Куриная слепота.

Феликс идёт на поправку, но Хёнджина продолжают не пускать к нему в палату. Даже если он и предлагал деньги, состояние пациента было максимально не стабильным, поэтому ему оставалось только надеяться на лучшее и продолжать следить за ситуацией. В моменте, когда к нему возвращалась нормальная возможность мыслить, он приходил в их общую квартиру, в которой не осталось и следа от праздничного ужина и маленькой потасовки у входа - Хан постарался. Несмотря на то, что Феликса не было уже около двух недель в их гнездышке, всё равно это место так и было наполнено их любовью. В каждом предмете он чувствовал историю и улыбался. В такие моменты он забывал про то, что его любимый человек лежит в больнице. Хван перевелся на индивидуальное обучение, поняв, что не сможет ходить на очку. У него даже сил на дистанционные занятия не было. Сдавал задания с опозданием на несколько дней, но сдавал же. Теперь, когда Хёнджин был полностью свободен от учебы, оставалась лишь работа, на которую он забивать не мог. У него был небольшой бизнес, которым он управлял дистанционно, но это всё равно не давало ему полной свободы. Обязанности были и он их со скрипом в душе выполнял. Его замы, конечно, хорошо справлялись со своей работой и иногда даже слишком перерабатывали. Брали на себя дела Хёнджина и просили хорошо отдыхать, понимая ситуацию в которую он попал. Хван сидел под дверью палаты и писал в рабочий чат. Ему скинули месячный отчет и он отчитывал тех работников, которые делали всё из рук вон плохо. Отчитывал их и параллельно говорил замам занести их в списки на вылет из компании. Бизнес - не шутка и Хён не потерпит халатного отношения к тому, что он хорошо оплачивает. Время тянется медленно и Хёнджин решает, что может съездить домой. Время позднее- никаких изменений нет. Как планирует, так и делает. Он пишет Хану о состоянии Феликса, отвечает на звонки Чонина и садится в машину. Синенький Хендай трогается с места и по салону разливается музыка. Хван полностью сосредотачивается на дороге и поэтому почти не замечает, как оказывается возле своего дома. Он быстро поднимается по лестнице, звенит ключами и входит в родные просторы. Первым делом он делает все обыденные дела и начинает рабочую конференцию. Сейчас его волосы отросли еще больше, лицо сияло бледностью, кругами под глазами и худобой. Рабочие немного в шоке от того, как их босс выглядит, но сильно о беспокойстве не говорят, лишь сочувствуют тому, что произошло - они знали лишь то, что близкий друг Хёна попал в аварию, вместе с его сестрой-, но Хван реагирует отрицательно на это. Личное - личным. Работа - это другое. Всё что хотят сказать, могут произнести тогда, когда звонок осуществляется не по поводу проблем в компании из-за некомпетентных работников. Когда Хёнджин портит всем настроение, то отключается от звонка и устало валится на кровать. Почему-то, многие резко стали работать хуже, стали косячить чаще, а в бизнесе любые ошибки могли стать роковыми. Конечно, у Хвана было много отступных планов, но всё равно хотелось остаться в комфортной телу обстановке. После короткого отдыха в виде рассматривания потолка и перебирания простыни под пальцами, Хван поднимается, снова переодевается в повседневную одежду, забирает ноутбук, чтобы закончить некоторые проекты в больнице и выходит из квартиры. *** В больнице прохладно, атмосфера жуткая, да и всегда мерещилось страшное в длинных коридорах. Хёнджин сидел возле палаты и быстро набирал текст на клавиатуре ноутбука. Он почти закончил отчет и устало тер глаза, что разболелись от недосыпа и постоянного