В полночь до парома доносится звон колоколов.*

— Ван Цзи, — вкрадчиво прошептал Лань Ци Жэнь. Племянник покорно поднял голову, но не спешил слезать с Вэй У Сяня. — Приведи себя в порядок, тогда поговорим. Твой непристойный вид меня крайне огорчает.       Вид его и правда не был таким идеальным, как обычно: привычно ровные волосы растрепались, вечно закрытый торс оголён, а одежда попачкалась в пыли этого старого чердака. Поколебавшись пару секунд, Лань Ван Цзи встал и пошёл к своей рубашке. — Учитель, не ругайте его! — воскликнул Вэй У Сянь, прикрываясь, — это всё я! Обманул и совратил. — Юноша, — процедил сквозь стиснутые зубы Лань Ци Жэнь, — давай сюда свой любимый телефон.       Вэй У Сянь нахмурился, но понял, что толком противостоять не может, и нехотя повиновался.       Лань Ци Жэнь критически оглядел его обои с матерными цитатами персонажей аниме и игр, с пивом в руках, и зашёл в контакты. Там его, конечно, не ждало что-то лучше: номера, подписанные обидными, часто нецензурными, прозвищами с большим количеством странных смайликов.       «О нет… госпожа Юй», — Вэй У Сянь расстроился, и, должно быть, это отразилось на его лице. Лань Ван Цзи крепко стиснул его ладонь, застегнув только половину рубашки. Изумлённый Вэй У Сянь ответил ему тем же, пока между ними не встала холодная твёрдая рука Лань Ци Жэня. — Без лишних прикосновений, — напомнил он и отвлёкся на короткое: «говорите», донёсшейся из динамиков.       «Она наверное занята», — Вэй У Сянь решил, что это последний день в его жизни и хорошо, что они с Лань Ван Цзи успели объясниться. — «Ух и злая будет…» — Извините за беспокойство, госпожа Юй. Это Лань Ци Жэнь, школьный завуч. По поводу Вэй У Сяня. — Я возмещу ущерб. — Без каких-либо задержек проговорила она. — Благодарю, однако не стоит: боюсь, потери репутационные. — Что случилось? — не только тон, но и само дыхание словно дрогнуло. — Начну издалека, если позволите. После уроков племянник всегда ждёт меня во дворе школы в одно и то же время, я провожаю его до дома. Однако, выйдя сегодня, я никого не нашёл и, конечно, тут же начал поиски. Чтобы вы думали? Мой племянник и ваш пасынок, Вэй У Сянь, полуголые целуются в служебном помещении! — С каждым произнесённым предложением его голос становился твёрже и чуточку эмоциональнее. — О боже! — судя по звуку, она сломала карандаш. Помимо злобы, в голосе послышался страх, — надеюсь, вашему племяннику есть хотя бы тринадцать?.. — Не беспокойтесь, они ровесники, — госпожа Юй облегчённо вздохнула, — однако, я полагаю, вы осознаёте патологию такого поведения и прошу принять меры. Я, в свою очередь, сделаю всё необходимое, чтобы вразумить своего племянника. — Конечно! Этот Вэй У Сянь и думать не будет о том, чтобы позорить наш или ваш род после нашего разговора, — заверила она. Вэй У Сянь содрогнулся. Опозорить пару родов захотелось ещё сильнее. — Было бы очень кстати. Ему давно необходима хорошая трёпка. И ещё, прошу, проверяйте его телефон — я увидел только два экрана и телефонную книжку, и уже нашёл множество не очень приличных вещей. Спасибо за внимание, более не смею беспокоить. — С величайшим презрением Лань Ци Жэнь вернул телефон. — Я заслужил, — кивнул Вэй У Сянь, хотя, разумеется, вовсе так не считал. — Однако Лань Чжань не сделал ничего предосудительного. Это всё моя вина! — Вэй У Сянь, — по слогам протянул Лань Ци Жэнь. — Спускайся и иди домой. Твой брат места себе не находит. А мы с этим молодым господином сами решим наши семейные дела. — Ага. Но я вам говорю, он ничего не сделал! Учитель, вы столько говорите о справедливости… вы же не будете несправедливо его наказывать? Получать по заслугам должны только виновные… — Иди. Домой. — … а Лань Чжань совсем не виноват, и вы совершите великое зло, если… — Вон!!!       