Милые истории.

Воздух прокалённый уже до температуры плазмы мог оставлять ожоги. Ни сантиметра между кожей. Стенания и стоны. Соседей не будет часов до 18,никто не прервёт и не помешает. Телефоны выключены и оставленным в гостиной. Алек пропустил руку между ног Косте и обхватил его член. Он в свою очередь довольно постанывал. Рыжий был весьма хорошо натренирован. Маникюр сам себя не оплатит, еда себя не купит. Действовал он со сладострастием. Как тигр, набрасывающийся на антилопу и работающий всем телом. Это был как раз тот случай, когда репутация совсем не пострадает. Это только дополнительный опыт, это лучше чем слоняться по улице или идти домой. Тем более, он молод. Рыжему всё это очень нравилось. Оба ощутили. Константин протяжно застонал, потом ещё раз и ещё. Голова была пуста и чиста абсолютно. Глаза закрыты и слов не слышно. Душа пустая. Перед глазами только человек которому ты готов доверить всё. Принести всего себя на подносе. Та же лёгкость и бесстыдство. Алек щурился и улыбался. Проведя мягкой, веснушчатой рукой по животу он на мгновение оторвался от сия одностороне приятного процесса. Послышалось недовольство, но продлилось оно не долго. Он уже второй раз за вечер оседлал Константина. Костя вдруг стал ёрзать. А вслед за ним, взгляд переполненный удовольствием. Медленно и не спеша Алек садился, разгорячённая плоть входила без промедления. —Я смотрю ты только со смены? Он положил свою руку на бедро Алека и сжал что было мочи. —А ты как думал? Рыжий начал двигаться. Сначала медленно но казалось уже этого он был готов кончить. Но ещё совсем немного ласки. С каждым движением рука Кости совершала движения в такт Алековым фрикциям. Губы впиваются в губы, ногти оставляют на белой но местами покрытой красным "адреналиновыми" пятнами , нежной коже полосы венозно-багряного цвета. Россыпь веснушек слабок могла их скрыть и в конечном итоге спина Алека напоминала поле битвы. Бёдра и ягодицы покрывали многочисленные укусы и синяки. Сине-жёлтые они напоминали акварельные разводы на свежеразмоченном холсте. Он тихо поскуливал, подмятый под Кису. Знал за чем ехал и понимал что будет. Всё как всегда. Сначала половой акт. Но он другой, не рабочий. Он и правда желанный. За него не хотелось просить денег. От него не хочется запираться в ванной и рыдать обливая спину и Бёдра кипятком. После него не хочется умереть. После последуют долгие разговоры, мягкая кровать, телик и вкусная еда. Потом они пойдут в город и так целую неделю. Киса прибавил темп, Алек выгнулся в спине что было мочи. Один. Два. Три. —Хаааа. Громкий выдох. Закончили. —Скажи честно, ты просто хотел сломать мне позвоночник? Алек встал с кровати, и начал разминать мышцы. Поясница изрядно ныла. Киса резко вскочил с кровати и медленно подошёл к рыжему. Ладони скользнули от плеч к пояснице. Разминал он сильно, проминаю каждый сантиметр. —Голубцы будешь? На кухне играла музыка, в чашка снова теплился чай. Печенье к нему было испечено только утром, по этому запах ещё отчётливо чувствовался, обволакивая собой всё пространство. Тепло и темно как под одеялом, когда то в детстве. —Ну? —Давай. —Тащи тарелки. Будучи весьма частым гостем ещё с раннего детства он знал где что располагается. По хозяйки Алек вытащил и расставил старые но очень хорошо сохранившееся тарелки сделанные из фарфора. Дореволюционное качество. Мать Кисы предпочитал красивую посуду и не любила серванты. Мол на сервиз я и так насмотрелась, теперь позвольте я налью в него чай. Это дух вообще присущ их семейству, одежда не делилась на "особую" и обычную. Просто самое лучшее носилось каждый день. По этому она раз решала делать со своей внешностью всё что угодно. И отпускал гулять до поздна. И именно по этому Киса сидел дома с