мониторинга экрана. Документ сохраняется и отправляется нужным людям. Зарядка мигает, указывая почти на нулевой процент и Хван убирает ноутбук подальше. Устало опирается о спинку сиденья и закрывает глаза. Неумолимо тянет в сон, но мысли о Феликсе за стеной покоя не дают. Он хотел бы прийти к кому-нибудь, но к Ханне не пускали, к Ли тоже, к малютке и подавно бы не пустили. Он смотрит на белые стены и мечтает о том, как Феликс наконец-то выписывается из больницы, они забирают с собой девочку и живут вместе счастливо. Только вот в реальности всё не так радужно и просто. Слышатся громкие шаги и Хёнджин поднимает воспаленные глаза на двух очень знакомых людей. Чо Масами и Чо Юмин направляются прямо к боссу. В руках у них пакетики с едой из какого-то магазинчика и шоколадный коктейль, который не очень любит Хён, но пьет для работы мозга. -Вы чего тут? - парень изучает своих замов и с благодарностью принимает протянутые угощения. -Решили проведать тебя. После звонка стало как-то не по себе. - спокойно говорит Масами и приобнимает Юмина за плечи, для пущей уверенности. -Как ты? - интересуется второй зам и садится рядышком. Они ведут легкую беседу, после чего переходят на рабочую тему. Масами и Юмин не знали, где можно найти босса, кроме больницы и поэтому заявились прямо туда, чтобы передать важные документы и пару заявлений. Они долго обсуждали все нюансы и когда уже стало темно за окном, засобирались уходить. Юмин уже попрощался и ушел, чтобы закончить еще какие-то дела внизу, а Масами остался сидеть рядом. Его черные глаза бегали по белой двери, ведущей в палату Феликса, а грустная улыбка коснулась губ. -Это же не просто друг, да? - Чо щурится и кладет руку на плечо Хвана, чтобы подбодрить хотя бы так. Они не находились в близких отношениях, но годы совместной работы сроднили их как никогда. - Всё будет хорошо, хён, я это чувствую. Я пойду. Масами поднимается и тоже идёт в сторону выхода, но прежде чем окончательно скрыться,слышит: -Поздравляю вас со свадьбой. - говорит Хёнджин так, чтобы Чо услышал. -Спасибо, я передам Юмину. Замы оставляют его и становится слишком тихо. За стеной слышно тихое пиканье приборов и Хван хочет оказаться сейчас там, по ту сторону. Он прикрывает глаза и кажется, что проваливается в небольшую дрему, когда его руки что-то касается. Хван вздрагивает и пугается белого лика перед собой. Настолько недоспал, что видит ангела? Он моргает, но чудо не испаряется, а за спиной создания - открытая дверь в палату. -Джинни, я так скучал. - Феликс плачет и прижимается к Хёнджину, пока тот сидит полностью окоченев. Он так давно не прикасался к любимому телу, что не ожидал такого резкого контакта. -Я тоже… Мой солнечный Ёнбок-и. - Хван обнимает парня аккуратно, после чего отстраняет от себя и оглядывается по сторонам. Никого нет, ведь сейчас уже глубокая ночь и все спят и Хёнджин поднимается, чтобы вернуть Ликса в палату. Он забирает свои вещи и располагает их внутри небольшой комнатки, аккуратно устраивает Ли на кровати и бесконечно смотрит на родное лицо, не веря в то, что тот наконец-то окончательно пришел в себя. -Солнце, как ты чувствуешь себя? - Хён заглядывает в глаза, цвета шоколадной крошки, и гладит пухлую щечку большим пальцем. -Я в порядке. - честно отвечает Ликс и улыбается, льнет к теплу ладони и издает тихие мурчащие звуки. - Где ты был? Я ждал, что ты придешь ко мне. -Я всё время был возле твоей палаты, врачи не пускали к тебе. - Хван устраивает голову на груди парня и слушает ритмичные стуки сердца. Самые дорогие для него звуки. Слёзы наворачиваются на глаза, но Ликс не видит