Через тернии к звездам.

Адам проснулся как-то подозрительно рано для самого себя, и, глянув на время, лишь закатил глаза. Какой черт дернул его упустить несколько часов спасительного сна? После так называемого "эфира смерти", Адам только и делал, что спал, изредка выходя к остальным чтобы бросить пару унылых колких фраз. Эти грустные лица ужасно раздражали, лишая даже возможности с кем-то нормально поругаться и заражая своим унынием. Уныние — грех, но Адам, как оказалось, был грешным человеком и подобного чувства не лишился. В тишине думалось проще и, решив для себя все сразу по щелчку пальцев, сейчас ему не вовремя предоставили время размышлять о всем происходящем. Какой бы не была ненависть к раю, хотелось обратно в свою прежнюю, легкую жизнь. Как же странно осознавать себя олицетворением вечно отрицаемой серости. А что? Места среди белого Рая ему нет. Ад был полностью черен и тут ему тоже совсем не нравилось. Черно-белый мир стал полностью черным, а вместо света выступала одна лишь серость, к которой Адам постепенно причислил себя. Впрочем, не одного себя. Еще и Лют. Узнать бы как она, после всего произошедшего. Лишь пронеслось это имя в голове, как к нему раздался тихий щелчок со стороны стола. Адам нехотя приподнялся, отрываясь от своих размышлений и обнаружил на столе лежащий сверток гаснущего райского пергамента. — Что за нахуй?.. — растерянно пробормотал он, слезая с кровати и подходя к столу. — Какого хуя.. С непривычной самому себе бережностью Адам развернул лист, чувствуя детское любопытство и одновременно с этим подозревая листочек во всех смертных грехах, однако, читая аккуратный простой почерк, недоверие постепенно сменилось теплой, уверенной улыбкой. Письмо гласило следующее. "Я буду в шоке, если узнаю, что наивный и отчаянный план Эмили сработал. Однако, если до тебя это дошло, то прав был наш создатель, говоря что будет каждому по вере. Хотя, очевидно там имеется ввиду какая-то самовлюбленная хуйня нашего бога. Но раз дошло — то не важно как. Эмили говорила, что раз тогда ее план с потайной лестницей из Ада отвергли, то хотя бы тут она что-нибудь может сделать. Вообщем, не знаю как она настроила между нами канал, насколько мне объяснили, по какой-то духовной связи между душами и обоюдному желанию. Главное, чтобы работало… и я не знаю, что еще тебе может быть интересно, Адам. А, точно! Эмили сказала, что это важно, поэтому напишу, скажешь остальным если хочешь. Этот ваш…любитель чужих хуев недавно материализовался в раю. Пару дней назад, хотя запросы Люцифера Сера игнорирует уже неделю. Наверно суд вышел долгим над его душой, хуй знает. Не суть. Мы с Эмили организовали втайне канал связи за эти пару дней, так как ей не нравятся действия Рая. Слышала, с вами было приказано обрубить связь и никого из грешников больше не пускать в качестве визита. Приказ сверху. Для мотивации, как сказала Сера. Меня уже тошнит от них, честно! Еще… еще со мной все в порядке, если тебе нужно знать. Я в таком ахуе до сих пор хожу из-за тех событий. Не знаю, что конкретно случилось и почему к вам спустился создатель, но хочу надеяться, что ты не во что не впутался. Удачи тебе там внизу. Если хочешь — пиши ответ. Чтоб отправился, ты должен будешь, как бы глупо не звучало, попытаться передать его мне мысленно. Из-за установленного канала по идее придет. Буду ждать, даже если не напишешь. Лют. " *** Стоит ли из раза в раз сообщать всем плохие новости? Этим вопросом Люцифер задавался целую неделю. Разумеется, как только все пришли в себя после прямого "эфира смерти", Морнингстар сразу послал весточку в рай с настойчивой просьбой посетить его, или хотя бы разузнать, что да как. Только вот, ответа не было ни на следующий день, ни через день, ни все последующие. А его спрашивали, причем спрашивали все. Подбегала Чарли, с надеждой заглядывая в глаза, нетерпеливо спрашивала, и услышав ответ, уходила в расстроенных чувствах. Подходила Вегги, хмуро спрашивая тоже