Заттерианцы.

Рептилия вместе с Хамелеоном, над которым взял опеку, как над сыном, не смотря на не сильную разницу в возрасте, искали представителей своей расы после великого боя. Из таковых они нашли Камелеону, которая была на обучении у Умгади, и неожиданную гостью почти там же. — Я не верю в то, что нас совсем не осталось… — с печалью в тихом голосе произносит Рептилия, прищуривая жёлтые глаза. Ответом ему служила тишина и тяжёлый вздох. Хамелеон был нем, но мог копировать чужие голоса — из уважения к Сайзоту не копируя ни его способности, ни голос, приходилось постоянно молчать. При том порой его молчание и взгляд, выражающий ту или иную эмоцию, мысль, был куда красноречивее множества слов.

Не могло так быть!

Что бы их осталось всего… Трое? Остальные истреблены? Они одни на весь Внешний Мир? Заттеры больше не существует? Они пребывали во внутреннем дворе «училища», в коем готовились и росли будущие Умгади. Там было малолюдно — в это время юные воины уже в своих комнатах, лишь редкие дети проходили с нянями в ванные комнаты, отделённые от жилого зданица. — Кикона! — вдруг прозвучало говорящее имя. Оно что-то напоминало, название, только украшенное на именинный лад. Дальнейших слов парни не услышали, так как Лео просто не слушал чужие разговоры и голоса, а Сайзот встал в остолбенении, пытаясь понять, что именно он видит и слышит. Узревая, как одна из старших Умгади подходит к девушке альбиносу, держа маленькую девочку за плечо, внимание засекла именно светлая особа. У неё были длинные, белые волосы, белая кожа и едва выделяющиеся фиолетовые глаза. Её фиолетовая одежда сильно перетягивала на себя весь свет, отчётливо выделяя золотистые элементы, подчёркивающие ту или иную часть в названной Киконе. Она в ответ лишь кивала на всё, о чём её просили или говорили, при том взяв девочку за руку, держа вторую руку возле своего живота. Когда обладательница белоснежных волос куда-то повела юную леди — Сайзот рванул с места к той Умгади, которая с ней общалась, быстро остановив её. Этим он озадачил Хамелеона. — Я прошу прощения! — окликнул он воительницу, привлекая внимание и останавливаясь возле. Умгади Сайзота не знала, но слышала о нём и внимала описаниям. Посол самой императрицы, проще говоря — не враг им. — Не могли бы вы подсказать, что это за девушка? — указав в сторону ушедшей спросил Рептилия. — Нянечка самых маленьких учеников. — спокойно ответила женщина. — Кикона же, верно? — продолжал засыпать вопросами Сайзот, явно что-то заподозрив и намереваясь что-то узнать о ней. — Я разыскиваю выживших своей расы, и мне показалось… — Что она — заттерианка? Вам не показалось, — кивнула Умгади. — она искала приюта и оказалась при пороге дворца не так давно. Она не разговаривает, кажется, немая, но хорошо ладит с детьми и выполняет добросовестную работу. Удивившись открытости таких вещей от воина Сайзот будто задержал дыхание, слушая. Она могла бы стать воином. Девушка умела копировать голоса, чужие способности и виды боевого мастерства. Она меняла цвета при желании, эмоциях или стычках с теми, кого копировала, под его цвета. Это странно, ведь абсолютно то же самое было и у Камелионы, — которая, в отличии от самой Киконы, являлась защитницей Императрицы — и самого Хамелеона. — Ах, спасибо… Мы могли бы попросить вас, что б она пообщалась с нами? — чуть шипел Сайзот, складывая руки. — Угх, конечно. — кивнула та и ушла следом за необычной девушки. — Лео, ещё одна сестра? — удивлённо посмотрел назад Рептилия, но ответом ему послужил странный взгляд, полный непонимания и какой-то настороженности: он отрицательно качал головой.