В полночь до парома доносится звон колоколов.*

      Возбуждённый донельзя Вэй У Сянь не нуждался в долгих ласках. Он очнулся, тяжело дыша, всё ещё придерживая Не Хуай Сана. Тот задумчиво облизывал ладошку, глядя в пустоту. — Как на вкус? — не придумав ничего лучше, выдал Вэй У Сянь. — Неплохо. — Как ни в чём ни бывало проговорил юноша. — И хорошо, — Не Хуай Сан усмехнулся. Вэй У Сянь отпустил его и продолжил, не решаясь поднять глаз, — эм… Не Хуай Сан? — ?.. — Ты меня выручил. Спасибо большое. Без твоего содействия… вышло бы намного более неловко. — Обращайся, — он очаровательно улыбнулся. — Ты только не подумай… что я пидор какой-то. Это просто… возраст такой. — Ха-ха-ха, братик Вэй, — этот смех лился тихо и приятно шелестел. — Как долго ты уже пишешь мне за подборкой крепкого гей-порно? — Попал… — Вэй У Сянь закрыл лицо руками. Почему-то в его представлении настоящий и виртуальный Не Хуай Сан были разными людьми. Во многом потому что в живом общении и переписке зачастую висела только одна общая тема: оборот ответов, а в остальном они довольно отличались. Например, про порно при встрече почти никогда не говорили, зато по телефону только это и обсуждали. — Ну, раз так… может, переспим?       Не Хуай Сан прищурился и отвёл взгляд вверх, как бы размышляя. «Наверное, это так не делается», — почесал затылок Вэй У Сянь. — Даже не знаю. — Наконец послышался вкрадчивый ответ. — Давай попробуем. Лишим друг друга девственности! Чего ты улыбаешься? Совесть нечиста, Хуай Сан? — Да так… забавный ты, братик Вэй. — Ну давай, — он придвинулся поближе, — расскажи, как это было! И мне будет не так страшно.       Не Хуай Сан выгнул бровь. — Не понимаю, о чём ты. — Брат Не, куда пытаешься увильнуть? Я всё равно тебя поймаю! — Вэй У Сянь требовательно дёрнул его рукав. — Неужели совсем не хочется поделиться? — Что ещё за выводы, Вэй У Сянь? Я чист, как капля утренний росы!       Глаза Не Хуай Сана при этом были такие убедительные, такие честные. Но Вэй У Сянь знал его не две минуты, и пусть не мог определить, врёт он или нет, был уверен, что он это умеет как никто другой. — Ну смотри! За сокрытие девственности Вэй У Сянь наказывает жестоко! Лучше скажи, ты всё-таки согласен? — Попробуем, — спустя ещё одно минутное раздумье, ответил Не Хуай Сан. — Я куплю смазку и презервативы. Наверное, можно уже завтра после школы. Брат завтра занят целый день.       «Вот это мне перепало!» — обрадовался Вэй У Сянь. Он ужасно взволновался и скорее всего не смог бы уснуть этой ночью в мечтах о следующем дне. — «Надеюсь, это не шутка или подстава». — Ты настоящий друг, Не Хуай Сан! Скинь ещё подборку, прошлую почти всю посмотрел. — Хорошо. — Непринуждённо ответил юноша. — Сколько там осталось? Пятнадцать минут? Пойду покажусь, я уже вещи оставил.       Дождавшись, пока стихнут шаги дежурного, Вэй У Сянь выскользнул из кладовой и отправился в класс. — Извините за опоздание, — как ни в чём ни бывало он постучался и заглянул в дверной проём, — можно войти?       Учитель, чертивший что-то на доске, смерил его хмурым взглядом. — Первый день, первый урок. Ты опоздал на двадцать пять минут. Изволь объясниться. — Знаете, шёл вчера, шёл по улице, да кушать охота стало. Ну я парень неприхотливый, поел в ближайшем ларьке. А теперь — у-у, вы бы видели что… — Заходи, — с величайшим презрением учитель отвернулся и продолжил диктовать.       Отдельным удовольствием для Вэй У Сяня был посиневший от злости Цзян Чэн, одними губами изрыгающий страшные ругательства. Ещё бы — их семья славилась порядочностью, хоть и несколько вспыльчивым нравом. Цзян Чэну всегда два-три предмета не хватало до того, чтобы стать отличником, и на поведение редко жаловались. Сестра тоже славилась успехами во всех сферах жизни. Один Вэй У Сянь напоминал прыщ на носу, выскочивший перед свиданием.       