против, Спандайн-сан, — склонив в низком поклоне, мужчина замер, из-за чего со стороны об был больше похож на собаку переростка, так как его волосы почти полностью скрывали его силуэт.       — Конечно, говори.       — Луччиано был для нас сияющей звездой, — разведя руки в стороны, Кумадоро вплотную подошел к гробу и повернулся к скорбящим, — но не смотря на это он был как луна единственным в своем роде! Сильным, справедливым, самым надежным и за ним хотелось следовать. Он был нам всем старшим братом, защищал, хотя и оплеуху мог отвесить… — ненадолго замолчав, Кумадоро пытался сдержать слезы, что лились ручьями и немного размывали белоснежный грим на его лице. — Мы его никогда не забудем и защитим то что было ему дорого!       После еще несколько человек произносили речь о усопшем, что каждый раз приводило к новой волне слез, вздохов и завываний. Даже Спандайн и Спандас приняли в этом участие и лишь Гесарин воздержалась от этого. Ей было тяжело смотреть на гроб, да и в глаза другим людям, она хотела, чтобы это все поскорее кончилось, чувствуя себя некомфортно. По этому стоило Спандасу вновь оказаться рядом, как девушка сразу кинулась ему на шею, ища убежище в его объятиях.       Спустя время люди начали расходиться и это помогло Бручасу заметить подозрительного человека, что в такой солнечный день наблюдал за происходящим под зонтом. Однако незнакомец успел ускользнуть, стоило Примо и Секундо двинуться в его сторону. По докладу единственно что удалось заметить это зонт, шляпу и кажется попугая.       Доложив об этом Спандайну уже вечером в его вилле, Бручас получил в свою сторону лишь шквал оскорблений и ругани. Что он и его подчиненные совсем не могут ничего сделать и пора бы уже вести дело всерьез. Скрипя зубами капитан выслушал все придирки в свою сторону, а после лишь молча удалился. Чем заслужил гнев Спандайна и пепельницу, что тот запустил в спину уходящему Бручасу.       Услышав, что об закрытую дверь рассыпалась осколками очередная утварь, Бручас лишь неодобрительно покачал головой. Ему и самому не нравилось, что пока он ничего не может сказать о столь громком деле. Покидая особняк он напоследок обернулся и поклонился выражая уважение, казалось смерть смыла все краски с того и так мрачного места.       В это время в одной из десятка гостиных в этом доме, Гясарин сидела на диванчике напротив фото Луччиано и пила вино. Она предавалась воспоминаниям о былом и все время роняла горькие слезы. Внезапно раздавшийся рядом голос Спандаса заставил ее вздрогнуть от неожиданность. Так как она думала что никто не застанет ее пьяных бесед с портретом мертвого возлюбленного.       — Составить компанию?       — Да, буду рада, — слабо улыбнувшись Гясарин внимательно наблюдала за Спандасом своими голубыми глазами.       — Что же такого интересного ты рассказываешь портрету? Может поделишься со мной? — лукаво улыбнувшись, мужчина наполнил свой бокал вином.       — Это всего лишь наше прошлое, что кажется встает у меня перед глазами каждую секунду, но теперь это больше похоже на ад…- проведя пальцами по улыбающемуся лицу возлюбленного, Гясарин не смогла сдержать слез.       — Поплачь, возможно станет проще, со временем. И выговориться не помешает, так я смогу разделить твои горести, вдвоем нести их легче, — сделав небольшую паузу, Спандас отвел грустный взгляд, почти прошептав, — Не только ты потеряла, что-то ценное…       Последние его слова утонули в тишине комнаты, однако понимая, что сегодня она не хочет оставаться одна, это сделает лишь хуже. Закрыв глаза и вспомнив день их первой встречи, то как ослепительно выглядел Луччиано и какую неловкость это принесло каждому из них.       — Когда мы встретились впервые, никто и подумать не мог, что Луччиано и я правда будем вместе. Конечно, мне он понравился с первого взгляда, но я думала что все испортила, причем сразу, он тебе не рассказывал? — не открывая глаз девушка ждала ответа.       — Хм, когда он впервые упоминал тебя, говорил, что-то о жгучем темпераменте, — прокрутив вино в бокале, из которого Спандас не сделал и глотка, он расположился поудобнее в кресле рядом с девушкой, понимая, что этот разговор надолго.       — О, да, жгучий темперамент, еще бы. Я пролила на него только приготовленный кофе, тогда еще работала официанткой. Конечно, не специально, меня поразила его красота… Волосы развивались на ветру, а ткань его костюма так плотно облегала его тело… Существование настолько прекрасного мужчины поразило меня. И знаешь, то что я посчитала ошибкой, стало шансом, я пригласила его на кофе в качестве извинений, веря в отказ. Однако он сразу же согласился, я была в шоке. После уже он приглашал меня на второе свидание, думала сердце вообще остановится.       — Неожиданно, для человека, что проявлял интерес только к дракам.       — Да, это так удивительно, и тот факт что его с нами теперь нет еще более нереален.       — Я тоже, еще не могу свыкнуться с мыслью, что мой любимый… брат, больше не рядом, а я столько хотел ему сказать… — поддавшись влиянию момента Спандас позволил себе чуть больше эмоций нежели обычно.       Встав со своего места Гясарин подошла к Спандасу и осторожно провела рукой по его волосам. Не смотря на то, что раньше этот мужчина вел себя с ней очень отстраненно и уворачивался от прикосновений словно бездомный кот. Сейчас казалось, что только ее руку он и не оттолкнет, ведь она понимает его боль и может утешить.       — Могу ли попросить довериться мне? — подняв голову и посмотрев девушке прямо в глаза Спандас почти невесомо прикоснулся к руке Гясарин.       Ничего не отвечая девушка только кивает и снова проводит рукой по волосам мужчины. В ответ он крепко обнимает ее и еле заметно содрогается всем телом. Гесярин решила что он плачет и это казалось шокировало ее до глубины души. Она не думала, что такой как он может так легко проливать слезы. Немного отпрянув от Спандаса Гясарин очень настороженно смотрит ему в глаза и все же решается произнести, то что может разрушить всю ее жизнь.       — Я доверюсь тебе, нет, мы доверимся тебе. Сейчас нам нужен тот кто сможет защитить нас. Меня… и моего ребенка, нашего с Луччиано ребенка.       Глаза напротив замерли, Гясарин и раньше плохо читала Спандаса, но казалось именно в этот момент он показался настолько беззащитным, что ее сердце затрепетало. Словно решая какую-то сложную дилемму в голове Спандас хмурится, заставляя Гясарин беспокоится все больше, тишина нагнетала.       — Это же не шутка? — выдал ошарашенный мужчина через несколько минут.       — Нет, это правда.       — Хаа, спасибо, что доверилась мне, я знал, что что-то не так. Тебе, нет, ахаха, вам с малышом не о чем переживать, мы с отцом позаботимся обо всем, — Спандас очень решительно смотрит в глаза Гясарин, — Я всегда буду любить ребенка как своего и не брошу и не оставлю ни тебя, ни ребенка.       — Это очень мило, но я… все еще люблю Луччиано…       — Да, я готов ждать, сколько потребуется, даже если ты никогда не посмотришь в мою сторону. Я все равно буду рядом и позабочусь о вас.       Удивленная поведением Спандаса в который раз за этот вечер. И от этого ее сердце не находит себе места. Да, она любит Луччиано, все это было правдой, но что если все это вело к тому чтобы она увидела этого мужчину настоящим, сквозь маску. Гясарин приобняла Спандаса в ответ и прошептала: «Я верю»