самое. Пересеклись с Хаском поздно вечером, когда он снова тащит наверх несколько бутылок — снова вопрос про Энджела. Ниффти может часами надоедать одним и тем же. Аластор также не терял возможности вкинуть что-то на эту тему, тонко намекая, что Люцифер ничего даже не пытается делать. Даже Адам, уж насколько ему должно было плевать, остался под впечатлением от произошедшего и тоже как-то предъявил, почему это Морнингстар до сих пор ничего не разузнал. Только от Черри не поступало никаких вопросов — грешница всю неделю не появлялась в отеле, переодически мелькая в новостях в каких-то уличных стычках. И Люцифер был этому даже немного рад, чувствуя, что еще немного, и он сам выйдет на улицу кому-нибудь бить лицо. Примерно такие мысли занимали голову короля ада каждое утро, когда он просыпался и понимал, что никакого ответа от Рая нет. Это утро — не исключение. Люцифер сидел за своим столом в белой пижаме с красными змейками. Он решил отвлечься и заняться чем-то скучным: просчетом их возможностей попасть в рай в нынешнем состоянии. Какой шанс теперь на спасение, если никто из обитателей больше даже не думает идти к искуплению? Хаск в запое, Черри опять на улице ошивается, Вегги даже думать не думает о обратном вознесении в рай, Аластор — как обычно. Кстати интересно, что за зеленая вспышка возникла этой ночью в той части отеля, где комната Энджела? Морнингстару было любопытно, однако пересекаться с Аластором не хотелось. Каждый раз, встречаясь с этим грешником, Люцифер чувствовал, как его захватывает эмоциональное бессилие и полная безнадега. В то же время накопилось столько вопросов, что Морнингстар уже сам себя извел, пытаясь найти во всем одну целую связь, а затем вывести все в правильное русло. Чарли явно пошла в отца — Люцифер тоже искренне желал чтобы у всех все было хорошо по умолчанию, даже несмотря на статус владыки ада. И к сожалению никто не являлся исключением. Да, злые. Да, грешники. Да, исправить их невозможно почти во всех случаях, но Люцифер в глубине души всегда винил в этом себя. Именно он оказался тем, кто пустил зло в этот мир. Все страдания человеческих душ лежали на его совести, что даже за десять лет не смогла заглушиться полностью. Тяжело, когда ты априори был создан хорошим, чистым идеалом, а теперь вынужден расплачиваться за одну-единственную ошибку. Взявшись помогать дочери, Морнингстар сам ловил себя на мысли о том, что пытается искупить свой самый тяжелый грех. Хочет оправдать самого себя, став хотя бы на мгновение тем, кем был создан изначально. Но идеального не вышло даже здесь, в благом стремлении. Да, грешники сами виноваты. Но стать виноватыми им дал возможность Люцифер. Светлая голова встрепенулась и кинула взгляд на дверь. За ней раздавались шаги, и падший впервые не понял, кому они принадлежат, хоть выучил уже всех, кто мог к нему наведаться. Легкая, торопливая походка — Чарли. Более четкая и строгая — Вегги. Шаги Энджела звучали приглушенно и мягко, а Хаска немного шершаво, неуклюже. Ниффти бегала, отстукивая какой-то бешенный ритм по полу, у Черри, пожалуй, самая развязная и расслабленная походка. Аластор — хорошо, что это не он! — обычно вообще не утруждал себя тем, чтобы подходить к двери, и появление его трудно было услышать. Если только специально задаться такой целью, можно будет уловить на периферии слуха дразнящий шелест черной тени и сводящие с ума помехи. Впрочем, эту его уверенную и изящную поступь Люцифер тоже знал, сам не понимая с какой поры, и главное, зачем. Однако эти шаги отдавались не просто уверенностью, а самой настоящей наглостью без какой-либо изящности, безжалостно продвигаясь к двери. Неужели?.. Как только ручка начала поворачиваться, Люцифер уже по щелчку оказался разодетым в приличную парадную белую одежду и с максимально самоуверенным видом восседал на стуле за столом, ожидая гостя, скрестив руки на груди. Принимать Адама можно было только так. — Как неожиданно и, я бы не