Уголки губ Лань Ван Цзи после его оправданий на мгновение опустились, а потом тут же вернулись в прежнее положение.       «Ага!» — ухмыльнулся Вэй У Сянь и бухнулся к нему, игриво помахав рукой со вторым за день «Привет!» и ожидаемым молчанием следом. — «Цель выходит из равновесия!»       Но он ненароком зашёл с козырей: туалетная и интимная темы воспринимались Лань Ван Цзи наиболее болезненно, но и подходили лучше всего для фаталити. Если начать с них, он привыкнет и поставит броню.       «Ну ничего-ничего», — потёр ладони Вэй У Сянь и небрежно записал какие-то отрывки из того, что было на доске, в тетрадь. — «Сегодня урок старика Ланя… уложу двух орлов одной стрелой».       Скоро наступила перемена. Вэй У Сянь собирался поиграть с приятелями в телефон или быстро перекинуться в карты, но неожиданно его с силой схватили за шиворот. — Совсем идиот что ли?! — прошипел Цзян Чэн прямо в ухо. — Такое наговорить!.. Так поступить!.. В первый день! О, Небо, пусть матушка об этом не узнает… — Да ладно тебе, А-Чэн. Что я такого сделал? — Пропал на весь урок! Где ты был? От тебя воняет этой дряснёй! Откуда ты вообще её взял? Денег тебе не дают, неужели нашёлся кто-то столь же бесстыжий? Пришёл и начал грубить! А! Злости на тебя не хватает! — он отпустил Вэй У Сяня и тот больно шлёпнулся на стул. — Молись теперь, чтобы родителям не написали! Матушка не оставит на тебе голого места!       Напоследок Цзян Чэн дал ему оплеуху и ушёл, громко топая. — Истерическое расстройство личности, — пояснил Вэй У Сянь наблюдавшему за этим краем глаза Лань Ван Цзи. — Эй! — в голову прилетел пенал. Строгие чёрные ручки и жалкие обрывки карандашей разбросались по полу. Нехотя Вэй У Сянь поднялся, положил обратно и отнёс хозяину. — В следующий раз сам собирай! Охота мне туда-сюда мотаться. — Да ты только этим в жизни и занимаешься, — буркнул Цзян Чэн. — Тебя часто бьют по голове? — тихо спросил Лань Ван Цзи. — Хм, иногда бывает. В самые скучные периоды — раз в два дня точно. А что? — Заметно.       «Ха-ха! Ехидный Лань Чжань!» — Вэй У Сянь радовался как ребёнок, получивший леденец. — «Кажется, меня ждёт успех! Вот это я понимаю начало года!»       К сожалению, следующие несколько уроков прошли скудно. Учителя ничего не вытворяли, на желания Вэй У Сянь никому не проиграл, а единственное, чего он добился от подстреканий Лань Ван Цзи — один-единственный тяжёлый вздох. Что тоже неплохо, однако можно было надеяться и нечто более серьёзное.       «Впрочем, кульминация только началась», — лицо Вэй У Сяня приобрело совсем хулиганское выражение, когда в класс вошёл Лань Ци Жэнь, тот самый завуч. — Учитель Лань, доброе утро! Или уже добрый день? Выглядите просто бесподобно! — громко затараторил Вэй У Сянь. С задних парт послышались глупые смешки. Одноклассники явно предвкушали представление.       Лань Ци Жэнь вёл абсолютно бесполезный по мнению Вэй У Сяня предмет «этика», и учил в том числе тому, когда нужно говорить «доброе утро», а когда «добрый день».       В ответ на речь Вэй У Сяня его лицо перекосило. Он медленно сел, как бы успокаиваясь, и принялся листать свои книги. — Как ваше настроение? Как провели каникулы? — Заткни свой рот! — вскричал учитель, выразительно стукнув кулаком по столу. — А вы чего смеётесь? Лоботрясы! Потом посмотрю я на вас, со справкой вместо аттестата!       Вэй У Сянь ненадолго угомонился, перебирая в голове варианты издевательств. Хоть Не Хуай Сан и удовлетворил его, желание нарастало с новой силой, и все мысли были в основном грязные, слишком даже для опытного проказника Вэй У Сяня.       Со звонком он так и не определился, чем будет заниматься, и решил импровизировать.       