Вэй У Сяня чуть не столкнули на лестницу. Он понимал, что ничем не поможет и, кинув извиняющуюся улыбку Лань Ван Цзи, побежал вниз.       Во дворе, как зверь в клетке, бродил взволнованный ни на шутку Цзян Чэн. — У Сянь! — набросился он на брата. — Где ты был?! Почему так долго?! Что с твоей одеждой? Ты в порядке? Что произошло? Я уж думал бежать искать! Пропадёшь так ещё раз — я найду тебя и убью сам! — Отстань, А-Чэн, — Вэй У Сянь отпихнул его и пошёл вперёд. — Не до тебя сейчас. Пойдём домой. — Что там такое?! — Цзян Чэн побежал за ним. — Старик Лань нас поймал, вот и всё! Чего прицепился?       Цзян Чэн горестно застонал. — В первый же день… о Небо, что будет с репутацией нашей семьи! Я так и знал, что это ничем хорошим не закончится! Тебе давно пора бросать! — Репутация, честь… — пробубнил потерянно Вэй У Сянь. — А может, отъебётесь от меня уже? — отмахнулся он, пойдя чуть впереди.

***

— Будем играть, У Сянь? — пообедав и вдоволь наругавшись, спросил Цзян Чэн. — А потом — домашка и подготовка к экзамену. Нельзя забывать об этом!       Вэй У Сянь немного успокоился и не злился, однако всё ещё пребывал не в лучшем настроении: тревога за Лань Ван Цзи не отпускала его.       «Я был бы и рад поиграть», — поджал губы Вэй У Сянь. — «В одиночестве. Только как бы намекнуть на это… помягче?»       Вэй У Сянь любил играть на пианино, часик-другой на приятное хобби он считал необходимой частью дня. Цзян Чэн же жил своими барабанами и, наверное, если бы не родные, сидел бы над ними сутками. Он искал любой повод начать игру и делал всё, чтобы хоть немного продлить её; Вэй У Сянь понимал, что, если согласиться, то уединиться он не сможет. — Я посижу в комнате. Послушаю тебя, — покачал головой Вэй У Сянь. — Почему? — забеспокоился Цзян Чэн. — Устал. — Спалили и спалили, У Сянь, не страшно. Просто думай дважды перед тем, как делать. Всё же это отражается на нашей семье. — Да-да-да. Иди уже стучи.       Вэй У Сянь закрылся в своей комнате и сполз на пол. Он давно не чувствовал себя так паршиво. •Привет, Лань Чжань• •Как ты там? • •Всё хорошо? • •Ты долго не отвечаешь•       Множество подобных и других, более дерзких, сообщений Вэй У Сянь отправлял летом и никогда не получал ответа. Только в этот раз абонент даже не прочитал.       Вэй У Сянь спрятал лицо в коленях. Он не знал, какая система наказаний была принята в семье Лань, но не сомневался, что его другу сейчас совсем несладко. Вэй У Сянь понимал, что ни он, ни Лань Ван Цзи не виноваты, однако страдал от того, что никак не может помочь.       Инструменты стояли в комнате старшей сестры, которая сейчас жила со своим мужем. Они несколько стесняли пространство, но в комнате всё ещё можно было спокойно жить, так что если Цзян Янь Ли приезжала, то не жаловалась.       Цзян Чэн откопал где-то свои песни без ритма и агрессивно барабанил партии под них, умудряясь ещё что-то восклицать на манер главного или бэк-вокалистов.       Вэй У Сянь не очень любил металл по большей части из-за техники вокала, а вот инструменталы зачастую впечатляли. Правда, разные интересности обычно доставались гитарам, толковое пианино найти не так просто. Возможно, Цзян Чэн просто не слушал такие песни, а рыться самому в бесконечных жанрах тяжёлой музыки представлялось Вэй У Сяню довольно муторным занятием. Да и зачем, если есть классика и сентиментальщина, где полно того, что ему надо?       