этого. -Шутишь? - Ли удивляется и вместе с тем, зарывается пальцами в длинные волосы и массирует кожу головы. - Я думал, что ты где-то дома. Слова режут душу, берут за живое, но Хван отбрасывает всё в сторону и продолжает слушать стук сердца. -Я всегда буду рядом, слышишь? Чтобы не случилось. Всегда и везде. - шепчет Хван и закрывает глаза. Так спокойно ему не становилось никогда. - Я люблю тебя, Ёнбок-и. -Я тоже люблю тебя, Джинни. Они засыпают в таком положении. Феликс лежит на больничной койке, оставив ладонь на спине парня, а Хёнджин сидит на стуле, положив голову на грудь. Они наконец-то вместе и теперь всё должно было быть куда лучше. *** Хёнджин просыпается спустя несколько часов, когда солнце уже висит высоко над землей, а Ликс еще спит. Он выглядит так умиротворенно во сне, что совсем не хочется будить. Окрашенные локоны отрасли и Хван мог видеть темные корни, которые светились золотом. Весь Феликс светился. Был реальным ангелом. Хёнджин выпрямляется, пытается размять затекшее тело, но получается плохо. Всё равно неприятные спазмы остаются. Он любуется Феликсом и вздрагивает, когда парень открывает глаза и совершенно ясно взирает на него, спалив за разглядыванием. -Доброе утро. - говорит Ли своим низким голосом и по телу Хвана бегут мурашки. Как же он скучал. Он порывается и целует Ликса, сминая губы в страстном поцелуе. Жмурится и хочет, чтобы момент длился как минимум вечность. - Всё, всё, а то скоро придет врач, начнет измерять давление и офигеет от результатов. -Я так скучал… - Хван утыкается лбом в лоб и громко дышит. Он бы ни за что не оторвался от своей вселенной до которой наконец-то смог дотянуться. -Я тоже… Но тебе пора бежать, иначе врач будет ругаться. - теперь Феликс тянется и целует быстро, после чего сразу же отстраняется и машет, чтобы Хван уходил и не задерживался. -Люблю тебя… - еще раз говорит Хёнджин и совсем счастливый выходит из палаты. Правда, теперь, когда он знает о том, что с Феликсом всё хорошо, ему хочется заходить в палату каждую секунду, да и не выходить из нее тоже хочется. За целый день он проведывает сестру, интересуется состоянием малютки и думает о том, как же оформить удочерение. Не мог же он оставить ту, ведь говорил же, что позаботится. Сроки поджимали и некогда было обсуждать это с Феликсом, точнее… Хёнджин хотел бы, чтобы Ли тоже стал отцом маленькой девочки, но понимает, что они не успеют создать брак за такое короткое время, да и не факт, что парень бы согласился на такой ответственный шаг. Когда ночь снова опускается на больницу, Хёнджин возвращается на свое излюбленное место перед палатой Ликса и немного вздрагивает, когда дверь приоткрывается и оттуда высовывается рука, манящая пальцем зайти внутрь. Хван завороженно следует указаниям руки и оказывается прижатым к стене палаты, когда дверь закрывается. Феликс целует жадно, прижимается всем телом и стонет прямо в губы. Хёнджин чувствует запах таблеток, мазей и ловит от этого какой-то неопределенный вайб. Неприятная атмосфера, но Ликс приятный. Самый лучший. -Ликси, Ликси, хватит… - Хван отрывается, хоть и не особо хочет делать этого. Смотрит в наполненные похотью глаза и еле стоит на ногах. - Я не смогу сдерживаться. -А я и не хочу, чтобы ты сдерживался. Феликс снова хочет поцеловать, но Хёнджин не дает. Держит руками аккуратно за плечи и смотрит со всей любовью. Конечно он хотел своего парня, но не когда тот находился в больнице с неизвестным диагнозом. -Всё будет, но потом, Солнце. - Хван заправляет светлые прядки за уши и обнимает Феликса. -Обещаешь? - спрашивает Ликс так, будто они обсуждали