Лань Ци Жэнь, периодически срываясь, рассказывал очередную чепуху вроде норм общения или правил поведения за столом. А может, о чём-то вроде героических подвигов и величайшей добродетели. Вэй У Сянь не слишком вслушивался в его россказни и тайком наблюдал за Лань Ван Цзи, который, наоборот, внимал дяде, словно тот говорил что-то действительно важное.       «Я потихонечку…» — сжал губы Вэй У Сянь. Сдержать порыв стоило невероятных усилий. — «Если ему не понравится, я не буду настаивать… и извинюсь. И принесу какие-нибудь конфетки!» — он уже вроде как решился, но ещё сомневался. — «Не совершаю ли я что-то непростительное? Можно ли вообще так делать?.. но я аккуратно, а если ему не понравится…»       Вэй У Сянь осторожно, едва касаясь, весьма недвусмысленно погладил ляжку Лань Ван Цзи, пока его дядя отвернулся к доске. Он отнял взгляд от тетрадки и, несколько смятённый, уставился на Вэй У Сяня. — Я… это не… — Тот хотел объясниться, но чужая ладонь бережно накрыла его и отвела к тёплому месту между ног. — Эм… — Вэй У Сянь неуверенно сжал это место, поигрывая пальцами. — Что это ты туда смотришь, Вэй У Сянь? — раздался холодный голос над ухом. — У тебя что, телефон? — Д-да, учитель, — у него и правда был телефон, и он спешно протянул его учителю свободной рукой. — И так ты мне должен сдавать его каждый раз, — кивнул Лань Ци Жэнь и продолжил бубнёж.       «Он что, не заметил?» — удивился Вэй У Сянь, не вполне осознавая происходящее. Они с Лань Ван Цзи всегда сидели довольно близко друг к другу, но такое всё равно сложно было не увидеть.       В следующий миг он понял, что Лань Ван Цзи всё это время прикрывал его руку своей и одновременно держал. Как-то неосознанно Вэй У Сянь трогал его промежность и не мог остановиться, пусть под одеждой ничего, кроме приятного жара, различить не удавалось.       Глубоко войдя в процесс, Вэй У Сянь с искажённым выражением лица посмотрел в душу Лань Ван Цзи, и осёкся сам. Тот остался таким же спокойным и сосредоточенным, как и всегда.       «О Боже!» — Вэй У Сянь резко отдёрнул руку и обхватил её другой. — «Что мы творим?!» — Вэй Ин… прости. — Лань Ван Цзи казался напуганным. — Нет, я… это ты меня прости… давай забудем об этом? Я не имел в виду ничего…такого… — Разговоры! — Лань Ци Жэнь с силой ударил линейкой по их столу. — Поговорим после уроков. — шепнул Лань Ван Цзи, когда он отошёл к доске.       Вэй У Сянь кивнул и, дрожа, рисовал смешные морды вместо иероглифов о благородстве, бескорыстии и культуре.       Ещё один урок Вэй У Сянь провёл в напряжении. Он не мог осознать и оценить произошедшее. Вроде бы ничего особенного не случилось, но в то же время произошло очень многое. — Чего ты сидишь? — вернул в реальность голос Цзян Чэна, — домой-то идём? — М… — Вэй У Сянь неуверенно повертелся и неожиданно, как на каменную стену, наткнулся на Лань Ван Цзи и аж вздрогнул, повернувшись к Цзян Чэну, — эм, подожди меня во дворе. Нужно задержаться. — О господи… — в отчаянии простонал Цзян Чэн. — Неужели ты уже во что-то влип?! — Да так, мелочи, с пацанами покурить.       Цзян Чэн не курил: его рвало от одного запаха сигарет, и электронных, и настоящих. — Ладно. Только давай быстрее, не то я проглочу тебя живьём. — Ага, — дождавшись, пока он и другие выйдут из класса, Вэй У Сянь подошёл к Лань Ван Цзи. — Так… ты хотел поговорить… кажется… — Да. Если ты не против. — Я?! Конечно, не против. И что ты собираешься сказать? — …нам нужно остаться наедине.       «Божечки! Что же он там надумал!» — Вэй У Сянь и правда слегка испугался. Пока он не мог сказать, понравилось ему или нет то, что произошло на этике, однако он точно не был к этому готов. — «А вдруг наш пусик Лань Чжань на самом деле маньяк? Такое часто случается с отличниками!» — он всерьёз задумал отказаться, но в последний момент отговорил себя, — «Но я в деле! Если не убьют, то, возможно, у меня будет компромат на Лань Чжаня! Это же… бесценно!» — Я знаю одно место, где точно никого нет. Доверишься мне, Лань Чжань? — Проговорил У Сянь, мельком поглядывая на одноклассника. — Веди.       