***
ㅤㅤㅤСтены приюта украшали пёстрые детские рисунки: маленький мальчик с родителями, небоскрёб с жёлтым солнышком в углу, котёнок с красным бантиком на шее. И кричащая надпись над ними: «Идеальный мир». ㅤㅤㅤНо как эти стены ни украшай, они всё равно останутся безжалостно холодными. Безжизненными. Чужими. ㅤㅤㅤУ маленького мальчишки с непослушными кудряшками нет друзей. Ни единого друга, с которым он мог бы носиться сломя голову вдоль по коридору, да так, чтобы эхо их заливистого смеха свободной птицей летело перед ними. Впрочем, вся эта мирская суета Икару тоже была мало интересна – его тянул к себе удивительный мир неизведанного и неизученного. На перерывах между занятиями мальчик оставался в классе, увлечённо расспрашивал обо всём на свете и с довольной улыбкой на лице выходил в коридор. А там в него тыкали пальцами, посмеивались в кулачок и подставляли подножки. ㅤㅤㅤОднажды из-за одной такой шалости Икар, не совладав с гравитацией, плашмя упал на пол, в полёте успев лишь вскрикнуть. Лицо неприятно засаднило; горячо зажгло в носу. Мальчишка приподнялся на ослабших локтях, под собой увидев две размазанные по стерильно белой плитке красно-алые капельки. Позади тихонько, стараясь не сотрясать воздух и не привлекать лишнего внимания, смеялась детская толпа. ㅤㅤㅤ– Отойдите! – раздался смелый и серьёзный мальчишеский голосок за спиной. ㅤㅤㅤИкар оказался в отчаянном положении: собственные руки и ноги его не держали, противились любому усилию. И вдруг в этот момент суматохи над собой, почти таким же размазанным по полу, как кровь из носа, он заметил силуэт: в глазах заметно потемнело, зрачки отказывались фокусироваться на фигуре, что загораживала ему свет. Впервые за всю свою пока ещё недолгую жизнь Икар почувствовал себя настолько неприятно уязвимым – любой из детей может вот так подойти к нему и добавить, будто разбитого носа и головокружения было недостаточно. Перед лицом возникла детская ладошка, затем она же потянула Икара за рукав его одежды, неуклюже помогая ему подняться на ноги. Пошатываясь, мальчик вцепился дрожащими пальцами в незнакомца. Засуетились дети, тесно прижимаясь к стенам коридора – на помощь пострадавшему, заглушив эхо шепотков своими звонкими каблуками, шагала воспитательница. ㅤㅤㅤПод дверью кабинета медсестры, откуда Икара отпустили только под вечер, его ждал мальчишка: зачёсанные вправо волосы, худое лицо и зелёные глаза. ㅤㅤㅤИкар непонимающе склонил голову набок, разглядывая своего спасителя и пытаясь вспомнить, где он видел его раньше. И дело совсем не в том, что в приюте не так много детей, чтобы не знать каждого в лицо, а в чём-то совершенно другом – знакомые откуда-то черты лица пробудили необъяснимые чувства глубоко внутри. Очередная загадка. Очередной вопрос без ответа. ㅤㅤㅤ– Я тебя знаю, – уверенно выдал Икар второпях, протягивая руку мальчику напротив. – Я Икар. ㅤㅤㅤ– А я тебя нет, – новый знакомый приподнял уголки губ в лёгкой улыбке. – Но теперь буду. Я Брут. ㅤㅤㅤВ ту же ночь, когда Икар отчаянно пытался не задохнуться, отгородившись от всего мира под старым покрывалом на своей койке, ему приснился таинственный сон. Роскошный дворец, – такие Икар видел только однажды, на картинках в книжке – пышный зелёный сад и два мальчика. У одного лицо чужое, незнакомое, а второй был как две капли воды похож на Брута. И глаза у него тоже такие же зелёные. И живые.***
ㅤㅤㅤДворцовые стены казались большими и недоступными. Для маленького Гелоса, который в этих просторных коридорах напоминал собой заплутавшего в густой траве жучка, сводчатый потолок, простиравшийся высоко над головой, был вторым небом – таким же высоким и недостижимым. ㅤㅤㅤОднако совсем скоро, пару лет спустя, все эти стены и потолки будут казаться ему самой страшной клеткой. Чужой и холодной. ㅤㅤㅤСейчас перед юным принцем бескрайним пространством вплоть до горизонта расстилалась вся его жизнь: он всего лишь нежный четырёхлетний мальчик. Как только Гелос научился ходить, его было не остановить – мальчишка очень быстро научился бегать. Он. громко смеясь, носился по дворцовым коридорам, то и дело цепляясь одеждами за перила и вазы. Теперь всё в этом маленьком мире, ограниченном стенами-гигантами, казалось ему интересным и загадочным: Гелос тянул руки ко всему и всем, что было в его поле зрения. ㅤㅤㅤБыли и два брата. И к ним, конечно, он тоже тянул свои ручки в надежде, что на него обратят внимание. Зимас, нередко бывающий у них в гостях, охотно откликался на просьбы Игниса и Астер присмотреть за их младшим сыночком, и не менее охотно брал его третьим в их с Менасом игры. Менас же, напротив, очень ревновал своего друга к Гелосу, и порой даже набирался смелости напрямую об этом заявлять. Гелос, конечно, обижался, иногда жалуясь на старшего брата родителям, но очень быстро отпускал обиды. А Зимас всегда очень виновато извинялся и за себя, и за Менаса и перед Правителем, и перед самым младшим из принцев. ㅤㅤㅤГелос юрким хвостом гнался вслед за старшими братьями вниз по громадной лестнице, ведущей к заднему входу. Один неловкий шаг на последней ступеньке – и мальчишка уже заливался горькими слезами, обиженно выпятив вперёд подрагивающую нижнюю губу. Зимас остановился перед большой дверью, за которой находился пышный зелёный сад, и бросился к упавшему мальчишке, несмотря на видимое раздражение Менаса, оставшегося на пороге. ㅤㅤㅤ– Ну что ты, не плачь! – голос троюродного брата над ухом был успокаивающим, как шёлковое покрывало. – Поболит и перестанет! А мы тебя в следующий раз играть возьмём, – Зимас помог Гелосу подняться на ноги и со смешком встрепал ему волосы. – Обязательно возьмём! ㅤㅤㅤМальчишка смахнул слезу с щеки и поднял взгляд на Зимаса. Глаза у него такие зелёные… И живые. ㅤㅤㅤА поиграют они действительно в следующий раз. Обязательно поиграют. ㅤㅤㅤЕсли не в этой, так в другой жизни.