Впрочем, спорить бесполезно: металл зажигает даже того, кто его не слишком жалует. Вэй У Сяню полегчало, вернулась привычная непринуждённость.       «Может, стоило согласиться», — если прийти сейчас, Цзян Чэн только разозлиться, что ему помешали. А вдвоём играть было бы так весело. — «Ладно. Завтра. Как раз надо поискать какую-нибудь новую мелодию. Те уж наскучили».       Семья Цзян могла без стеснения назваться обеспеченной, но компьютер, пусть и очень хороший, купили одни на большую семью. Вэй У Сянь отправился в комнату родителей, где он стоял, подальше от вакханалии звуков Цзян Чэна, и листал сайты с классической музыкой в поисках чего-то, что одновременно было бы ему по силам и звучало неординарно.       Он нашёл несколько неплохих вариантов, записал их себе, и принялся бездумно бродить по пёстрым от рекламы и шумным от споров анонимов улочкам интернета.       Как-то случайно, не то из какого-то видео, не то по чьей-то рекомендации, Вэй У Сянь наткнулся на нечто совершенно прекрасное… — «Moonlight Densetsu», — прочитал он с благоговением и ужасающим акцентом. Всего-навсего опенинг старого японского аниме про девочек-волшебниц, кощунственно и подумать о том, чтобы поставить это рядом с бессмертной классикой. Но что-то в незамысловатой песенке с таинственными японскими слогами до глубины души поразило Вэй У Сяня. — Нашёл! А-Чэн, я нашёл! — Чего?! Что случилось?! — выскочил напуганный до чёртиков Цзян Чэн без верха, потный и взлохмаченный. Он так торопился, что не успел выключить песню, и разговор этот происходил под отдалённые вопли, высокие гитарные ноты и переборы баса, на которые очень просились ударные. — Горим?! Воры?! Где?! Чего?! — Я нашёл новую песню, А-Чэн! — Радостно воскликнул Вэй У Сянь. — Боже!!! ты клинический идиот! — Смотри, смотри! — Вэй У Сянь включил ему клип.       Начиналось всё с мрачных пейзажей величественных замков, и на долю секунды Цзян Чэн показался чуть-чуть заинтересованным. Но стоило песне начаться, а на экране появиться девочке в школьной форме с большими синими глазами, неестественно золотыми длиннющими хвостиками и волшебной палочкой, он скривился. — Аниме?.. это ещё хуже, чем обычная попса… — закатывая глаза и ёрзая от нетерпения, он всё же дослушал до конца. — И ты будешь это играть? — Да! Мне очень нравится мелодия. — М-да… а я-то думал, ниже американской попсы не опустишься… — ворчал Цзян Чэн и метнулся отключить музыку. — А тут… аниме… — Да ладно. Я потом такое найду, что аниме покажется тебе пустяком! — Вот уж не сомневаюсь! Лучше скажи, ты домашку делал? Я играю чуть больше часа, за это время можно было бы и сесть. — Домашку?.. Ах, ну да, конечно… — Дашь списать? — Чего?! Совсем оборзел! Это позорит честь семьи Цзян!       И Вэй У Сянь звонко расхохотался. Цзян Чэна распирало от возмущения, но он сдержался. Всё же Вэй У Сянь был сиротой и постоянно талдычить о высшей ценности семьи не слишком этично. — Идиот, — убеждённо повторил он и спрятался у себя, перемесив песни про ад и страдания из колонки в наушники.       Вэй У Сянь наблюдал за ним с доброй ухмылкой. Стоило брату скрыться, он вновь обернулся к монитору, меньше, чем за четверть часа отыскал ноты в нужной тональности и довольный, воображал, как будет завтра учить.       