Взяв вещи, они смешались с толпой и медленно побрели наверх. Весь путь прошёл в тягучем, словно смола, и напряжённом молчании. Вэй У Сяня снедала мучительная тревога.       Спустя долгий и крайне неприятный подъём по лестнице, они оказались на пустующем верхнем этаже. Это больше походило на балкон, чем коридор и единственное, что здесь находилось — жуткая железная дверь. Вэй У Сянь привычным жестом вынул кое-что из кармана и поковырялся в замке. Дверь отворилась, и он пригласил Лань Ван Цзи войти. — Двери запирают не просто так. Нельзя их взламывать. — Да это чердак, тут один старый хлам, который они не знают куда девать. Зато нас никто не найдёт. Пойдём.       Назидательно покачав головой, Лань Ван Цзи последовал за ним. Дверь громко захлопнулась, они остались в кромешной темноте. Вэй У Сянь уселся на пыльный пол, включил фонарик и направил вверх, чтобы видеть Лань Ван Цзи. Тот, с некоторой неприязнью оценив обстановку, элегантно расположился напротив. — И…что же? — замялся Вэй У Сянь. — Ты помнишь день, когда мы познакомились? — Конечно! Такое забудешь! Это был первый урок в средней школе. Я доставал тебя все сорок минут: шутил, дразнил, кидался, а ты пытался меня успокоить, а в конце не выдержал и как следует стукнул меня по лбу учебником! Ха-ха-ха! А потом нас вызвали к директору. Ох и ругался старик… то есть, учитель Лань. До сих пор смешно вспоминать, — он старался развеять обстановку, но выходило нервно и натужено. — Да. Так и было. В тот день ты сильно раздражал меня и сначала я думал, что если подобное повториться, либо тебя придётся исключить, либо мне перевестись в другую школу. А потом, когда пришёл домой и медитировал перед сном… я осознал, что всё не так просто. Это действительно мешало учиться. Но… — Вэй У Сянь впервые видел его настолько неуверенным. — …я понимал, что хочу больше твоего внимания, но не понимал, почему и для чего. Ты… ты казался таким… — лицо Лань Ван Цзи оставалось невозмутимым, но по голосу и тону было понятно, что ему очень нелегко говорить. — …ты казался таким удивительным. Как будто из другого мира. Я… я… с нетерпением ждал твоей следующей выходки. И, что бы я не отвечал, ты всегда давал мне так много внимания… в то же время, это выглядело как будто… как будто мы с тобой король и шут. И всё это время, с того самого дня, я находился в смятении, потому что не понимал, кто я — тот, кто развлекает или тот, кто развлекается, и не знал, какая из ролей хуже. Но, анализируя твоё поведение во все эти года, я тщательно изучил вопрос, и… как известно… я хотел сказать, многие замечают… точнее… я имел в виду… — он стал говорить совсем тихо, и прочно закрепил взгляд на паутине в углу. — …многие мальчики имеют склонность задирать тех… тех, кого считают привлекательными. Я понимаю, это глупо, но, вспоминая то, что произошло недавно… хотелось бы узнать, имеет ли место быть такой вариант.       Вэй У Сянь застыл с приоткрытым ртом, неподвижно глядя на лёгкий румянец собеседника.       В тот момент произошло огромное количество потрясений. Выходит, Лань Ван Цзи, этот человек, которого он считал глухой неприступной горой, скучным зубрилой, умеет говорить столько слов за раз не по теме уроков, да ещё смущаться, любить, думать о чём-то кроме школы и внеклассных занятиях… Стоило Вэй У Сяню осознать это, как свалилась новая мысль, перевернувшая всё вверх дном.       «Я что, нравлюсь Лань Чжаню?!» — он сначала смертельно побледнел, а потом зашёлся густой краской. — «Да какого чёрта?! Как это может быть? Такое бывает только в фильмах от Не Хуай Сана!»       