какую-то слишком серьезную тему, хотя их первый раз и нельзя было назвать чем-то легким. -Обещаю. - Хёнжин произносит это и фыркает, почти заливается смехом и любовно гладит пушистые волосы. Феликс очень теплый, от него веет всем самым родным. -Есть одна тема, которую мне нужно обсудить с тобой. - Хён отстраняется и Ли неуверенно кивает, после чего отходит и садится на кровать, хлопая рукой по свободному месту рядом. -Давай, я готов послушать, что ты расскажешь. - Ликс натягивает улыбку на лицо, но видно, что кроется в нем и что-то пугливое. Ему страшно услышать от Хвана что-то насчет того дня, когда они должны были встретить праздничным ужином Ханну у себя дома. У Хвана было множество вопросов, но самыми главными оставались по прежнему всего два: Что произошло в тот день? И согласится ли Феликс быть с ним, когда он удочерит девочку? Хёнджин уже начал собирать все нужные документы, но переживал всё равно. Всё-таки они с Ли были парой и он принял решение не согласовавшись с ним. -Феликс… - Хван прочищает горло и берет в свои ладони маленькую ручку Ликса. - Я не буду у тебя спрашивать насчет того, что случилось… Буду ждать, когда ты сам сможешь мне рассказать, но есть кое-что, что я у тебя не успел спросить… Хёнджин замолкает. Теперь, когда он должен был сказать о том, что в ближайшее время станет приемным отцом, сердце бешено заколотилось в груди, а страх липким слоем принялся стекать по коже. -Что же ты хотел спросить у меня? - Ликс доверительно сжимает теплые ладони и Хён чувствует от этого себя еще ужаснее. -Дело в том, что Ханна… Она… Потеряла память после того, что произошло… - Хёнджин говорит медленно, чтобы не волновать Ли, но тот уже с первых слов начинает нервничать. - Она была беременна…. -Была? - хрипло спрашивает Феликс. На его глаза наворачиваются слёзы, а руки вмиг начинают дрожать. - Она потеряла ребенка? -Нет, нет… Ханна родила преждевременно…- Хван принимается успокаивать Ли, обнимает и гладит по спине. Только вот кажется, что поддержка ему нужна сейчас куда больше, чем Феликсу. - Врачи не отдадут ей ребенка, она даже не помнит о том, что была беременна, а родители отказываются от опекунства, говорят, что им хватило меня с головой… -И что ты хотел у меня спросить? - не понимает Ли, отстраняется и смотрит в глаза напротив, что наполнены страхом. -Дело в том, что… Я не могу бросить ребенка, ведь это всё-таки часть моей сестры и…Я хотел, чтобы ты стал моим мужем и мы смогли бы удочерить её, но мы не успеваем… Её со дня на день должны отправить в дом малюток, поэтому я подал документы на удочерение… Точнее… Сейчас я их только собираю, нанял нужных людей и скоро пройдет дело по удочерению… - Феликс молчит, а Хёнджин с каждым сказанным словом опускает лицо всё ниже, чтобы спрятать собственную неуверенность и страх, он говорит сбивчиво, путается,но пытается…- И я хотел спросить… Хочешь ли ты быть со мной, зная, что с нами будет еще один маленький человек, которого нужно хорошо воспитывать, заботиться и любить? Феликс молчит и продолжает смотреть на Хвана, что сидит скрючившись. -Джинни, взгляни на меня… - просит Ликси и осторожно гладит Хёна по голове. Маленькая ладошка скользит по локонам, лаская. - Я хочу быть с тобой. Нас уже пытались разлучить и теперь то, что ты решил удочерить дочь своей сестры, лишь говорит о том, что ты поступаешь правильно. -Ты не шутишь? - Хёнджин придвигается ближе и заглядывает в глаза с надеждой. -Конечно… Может быть, когда-нибудь в будущем, когда всё пройдет, мы заключим с тобой брак и в документах дочери появится и моё имя. - Ликс обнимает Хвана за шею и