ярко алым ежом и растянутой майке а на против него, в одних трусах рыжий и дредастый Алек. Без запретов, без наказаний. Но и с последствиями разбираться придётся самому. —О, ленивые что ли? Алек улыбнулся смотря на содержимое алюминиевой кастрюль от которого ещё клубился пар. —Сметана в холодильнике. Компот разбавленный домашней настройкой до краёв наполняет стаканы и вот Дамбштайн постепенно сменяется Милажзе. Спешить некуда да и не к чему. Никто не придёт и не помешает. Тем более выгонять. Главное не перебрать с настойками. —Слушай, ну голубицы просто бомба! Уминая за обе щеки яство говорил рыжий. Дома у него обычно недельный суп или рагу, что есть тот же суп но без воды. Не то что хочется, скорее то что спасёт в критический момент. —Приезжай, будут. Улыбается уже Киса. Всё время потраченное у плиты окупается довольным лицами дегустаторов. Можно сказать ради этого в какой то мере он и готовит. Так сказать повышать градус настроения по больнице, а остальное уже мелочи. Тем более всегда знаешь из чего и как приготовленная еда, по этому не будет тошнить и питаться можно спокойно. —Не, ну за это и дать не жалко. Сказал Алек убирая тарелки со стола и приступая к мытью посуды. Вода тихо и приятно журчала, в отличии от дома она была тёплой и приятно пахла не отдавая ржавчиной. Да и моющее средство нормальное, а не тысячелетний обмылок, которым уже половину коммуналки перемыло свои ковш и кастрюли с непонятным и не внушающим доверие содержимым. Одним словом антисанитария была ему не по душе. От неё он и бежал. Бегал он по клубам и подворотням. Отелям и квартирам. Это не всегда удавалось первое время. Пока прайс был низким, а опыта почти не имелось носило его знатно. От самого исторического центра и переплетения коммунальных жилищ и расположения на грязных закопчённых полах и замасленных матрасах до частных домов. Моя посуду и мыля пену он часто вспоминал первый вызов в обычную чистую и уютную квартирку. Клиент был весьма мил. Не бил и не кусал, не кричал. Слегка помял, а оставшиеся три часа они просто говорили. —Пойми, мне ж не ким больше. Жена она меня и не слушает, дети выросли. Я даже не хотел за неё выходить. Дешёвое вино текло рекой, из закромов холодильника была вытащенная запеканка с баклажанами. В такие моменты становилось очень печально. —Опять о дяде Толе задумался? Низкий голос вывел его из не бытия, иногда такое бывает. Близкие люди уже привыкли. Но иногда это может длится слишком долго. —Воду переводишь. Пошли. На кухне выключили свет и рилоцировались на диван, точнее Алик искал фильмы пока Киса менял постельное бельё. В это время врубивший Вирламова Алек уже снимал сухие вещи с сушилки и складывалось их стопками. Каждый раз когда уезжала Марфа Вениаминовна, они вместе вели быт. Пока Алик пылесосил или мыл полы, Киса готовил или протирал зеркала. По этому к приезду мамы в квартире всегда было убрано, имелась еда. В магазин тоже ходил вместе. Цветы были политы ведь в две руки быстрее. Большая часть подруг если их можно так назвать отказывались этим заниматься. Их тоже можно понять дома они либо не занимались работой, либо завалены этими хлопотами сами. Понятное дело что после учёбы или работы хочется отдыхать а не это всё. У них был свой дом и любящая семья. Алек же таким не располагал. Он был готов на что угодно, лишь бы была возможность дышать воздухом без запаха сигарет, ходить по полами босиком, мыться когда приспичит и не стоять в очереди в туалет. Больше всего в своей жизней он боялся закончить как дядя Толя. Благо ближайшее время это и не предвиделось. Пока Марфа Вениаминовна уезжает в командировки, Алек обретает дом и человека которого готов слушать он и который хоть и не всегда готов слушать его. Слушать бесплатно и искренни.