сказал, приятно. — сообщил Морнингстар. Они почти не общались с Адамом совсем с того сражения двухнедельной давности, и за это время Люцифер не потрудился обработать полученные от тогдашнего взаимодействия эмоции, чтобы положения первого человека в его глазах как-то изменилось. — Так значит блять? — Адам застыл в дверях, подняв одну бровь и поглядывая с нескрываемым презрением. — Ну хорошо, тогда я пойду и не сообщу тебе никакой важной информации! Хотя, с какого хуя информация о твоих грешниках пидорасах стала важной. Утро доброе, сучка! Адам демонстративно развернулся. На его лице сияла самодовольная улыбка, и уж очень Морнингстара разозлило то, что его буквально вынудили остановить этот ходячий ужас. — Ладно, стой, Адам! Я тебя слушаю. Доброе утро. — Другое дело! Видимо, Адам только этого и ждал, чтобы по-собственнически занять кровать Люцифера и вызвать у настоящего хозяина недовольный взгляд. Только бы его одеяло не осталось окончательно разорванным в клочья после визитов двух самых неоднозначных постояльцев. — Я знаю, что тебя игнорируют. — беззлобно начал Адам. — Райские хуилы любят такое, известный факт. Но нам блять все еще может везти, прикинь. — Ближе к делу. — пробурчал Люцифер. — Ладно. — Адам пожал плечам и вытащил из кармана накидки бледно-желтую бумагу. — Раньше был золотым, как все в раю, сейчас потух. — пояснил он и развернул лист, пробегаясь по нему глазами под удивленный взгляд Люцифера. — Кхм…Вот блять! Слушай: "… Эмили сказала, что это важно, поэтому напишу, скажешь остальным если хочешь. Этот ваш…любитель чужих хуев недавно материализовался в раю. Пару дней назад, хотя запросы Люцифера Сера игнорирует уже неделю. Наверно, суд вышел долгим над его душой, хуй знает…" Вообщем, в раю этот суицидник. — подытожил Адам и принялся складывать листок с невозмутимым видом. — Подожди, дай сюда. — Люцифер попытался быстро выйти из легкого шока и включить мозги. — Не дам, это моё письмо. — категорично заявил Адам. — Твое… Откуда? Как? — Хуем об косяк. — огрызнулся Адам. — Лют написала. Сейчас.. ".. с Эмили организовали втайне канал связи за эти пару дней, так как ей не нравятся действия Рая. Слышала, с вами было приказано обрубить связь и никого из грешников больше не пускать в качестве визита. Приказ сверху..". Ну вот! — Блять. Творец наш решил видимо добавить нам таким образом мотивации. — задумчиво протянул Морнингстар. — Я слышал, они хотели несколько тысяч лет организовать некую… лестницу (см. примечание), чтобы втягивать грешников в рай. Но так ничего и не вышло. — Бля, помню эту хуйню. Предложат тоже… да даже ваша идея с искуплением звучит адекватнее этой параши! — Мдам… это все? — Не говори, что этого мало. — Много. — просто сказал Люцифер. — Я будто бы просто разучился удивляться за последнее время. — Будь я на твоем месте, то вообще бы перестал что-либо блять ощущать за десять тысяч лет в аду, неудачник, ахах. — У тебя все впереди. — усмехнулся Люцифер. — Иди уже. — Ну и пойду. — Адам встал с кровати и злобно потопал к двери. — Не забудь сообщить остальным, обоссуться от счастья! А я спать, не трогайте меня. — Больно надо.. — уже машинально пробормотал Морнингстар и, наконец, облегченно выдохнул. Наконец-то, спустя столько времени еще один искупившийся! Странно одно — именно Адам вернул ему какую-то веру и надежду. Нет, не только ему — всем! Что ж, определенно жизнь никогда не будет прежней, ведь все привычные стандарты разрушились окончательно. *** — Да, да, ответили наконец.. — пробормотал Люцифер на радостные возгласы Чарли. Он стоял на пороге ее с Вегги комнаты. В общем зале внизу никто уже не появлялся, поэтому новости пришлось сообщать самому узкому кругу лиц. — Странно, что так долго. — заметила Вегги и скрестила руки на груди. — Слов хороших на них не находится. Морнингстар промолчал. Наверно, незачем знать, что Рай решил обрубить с ними связь. Как же Люцифер ненавидел эту концепцию напрасных страданий, которая так привлекала