целует в пухлые губы. - Так что не переживай, Джинни, я хочу разделить с тобой всё, что только можно и нельзя. Любовь и ненависть, радость и страх - всё. С тобой я хочу всё. -Я люблю тебя… - шепчет Хван и прижимается крепче к горячему телу. - Ликси… Я обещаю…Чтобы ни произошло, я всегда буду рядом, даже если ты этого не будешь больше хотеть, даже если ты уедешь куда-то, даже если забудешь меня. Я всегда буду рядом, как бы плохо это ни звучало. Навечно вместе? -Навечно… - шепчет Феликс куда-то в шею, но в груди от чего-то свербит и чувство неприятное так и шевелится. - Попробуй только не исполнить своего обещания, Хван Хёнджин! *** Проходит еще около недели, прежде чем к Хёну подходит лечащий врач Феликса и говорит о том, что Ли выписывают. Неверие смешалось с радостью и Хван чуть на радостях не затискал доктора в своих объятьях, но вовремя пришел в себя. Для нормальной выписки нужно было привезти Феликсу что-то из его одежды и Хёнджин сразу же привозит всё, что только нужно было. Радость окрыляла его, но всё равно что-то было не так. Пока Ликс переодевается за дверью, Хён принимается расспрашивать о поставленном диагнозе, но ему отвечают лишь то, что Ли очень повезло и ничего серьезного, кроме хорошего ушиба - у него не было. Это не может не радовать. Хван быстро бегает до своей сестры, но к той никак нельзя попасть. Закрытый режим и пускают только самых близких родственников, а именно родителей. Хён понимает, что вероятнее всего, так постарались его мама и папа, чтобы уберечь дочку от виновника аварии, но от этого легче не становится. Феликс готов и Хёнджин не может усидеть спокойно на одном месте, когда везет своего любимого к ним домой. Он прибрался везде, заказал еду и расставил свечи по кухне, желая создать романтическую атмосферу. В его планах было развлекать Ликса, чтобы никакие грустные мысли в голову не лезли, а здоровье только улучшалось. В салоне играет спокойная музыка и Ли почти засыпает под нее, но держится в сознании и наблюдает пристально за Хёнджином. -Что-то случилось? - коротко спрашивает Хван и не смотрит на Ликса, боясь больше не отвернуться. -Да нет, просто ты очень красивый. Фраза заставляет покраснеть и смущенно замолчать. Теперь то и вдох лишний страшно было сделать, мало ли что услышит Ли. Когда они заходят в квартиру, Феликс в шоке осматривается и не может сдержаться. Подбегает к упаковкам с едой, хочет скушать всё и сразу, ведь больничной едой - сыт не будешь, но несмотря на романтическую атмосферу, на кухне есть совершенно не хочется. Хотелось чего-то более экзотического. -Джинни, а ты не хочешь съездить куда-нибудь и устроить пикник? - предлагает Ли, зная, что ему не откажут. Как думает, так и оказывается. Хоть Хёнджин и удивлен, всё равно не говорит ничего, лишь с грустью тушит свечи и собирает еду в пакеты. - Не обижайся на меня, пожалуйста, просто хочу, чтобы сегодня наш день прошел как можно необычайней. -Я и не обижаюсь, солнце. - Хёнджин поворачивается и с нежностью смотрит на Ли. Лучистые линии разносятся немного от глаз и Феликс залипает. - Даже, если бы мы просто завалились спать - это был бы самые лучший день в моей жизни, ведь ты рядом со мной. Они сокращают расстояние между друг другом и медленно целуются. Сминают губы друг друга и ищут руками сплетения вен. -Хочешь на пикник, значит поедем на него. Они вместе собирают всё нужное и снова садятся в машину. Хван не говорит куда они поедут, лишь таинственно улыбается и просит не подглядывать, когда они почти приезжают. Хотел бы Хёнджин привезти Феликса туда, где он был с Ханной, но было бы только больнее от