Неосознанно он потянулся к смартфону. На экране сверкали уведомления из школьных чатов и глупых мобильных гача-игр, на которые Вэй У Сянь плотно подсел вот как уже год или полтора. Он разблокировал телефон, намереваясь везде зайти и всем ответить.       Открылась, как и должно быть, вкладка, на которой он вышел.       Ни ответа, ни прочтения.       Тревога охватила Вэй У Сяня с новой силой.       «Лань Чжань…» — он любовно погладил бесконечные сообщения. — «Лишь бы ты был в порядке».       С тяжёлым сердцем он выполнял почти бесполезные, но такие значимые для маленького обманутого корпорациями сознания дела, пока звонко не щёлкнул дверной замок.       Резкость этого движения не оставляла сомнения в пришедшей личности.       «Вот и пришёл конец», — внутри Вэй У Сяня не нашлось страха, только тоска и смирение. Чтобы он там не нажимал в игре и кому бы что не отвечал, он думал только о том, что могло случиться с Лань Ван Цзи и пережил ли это он. — Вэй У Сянь. — Женский голос звучал как раскалённое железо. — Слушаю, — ответил Вэй У Сянь, помолившись напоследок.       Госпожа Юй направилась к нему. Её глаза метали молнии. — Встань.       Она открыла шкаф и вытащила оттуда гигантский кнут, который купила давным давно на каком-то аукционе коллекционеров. До него дело доходило редко, но Вэй У Сянь хорошо был с ним знаком.       Он покорно поднялся. Одним движением ноги госпожа Юй поставила его на колени.       С громким стуком Вэй У Сянь приземлился на руки. Больно. — Матушка? Добрый день. Вы рано сегодня. Не заходили в магазин? Матушка?..       Цзян Чэн неуверенно заглянул в комнату. — Матушка! Что происходит?! — испуганно, повысив голос, проговорил он.       Она высоко задрала майку и стегала спину Вэй У Сяня со всей возможной жестокостью. Он раскраснелся и невольно плакал: все ощущения, кроме боли и жжения, исчезли. — А ты не знаешь, сынок? — закричала она и ударила с ещё большей силой. Вэй У Сянь с трудом сдержал вой. Молчать во время избиений было его девизом с детства, точнее, с тех пор, как он понял, что крики и мольбы только раззадоривают её. — Ну-ка расскажи нам, Вэй У Сянь, что произошло! От новой боли он пошатнулся, но промолчал. — Чего же не говоришь? — она стегнула снова. — Куда же подевалась твоя прыть? Как проказничать, ты первый, но отвечать совсем не хочешь! — спину Вэй У Сяня покрыла серия невыносимых атак. — Мужчины так не делают! — Матушка, прошу, остановитесь! — он не мог увидеть Цзян Чэна, но слышал дрожь и страх в его голосе. — Что он такого сделал? Вся спина красная, уже достаточно… — Достаточно? Достаточно?! — госпожа Юй откровенно орала, от её усилий страдал не столько Вэй У Сянь (казалось, что он вот-вот лишиться чувств, и ощущения были не такими острыми), сколько кнут. — А знаешь ли ты, сынок, что твой сводный брат — обрезанный рукав?!       Она со всей силы пнула Вэй У Сяня. Он отлетел вперёд и замер без движения, но всё ещё смутно осознавал окружающее.       Цзян Чэн тут же оказался рядом. — Ну… бывает… — смущённо пробормотал он, щупая пульс и проверяя дыхание. — Бывает, ха! А что он целуется с сыном завуча в первый же учебный день, ты знаешь? Позорит две уважаемые семьи! Свалился же он нам на голову! А этот твой умственного отсталый папаша?! мало того, что взял его, так ещё и выхаживает, защищает… что там защищать? Одни проблемы, в детдоме такому самое место!       Цзян Чэн молча поставил его на ноги. Опираясь на крепкую руку, Вэй У Сянь поплёлся к себе, пока госпожа Юй не захотела продолжить.