С огромным трудом он принял и это, мало ли какие фетиши бывают у отличников, но ведь и этим же не кончилось! Лань Ван Цзи предполагает, и вполне обоснованно, что тоже ему нравится.       «Нет! Ну конечно нет! Ну разве такое бывает? Разве могу я влюбиться в него? Ну гей, да, гей, но это же Лань Чжань… Лань Чжань…» — немного подумав и посмотрев на себя со стороны, Вэй У Сянь понял, что вокруг этого человека он неосознанно возвёл какой-то культ, больше ни к кому так упорно и беспощадно не приставал и никогда не мог объяснить, что его так тянет к бедному мальчику. — «Неужели это и есть влюблённость? Но всё же было игрой…»       И тут Вэй У Сяня осенило. Он в полной мере понял речь о короле и шуте.       Каким же жестоким нужно быть, чтобы так долго измываться над тем, кто тебе ничего не сделал. Подставлять и подшучивать столько лет.       Впервые Вэй У Сянь перестал смотреть на это как на милую забаву и осознал, что со стороны всё напоминает самую настоящую травлю, к счастью без пожеланий смерти и компашки за углом после школы.       «Но я не имел в виду ничего такого! Не хотел делать ему больно!» — Вэй У Сянь впал в отчаяние и сжался в комок, когда представил, что за всё это время испытал Лань Вань Цзи, и горько заплакал. — Я… как-то обидел тебя? Извини… — уже совсем растерянно произнёс тот. — Лань Чжань! — Вэй У Сянь подскочил к нему и затряс плечи. — Какое нахрен «извини»?! Это я должен здесь ползать перед тобой и лизать весь этот ёбаный пол! Прости меня, прости, прости! — Вэй У Сянь разрыдался в его плечо, намертво стиснув в объятиях.       Лань Ван Цзи на несколько секунд выпал из мира и, казалось, даже не дышал. Очухавшись, он положил руку на спину Вэй У Сяня и твёрдо сказал: — За что бы ты не извинялся, я тебя прощаю. Однако… хотелось бы уточнить… это значит «да»? Как видишь, я не слишком преуспел в науке человеческих чувств… — Да! Да! Это значит, да! — Вэй У Сянь не знал почему, но был в этом уверен. — Только этот вариант имеет место!       Следующие несколько мгновений прошли в чувстве глубочайшей неловкости. Лань Ван Цзи робко прижал его руку к своей груди.       «Как сильно бьётся…» — сглотнул Вэй У Сянь. Когда все переживания отступили, порочные желания нахлынули новой, опустошающей всё прочее, силой. — «Хочу потрогать поближе…»       Попытка расстегнуть рубашку Лань Ван Цзи закончилась тем, что он резво сбросил её и повалил Вэй У Сяня на пол, страстно целуя. Столь желанное сердечко теперь билось совсем рядом и, стоило только начаться поцелую, он одновременно с унижением и наслаждением понял, что кончил, и в то же время почувствовал, как в него упирается что-то очень твёрдое.       «Бедный Лань Чжань», — с сожалением размышлял Вэй У Сянь, не переставая довольствоваться. — «Я уже закончил, а он ещё не начал…конечно, он-то, наверняка, сексуальный гигант — ха-ха, секс с Лань Ван Цзи, я не могу даже представить! — а я вот только на словах Лев Толстой».       Незаметно пропадала одежда, а Лань Ван Цзи своими губами спускался ниже и теперь укутывал шею Вэй У Сяня щекотливыми поцелуями. Он не мог осознать то, что происходит, не мог поверить, что можно быть к Лань Ван Цзи так близко и взаимодействовать с ним так необычно.       Очень скоро пальцы Лань Ван Цзи оказались у него в трусах и отнюдь не для того, чтобы поласкать снова вставший пенис.       «Может, для начала лучше в рот…» — на миг Вэй У Сянь и правда напугался, не каждый день туда что-то засовывают. Но потом, со свойственной ему легкостью вернулся в процесс, ни о чём не беспокоясь. Какая разница, что будет дальше, если рядом есть Лань Ван Цзи, да ещё в столь прекрасном положении? — Кхм-кхм… молодые господа, — раздался знакомый как песок во рту голос как раз в тот момент, когда Лань Ван Цзи почти вошёл фалангой пальца.       В тусклом свете фонарика телефона различалось вечно хмурое лицо и злобно выпирающая козлиная бородка.