присутствия там. Перед глазами еще мелькали картинки с машиной, что сминалась, скатываясь в овраг; с девушкой, которая чудом не превратилась в лепешку и лишь отделалась тяжелыми травмами, переломами и преждевременными родами. Звучит жутко, но видеть это перед глазами-еще хуже. Ликс прикрывает ладошками лицо и ждет, когда ему наконец-то разрешат осмотреться на новом месте, но Хёнджин не дает подглянуть до тех самых пор, пока не разбивает точку пикника, не открывает дверцу машины и не помогает дойти до загадочного места. Феликс уже не может держаться, глаза нервно подергиваются под закрытыми веками, хоть и остается совсем немного. -Всё, можешь открывать глаза. - шепчет Хёнджин возле самого уха, стоя позади парня. Он держит руками тонкую талию и ждет с трепетом в груди реакцию на то место, в которое он привез своего любимого. Сам Хван был там всего один раз в жизни. Случайно забрел и навсегда оставил память о этом месте в сердце, мечтая когда-нибудь, что покажет ему кого-то еще, а пока он такого человека не найдет - не вернется ни под каким предлогом. Конечно, Хёнджину было страшно, что за несколько лет что-то изменилось, всё-таки он был там еще юным мальчишкой, но всё осталось таким, каким и было в прошлый раз. -Охуеть… - Ликс не удерживается от мата, когда видит перед собой небольшую поляну, окруженную высокими деревьями. Они, конечно, шли долговато, но он и представить себе не мог подобное место. На поляне устроились пары прекрасных цветков, что вместе устилали всё зелёное пространство. Феликс зачарованно смотрит на открывшийся вид и подмечает пледик, что скрывается в тени одного из деревьев. Ткань не доходит до цветов, не сминает прекрасные стебли, не обрывает лепестков, лишь содержит на себе пакетики, да и всё. -Я в шоке… - Ликс поворачивается к Хёнджину, что лишь крепче сжимает талию и смотрит пристально. - Это прекрасное место, просто… Оно… У меня слов нет… - на глаза наворачиваются слёзы. Да, глупо плакать просто от того, что увидел что-то настолько прекрасное, но Феликс не мог сдержаться. Он коротко поцеловал Хвана и понесся к пледику, стараясь не задевать цветы. -А меня подождать? - со смехом кричит в спину Хван и идет в сторону парня, стараясь двигаться также аккуратно. -Не маленький, не потеряешься. - Ликс закатывает глаза и прыскает в ладошку, после чего удобно ложится на большой плед и смотрит на небо, которое лишь частично скрыто кроной дерева. - Спасибо, Хёнджин… - тихо шепчет Ли и провожает глазами Хёна, что устраивается рядом и также смотрит на бесконечное небо. -За что? - Хван поворачивает голову и их носы немного соприкасаются, создавая небольшое чувство щекотки. Так чудесно… -За всё… Я рад, что мы с тобой вместе. - Ли приподнимается и придвигается ближе, устраивает ладонь на чужой груди, чувствует как сильно бьется сердце хёна, и наклоняется к любимому лицу, оставляя поцелуи на мягкие щеках. -Навечно вместе, Ликси. Навечно вместе. - Хёнджин задыхается в ощущениях. Ему кажется, что всё, что происходит, просто глупая шутка, но совсем никак не реальность. Маленькая ладошка на груди, чувствуется самой правильной, самой нужной и самой ласковой. Первым тянется Ли, целует жадно, буквально вгрызается в губы, пытаясь догнать всё то время, что они упустили в больнице, оставляет яркие метки на шее и проникает рукой под тонкую ткань футболки. Хёнджин выгибается, стонет и подается навстречу пальцам, что уже во всю поглаживают сосок. Глаза не видят, а уши не слышат, даже голос больше не подчиняется ему. Странно, но после того, что произошло, чувства Хвана обострились так, будто они уже не игрались