Создателя и от которой он даже сейчас, видимо, не отступился. — Действительно.. — задумчиво согласилась Чарли. Она стала гораздо серьезнее и, видя это, Люцифер понимал, что уберечь дочь от потрясений у него не получилось. — Хаха, наверно были какие-то проблемы. — с наигранной веселость сообщил он и заметил, как потеплел взгляд дочери. Почему в последнее время ему только и приходиться, что врать всем во благо? — В любом случае, я очень рада! Надо сообщить всем остальным. Я уверена, что мы можем все начать заново. Вегги кивнула и тоже улыбнулась. Как бы настороженно она не относилась ко всему, особенно последние дни, хотелось подольше сохранить это хорошее настроение. Начать все заново? Да, наконец это кто-то озвучил, и Люцифер одновременно почувствовал облегчение и легкий налет страха. Да, они почти сдались за эту неделю, и кто бы что не говорил, это было очевидно. Придется ли все начинать заново всем? Определенно. И Морнингстару это не нравилось, как и то, что все постояльцы отеля не умеют нормально воспринимать лишения. Видимо, он здесь один, кто может плюс минус спокойно переживать неудачи, отделываясь одним депрессивным состоянием, не впадая в запой, в нервный психоз, не бросая все на пол пути и не теряя рассудок. *** — Какие замечательные новости вы принесли, дорогуша! — Аластор неожиданно возник рядом в своей привычной манере. — Может, наконец все вокруг перестанут быть такими жалкими! — Я до последнего надеялся, что ты ко мне не подойдешь.. — пробормотал Люцифер, даже не посмотрев на своего собеседника. — Ха, я хочу предупредить, что вынужден вас покинуть на неопределенное время! Решил, что хотя бы в такой радостный момент вы можете позволить мне заняться своими делами, а то я всю неделю пытался поддерживать в этих унылых стенах хоть какой-то боевой дух! Люцифер склонил голову на бок и горько усмехнулся. Ему хотелось отпустить этого грешника, отослать куда подальше. Но банальные условия контракта не позволяли ему быть таким безответственным. — Иди, но я жду твоего скорого возвращения. Даю тебе три дня, а потом ты снова будешь маячить у меня перед глазами и мешать спокойно жить. — Какой странный приказ! Несмотря на хорошие новости, я могу сказать, что вы в отчаянии. — улыбка Аластора стала какой-то спокойной, на удивление без привычной искры насмешки. — Я тоже сомневаюсь, что у нас есть хоть какие-то шансы. Люцифер метнул острый, удивленный взгляд в красные глаза напротив. Что происходит? — Ты сказал "у нас"? Я не ослышался? — А что такого? — Аластор скрестил руки на груди и мимолетное спокойствие уступило место уже привычному самовлюбленному отыгрышу. — У тебя будто иссяк бесконечный поток оптимизма. — прямо сказал Люцифер. — Это странно. — Ах, я просто пытаюсь таким образом воззвать к остаткам твоего адекватного, логического мышления! Если тебе так в тягость меня видеть, то ты можешь избавить себя от этой возможности! — Убить? — Хаха, нет, не преследовать в случае моего ухода! — Ты повторяешься. — вздохнул Люцифер. — Мне нужно, чтобы ты искупился. Всем нужно. Поэтому ты останешься здесь.. ты не поверишь, как бы мне этого хотелось избежать. Аластор склонил голову на бок, с подозрением глядя на Морнингстара. Почему-то в голове произошел легкий диссонанс из-за такого поведения короля. Он что, не из природной вредности ему жизнь портит? Надо подумать об этом и постараться вывернуть ситуацию в нужное русло при случае. Только вот пересилить свою ненависть может оказаться слишком сложно. — Хаха, жизнь — сложная штука! — подытожил Аластор всем известной истинной. — Тогда не прощаюсь! Тень исчезла, а Люцифер остался стоять, прислонившись к барной стойке, и пилить взглядом место, где только что стоял радио демон. Они что, впервые поговорили более менее спокойно? Усталость, видимо, сказывается. Что ж, возможно с хорошими новостями всем снова станет легче, и он найдет в себе силы для обстоятельного разговора с этим изводившим всех окружающих садистом.