с телами друг друга. Реагирует так, будто точно не выдержит. -Знаешь, ты выглядел таким грозным тогда в больнице, а сейчас такой податливый… Я думал, что всё будет наоборот. - хрипит Ликс на ухо и целует в висок, слизывает каплю пота и хихикает, когда видит озадаченный вид Хёнджина. -Нарываешься. - говорит Хван и сжимает ладошку рукой через ткань, останавливая. -Правда? Что же ты мне сделаешь Хёнджин? - коварство так и блестит в глазах младшего, но Хён плюёт на то, что это открытая провокация. Он приподнимается, заставляя Ликса отстраниться и сразу же прижимает худое тело к земле. Феликс стонет, когда чувствует, как чужой стояк прижимается к его собственному через шорты, хочет провести руками по крепким плечам, но те оказываются прижатыми к земле. Пара цветков достигают их и Ликс хихикает, когда трава щекочет кисти. -Смеешь отвлекаться? - рычит Хёнджин, когда слышит звук, что будит в груди бесконечную нежность. -Неет, что ты такое говоришь? - Ликс снова хихикает и Хван хмуро смотрит на него, после чего впивается губами в шею, облизывает кожу, дует, вызывая стаю мурашек и принимается блуждать по телу одной рукой. Пальцы смыкаются на члене и принимаются медленно двигаться. Ликс громко стонет и хочет быть тише, но рука творит чудеса. -Хёнджин, хватит, пожалуйста… - хнычет Ли и радуется, когда его ладони отпускают. А потом помогает стянуть с себя одежду и смущенно прячет лицо, оказываясь совсем голым перед любимым. Только теперь оголено не только тело, но и душа. Бархат касается головки и Ликс стонет, желая толкнуться в податливый рот, но лежит смирно, сжимая ткань пледа, кричит от того как приятно, жмурится. Хёнджин подхватывает худые ноги и закидывает их себе на плечи для большего удобства. Заглатывает член до середины и помогает себе рукой. Феликс смотрит на Хвана и от его томного вида, хочется кончить уже. -Джиннии… Я тоже хочу видеть тебя… - Ли пытается сказать всё связанно, ведь совсем не может сосредоточиться на чем-то кроме губ на своем стояке. Хёнджин понимает, что имеет в виду младший и тоже раздевается. Правда, делает он это очень медленно, специально заставляя Феликса ерзать под ним и с жадностью смотреть на красивое тело. Они снова касаются друга друга. Голая кожа к голой и поцелуи становятся только жарче. Хочется зайти дальше, хочется, но смогут ли они сделать это? Хван снова опускается пальцами на член и уже хочет продолжить игры, как Ликс остановливает его. Перед глазами плывет, от волнения потеют ладошки и он с уверенностью, хоть и совсем не уверен, говорит: -Сегодня, я хочу зайти еще дальше, хён. Хван замирает, когда слышит это и лишь тяжело дышит, бегая глазами по слишком прекрасному лицу. Страх продолжает давить на грудную клетку, поэтому Хёнджин пытается взвесить все за и против. -Всё будет хорошо, я доверяю тебе. И Хван поддается. Наклоняется, целует страстно, отвлекая от всего, а сам движется ладонью вниз и застывает между широко разведенных бедер. Смазки не было и он сомневался слишком сильно. -У тебя есть смазка? - хрипит Хван, понимая, что не сможет сделать что-то, не убедившись, что Ли не будет больно. Феликс выглядит слишком смущенно после заданного вопроса и кивает. Его рука указывает на пакет с едой и брови Хвана ползут вверх. Серьезно? Смазка и правда оказывается припрятана среди множества коробок с едой. Хёнджин почти смеется от этого, но возбуждение не дает. Он снова оказывается между красивых бедер и выдавливает достаточное количество лубриканта себе на пальцы. Он вводит медленно один палец и с удивлением понимает, что для одного- там слишком свободно. Ликс видит вопрос на лице своего любимого и краснеет еще сильнее. -Я готовился, хён. Казалось бы, что уже не от чего сходить с ума, но Хёнджин рычит, впивается в самые любимые губы и добавляет еще два пальца. Благодаря смазке он двигается довольно легко, но всё равно не спешит толкаться слишком быстро, лишь методично растягивает стеночки, при этом слушая стоны под собой. Феликсу нравится то, что делает Хван, он выгибается, пытается сам насаживаться на пальцы, но его постоянно останавливают. Из члена младшего вовсю сочится предэякулят и он боится, что кончит еще до того, как Хван хотя бы войдет в него, поэтому он резко отстраняется, снимаясь с пальцев и тянет на себя парня. Руки вцепляются в плечи, а уверенность и возбуждение в глазах говорят за себя. -Хён, уже можно. - и Хёнджин слушается. Снова размазывает смазку, только уже по своему стояку и колечку мышц, приставляет головку и дышит рвано. Хван дрожит также, как и Ликс. Феликсу немного страшно, но он расслабляется так, как везде советовали и смотрит на то, как Хёнджин медленно входит. Ощущения заполненности не мучает его. Наоборот, становится так хорошо, что очередные стоны срываются с губ. Такие звуки, словно зеленый свет на светофоре, Хван знает, что не делает больно и может продолжать. Когда оба привыкают к новым ощущениям, больше не сдерживаются. Первым двигаться начинает Феликс, сам насаживается на член, закусывает губу и водит ногтями по крепким плечам, оставляя полосы. Хёнджин перехватывает бедра поудобнее и начинает двигаться. Он хочет быть мягким, но сладкие стоны Ли заставляют сорваться. Пошлые шлепки кожи о кожу разносятся по поляне, цветы колышутся, перешептываясь и указывают на двух влюбленных парней, а те и не слышат этого. Они полностью увлечены друг другом, находя такой контакт не просто какой-то плотской утехой. Они сливаются в одно целое, теряя концы себя, но находя начало друг друга. Они сплетаются руками, ногами, телами, душами и их слишком неземная любовь уносится куда-то ввысь. И сейчас, когда они находятся так близко, как не были никогда, Хвану кажется, что это правда навсегда. *** Они устало валятся на плед, прижимаются друг к другу и забивают на то, что для приличия нужно было хотя-бы стереть следы с тел. -Знаешь… - начинает Ликс, совсем размякнув. - Когда я проснулся после всего того, что было. Именно тогда, когда тебя не было рядом, я подумал, что ты умер. Хёнджин чувствует боль телом, она настолько осязаема, что кости ломаются. -Ликси… - лишь это шепчет Хван и прижимает парня ближе к себе, целует мягкие волосы, что смешно завились после того, что было и хочет плакать. Он бы забрал всю боль Феликса себе. Если бы только мог. - Я рядом, мы вместе и это самое главное. Мы сможем справиться со всем. Феликс смотрит на небо и улыбается. -Ты прав. - тонкая рука тянется к цветкам и срывает один, поднося ближе к лицу. - А что это за цветы? Хёнджин резко поднимается, но к Ликсу прикасается аккуратно. Забирает растение, откидывает в сторону и достает салфетки, чтобы быстро начать вытирать руки Ли. -Это Лютик едкий и лучше его не трогать руками. - строго говорит Хёнджин, после чего обеспокоенно интересуется состоянием парня. -Хён, всё хорошо, я в порядке. Чего беспокоишься так? -А ты знаешь что-нибудь об этих цветах? - Ликс отрицательно кивает. - Их народное название - куриная слепота и они могут вызывать неприятные последствия. Я должен был сразу предупредить тебя. - хмурится Хван и еще тщательнее трет маленькие ладошки. -Эй, Джинни, я же говорю, всё хорошо. - Феликс приподнимается и сразу же целует пухлые губы. -Я же не ослепну от этого.